В ответ из кареты вышел закованный в латы воин. Из-за шлема лицо не было видно.
— Позвольте представить. Искатель приключений господин Момон из Тьмы, достигший адамантового ранга силой всего двух человек. Его товарищ по команде Набель тоже здесь. Если лагерь будут охранять эти двое, то... надеюсь, все останутся довольны?
Напряжённость как рукой сняло. Перед искателями приключений и работниками предстал человек, достигший вершины профессии, сильнейший. Все работники затихли.
Увидев подобную реакцию, остальные искатели приключений подобрели. Лидер их команды широко улыбнулся и обратился к воину в чёрном:
— Остальное мы погрузим сами. А вы тем временем не перекинетесь парой слов с работниками? Кроме того, не могли бы вы взять на себя роль лидера и давать нам советы касательно планов по безопасности на поездку?
— Понял. Мне ещё не хватает навыков, но если у вас нет с этим проблем, я принимаю предложение. Однако я всё же положусь на вас, ребята, как на основные силы охраны. У вас больше людей. Будет удобнее, если мы будем помогать вам.
— Нет! О чём вы говорите?! Вы безупречны! Если так поступим, то это поставит вас...
— Нет, ваша команда всё же займётся основным обеспечением безопасности. Просто используйте нас. Идём, Набель, — завершив разговор с, судя по голосу, слабой улыбкой, Момон сошёл с кареты. За ним последовала женщина поразительной красоты.
Обычно при появлении красавицы поднимался некоторый шум. Однако тут красота оказалась подавляюща, никто не смог вымолвить ни слова, ведь на поистине прекрасную женщину можно лишь смотреть в беспамятстве.
— Хеккеран. Этот человек...
— Ага, Роб. Я тоже его узнал. Мы их видели на северном рынке. Это Момон из Тьмы. Если у него и вправду только один товарищ, то слух о победе над гигантским василиском не такое уж и преувеличение, как я вначале думал.
— Ого! Это правда?
— Похоже на то. Ходит также слух, что они с одного удара победили демона, сложность которого больше двухсот. Я слышал это от Грингхама.
— Ты шутишь? Сложность больше двухсот выходит за пределы человеческих возможностей. Нет, это вообще вне досягаемости человека... может быть, ты ослышался, и на самом деле там сто?
— Даже если и ослышался, всё равно изумительно. Но почему-то мне кажется, что слухи не врут.
Хотя разговор Момона с искателями приключений золотого ранга продлился совсем недолго, стал довольно хорошо ясен его характер, вполне подходящий для адамантового ранга. Момон располагал к себе.
— Прежде всего, я хотел бы кое-что услышать от вас. — Момон говорил не особо громко, тем не менее его голос производил величественное впечатление. — Почему вы решили пойти в руины? Потому что приняли заказ? Искателей приключений гильдия иногда может заставить взяться за задание, но вам ничего не мешает отказаться. По какой причине вы решили пойти?
Работники переглянулись между собой, никто не решался отвечать первым. В конце концов заговорил кто-то из команды Парупатры:
— Очевидно, из-за денег.
Идеальный ответ. Другой причины не было. Работники колебались говорить не из-за того, что вопрос был труден, а потому что пытались понять, почему Момон на самом деле его задал.
Убедившись, что все работники согласились с ответом, воин продолжил спрашивать:
— Другими словами, награды для вас достаточно, чтобы рискнуть жизнью?
— Верно. Предложенной суммы хватило, чтобы нас соблазнить. К тому же за найденные сокровища дадут бонусы. Разве этого мало, чтобы поставить на кон жизнь? — ответил Грингхам.
— Ясно... Теперь я понимало, что побудило вас принять окончательное решение. Похоже, я задал бесполезный вопрос. Пожалуйста, простите.
— Ничего, вы нас особо не оскорбили... Не берите в голову.
— Хо-хо-хо. Кажется, вы закончили с вопросами. В таком случае позволите кое-что спросить и старику?
— Конечно.
— Я слышал о вас много слухов. Старик хочет увидеть лично, правдивы они или нет.
— Ясно. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, да? Хорошо, я не против. Я, как охрана, покажу свою ценность. Как вы хотите, чтобы я это сделал?
— Очевидно, чтобы вы вышли против оппонента? — Все присутствующие вдруг перевели взгляд на... — Конечно, это будет тот, кто предложил. Сам старик.
— Что? Так вы выбираете себя?.. Прошу прощения заранее, но в сражении я не привык сдерживаться. Хотя мне не хочется вас ранить, я не уверен, что смогу контролировать свою силу... вы всё равно будете сражаться?
— Хо-хо-хо-хо! Другого от адамантового ранга я и не ждал! Старик уже решил пойти на риск. Я не стану винить вас за что-либо, что произойдёт.
Из-под шлема Момона послышался слабый смех.
— Хорошо, я этого ожидал. Но разница огромна... Я силён. Сильнее любого из присутствующих. Вот почему я адамантового ранга.
Абсолютная самонадеянность, и отношение того, кто смотрит на всех свысока. Однако работники не почувствовали ни грамма неприязни. Очевидно, из-за непреодолимого давления от человека по имени Момон. Работники словно смотрели на саму смерть, поэтому его слова обладали силой убеждения.
«Изумительно». — «Ага, в самом деле изумительно». — не смогло сдержать восхищения большинство зрителей.
Многие женщины западали на сильных мужчин. Многие мужчины восхищались могуществом сильного. Как мотыльков влечёт к огню, так и живущих в мире крови и стали людей очаровывало такое неотразимое обаяние, хоть они и понимали, что сгорят, если подойдут слишком близко.
— Хо-хо-хо! Похоже, никто не ставит под сомнение ваш адамантовый ранг! Но это редкая возможность. Я хочу сразиться, хоть и знаю, что потерплю поражение. Кареты мешают. Дворецкий, мы можем использовать вон то пустое место?
Получив разрешение, Парупатра пошёл вперёд на пустую поляну во дворе. Все работники последовали за ним. Искатели приключений и дворецкий тоже пошли.
— Судя по тому, что сказал старейший, мы вряд ли увидим много.
— Этот человек выглядит поистине сильным.
— Ага, но не просто сильным, а непреодолимо сильным. Такое чувство, словно он сильнее любой команды искателей приключений адамантового ранга Империи.
— Похоже на то. Команда «Серебряная Канарейка» стала адамантовой лишь потому, что каждый её член — человек редкой профессии. Хотя они обладают странными способностями, их настоящая сила не настолько высока. А «Восемь Волн» получили ранг в основном за счёт численности и впечатляющей координации.
Серебряную Канарейку возглавлял достигший героического уровня бард, а её члены обладали разнообразными странными профессиями. Восемь Волн была основана девятью людьми, но из-за их количества считалось, что отдельные члены ещё не достигли адамантового ранга. Однако когда дело касалось работы в составе группы, среди других адамантовых команд им не было равных.
Тем не менее все они совершили невозможный подвиг — взошли в царство адамантового ранга.
Команды работников перешёптывались между собой.
И говорили они о самом разном, наиболее обсуждаемой темой было то, насколько долго Парупатра продержится. Ни один человек не верил, что он сможет победить. Главным образом, потому что хоть на мгновение, но почувствовали давление от Момона, которым может обладать лишь адамантовый ранг.
Хеккеран глубоко задумался и не заметил, как кто-то подошёл. Но услышав характерный металлический лязг, он быстро понял, кто это.
— Грингхам, что думаешь о предстоящем поединке?
— Мне не хочется этого говорить, но я просто не представляю, как старейший может выиграть. Поэтому остаётся только наблюдать, до какого предела старейший дойдёт. Хочешь выступить после него?
— Нет конечно, пощади. А ты?
— Тоже откажусь. Мне хватит и того, что я стану свидетелем боя выдающегося воина. Однако во время поездки я надеюсь получить немного наставлений в мастерстве меча.
— Я тоже об этом думаю... Ох!
Прибыв во двор, Момон и Парупатра отошли друг от друга и приготовились к бою.
Взгляд Парупатры определённо принадлежал не обычному старику, а воину, привыкшему к сражениям.
Атмосфера постепенно наполнилась намерением убийства, царившее в дворике спокойствие испарилось.
Напряжение вызывало тревогу, некоторые из зрителей даже вспотели.
— Ей-ей, погано... Старейший, кажется, полностью серьёзен, — неосознанно показал свою истинную натуру стоявший возле Хеккерана Грингхам.
— Против адамантового ранга любой будет сражаться так, будто на кон поставлена жизнь... — отвечая, Хеккеран перевёл взгляд на воина в чёрном, пытаясь поставить себя на место старика, и ахнул.
От Момона он не почувствовал совершенно ничего.
Опустив руки, воин не вставал ни в какие защитные стойки и встречал кровожадность, словно она ничто. Как будто он вышел против безобидного дитя с мечом, такое он производил впечатление.
— Ух ты! Невероятно! Столкнуться с таким намерением убийства и никак не отреагировать. Такую жажду крови просто нельзя не заметить, неужели он достиг самой вершины воинов, крайнего душевного состояния небытия?!
— Чистое сердце? Или же его душевное состояние достигло царства Облака и воды? Ещё и между их оружием огромная разница... Должно быть, Момон поистине уверен в своих навыках. Как ужасающе.
Копьё в руках Парупатры — магический предмет, созданный из клыка дракона, тогда как Момон держал деревянный посох, одолженный у одного из искателей приключений. Как ни смотри, он не был зачарован никакой магией. Волшебство могло повысить остроту, усилить способности пользователя или добавить разнообразные дополнительные эффекты. С точки зрения оружия у Парупатры было подавляющее преимущество.
— Нет, я так не думаю. Хотя оружие и вправду сильно отличается, у доспехов Момона намного лучшие магические свойства. Кроме того, дополнительные магические предметы у него тоже лучше. В целом, разница не так уж велика, но у Момона, вероятно, преимущество.
— Не рано ли для такого вывода? Я слышал, что у старейшего намного больше магических предметов, чем у любого искателя приключений адамантового ранга. Старейший в нашем деле уже очень долго, он выполнил множество заказов. Никто в Империи не заработал денег больше него!
— Нет-нет, погоди...
— Нет, это ты погоди...
Пока Хеккеран и Грингхам спорили, напряжение во дворе достигло предела, наконец начали появляться первые искры битвы.
— Что ж, вперёд?!
— После дуэли ещё предстоит долгий путь к руинам, не слишком напрягайтесь...
Не дав закончить предложение, Парупатра ринулся на Момона со скоростью, которую никто не ожидал от восьмидесятилетнего старика. Плавно и с силой — он действовал с такой грацией, что противник не успел даже поднять посох.
— «Выпад клыка дракона»!
Хеккеран изумился оттого, что Парупатра вдруг применил боевой навык в самом начале битвы.
Два последовательных удара, в которых копьё изгибается, словно клык дракона. Кроме того, наносится дополнительный элементный урон. Взяв за основу «Колющий удар», Парупатра сорок лет назад создал хорошо сбалансированную технику. Она стала весьма известной, и многие даже сейчас ей обучаются.
Парупатра применил «Выпад клыка синего дракона», причиняющий дополнительный молниевый урон.
Старик что, из ума выжил?! Даже если возможно подлечиться магией, кто будет настолько выкладываться?
Достаточно где-нибудь царапнуть противника, и его ударит молнией. Больше всего техника подходила против врагов в металлических доспехах. Раз Парупатра выбрал её, то настроен весьма серьёзно.
Однако Момон легко ушёл от атаки, двигаясь так, словно его доспехи лёгкие, как пёрышко. Никто не ожидал подобного от человека в латах. Но ещё больше удивило, что он не кинулся в сторону, а прыгнул назад, тем самым уйдя от удара с минимальными усилиями и не потеряв равновесие.
— Не может быть! Насколько хороши его динамическое зрение и физические данные?
— «Взрывное ускорение»! — Парупатра сразу же ответил следующим боевым навыком.
Это уже чересчур, старый хрыч! У тебя что, старческий маразм?
— «Выпад клыка дракона»! — используя ту же технику, что и ранее, Парупатра снова ударил Момона.
Наконечник копья покрылся белым слоем холода — в этот раз старик применил «Выпад клыка белого дракона».
Четыре последовательные атаки, не дающие противнику перевести дух...
Зрители зашумели.
Разумеется, даже такая атака не смогла поцарапать доспех Момона.
Парупатра быстро отпрыгнул, чтобы уйти на некоторое расстояние от воина. На лбу выступил пот. Но не от утомлённости, а от огромного психического давления, которое он испытывал, выступив против смерти.
— Невероятно.
— Сильнее Хеккерана.
— Разумеется, Арче. Даже не сравнивай нас. Ты видишь сильнейшего из искателей приключений. Абсолютную вершину. Это — адамантовый ранг.
— Что ж, похоже, моя очередь атаковать, — Момон медленно поднял посох, вставая в стойку.
Парупатра, напротив, положил копьё на плечо, расслабившись. Он утратил всякую волю к сражению.
— Великолепно. Я сдаюсь. Старик даже царапину не сможет оставить на ваших доспехах, куда уж там победить.
— Вот как...
Когда Парупатра объявил свой проигрыш, большинство зрителей радостно закричали и вздохнули. Это была, без сомнений, подавляющая победа Момона, он был словно взрослый, играющий с ребёнком.
«Интересно, из какой школы боевых искусств та техника работы ногами Момона?» — кто-то спросил, и началось яростное обсуждения битвы. Не обращая внимания на всю эту суету, Хеккеран с Грингхамом пошли к Парупатре, который поспешно вытирал пот и разговаривал с Момоном.
— Вы уже закончили? — Казалось, словно атмосфера и тон голоса внезапно изменились. — Я думал, вы хотели показать свои настоящие способности.
— Хо-хо-хо. Для старика это было бы слишком. Я и так уже показал свои настоящие способности, господин Момон.
— Простите за непочтительность.
— Не следует извиняться, и, если честно, мне от этого становится грустно. Вы излишне скромны. Мы, старики, уважаем сильных, а не тех, кто прожил дольше. Мне не по себе, когда такой невероятно сильный человек относиться ко мне с таким уважением.
— Ясно... Не хотелось бы заканчивать, так и не взмахнув мечом, но хорошо. В следующий раз я начну первым. Что ж, тогда я вернусь к переносу багажа.
— Над этим уже работают другие люди. Вам ведь не обязательно это делать?
— Я так не думаю. Какой бы статус у меня ни был, когда задание дано, его следует выполнить должным образом, — сказав это, Момон развернулся и направился к каретам, за ним последовала женщина бесподобной красоты.
Ставшие рядом с Парупатрой Хеккеран и Грингхам не смогли отвести от них взгляда.
Широкая спина Момона завораживала.
— Хо-хо, у тебя лицо человека, у которого есть вопросы.
— Старейший, что вы о нём думаете?
Морщинистое лицо Парупатры исказилось, словно он хотел криво улыбнуться.
— Очень силён. Нет, от адамантового ранга такое ожидаемо. Но я не могу представить, насколько он силён. Как только я начал атаковать, то почувствовал, словно никогда не смогу по нему попасть.
У лидера Дальновидности появилось такое же чувство. Человек с именем Момон уклонится от каждого его удара, а затем контратакует. И даже если Хеккеран, воспользовавшись самым лучшим трюком, который можно придумать, попадёт, удар отразится от доспехов. Парупатра, испытавший это из первых рук, был впечатлён ещё сильнее.
— Так это и есть... адамантовый ранг?
— Ага. Так называемый адамантовый уровень. Царство, которого могут достигнуть немногие. Ах-х, истинное великолепие. Высота, на которую нельзя подняться... Ну как, удовлетворены увиденным?
— Без сомнений! Я разглядел бой во всех подробностях, а если бы дрался, то от волнения многое бы пропустил. Старейший, вы меня извините, но как же мне хотелось увидеть удар господина Момона.
— Не проси невозможного. Господин Момон даже не собирался атаковать, я не заметил в нём ни капли боевого духа. Скорее всего, он, как и сказал, не привык сдерживаться. Если бы он ударил, то старейший, наверное, умер бы.
Слова звучали довольно высокомерно. Старейший Парупатра тоже был воином значительной силы, ветераном, которого не следует недооценивать. Однако именно это и показывало, насколько невероятны искатели приключений адамантового ранга.
— Ничего не поделаешь. Между стариком и этим человеком огромная разница в силе. Я весьма этим недоволен, но после того, как господин Момон уклонился от всех моих атак, мне больше нечего сказать.
Вот что значит быть сильным.
Выбрав незнакомое оружие, где вес и баланс совершенно отличаются от его мечей, Момон показал, насколько уверен в своих способностях. Разница между двумя противниками была просто огромной.
Сказав напоследок: «Как утомительно, как утомительно», — Парупатра развернулся и пошёл к каретам.
Когда старик уже отошёл на приличное расстояние, Хеккеран услышал его слова:
— Даже во время своего пика я не смог добраться до этого уровня, так вот каков адамантовый ранг, хех... слишком далёкий.
Парупатра казался намного меньше Момона, от которого шло непреодолимое давление.
— Да, это и есть высочайший... адамантовый ранг.
— Ага. Воистину потрясающе.
Они двое могли лишь согласиться.
Часть 2
По мощёным дорогам Арвинтара как по ветру неслась роскошная карета.
Её тянули восьминогие создания, слейпниры. На месте возницы сидели два выглядящих умелыми воина, а там, где обычно хранится багаж, — группа из четырёх людей: заклинателей и лучников, которые внимательно следят за окрестностями.
Словно средь бела дня ехала передвижная, хорошо защищённая крепость. Конечно же, в ней находился человек высокого статуса.
Глянув на герб, вырезанный на боку кареты, состоящий из трёх перекрёстных посохов, любой мало-мальски эрудированный человек понял бы, кто владелец кареты. А потому стоящие на страже рыцари не пытались ничего сделать.
Внутри сидело трое мужчин в мантиях — одеты как заклинатели. Все трое были знамениты в Империи, но даже среди них была явная разница в отношении и статусе. Седой старик явно имел самое высокое положение.
Как Газеф Строноф прославился среди воинов, так и среди магов не было никого более знаменитого, чем этот человек. Старик — самый могущественный заклинатель Империи, «Трёхискусник» Флудер Парадин.
Напротив Флудера сидели два его ученика, оба способны на магию вплоть до четвёртого ранга.
Не выдержав тяжёлой атмосферы, возникшей после выезда из имперской столицы, один из учеников робко спросил:
— Мастер, что нам делать с приказами его императорского величества?
Карету снова накрыла тишина. Когда ученики подумали, что тот так и не ответит, «Трёхискусник» спокойным, глубоким голосом сказал:
— Если его императорское величество того желает, то мы, как его вассалы, можем лишь провести расследование. Однако с помощью магии действовать чрезмерно опасно. Начнём с изучения архивов или призыва демона? В конце концов, всё равно нужно собрать все возможные сведения.
— Мастер, хотите сказать, что даже вам ничего неизвестно?
Флудер закрыл глаза и через несколько секунд открыл:
— Информации практически нет. Я мало что знаю о могущественном демоне Ялдаваофе.
Примерно месяц назад на столицу Королевства напали орды демонов. Согласно собранным данным, командир Ялдаваоф и его прислужницы-горничные — ужасающие создания из иного плана бытия.
Из-за угрозы демонов ежегодного вторжения в Королевство не произошло. Если подумать, Империя должна бы воспользоваться положением и атаковать, пока Королевство истощено после вторжения.
Однако Империя воевала с ним по двум причинам.
Первая — истощить ресурсы Королевства. В отличие от Империи, что сформировала постоянную армию, Королевство призывало войска. Из-за этого оно каждый раз проигрывало по качеству, и приходилось призывать больше солдат. Потому Империя и выбирала для нападения сезон сбора урожая. Сельских жителей призовут, и они не смогут собрать зерновые, это был долгосрочный план по подрыву ресурсов Королевства.
Вторая причина — ослабить дворян Империи. Во время войны знать, что выступала против императора, облагали особыми налогами и выкачивали из неё деньги. За отказ платить обвиняли в государственной измене. В конце концов, им либо затягивали петлю на шее, либо убивали за выражение не того мнения — в общем-то, почти никакой разницы.
Но Королевство уже было истощено битвой, так что его оставили в покое. Решение принял сам император Зиркниф. Впрочем, он и так уже повыдёргивал клыки большинству дворян.
Однако возникла одна проблема.
Где сейчас зверствовавший, как и подобает демону, Ялдаваоф? И каким могуществом должно обладать существо, чтобы сотворить такое бедствие?
Вполне естественно, что приказ изучить Ялдаваофа попал Флудеру, самому выдающемуся заклинателю Империи.
— Мне даже ничего неизвестно о «Тёмном герое» Момоне, победившем Ялдаваофа, и его спутнице, «Красавице» Набель. А также о загадочном заклинателе Аинзе Оале Гоуне. Все тайные герои начали действовать? Возможно, снова произойдёт яростная битва, как двести лет назад против Демона-бога.
— Вы правда так считаете?..
— Я понятия не имею, но только дурак будет готовиться после того, как что-то произойдёт. Мудрый же человек начнёт готовиться заранее.
Карета наконец доехала до места назначения.
Обширную территорию окружали толстые, высокие стены с несколькими вышками, которые охраняли как от внешней, так и от внутренней угрозы. Множество избранных рыцарей — все из элитного Первого ордена, лучшего среди восьми рыцарских орденов Империи — образовывали команды с заклинателями и совершали регулярные патрули.
В небе летала стража, которая находилась под прямой юрисдикцией императора, — имперская воздушная стража на летающих животных и даже высокоуровневые заклинатели, применяющие магию полёта.
Это был символ могущества Империи и место, в которое прошлые императоры вложили больше всего усилий, министерство магии.
Производство магического оборудования для рыцарей, разработка новых заклинаний, повышение уровня жизни посредством магических экспериментов — вся сущность магического знания Империи находилась здесь. И отвечал за всё это Флудер, хотя министром магии был другой человек.
Карета остановилась перед центральной башней.
Они проехали мимо самых разнообразных зданий, но кое-что в них было общее — очень много входящих и выходящих людей. Но в эту башню почти никто не входил и не выходил. И охрана у входа была сильнее, чем у других зданий.
Прежде всего, внешний вид рыцарей. Они были не из Первого рыцарского ордена, которых можно увидеть повсюду в окрестностях.
Они носили латы, зачарованные магией, держали усиленный магией щит, а на поясе висело магическое оружие. Алые плащи с гербом Империи тоже были зачарованы. Может быть, эта магия была не такой уж и сильной, но даже в Империи обычные стражники не могли надеть подобную экипировку. Элитные рыцари — имперские Стражи земли под прямым командованием императора. Рядом с ними стояли столь же грозные заклинатели. Аура ветеранов, прошедших многие сражения, не уступала ауре ветеранов-воинов. И это ещё не всё. Вход охраняли четыре голема высотой два с половиной метра, они не нуждаются в еде и отдыхе, и даже не бездельничают, — наиболее подходящая охрана.
В место, где система безопасности такая же, как у императора, пускали только заклинателей, достигших второй половины третьего ранга, магов-исследователей или людей с особым разрешением.
Рыцари и заклинатели отдали честь с наибольшим почтением, которое могли выразить, но Флудер лишь махнул рукой и вошёл в башню. Пройдя по прямому коридору, он вошёл в зал, напоминающий перевёрнутую чашу. Тут в спешке работало много магов. К Флудеру подбежал заклинатель самого высокого ранга.
— Что-то случилось?
— Ничего, требующего вашего внимания, мастер, — сглотнув, ученик выдавил ответ, нёсший как хорошие, так и плохие вести.
Флудер, глянув на тридцать учеников, которых лично тренировал, кивнул со сложным выражением на лице. Они были известны как избранные тридцать учеников. Самый выдающийся был его заместителем в этом месте.
— Вот как. Нам не удалось связать его с естественным явлением?
— Нет, мастер. Связи с низшей нежитью, скелетом, не установилось. Прямо сейчас мы проводим эксперименты, кладя возле него трупы, чтобы увидеть, поднимутся ли зомби.
— Хм-м, — погладил длинную бороду Флудер, наблюдая за развернувшейся сценой.
Там десятки скелетов выполняли сельскохозяйственные работы.
Поднимали и опускали мотыги совершенно синхронно. Если смотреть сбоку, то будет виден лишь один работающий скелет.
Движения были настолько синхронны, что напоминали тактическую РПГ. «Использование нежити в качестве чернорабочих» — таким была истинная природа великого проекта Империи, проводимого в тайне.
Нежити не нужно питание или отдых, и она не устанет. Низкоранговые мертвецы не наделены сознанием, потому способны выполнять только простые задачи. Однако проблема решалась, если кто-то отдавал команды со стороны.
Работа нежити на фермах принесёт великую пользу: например, уменьшит количество необходимой рабочей силы, а также снизит цену на продукты сельского хозяйства. Размеры ферм и полей увеличатся, а люди перестанут страдать и умирать. Проект, без преувеличения, грандиозный.
Предлагали также использовать призванных монстров или создать големов, но поразмыслив о цене, эффективности и оптимизации, все пришли к выводу, что нежить — самый лучший выбор.
Но противники проекта — в особенности группа во главе со священниками — считали, что использование нежити, воплощения ненависти к жизни, порочит души мёртвых.
С их точки зрения всё выглядело не так радужно.
Даже если нежить поднимали из трупов преступников, согласно религиозным учениям грехи исчезали в тот миг, когда приводилась в исполнение смертная казнь. Превращать их в нежить — кощунство. Людей, имеющих такое мнение, трудно переубедить.
Будь у страны проблемы с продовольствием, и многие бы умирали от голода, было бы проще. Однако еды в Империи имелось в достатке, и проблемы с рабочей силой тоже отсутствовали.
Вот почему священники выступили против проекта.
Однако его цель — усиление военной мощи Империи. Оставив производственные мощности на нежить, освободившиеся людские ресурсы можно перенаправить в другие области, больше людей пойдёт в армию, и многие из них станут отличными рыцарями.
Некоторых, правда, беспокоила потеря рабочих мест, и они сомневались, что нежить станет повиноваться. А прихожане, часто слушавшие проповеди священников, волновались, что если в каком-то месте соберётся чересчур много мертвецов, то баланс между жизнью и смертью изменится и появится более могущественная нежить.
Это здание построили для того, чтобы с помощью экспериментов развеять все тревоги.
— Причина до сих пор не ясна?
— Нет, мастер, примите мои скромные извинения.
Почему появляется нежить. Найти причину очень важно ради будущего.
Земля, которая, говорят, покрыта туманом круглый год и проясняется только когда Королевство и Империя сталкиваются в битве — проклятое место, известное как равнины Катз. Там с большой вероятностью может возникнуть даже один из сильнейших видов нежити, костяной дракон, обладающий иммунитетом к любой магии.
Хотя Империя планировала аннексировать регион вокруг города Э-Рантэл, брать под контроль равнину, где появляется много нежити, не очень-то и хотелось. Потому требовалось узнать, сколько времени необходимо на самостоятельное поднятие мертвецов, что наверняка поможет контролировать их. Возможно, даже удастся остановить угрозу нежити раз и навсегда.
— Вот как, я понял, — оставив позади почувствовавшего облегчение заместителя, Флудер двинулся вперёд по залу.
Когда он дошёл до двери на противоположной стороне, количество следовавших за ним учеников возросло.
Пока рыцарь открывал двери, цепочка людей продолжала увеличиваться. По ту сторону находился обычный коридор, но в нём не чувствовалось никакой жизни. Воздух вонял пылью, а свет, казалось, проигрывает сражение тьме.
Проход с тревожной аурой вёл прямо к лестнице, по спирали уходившей вниз. По башне эхом разносился стук сапог, но лишь короткими промежутками, так как по пути приходилось открывать множество дверей. Они спустились лишь на пять этажей под землю, однако из-за навалившей тяжести казалось, словно прошла целая вечность.
Причина была не только в том, что они зашли под землю. Об этом говорили напряжённые лица, включая лицо Флудера.
На самом нижнем этаже люди напряглись настолько сильно, что, можно сказать, приготовились к бою.
Все сосредоточенно смотрели на стоящие впереди тяжёлые, укреплённые несколькими слоями физической и магической защиты двери, которые, казалось, ведут в другой мир.
Если первые двери не выдержат, остальные предназначены для того, чтобы выиграть достаточно времени. А также они делили эту область на части. Чрезвычайно опасное место, учитывая беспрецедентный уровень защиты.
Жёстким голосом Флудер предостерёг учеников:
— Будьте внимательны.
Его краткость говорила о том, насколько тут опасно.
Следовавшие за ним заклинатели с силой кивнули. Флудер повторял это предостережение каждый раз, когда сюда приходил. Зная, что тут находится, никто не мог расслабиться. Здесь была запечатана могущественная нежить. Если она вырвется на волю, то, без сомнений, в Империи произойдёт ужасающая трагедия.