КРИТИКА РАЗУМА
“Dass ich erkenne, was die Welt
Im Innersten zusammenhält,…”
J.W.von Goethe
“Faust”
«Чтоб внутренние
Составные мира я познал,…»
И.В. фон Гёте
«Фауст»
Мир и Человек
(Под этими словами понимаются реальные (абсолютные)
сущности, а не понятия в их материальном, «земном» смысле.
То же касается и названий следующих глав.)
Лемма: Ego sentio aliquid. (Я ощущаю нечто).
Igitur (Следовательно): кроме меня что-то есть.
Следовательно, я также есмь.
Следовательно, бытие есть.
Это примитивная, но зато понятная любому и по своей сути неизбежная простая логическая формула любого начинающего философа, пробующего думать. Она может быть другой – безупречной или же в корне неверной. Но какой бы она ни была, она рождается только оличностлившимся субъектом. То есть сначала, до включения разума, - непостижимое чудо – сознающая себя личность. И только потом – логика. То есть до логики есть нечто, что первичнее разума, логики. Сама лемма – на основе тайны. На основе возмутительно недоступного для разума объекта.
Таким образом, мы видим ясно: разум, логика, размышления не являются отправными, а значит – базовыми, основными сущностями - по отношению к пониманию мира.
Поэтому мы оставляем любезные услуги разума и идём по дороге живых самоощущений.
Я здоров, счастлив. «Солнечные лучи забираются в рощу и, пробиваясь сквозь чащу, обливают стволы осин таким тёплым светом, что они становятся похожи на стволы сосен, а листва их почти синеет и над нею поднимается бледно-голубое небо, чуть обрумяненное зарёй. Ласточки летают высоко; ветер совсем замер; запоздалые пчёлы лениво и сонливо жужжат в цветах сирени; мошки толкутся столбом над одинокою, далеко протянутою веткою. Как хорошо, Боже мой!» (Из Тургенева И.С.) Мир воистину прекрасен, и эту глубокую радость бытия, полноту жизни даже Тургенев не мог вполне выразить. А раз это непередаваемо прекрасно, раз мир может быть прекрасным, раз каждому хочется полного счастья в меру своих возможностей восприятия, если я каким-то чудесным образом знаю, что жизнь - это счастье,
то это так и есть:
мир абсолютно совершенен и прекрасен, бесконечно богат и интересен. Передо мной открыты все дороги, любые возможности бытия и счастья – я часть этого чудесного мира. Я тоже чудо. Только пока малотолковое.
А как же серая и несчастная жизнь миллионов людей? Мучения стариков? Ужасы бесконечных убийств? Страдания, болезни, смерть?
Это следствия неестественности человечества-подростка, ещё только смутно начинающего чувствовать свою божественную природу, свои безграничные возможности и пребывающего в животном состоянии. Это уже не четырёхлетний малыш, играющий с бритвой и удивляющийся липкости своих окровавленных пальцев – ему лет четырнадцать. Он многое понимает и умеет, но ещё по-детски жесток и не созрел душевно. Но уже сегодня в земном человечестве всё чаще встречаются боголюди, живущие сообразно мирозданию: естественно и вечно.
«Но это же всё голые слова! Смешная самоуверенность идиота! Докажи, что ты прав!»
Зачем? За доказательствами обращайтесь к разуму. Пусть он попробует меня опровергнуть.
А у нас книга душевная.
Мир или Мироздание, то есть всё, что существует[6] материально, нематериально/духовно, понятийно, эмпирически, трансцендентно или иным образом, хотя и абсолютно просто с нематериальной стороны, в то же время, бесконечно сложно с материальной. Определять его материальную составляющую на всё более совершенном уровне обязательно надо пытаться – но всеобъемлющее определение мироздания в целом из материи невозможно, да и не имеет смысла. Его можно только в какой-то степени ощущать своей душой, какими-то своими таинственными живыми средствами – и с материалистической точки зрения мы с Вами берёмся за невозможное или абсурдное – пытаемся выглянуть за пределы материи. Поэтому, поскольку мы с Вами находимся в материи - а это делает тему нашего разговора сложной и практически неухватной, давайте договоримся для его хотя бы относительной предметности, что мы приближённо понимаем под тем или иным словом и заодно поразмыслим о некоторых, с моей точки зрения, важных вещах.
«Пускай, покамест, он живёт да верит мира совершенству…»*, - думал Евгений Онегин о своём юном приятеле. Ленивый ум Онегина имел в виду в первую очередь мир людской, однако многие считают, что и мир вообще – в целом – несовершенен.
Но несовершенны люди. И то – пока. А мир, мне кажется, трогать не имеет смысла.
Мир есть – и это является вполне достаточным основанием для аксиомы:
мир абсолютно совершенен.
А с точки зрения человека – во всех смыслах и чувствах - прекрасен.
Если кто считает, что мир несовершенен, то он имеет в виду его материальную составляющую. Однако и материальная составляющая, как бы второстепенна она ни была, совершенна аб-со-лют-но - ведь материя – точное отражение всеобщего духа. Несовершенны пока те, кто смотрит на мир, как волк из клетки на людей.
Мы же с Вами говорим о всём мире.
Чтобы человеку жить в мире нормально, то есть, с его точки зрения – счастливо - нужно, чтобы с точки зрения мира он был совершенен, т.е. соответствовал миру или, что то же самое – был естественен.
Человек - часть мира и не только биологически, но и в главном рождается также полностью совершенным. «Во грехе роди мя мати моя» - это означает лишь то, что малыш изначально животен и легко поддаётся извращениям дикого людского общества. Однако в зрелом социуме любой малыш вырастает в богочеловека.
Мы с Вами при самом страстном желании не сможем себе представить (даже отдалённо) зрелое человеческое общество, состоящее по нашим понятиям из одних святых или богов во плоти. Нам не представить, не вычислить, как бы осуществлялось его самоуправление и социальные отношения, какие фантастические возможности были бы у такого общества даже если бы оно имело лишь сегодняшний, достаточно ограниченный уровень знаний о мире.
Человек или иная личность – это существо, принципиально отличающееся от всего прочего живого следующим: Человек, как это ни удивительно, всегда чувствует, что такое «хорошо» и что такое «плохо» с точки зрения мира (т.е. что такое «совершенно» и «недостаточно совершенно») - и всю свою жизнь живёт в сфере выбора между этими полюсами, потому что совершенство связано со страданием, а несовершенство – часто, с животным или тщеславным удовольствием. Соответственно и «плохо» или «зло» (несовершенство) идёт в мир только от человека или его аналога, как субъекта, не вполне соответствующего миру, т.е. недостаточно нематериально оформившегося, развившегося.
Человек чувствует совершенный мир, совершенную реальность именно как «хорошо». Субъективное «хорошо» - это объективное «реально существующее». «Хорошо» или «добро» - это и есть существующий мир – даже если человек исчезнет.
Мир в целом позитивен. Это означает, что в мире нет ничего негативного, ничего плохого. Вообще ничего плохого. Вдумайтесь, что это значит. Это значит, что все мы пока дурачки. Мы сами выдумываем свои несчастья, трудимся над ними, создаём их, мучаемся, страдаем, жалуемся, озлобляемся. А плохого – ничего нет! Живи, да радуйся! Нет жадности, нет зависти, нет чванства, нет подлости, нет болезней. Мы по своей глупости создаём их сами! Да что там говорить – смерти – её ведб тоже нет. То, что мы видим в материи, нам только кажется смертью. И тут дело не когнитивном диссонансе. Тут дело в мировоззрении. Материализм – мировоззрение однобокое, бедное, полуслепое. Оно не видит настоящего мира. Оно видит его отражение и принимает его за мир. Большинство из нас смотрит на отражение в воде, а не на берег. Думаете, я в бреду? В том-то и беда. Естественные ощущения и мысли считаются пока бредом. Гении человечества считаются часто психически больными. И все эти искажения, все эти ненормальности и очевидные, если вдуматься, глупости - от разума, от логики, от академиков, от умнейших профессионалов. Каков парадокс, а?!
Но это («нет ничего негативного в мире»), хоть и кажется бредом, ещё только цветочки. Ягодки же вот какие: в мире нет понятия «нет». Есть только «да» и «или». В мире нет нужды в понятии «нет», потому что существует всё.
В частности, за человеческими понятиями «плохо» или «зло» не стоит в реальности ни-че-го, поскольку они - из области негатива. Эти слова придумал человек, и если он исчезнет, эти понятия исчезнут также. Понятие «добро» тоже исчезнет, но то, что оно выражает – останется. "Добро" существует самодостаточно, а «зло» - нет. Добро (любовь) – это собственно и есть бытие (жизнь, чудо). «Зло» - только термин, родившийся исключительно для удобства человеческих примитивных размышлений. И получается, во-первых, что человек, ориентирующийся на зло, не имеет под собой в реальном мире никакой основы и теряет силу или, можно сказать, становится духовно сумасшедшим. Хотя в материальном мире может быть умнейшим и авторитетнейшим человеком. А во-вторых, оптимизм, обретя фундаментальную базу, естественным образом побеждает своего оппонента и становится общепризнанным отношением к миру.
В человеческом обществе сегодня духовного, хорошего, добра, любви, развитого таланта, богатства, совершенства, мастерства, естественной виртуозности, проницательности, интуитивности, экспромта, юмора - настолько обидно мало, что людям социального подвала, в котором мы все прозябаем, пока для простоты ухвата житейских проблем требуется понятие «зло» - так же, как религия нуждается пока в понятии «дьявол», «бесы», «лукавый» и т.п., а правители нуждаются в регулярных войнах для списания своих ошибок и оболванивания подданных. Со злом проще разобраться в жизненных ориентирах и ситуациях. Но в то же время понятие «зло» и его производные уводят человека от естественного взгляда на мир в мир сказочный, несуществующий, часто готический, в сторону С.Кинга. По логике, раз есть добро, то есть и зло. Но на самом деле существует только большое и малое добро. На такие сферы бытия, на истинный идеализм диалектика не распространяется. Зла, как реальной субстанции, не существует. Если это понять и привыкнуть к естественному порядку вещей, то многие человеческие проблемы сами по себе «рассасываются», химеры разлетаются, а душа становится качественно сильнее и увереннее в себе. За «злом» не стоит ничего, за добром же – всё.
«Зло» в реальном мире отсутствует. «Зло» - продукт человеческого страха и неуверенности человека в себе и в мире. А неуверенность эта – продукт отсутствия человеческого контакта с миром или же ложного восприятия мира.
Зла - нет. Чрезвычайно велико не столько этико-философское, сколько практическое зна(че)ние этого постулата. Его нет как одной из глубинных первооснов мира, каковой является любовь. Проще говоря, в духе, в основе мироздания - зло не существует.
Если человек верит в истинность такого утверждения, то любая теоретическая, этическая, эстетическая, прикладная или не знаю ещё какая, но – любая человеческая проблема теряет свою основу и начинает рушиться. Признавая же объективность, неискоренимость, вечность зла, признавая его существование, человек и сегодня продолжает оставаться в принципе, в основе своей тем же самым тёмным дикарём с дубиной, наполненным всяческими причудливыми и уродливыми предрассудками, отравляющими его жизнь, его взаимодействие с окружающим миром и сородичами. Возможность существования «плохого» погружает человека в сказочный, несуществующий, нереальный мир и лишает его возможности адекватного поведения в повседневной жизни. Человек начинает «верить» и в «чёрта», и в «дьявола», и в «лешего», и в, бог знает, кого ещё. Да, конечно, сегодня уровень жизни другой, но, как ни парадоксально, чем меньше мы зависим от материи (мы стали чище, сытнее, теплее, красивее, защищённее материально), тем больше мы от неё зависим (своё счастье мы связываем в первую очередь с материальным [иллюзорным, мгновенным], но не с душевным [реальным, вечным] – но тут западня: страдая, но имея душу, человек имеет зародыш счастья, в то время, как сидя плотно материально и не живя душой, человек идёт к несчастью). Причина всё нового и нового возникновения человеческого «зла» как раз и заключается в том, что люди не считают пока вышеозначенный постулат верным (годным для веры).
Неизбежность возникновения зла, следующая из его безоговорочного признания, является мощным тормозом духовного прогресса человечества. Исходя из моего подхода к миру можно сделать простой вывод: зла не существует на том простом основании, что человечество росло бы без него духовно намного естественнее и быстрее. Проще говоря, зло в мире лишнее – значит, его может не быть.
Признание зла – одна из важнейших причин, замедляющих душевный рост людей. В том числе и из-за неё лучшие умы считают, что исторически человек к лучшему не меняется. Если бы люди перестали признавать зло 100 лет назад, то уже сегодня мы были бы другими.
Некоторые считают, что мораль – это человеческое, искусственное, выдуманное, и за ней в действительности ничего не стоит. А ведь мораль – это просто восхищённый человеческий взгляд на совершенство мира и менее восхищённый – на себя. Мораль – оценка каждой частицей мира соответствия поведения (выражения своей воли) себя и себе подобных - целому. Из той же семьи совесть – честная оценка каждой частицей мира соответствия своего поведения - целому.
Проблема несоответствия слишком многих сейчас людей миру состоит в том, что они недостаточно серьёзно относятся к простой истине: человек по возможности никогда не должен сознательно делать несоответствующее миру, т.е. то, что он называет «плохо» или «зло». Допуская неестественное, человек сам становится неестественным и теряет подпитку мира – перестаёт соответствовать миру и начинает от мира добровольно отделяться. Мир, являясь абсолютным воплощением свободы, не против этого, он любит каждого, даёт полную свободу каждому и, уважая желание своей частицы, уходит от неё, чтобы не мешать. Если не позвать мир, если не попросить его задержаться, то он уйдёт совершенно и жизнь частицы закончится. Люди считают, что сделав зло, они меняют только материальный мир, причём во благо себя («плохо» - это почти всегда корысть – или материальная, или честолюбивая), в то время как на самом деле – они себя уродуют - и не только материально (что неизбежно скажется на них позднее), но и в целом – человек, сознательно сделавший «зло» опасно заболел духовно и его личность в реальном мире уменьшилась (что сказывается на нём тотчас). Каждое такое «плохо» – не всегда для своей корысти, но никогда - для мира и всегда – лишнее для человека, «плохо» - в действительности не нужно никому – и существует только относительно – как объективно необходимое переходное состояние чего бы то ни было в процессе развития или пути. Необходимость «зла» в эгоизме – также чистая иллюзия. Человек может брать только столько, сколько ему надо для самовыражения в мире. Он непосредственно, напрямую знает, сколько ему надо на самом деле. И когда он теряет эту непосредственность – а он всегда знает, когда её теряет – через совесть – то он становится неестественным и теряет возможность нормальной человеческой жизни, теряет своё равновесие и падает.
Не всякий человек пока осознаёт ясно, что взятое себе или сделанное лишнее – это и есть то, что у верующих называется «грехом». Грех – это всегда что-то такое, что не надо делать – это лишнее и никому, в том числе (и более всего) и автору греха, с точки зрения мира, ненужное, «вредное» действие. «Грех» - это «лишнее», «никому не нужное», «балласт». И не всякий сознаёт, что грех одного человека портит не столько этого человека, сколько всё человечество в целом, потому что грешит один – а портится от этого (с точки зрения человека) - весь мир в целом (мир не делится на части – части есть только в материи). Пока человек, по своей молодости, как животное, не понимает, что сиюминутная сладость греха – ничто по своей сладости по сравнению с тем, что человек получит уже в этой жизни (о загробной жизни давайте не будем судить), если его не сделает. Животный мир, из которого мы вышли, ещё слишком близок нам и сильно нас смущает и привлекает своими привычками, своим образом жизни. Но это временно. Мы достаточно быстро взрослеем и сравнительно скоро окрепнем как люди.
Некоторые осознают/чувствуют эту разницу своих желаний животных (жить материей) и духовных (радостное сознание сопричастности к чудесному богатству мира и своей духовной бессмертной основы, как его живой части) с самого начала жизни, другие – поздно, смутно или даже совсем никак и никогда. И таких других – пока большинство. Человечество ещё молодо и незрело. Есть и сейчас много людей нормальных, совершенных (правда везде надо добавлять слово «почти» - при любом контакте с материей абсолют пропадает), естественных, вполне - более или менее - соответствующих гармонии мира. Но в сравнении с остальными – это пока примерно одна седьмая часть человечества, поэтому достаточно сильного влияния на других людей она пока не имеет – и это нормально. Человечество – это часть совершенного мира, поэтому, как и другие его части, оно также на своём месте и в своё время созреет до совершенства, принесёт плоды («Weiß doch der Gärtner, wenn das Bäumchen grünt, daß Blüt und Frucht die künft’gen Jahre zieren.»[7]), с лихвой покрывающие жестокие глупости детства.
Итак, чуть-чуть поразмыслив над отношением «человек/мир», "добро/зло" давайте теперь обратимся к миру.
Что это такое? Какой он – мир?
Упростив до предела схему мироздания и сжав, если надо, книгу до трёх слов, сначала скажем так:
Мир – это Дух.
Или так:
Мир – это Любовь.
Так, всё-таки, дух или любовь? Но давайте не забывать, о чём мы с Вами предварительно договорились: логику и анализ в сторону, включаем только сердце.
И дух. И любовь.
Казалось бы, это так просто, что проще не бывает. Мир и действительно настолько прост. Но сложность, трудность и проблема в том, что почти никто из людей искренне в это поверить до конца не может - простота смысла прямо пропорциональна банальности и обратно пропорциональна вероспособности. Даже те люди, которые согласны с этим, скорее сомневаются в этом, чем верят в это или верят неглубоко, не живо или, во всяком случае, не полностью.
Мир – это всё, что есть. И главнейшее свойство мира – единство и целостность. Мир целостен. Всё, что есть в мире, весь мир – это, как, допустим, живая клетка, нечто единое целое. То, что каждый человек в какой-то степени индивидуален, для духа ненормально. В нормальное состояние личность приходит со слиянием с общим духом. Да и вся Материя, если взять её отдельно, автономно - аномалия, некий важный, но второстепенный полигон для духа. Материя в своей основе - непостижимое чудо, своей относительностью противное духу.
Дух – слово совершенно условное (впрочем, как и все остальные слова), случайное, для простоты, схематичности понимания. Но обозначает оно в нашей с Вами беседе не условное, не отвлечённое, не гипотетическое понятие, а подлинно реальную сущность – качественно, глубинно более реальную, чем любой материальный предмет. То, что эта сущность не умещается в материальные представления - не делает её менее реальной. Реальность и само бытие отнюдь не определяются материальностью. Более того, материальность менее реальна, чем дух, однако постоянно его собой заслоняет для субъектов, находящихся в материи или связанных с нею. Для нас реальность определяется и материальностью, и нематериальностью. Дух – сущность абсолютная, а материя – условная, относительная. Дух – это содержание, материя – форма. Ощущение реальности духа (не зависящее от разума) имеет от рождения каждое живое существо.
Дух – это Нечто, что материя с помощью разума не в состоянии выразить. За духом в православии, например, стоит триединая сущность - Пресвятая Троица. Для некоторых – это Яхве (Иегова). В исламе – божественное, непостижимое для слабого человеческого ума, начало. В других национальных культурах под духом понимается иное, но само понятие «дух» в разных вариантах есть у каждого народа. Каждая национальная культура постепенно продвигается к истинному мировоззрению, но только каждая со своей стороны. Каждая культура как бы точка на поверхности шара или, вернее, более или менее продолжительный вектор к его центру, а в центре шара - дух. И понятия «дух» при этом никак не избежать.
Почему я говорю «национальная культура», а не «религия»? Ведь мы заговорили о духе? Религия, Церковь, вероисповедание – всё это и есть подлинно духовно-мировоззренческая культура народов, но пока – не скажу в зачаточном - в незрелом состоянии. Своеобразие духовной культуры народа, говорящего на одном языке и целостно живущего на определённой территории, основано конечно не только на его религиозных представлениях. Как известно, культура народа складывается также из его особенностей быта и фольклора [развитие искусства взаимодействия с природой (увы – сейчас всё меньше и реже, хотя и технически, частично, намного более совершенно), развитие искусства слова, знака, движения, изображения, звука, формы, составления сложных вкусов и запахов, кино, анимации, создания виртуальных миров – в бесконечности их сочетаний]. (Поэтому культура даже крошечного народа всегда практически неисчерпаемо интересна и ценна для инородца.) Однако наиболее естественное мировоззрение народа – во всяком случае, в наши времена - всегда в той его области культуры, которая называется сегодня «религия». И никогда – в науке или иных плодах разума. А культура народа в целом всегда «пляшет» именно от своеобразия мировоззрения. Так что, как мы и договорились, будем объективны и честны: культурные корни народа – всегда связаны в первую очередь с его религиозными представлениями и традициями.
Теперь поподробнее о человеке. Сущность человека состоит в том, что он является маленькой копией всего мироздания: это часть духа (душа) и отражённая ею материя (тело). Да-да! тело любого животного, растения или гриба – это также отражение некоторого зачатка души, точнее сказать, некоей порции духа, но никак не наоборот. Человек является такой же абсолютной загадкой (с точки зрения разума, науки), как и само мироздание. Человек (и не только человек – любой кусок вещества, поля, энергии, плазмы или иной субстанции на любом уровне полимерности) – это всё мироздание в миниатюре, но не изолированное, не самодостаточное, не самостоятельное, не независимое, не безусловное, а только как часть Целого, и существовать эта часть может только как часть, и, если подлинная связь её с Целым разорвётся, то эта часть исчезнет также. Стоит части только реально (духовно) отделится от Целого, она тут же перейдёт в другое состояние – а в нашем представлении - пропадёт – как и не было её. Более того: что бы часть ни делала, она делает всё благодаря тому, что получила от Целого – ровно столько – не больше. У неё нет ни малейшего основания для того, чтобы хотя в чём-то гордиться собой. Например, печень в организме или любая часть любого биоценоза в природе планеты может существовать только как его часть. Сама по себе она быстро погибнет. Как-то странно будет, если она вдруг начнёт гордиться, что хорошо очищает кровь и складирует гликоген (или что там?). Ведь она делает своё дело только настолько хорошо, насколько ей это обеспечивает весь организм. Но это примеры из привычной нам материи. Здесь же под Целым мы понимаем не материальную часть мира, а весь мир – сочетание нематериальной таинственной основы мира и изучаемой нами материи. Поэтому человек, как часть, не должен отделяться от целого не только материально, но и реально, духовно – т.е. не должен отделяться от всего мира – в том числе и от той его части, которую мы никогда не познаем до конца.
Если мы хотим сейчас попробовать пододвинуться к истине ещё чуть ближе, то в этом случае мы обязаны сказать о следующем: в реальном мире (материя плюс все остальные субстанции) вообще нет такого реального объекта как «часть». Частей в мире не бывает. Мир целостен и неделим. Мир не объект науки, с которым можно делать любые умозрительные операции, а живая сущность. С нашей точки зрения – чудо. А на самом деле – обычная архиоснова мира. Мир на части не делится. На части его искусственно делит тот, кто находится внутри материи. «Часть» - это условное понятие, такое же, как и многие другие понятия, за которыми нет в реальности ничего, принятое людьми в угоду разуму, для комфорта логических операций. Любое оличностлившееся - на самом деле не часть, а само мироздание в целом, вернее сомироздание. Поэтому человеку или иному субъекту достаточно ощущать себя самого для того, чтобы ощущать весь мир.
Но поскольку мы в материи, то давайте говорить более привычными понятиями. Живое существо (личность со своим телом и со своим «я», «субъект») - забывает, что оно – «печень» - должно обновлять кровь или делать ещё что-то, что оно должно делать в духе и в материи, из-за чего оно появилось из духа – и пытается жить не только независимо от проблем материального мира, но и изолированно от жизни Целого, от духа – вот беда. Человек пока не любит считать себя частью чего-то более важного. Он говорит примерно так: «Человек – это звучит гордо. Я венец материальной эволюции, свободно мыслящая личность, единственный хозяин мира, потому что сумел не только выжить, но и встал над животными, наработал разум и поступаю так, как считаю нужным. Пока жив, всё кругом зависит только от меня самого и мне подобных. Только я сам за всё в ответе, всё зависит только от меня. Главное – это моя полная свобода. А всё сущее – для меня! Мир - для меня. Я никому ничем не обязан ». То есть, как говорится в народе, "что хочу - то и ворочу". При этом человек часто может, но не хочет понять простого. Раз мир дал тебе, именно тебе, конкретному человеку, (ты вполне мог в мире и вообще не появиться, но ты появился, и появился – Ты! – а кому как не тебе ясно понимать, что ты – уникальна (уникален)) много – больше, чем другим «кускам материи» - то, наверное, мир (не материальный, а реальный! – как раз то тайное, живое, что мы не сможем понять своим умом) надеется, что Ты будешь всегда жить в гармонии с ним, надеется получить что-то особенное лично от тебя (и неизбежно получит) – в соответствии с данными тебе возможностями. Вот тут, как раз, очень удобно считать, что человек – дитя дарвинской эволюции, т.е. просто венец развития материи, никому и ничему ничем не обязан, а главенство мира – это несерьёзно. И люди в своём подавляющем большинстве с удовольствием соглашаются с дарвинской гипотезой и материалистическим мировоззрением. (Однако в беде человек почему-то частенько вдруг вспоминает бога и бежит в церковь.) Они пользуются всем, что им дал мир, и, в ответ на это, в лучшем случае, заботятся больше о своих детях, чем о себе. Но о детях заботятся и насекомые, не правда ли? Человеку дана высшая материя - разум. Ему даны фантастически богатые возможности развития и соответственно такие же возможности наслаждения и радости жизни. А ему даже в голову не приходит думать о благодарности за это. ("Кого? Природу, что ли, благодарить?") Он гордится своими разумными свойствами и не хочет милостей от природы. Вы только вдумайтесь: каждый муравей, хоть и лишён разума с нашей точки зрения (я же, кстати, уверен, что насекомые и другие отряды животных обладают не только рефлексами – просто мы их ещё почти не изучили [больше любим их классифицировать, чем сопереживать или, хотя бы, понимать]) "понимает", что живёт только при условии, что сделает то, что должен. (Вы скажете инстинкт? А кто бы мне объяснил сущность инстинкта? Совокупность рефлексов? Вы уверены? Не слишком ли формально такое определение живой сущности?[8]) Фактически получается, что в главном муравей умнее человека: человек-то далеко не всегда делает то, что должен (он, видите ли, свободен), хотя общепринято, что он на порядок умнее насекомых. А любой муравей из миллиардов себе подобных - всегда (и всегда, заметьте, не щадя живота своего). Да, конечно, уровни муравья и человека – разные, но для мироздания это не имеет значения. Значение в реальности имеет как раз не уровень развития, а отношение живой частицы к живому Целому, крепость её связи с Целым. Живая связь малой тайны – с большой. Стремление частей к целостности (любовь). Человек же, обычно, нисколько не заботясь о Целом и даже зачастую избегая думать о Целом в невыгодные для себя моменты, только удивляется - чего же хоть всё его какие-то болезни и несчастья-то преследуют? Ведь он же часть человеческой цивилизации, которая так разумна, могущественна и всегда всё держит под своим контролем! Он такой хороший и справедливый! Грехи, правда, были, но всё мелкие. Он так правильно всё делает и столько всего нетленного создал! И где награда от мира? (Но создал-то ты, брат, всё только для человечества, а оное – не весь мир!) И в итоге погибает, если не сменит мировоззрение – вопрос лишь качества и времени. Погибает, потому что сознательно (ведь совесть есть у всех и всех в нужный момент обязательно предупреждает) отрывается от общего духа.