После этого мы ещё говорили. В основном спорили.
Обменивались словами, многие из них были сказаны в пылу эмоций.
Я мало что спрашивала у него о моих родителях.
Я сказала ему, что ни при каких, черт подери, условиях он или любой из членов его чокнутого религиозного культа не станет что-либо делать с моим «светом», вне зависимости от того, что по его словам Блэк сделал со мной. Я сказала ему, что мы с Блэком сами разберёмся между собой.
Тогда-то и посыпалось большинство возражений, по правде говоря.
Более того, я почувствовала, как отношение дяди ко мне немного сместилось после этих слов. Я ощутила, как некоторая часть его осязаемо закрылась от меня в этот самый момент. Не «ты для меня умерла», но он определённо сделал несколько ментальных шагов назад, когда я не уступила по поводу Блэка.
В конце концов, у нас не было достаточно времени, чтобы поговорить обо всем том, о чем нам стоило поговорить - а у меня для этого не осталось ментальных сил. Мой мозг в тот вечер уже отключился, и мозг Блэка, кажется, тоже. Я честно не могла сказать по поводу моего дяди, но в какой-то момент он, казалось, осознал, что мы не можем больше слушать.
Как только раны Блэка полностью очистили и зашили, дядя Чарльз сказал, что нам бессмысленно продолжать эти разговоры и дальше.
По правде говоря, я испытала облегчение.
Я хотела ответов... правда, хотела.
Я просто больше не была уверена, что хочу их преимущественно от него.
Я знала, что есть вопросы, на которые сумеет ответить только он, но прежде чем я до них доберусь, я должна ознакомиться с другими вопросами, и ответы на них я хотела услышать от Блэка, не от моего отдалившегося дяди Чарли, также известного как Счастливчик Люцифер. Я знала, что Блэк не станет говорить свободно, пока мы не окажемся одни - по правде говоря, я не была уверена, может ли он говорить свободно даже тогда - но мне нужно было начать с этого, с самим Блэком.
Перед тем как мы ушли, мой дядя предельно ясно дал понять одну вещь.
Мы не изолированы от него.
И в его понятии не должны никогда изолироваться.
- Ты будешь оберегать её, маленький брат, - сказал он Блэку.
Это звучало не как просьба, а как угроза.
Прежде чем Блэк или я успели ответить, мой дядя поднял руку, как будто пресекая любые наши протесты.
-...Теперь ты её телохранитель, - его лицо помрачнело, он переводил взгляд между нами. - Кем бы ты ни был вдобавок к этому, я хочу, чтобы твоя роль в отношении её физической безопасности была предельно ясной, брат Квентин. Потерпишь неудачу в этой роли, и ты будешь заменён. Сомневаюсь, что тебе это очень понравится... особенно учитывая обстоятельства.
Я скрестила руки на груди, с неверием уставившись на дядю Чарльза. Он почти не потрудился посмотреть мне в глаза. Когда я раскрыла рот, чтобы ответить, он снова меня перебил.
-...Я сомневаюсь, что у тебя будет выбор, кроме как оберегать её жизнь в любом случае, - пробормотал он, сочась злобой и сверля Блэка взглядом. - Вы оба, похоже, сделали выбор в этом плане, так что я понимаю, спорить здесь бесполезно. Но имейте в виду, я буду следить за тобой, брат, и твоё поведение в этом отношении будет оцениваться строжайшим образом.
Пока он произносил эти слова, его взгляд метнулся вправо.
Я посмотрела в этом направлении - туда, где по двору вели Йена.
Несколькими минутами ранее мы покинули Ришелье, и теперь Блэк, дядя Чарльз, его четверо сотрудников-видящих и я стояли на краю круговой подъездной дорожки перед Лувром. В очередной раз демонстрируя негласный контроль над одним из самых тщательно охраняемых святилищ Парижа, они открыли ворота комплекса, ведущие к главной дороге.
Теперь у обочины были припаркованы два белых фургона.
Однако я не смотрела на них. Вместо этого я вместе с Блэком и дядей Чарльзом смотрела туда, где процессия со стороны Денона приближалась к дворику.
При виде Ника и Энджел, идущих вслед за охранявшей Йена группой, что-то в моей груди немедленно расслабилось.
Плечо Ника было перевязано, а рука теперь покоилась на темно-синей перевязи. Он шёл немного медленнее обычного, но вполне нормально передвигался собственными силами. Голова Энджел тоже была перевязана. Она продолжала легонько прижимать руку к раненому уху, вероятно, чтобы убедиться, что череп не задет, но в остальном она выглядела нормально. Я невольно гадала, что они сделали с её ухом, но выбросила эту мысль из головы.
Перед ними шли четыре видящих.
Между этих четверых шёл Йен - закованный в наручники и видимо невредимый. Его лодыжки также свободно сковали между собой, вынуждая его передвигаться той странной, шаркающей походкой заключённого.
Я заметила что-то на его горле и взглянула на Блэка.
Он также смотрел на Йена, золотые глаза сделались пронизывающими. Он все ещё опирался большей частью своего веса на двух видящих, которые поддерживали его на ногах, но я видела, что он заметил металлическое кольцо на горле Йена прямо перед тем, как он повернулся к моему дяде.
- Теперь у тебя и ошейники есть? - сказал он, приподнимая бровь.
Дядя Чарльз отрицательно рассёк воздух двумя пальцами.
- Не совсем, маленький брат. Ничего такого, что было дома.
И все же я видела, как Блэк стиснул зубы перед тем, как взглянуть на меня. Я ощутила какую-то полную неверия ярость ещё до того, как увидела это в его глазах. Однако я ощущала в нем не только злость. Я также ощущала страх. Этот страх становился все ощутимее, чем дольше он смотрел на приближающегося Йена - страх, что история повторяется в обоих мирах, и худшим из возможных способов.
Как раз тогда Ник и Энджел подошли ко мне.
Я обняла их обоих. Я испытала такое облегчение, увидев их обоих целыми и передвигающимися на своих двоих, что ничего не могла поделать. Я ощутила импульс раздражения от Блэка, когда Ник обнял меня чуть дольше Энджел - и плотнее прижавшись всем телом.
Я проигнорировала обе вещи - слегка лапающее объятие Ника и реакцию Блэка, решив, что это мало связано со мной.
В любом случае, я отвлеклась на своих друзей, когда перед нами остановились четыре охранника и Йен. Я взглянула на них лишь тогда, когда ощутила очередную волну эмоций от Блэка.
Я повернулась и увидела, что они с Йеном уставились друг на друга.
Затем Йен посмотрел на меня. Его бледные, почти белые радужки так отличались от синих, которые я помнила - теперь я знала, что синие были контактными линзами, вовсе не настоящими - что легче было видеть его совершенно иным человеком. Легче было притворяться, что он вовсе не тот человек, за которого я едва не вышла замуж. В моей голове это все равно были два совершенно разных человека.
И все же видеть лёгкую улыбку, играющую на его губах - губах, которые я снова и снова и снова целовала за этот год, по которым проводила пальцами, которым улыбалась...
Я отвернулась, ощущая очередной спазм тошноты в своём нутре.
Когда я в следующий раз подняла взгляд, я ощутила на себе взгляд Блэка.
Я не могла точно прочесть его выражение, но оно почти напоминало... сожаление? Извинение, возможно. Как раз когда я об этом подумала, его сознание нахлынуло на моё.
«Я сожалею, док... - пробормотал он. - ...Я очень сожалею».
Я ощутила, как напрягаюсь, все ещё держа Энджел за руки там, где я в неё вцепилась. Не думаю, что я знала, что он собирается сделать, но оглядываясь назад - возможно, я должна была знать.
Он разорвал визуальный контакт со мной, затем сдвинулся, превращаясь из раненой, наполовину хромающей жертвы нападения в... нечто иное.
Я никогда не видела, чтобы кто-то двигался так быстро.
Он ринулся слишком стремительно, чтобы мои глаза могли отследить, а мой разум - осознать, что он делает, пока не стало слишком поздно. Он ни капли не колебался, а скользнул между двумя передними видящими, охранявшими Йена. Он схватил Йена за куртку прежде, чем я успела заметить это, затем его нога, должно быть, также подцепила ногу Йена, потому что внезапно Йен повалился на спину, жёстко приземлившись с отчётливо слышимым звуком и ударившись головой.
Блэк не стал ждать.
Мой нож - тот, что он вытащил из ножен в моем ботинке - выскользнул из рукава в его руку. В то же самое мгновение он схватил Йена за волосы, прижимая его голову к камню...
И перерезал ему горло от уха до уха одним резким движением.
Кровь брызнула кошмарным фонтаном.
Двое видящих, мимо которых проскользнул Блэк, схватили его секунды спустя, но даже я знала, что уже слишком поздно. Блэк полоснул глубоко - до самой кости.
Все тело Йена задёргалось после того первого фонтана крови.
Когда видящие оттащили Блэка назад, брызги крови покрывали его лицо, шею и грудь, а то, что осталось в теле Йена, разбрызгивалось вокруг, точно сломанный водопроводный кран. Процесс был смертоносно безмолвным - и почему-то все казалось ещё более брутальным из-за того, что это не произвело ни звука.
Я слышала, как тяжело дышит Блэк, вновь ощутила его боль. Я слышала, как туфли видящих шаркают по влажному камню. Один из них присел на корточки возле Йена, накрыв рукой рану на горле.
И вот уже самого Блэка удерживали, выкрутив руки за спиной, а мой дядя стоял над Йеном с убийственным взглядом.
Он посмотрел на Блэка, и его глаза напоминали металл.
Прежде чем я успела прийти в себя, он наотмашь жёстко ударил Блэка по лицу.
- Endruk et dugra... dugra-te di aros...
Он ударил его снова, ещё жёстче.
Я сделала шаг вперёд, но Блэк бросил на меня предостерегающий взгляд, говоря оставаться в стороне.
- Я, бл*дь, что сказал тебе, проклятый кусок дерьма...?
- Ты дал мне задание обеспечивать её безопасность, - ровно сказал Блэк. - Я делаю свою работу... дядя, - я отчётливо слышала едкость под поверхностной вежливостью этого слова. - Я подумал, что ты оценишь мою инициативность.
- Ты думал, я оценю это? - выплюнул мой дядя. - И отчего же у тебя сложилось впечатление, что я предпочту видеть его мёртвым, племянничек? Учитывая, что я уже заковал его в кандалы. Учитывая, что я уже заверил тебя и твою пару, что я об этом позабочусь...?
Взгляд Блэка оставался бесстрастным.
- Я нахожу этот риск неприемлемо высоким, - вежливо сказал он. -...Сэр.
- Вот как?
- Да. И учитывая, что я провёл весьма дотошную оценку риска со стороны данного индивида, я бы не сказал, что действовал без оснований.
- Он был братом видящим!
- Он был психопатом, - сказал Блэк, глядя моему дяде в глаза. - Зацикленным на твоей племяннице... чью личную безопасность ты только что возложил на меня. Я должен был спрашивать твоего разрешения перед устранением каждого риска, связанного с её персоной? Или ты просто предоставлял...
Лицо дяди Чарльза закоченело в яростной маске.
Глядя, как он сверлит взглядом Блэка, я впервые ощутила настоящий импульс страха.
Не только за Блэка, хотя и это присутствовало.
Я впервые ощутила страх перед этим мужчиной - мужчиной, которого я беззаветно обожала в детстве.
Когда я подумал об этом, дядя Чарльз взглянул на меня. Он нахмурился, как если бы услышал то, что проносилось в моей голове. Его выражение лица в эти несколько секунд смягчилось, но я не могла развидеть то, что промелькнуло за его отеческой маской.
Я увидела живущего там монстра.
- Бл*дь, ты балансируешь на острие ножа, маленький брат, - сказал он Блэку опасно мягким голосом. Эти зелёные глаза вновь блеснули как драгоценные камни, опять лишившись всяких эмоций. - Тебе лучше надеяться, что ты не свалишься оттуда... ради Мири.
То, как он легко и просто мог включать и выключать это, менять лица в зависимости от своих нужд, напугало меня почти сильнее, чем монстр, которого скрывала эта маска. Я встречала очень немного людей, которые вызывали во мне такую реакцию, но каждый из них определённо запомнился. Я видела это выражение у убийцы детей, с которым проводила беседу для Ника. Я замечала проблески этой безэмоциональности у Солоника и тех мужчин, с которыми Блэк познакомил меня в Бангкоке - тех, что ответственны за значительную часть торговли людьми в Юго-Восточной Азии.
Я видела это у серийного насильника и мучителя, с которым сталкивалась в Афганистане.
Дядя Чарльз взглянул на меня во второй раз, как будто он услышал и часть этого.
Я видела, как он с трудом контролирует гнев. Отвернувшись от меня и Блэка, он посмотрел на Йена, который явно был мёртв. Его конечности подёргивались, но кровотечение замедлилось до капания, указывая, что его сердце остановилось.
Мой дядя смотрел в его мёртвое лицо, стискивая зубы.
Затем он отвернулся и от Йена тоже, делая шаг назад.
Щёлкнув пальцами, он сделал серию жестов руками, показывая своим людям позаботиться о теле. Я смотрела, как четверо охранников разом приблизились к нему. Один начал разворачивать кусок брезента, похожий на тот, на который они усадили Блэка в Ришелье. Двое других подняли безжизненное тело Йена и вынесли его из лужи крови, чтобы положить на темно-синюю материю. Завернув его, они начали заклеивать края скотчем.
Я вздрогнула, когда через несколько минут они подняли его.
Они отнесли его к ближайшему белому фургону, открыли двери и положили внутрь. Однако они не обходились с ним грубо или даже пренебрежительно - вопреки отсутствию выражений на их лицах я все равно улавливала уважение, даже почтение.
Я также уловила несколько жёстких взглядов на Блэка, и не от моего дяди.
Два других видящих смыли избытки крови в ближайший слив в камне.
Что имело смысл, правда.
Они не могли оставить следы неизвестного нечеловеческого вида посреди крупнейшей достопримечательности Парижа... И тем более тело видящего, которое попало бы на вскрытие к человеческому коронеру. Я могла лишь представить, какие вопросы это вызовет. Судя по тому, что рассказывал мне Блэк, многие органы видящих располагались не так, как у людей, вопреки сильному внешнему сходству видящих и людей. Кажется, Блэк думал, что сходство может быть каким-то адаптивным трюком, который помогал видящим в преимущественно человеческих мирах.
В любом случае, я сильно подозревала, что ни одно из тел видящих не оставалось в человеческом хранении надолго.
Когда они закончили укладывать тело Йена в первый из двух фургонов и заперли заднюю дверь, Счастливчик повернулся к двум видящим, удерживавшим Блэка, и сделал очередную серию жестов.
Они отпустили его.
Они сделали это так внезапно, что Блэк пошатнулся.
Я шагнула к нему и приняла на себя часть его веса, обхватив рукой его талию со здорового бока. Остальные видящие не стали ждать, а забрались в тот же фургон, куда только что положили Йена.
Они вошли наперёд дяди Чарльза и оставшегося видящего, который теперь брызгал на покрытые кровью камни каким-то химикатом из аэрозольной банки. Чем бы ни был этот химикат, он растворял остатки крови при контакте, заставляя её исчезнуть всюду, куда он брызгал на окровавленный камень.
За несколько секунд не осталось ни единого следа Йена.
Когда я снова взглянула на дядю, он пристально смотрел на меня холодными глазами, оценивающими нас с Блэком, стоявших вместе.
Поймав мой ответный взгляд, он отвернулся.
- Другой фургон ваш, - сказал он, показывая на машину позади своей. - Он отвезёт вас, куда захотите, - он наградил меня более тяжёлым взглядом. - Я очень надеюсь, что ты выберешь в качестве точки назначения аэропорт, племянница.
Блэк издал невесёлый смешок.
Я прикусила губу, подавляя желание врезать ему или хотя бы сказать помалкивать.
Меньше всего я хотела, чтобы он ещё сильнее злил моего дядю, учитывая то, что я только что видела. Однако даже вопреки своему раздражению, я ощущала в Блэке облегчение там, где он держал меня. Я знала, что большая часть меня разделяет это облегчение, но и об этом я пока не могла думать.
Дядя Чарльз вновь перевёл взгляд на меня, этот холод задержался в его глазах.
- Как ты теперь его ответственность, племянница... он - твоя ответственность. Я ожидаю, что ты будешь держать его под контролем... помня, разумеется, что какими бы ни были твои методы дисциплины, я гарантирую, что он предпочтёт твои методы, а не мои. Подумай об этом... оба подумайте, возможно.
Моя челюсть затвердела до состояния гранита.
Однако прежде, чем я успела что-либо сказать, его зелёные глаза сделались холоднее на несколько оттенков.
- О, и между прочим... никогда больше не угрожай мне или любому члену нашей общей расы разоблачением перед человеческими властями, - эти холодные глаза встретились с моими. - Мири, дорогая моя. Я люблю тебя больше самой жизни, но поверь, когда я говорю эти слова... Я зайду так далеко, как ты даже бл*дь не представляешь, чтобы не допустить этого разоблачения. Не испытывай меня в этом отношении. Никогда.
Я открыла рот, чтобы ответить, но он скрылся в фургоне.
Раздвижная боковая дверь захлопнулась.
Видящий, который разбрызгивал химикаты на каменном дворе, забрался на место рядом с водителем, тоже захлопнув за собой дверь.
Затем они отъехали от обочины.
Ник, Энджел, Блэк и я просто стояли там, глядя, как они уезжают.