Её интересовали только одни глаза – его глаза.
* * *
Он сказал себе, что делает это ради собственной защиты, ради собственной безопасности.
Одно-единственное неверное слово может бросить их обоих к ногам Тёмного лорда. И весьма вероятно оборвать их последний вздох ещё до конца этой ночи. Она доказала, что слишком глупа и доверять ей нельзя! И Снейп ей не доверял.
К тому же едва ли хоть что-то из её слов может хоть как-то подействовать на её гриффиндорских друзей, он это знал. И потому сидел сейчас в учительском кабинете позади своего класса, прикрывшись хамелеонскими чарами, положив ноги на стол, а руки - на живот, в ожидании этого небольшого совещания. Он пришёл за четверть часа и рассчитал точно, поскольку почти сразу показалась и она, прошла через класс в кабинет и остановилась у его стола.
Снейп злобно смотрел, как она роется в лежащих на столе пергаментах - контрольных третьего курса.
Как она смеет?!
Пронырливая сучка!
Как она смеет брать его перо, окунать в красные чернила - и править работы?!
Снейп подавил грозный рык, чтобы не обнаружить себя. Но позже он с ней поговорит…
Всё больше наливаясь злостью, он наблюдал, как Гермиона осторожно делала небольшие отметки – хорошо хоть не пространные комментарии! – на каждом пергаменте, а складка у неё между бровей становилась всё глубже по мере того – Снейп был в этом уверен! – как росло её недовольство нелепостью и неполнотой работ. Она думала так же, как он! И ни один из пергаментов совершенно точно не дотягивал до её стандартов даже для первого курса, не то, что для третьего.
Снейп мстительно понадеялся, что у неё от всего этого заболит голова. Так ей и надо! Пусть не вмешивается не в своё дело!
А потом устроился поудобнее – в коридоре раздались шаги.
Гермиона в нетерпении взмахнула палочкой и распахнула двери, явив его взгляду каменные лица Уизли, Поттера и Уизли. Которые, впрочем, тут же стали подозрительными, а потом и недовольными, поскольку компания разглядела, кто у стола.
- Идите сюда! – раздался её приказ. – Я спешу.
Они медленно пошли к столу, прочёсывая взглядами комнату. Убедившись, что класс, по всей видимости, пуст, первым заговорил Рон Уизли.
- А где этот сальноволосый мерзавец?
- Профессор Снейп – с нажимом ответила она – отсутствует. И, не будь вы тоже мерзавцами, нас тоже здесь бы не было.
- Я в этом не участвую! – заявила Джинни, отступая к двери. – Я вообще не понимаю, что я здесь делаю!
Двери захлопнулись прямо ей в лицо. Джинни в ярости развернулась, чтобы узреть мисс Грейнджер, которая, скрестив руки на груди, вяло помахивала своей палочкой, небрежно перебирая её кончиками пальцев, со свойственным ей невыносимо самоуверенным видом.
- Вы здесь, - процедила она сквозь зубы, - потому что этим двоим нужно, чтобы кто-то за ними присматривал. А я этого больше делать не могу.
Придурок Уизли очень элегантно выразил свои чувства внезапным «ой».
Снейп позволил себе слегка приподнять уголок рта.
- Давайте говорить открыто! – заявила Грейнджер. – Вы отвергли все мои попытки завести разговор, вы не принимали моих сов. Что, раз я вышла не за Джорджа, мы больше не друзья?
- Ты использовала Джорджа!
С руками, упёртыми в бока, и прищуренными глазами Джиневра Уизли была вылитая мать!
- Половина моих братьев были бы рады на тебе жениться! Но Уизли для тебя оказались недостаточно хороши!
- Джинни, это нечестно!
К такому углу атаки Грейнджер оказалась явно не готова…
- Едва Чарли узнал, что происходит, он тут же прислал тебе сову и предложил ехать с ним…
- Ага, отлично! Я бросаю школу, бросаю Орден и убегаю с ним на Тасманию!
- Это лучше, чем выйти за этого…- на последнем слове Рон осёкся и выговорил его беззвучно, весь залившись краской от напряжения.
Палочка Гермионы стояла прямо и угрожающе.
- Пройдёт, если проявишь должное уважение!
В сторону странно молчавшего всё это время Поттера отправилась книга.
- Гарри, здесь есть три главы о крестражах!
Крестражах?! Что за…?! Снейп вытянул шею, чтобы убедиться, что книга взята не с его полки. Потому что иначе…
- Я не успела сделать конспект. Прочти сам в эти выходные, а на следующей неделе все вместе обсудим.
Поттер медлил, одновременно пытаясь и заглянуть ей в глаза, и раздражённо отвести взгляд, и с любопытством искоса разглядеть книгу.
Гермиона, тем временем, извлекла из сумки длиннейший свиток с разноцветными таблицами.
- Это расписание всех наших уроков и обязательных занятий. Моё – черными чернилами внизу. Гарри, твоё – зелёными. Рон – красные, Джинни – синие. Его надо заполнить, включая не только уроки, но и квиддич, практические занятия и вообще все ваши регулярные, обязательные действия. Я наложила на свиток чары, так что расписание сможет высчитать, когда мы все свободны и можем встретиться, чтобы продолжить наши исследования и обсуждение наших планов.
С этими словами она вручила каждому дополнительно ещё по одному маленькому пергаменту.
- Всё расписание будет автоматически появляться у каждого на его личном экземпляре.
На свет появились ещё два свитка поменьше.
- Гарри, Рон, это ваши пересмотренные графики работы. Я не смогу находиться в башне Гриффиндора и не смогу пилить вас, чтобы вы продолжали учиться. Так что придётся вам следить за всем самостоятельно. Но если будут проблемы, дайте мне знать!
Джинни закатила глаза.
- Обо мне ты, надеюсь, не позаботилась?
- Нет, ты справишься и сама.
Гермиона снова скрестила руки на груди и поочерёдно обвела взглядом каждого.
- Я ничего не забыла?
Джинни собралась с мыслями и буквально выплюнула:
- С чего ты взяла, что Гарри нуждается в твоей помощи?!
- Да! - поддержал её Рон. – Ты забыла нам объяснить, почему мы должны верить, что ты по-прежнему с нами! Если ты связалась с этим…
Снова красная физиономия, яростно работающий рот, звука нет. А ведь, казалось бы, мог запомнить…
- Объясняю! Это очень просто. Как мы в основном проводили время последние шесть лет? Бродили по залам замка после отбоя, лазили туда, куда не должны были лазить, и на каждом повороте рисковали вылететь из школы. И всё это только для того, чтобы разжиться сведениями перед тем, как начать действовать. Мы больше времени тратили на шпионаж, чем на само дело!
- И что ты хочешь этим сказать? – хмуро спросил Поттер.
- Я хочу сказать, - твёрдо ответила Гермиона, - что получила доступ сразу ко всей необходимой информации. К сведениям, о которых мы даже и мечтать не могли! Теперь мы будем подготовлены как никогда. Особенно ты, Гарри! Потому что теперь можно и не рыскать повсюду - я получу все необходимые сведения прямо от профессора Снейпа!
Да ну?! Снейп с трудом удержался от того, чтобы гордо выпрямиться и выдать себя скрипом стула.
- Ты собираешься шариться у… Снейпа? – Рон удержался буквально в последнюю секунду.
Да-да, мисс Грейнджер, пожалуйста, с этого места подробнее!
- Да нет же, идиот! Снейп на нашей стороне. И в его интересах помочь нам не попасть в переделку, а не выручать потом, когда мы по уши в беде.
Вот оно как!
Девчонка Уизли странно взглянула на Грейнджер.
- Гермиона, ты всё ещё называешь его профессором Снейпом?
Мелкая стерва, лезет, куда не просят… Впрочем, почему это замечание заставило его так крепко стиснуть зубы, Снейп предпочёл не анализировать.
Не дрогнув, Грейнджер чопорно поправила волосы и ответила:
- Если я буду звать его Северус…
С какой чувственной грацией скользнуло с этих губ его имя…
- Тьфу! – испортил всё недоумок Уизли.
Сестра его передёрнулась от отвращения, а Поттер смертельно побледнел.
- …в вашем присутствии, - продолжала Грейнджер самым своим грейнджеровским, всезнающим, лекторским тоном, - то первые двести раз реакция будет такая!
Она кивнула на Уизли.
- А потом вы привыкнете. И начнёте пропускать тренировки по квиддичу, потому что будете отчищать зубными щётками котлы. Поскольку непременно начнёте и сами звать его «Северус». Прямо в классе.
Из всех троих гриффиндорцев словно разом выпустили воздух.
Молчание прервал Поттер.
- Гермиона, зачем ты вышла за него замуж? – спросил он очень тихо.
- Потому что Снейп может защитить меня.
- Значит, ты веришь, что я могу выступить против Волан-де-Морта. Веришь, что я Мальчик-который-выжил. Веришь, что я спаситель волшебного мира. Но, если речь идёт о твоей собственной безопасности, ты мне не веришь. Ты не веришь, что я могу защитить тебя. И если мне не верят даже мои ближайшие друзья…
Поттер покраснел от стыда и унижения. Наконец-то этот заносчивый, сопливый щенок осознал, что и у него есть недостатки!
- Я верю, что ты выстоишь против Волан-де-Морта. - В голосе Грейнджер звучала абсолютная убеждённость. – Но я не думаю, что ты сможешь одновременно бороться с Волан-де-Мортом и присматривать за мной. Ты не можешь быть всем и для всех, Гарри. Каждый из нас должен чем-то пожертвовать. Нам всем придётся что-то вытерпеть. Я нашла своё место. Позволь мне тебе помочь!
Снейп не сводил глаз с её лица и постепенно леденел от ненависти. Она боится нечаянно обидеть это грязное гриффиндорское отродье! Она беспокоится, что подумает о ней этот Поттер!
Который, несмотря на всё сказанное, наградил её недовольным взглядом и нехотя потянул к себе книгу.
- Я посмотрю, что там, если будет время.
- Черт тебя побери, Гарри Поттер! Будь добр, найди время! В этом году я не смогу стоять у тебя над душой! Я могу тебе помочь, но не могу…
Поттер махнул на неё рукой, повернулся и ушёл. Девчонка Уизли, взмахнув юбкой, тут же бросилась за ним.
Рон Уизли остался.
Один…
С его женой…
Глаза Уизли были полны вожделения, он дотронулся до её руки.
- Миона…
Северус замер.
- Иди, догони их! Поддержи Гарри! Ты нужен ему, Рон!
С этими словами она, собрав со стола листы пергамента, ушла в учительский кабинет.
Уизли, не шевелясь, смотрел на закрытую перед ним дверь. Потом резко развернулся и вышел в коридор вслед за сестрой и другом.
Оставив Северуса наедине с его хамелеонными чарами, которые постепенно рассеивались.
И со своими мыслями…
В особенности - с теми, что касались жертв и терпения.
Она намеревалась использовать его и в будущем! Для осуществления собственных смехотворных планов и заговоров в интересах своих дружков! В год, который решал всё!
Да ещё и хныкала о каких-то жертвах, которые, видите ли, должна принести! Как будто бы имела об этом хоть какое-то представление…
Сегодня суббота.
И будь он Упивающимся смертью хотя бы наполовину, он водил бы её в ад и обратно до самого утра, трахая всю дорогу, пока она не поняла бы, прах её побери, что такое быть жертвой!
До чего же легко и приятно отдаваться во власть тёмной силы…
Он почувствовал, как по телу прошла знакомая волна, и стряхнул с себя наваждение.
Она у него узнает, что такое ад! Похоже, она всё ещё не поняла, на что пошла, и воображает, что он и впрямь её защитник…
Снейп запер внутри целую преисподнюю ярости, которую лелеял в себе до тех пор, пока она не стала поистине чудовищной, поскольку управлялась теперь ледяным расчётом.
Он будет действовать рационально. И быстро. Ведь этого она и ожидает от человека таких преклонных лет…
Долго терпеть ей не придётся!
*куриный суп – в оригинале cock-a-leekie, шотландский куриный суп с луком-пореем.
Глава 13. ВОСТРЕБОВАННАЯ
Гермиона знала и без Малфоя: она не тип профессора Снейпа…
Какое у него было лицо, когда она для него разделась! Он дважды трансфигурировал на ней бельё, а потом всё равно сдался… Это воспоминание до сих пор пронзало её насквозь.
Умом Гермиона понимала, что ему, наверное, просто не понравились её белые трусы, потому он их и поменял.
Но ведь ни чёрные кружева, ни розовый шёлк делу не помогли. Судя по выражению его лица…
Она всхлипнула от отвращения к себе.
Не трусы ему мешали, и не лифчик, а то, что было в них! Или, наоборот, чего там не было… Чтобы сделать тело сексуально привлекательным одного белья мало.
Последняя попытка – её голое тело – явно была и последней надеждой. После чего он сдался...
Оно и неудивительно… Но как в таких условиях осуществить планы на сегодняшний вечер?
Представить себя в кружевном пеньюаре или другом подобном ночном одеянии Гермиона не могла.
Значит, придётся опять обратиться к его белой рубашке.
Она слезла с кровати и побрела к зеркалу в ванной. С помощью «Акцио» взяла уже освежённую чарами рубашку… Нет, положительно надо где-то достать книгу по домоводству для волшебников!
Надев рубашку, она стянула джинсы и критически себя осмотрела.
Ноги у неё… Ну, вроде бы ничего. Но подол рубашки, кажется, свисает слишком низко, и от того коленки делаются неуклюжие. Она укоротила подол. Потом сделала чуть длиннее. Опять укоротила. Оглядела себя со всех сторон, потом заглянула за спину, чтобы оценить вид сзади. Кажется, лучше, когда чуть-чуть пониже попы, решила она.
Ну, с длиной рубашки, похоже, всё в порядке!
Теперь что делать с декольте? Обнажать на груди было практически нечего, поэтому низко расстёгнутые пуговицы смотрелись довольно жалко. С другой стороны, если не надевать лифчик, а расстегнуть вот так… Это уже выглядело немного лучше. Ничего явно видно не было, но когда она двигалась, ощущались некоторые округлости. Так что, наверное, надо будет вечером оставить одну лишнюю пуговицу незастёгнутой.
И ещё раз, со всех сторон…
Но тут Гермиона сдалась. И застегнулась полностью. Он прекрасно знал, что там под рубашкой и что никаких округлостей там нет. Его не обманешь. Лучше не позориться и хотя бы не подчёркивать недостатков.
Что сразу наводило на мысль о волосах.
Они стояли торчком и были спутаны ещё больше, чем обычно. В последние дни она была до того занята другим, что не было времени даже подумать о них.
А ведь если бы он нашёл время с ней поговорить, всё было бы намного проще!
Хотя, кажется, её волосы ему всё-таки немного нравятся. Спас же он их от гибели!
С кудрявостью своей она ничего поделать не могла, но, может быть, цвет? Ей нравились волосы Рона - гладкие, блестящие, густые. Гермиона чуть склонила голову, прикидывая, пойдёт ли ей рыжина.
И, если уж делать всё шикарно, глаза-то у неё самые обыкновенные! Были бы они хоть голубые… Или зелёные, как у Гарри. Красивее глаз, чем у Гарри она в жизни не видела.
Волосы Рона и глаза Гарри.
Вот если бы ещё довести до нужных форм тело…
И научиться шикарно во всем этом держаться…
Тогда, конечно, заниматься сексом будет проще простого!
Но научиться всему этому сегодня она уже не успеет. Так что профессор Снейп… Или Северус? Гермиона быстро потрясла головой. Назвать его этим именем было невозможно даже в уме, так что и пытаться нечего. Разве что он будет настаивать… Но до сих пор он ни разу такого не предлагал, а это что-нибудь да значит!
Глубокая ванна начала наполняться водой. В конце концов, можно просто помыть волосы и нанести кондиционер! И вообще ей надо снова как следует поваляться в хорошей, горячей ванне…
* * *
Вдалеке ударил гром и потянулась тёмно-серая завеса дождя.
Снейп надеялся, что короткая вылазка в Запретный лес охладит его ярость, но ничего не вышло.
Он - и только он! – здесь жертвовал собой снова и снова, спасая жизни, а то и души неблагодарных детей. Избалованных ублюдков… Все они такие!
Во главе с Драко и Поттером.
Всю свою сознательную жизнь он чем-то жертвовал, и у него не было ни времени, ни возможности пройти через все эти маленькие романы, дружбы, предательства, о которых только и хнычут эти четверо сопляков.
Снова ударил гром.
По лицу заструился дождь.
Он шёл к главному входу Хогвартса, шагая через ступеньку.
Как же он устал! Как, будь оно всё проклято, он устал!
* * *
Гермиона вытерлась насухо, надела рубашку и трусы. Чистое бельё в чемодане было.
На волосы свои она просто махнула рукой. Чистые и сухие, что ещё нужно? Больше в такую ночь, когда тяжёлый влажный воздух весь насыщен электричеством, сделать с ними нечего.
Она повесила мокрое полотенце на край ванны и осторожно ступила на порог.
Профессор Снейп неуклюже развалился в своём кожаном кресле, одна нога на скамеечке, другая вытянута вперёд.
Похоже, он спал.
В горле Гермионы тяжело забился пульс, а потом подступила и тошнота. Утром она была так счастлива, так уверена в себе, а сейчас…
Сможет ли она? Сможет?
Гермиона закрыла глаза, вспомнила пункты своего списка, тщательно обдуманные заметки, проведённые исследования.
Если она его нечаянно испугает, он оглушит её заклятием минимум на неделю, прежде чем поймёт, кого заколдовал.
Но если он поймёт, что это она, то, конечно, он её не заколдует!
Гермиона невольно улыбнулась.
А потом тихо подошла к креслу и встала пред ним на колени.
Прикинула, не использовать ли палочку, но отказалась от этой идеи.
И стала просто изучать его лицо, прикрытое прядями тяжёлых, чёрных волос.
Высокие, острые скулы, изящные чёрные брови, внушительный (она долго выбирала подходящее слово) нос и удивительно подвижные губы… Не они ли заставляли её сейчас дрожать, гореть и желать чего-то странного?
Он ведь даже ни разу по-настоящему её не поцеловал. Только проводил губами по губам. И одно это пробудило в ней тёмный соблазн, который не смогли вызвать даже свидания с долгими обжиманиями. После нескольких опытов она их прекратила, считая, что такое не стоит потраченных усилий.
Она и забыла, что боится…
Что её могут заколдовать…
Забыла обо всём.
Гермиона подняла голову, прикусила нижнюю губу и потянулась к верхней пуговице его мантии.
Вот!
Расстегнула…
И ничего не случилось.
Она потянулась к следующей.
И к следующей.
Она расстегнула их все одна за одной, пока его мантия безвольно не повисла с двух сторон.
Но дышал он всё так же ровно.
У неё зато дыхание сбилось…
Гермиона облизнула губы.
Ей начинали нравиться эти его пуговицы! Каждая из них словно отгоняла всё дальше прочь мрачные предчувствия. Каждый раз, как пуговица отпускала новый участок ткани, Гермиону немного отпускало напряжение. А едва она принялась за мягкую, смятую белую ткань у него на груди, пересохший рот увлажнился.
Гермиона не видела тела Снейпа с тех пор, как он пришёл в себя после «Круцио». Но ведь она касалась его, ухаживала за ним, смазывала мазями и натирала зельями и даже мыла, когда поняла, что её ужасает одна только мысль дотронуться до самых его чувствительных частей волшебной палочкой.
И ей захотелось снова погладить его кожу, провести рукой по гладким чёрным волосам, что сбегали от груди к поясу и ниже… Но она не решалась. Или попробовать?
Гермиона посмотрела ему в лицо.
Оно не изменилось.
Но от одного взгляда на пуговицы его штанов у неё перехватило дыхание. Раньше они были просто застёгнуты. А теперь застёжка натянулась.
Дышал он по-прежнему ровно и даже ритмично.
Длинные ресницы неподвижно лежали по краю глазниц.
Но в то, что он спит, Гермиона уже не верила.
Глядя только на его глаза, она стала расстёгивать одну пуговицу брюк за другой.
Он не спал.
И не пытался её заколдовать.
Пуговиц больше не осталось. Открытую застёжку прикрывала только мягкая ткань, соблазняя, но не показывая. И затаившаяся там скользкая слизеринская змея, и его притворный сон просто гипнотизировали…
Она почувствовала, как ей овладело желание.
Ей хотелось ещё трогать, касаться, ласкать…
Хотя там всё уже и так было готово.
Гермиона замерла, вцепившись в последнюю расстёгнутую пуговицу, глядя только на его глаза…
И ждала.
Напряжение росло.
Наконец, ресницы задрожали, он приоткрывал их, чтобы разведать обстановку. Глаза Снейпа медленно раскрылись и встретились с её глазами. Он понял, что она смотрит и хочет, чтобы он тоже смотрел. И когда она поймёт, что он всё видит…
Она увлажнила губы.
Он сглотнул.
Пальцы её скользнули под чёрную шерсть одежды прямо к твёрдой, горячей плоти. Провели кончиками во всей её длине…
Он вцепился в подлокотники кресла.
Сердце Гермионы колотилось в груди, а кровь во всём теле забилась просто неистово, когда она окончательно освободила его член и, по-прежнему глядя ему в лицо, ощутила длину, толщину и жар, и то, как он пульсирует, вырвавшись на волю, в её руках.
Она больше не вспоминала о подробных списках, об умных книгах, о своих планах, а просто наклонилась и провела губами по крупной головке, удивляясь её нежности. Она просто не могла удержаться и не попробовать на вкус эту мягкую кожицу, и ей понравилась эта солёная нежность под языком… Она провела им по кругу, а потом вдруг заметила, что уже чертит им руны…
И упала – больно! – на каменный пол. И села на него, задыхаясь и глядя на Снейпа.
Он снова навис над ней, как башня, а член его блестел совсем рядом с её лицом.
- Мисс… Мисс Грейнджер! – с трудом выговорил он в ярости. – Что, чёрт побери, вы такое делаете?
- Сегодня уже седьмой день… - еле выговорила она. – Нам нужно…
- Этого делать совсем не обязательно!
- Мне просто захотелось…
Снейп наклонился, схватил её за руку и рывком поставил на ноги, приблизил лицо к её лицу, и на одну прекрасную секунду ей показалось, что он её поцелует. Она наклонилась вперёд, полузакрыла глаза, но он…
Он принюхивался к её дыханию!
- Что вы пили? Вы лазили в мой шкаф с зельями? – зарычал Снейп.
- С чего вы взяли? По-вашему, я не могу быть вашей женой, не выпив чего-нибудь для храбрости?
Она обхватила его член и провела по нему ладонью, восхищаясь тем, как он отозвался на ласку. И победно улыбнулась.
И прежде чем Снейп успел оттолкнуть её, она упала на колени и забрала его в рот так глубоко, как только смогла. И поняла, что это за сила, потому что злые слова прервал стон, а в её спутанные волосы скользнули мужские руки.
- Пожалуйста! – сказала она, отпустив его и щекоча дыханием влажную плоть. – Позвольте мне доставить вам удовольствие!
Язык её снова заскользил по кругу, увлажняя его член слюной от основания до самого кончика, где уже показалась и его собственная влага.
Она очень, очень нежно и тонко коснулась его зубами.
И восторжествовала, когда поняла, что этот острый, разящий ум и соблазнительный сладкий голос способны сейчас только на хриплый стон.
Дрожащие пальцы неосознанно ласкали её голову, он прижимал её к себе так, что было уже не вырваться, не шевельнуться… Он вошёл ей в рот настолько глубоко, насколько она могла взять, не рискуя подавиться… Но ведь он это, наверное, понимает? Пальцы его трепетали в волосах, всхлипывающие стоны вздымали бурю чувств, и тут Гермиона вспомнила кое-что из когда-то прочитанного…
Она раскрыла рот, и он тут же отпустил её голову, думая, что она хочет отпустить его.
Но она не выпустила, наоборот, расслабила горло, как при зевке и забрала член в рот целиком.
А когда он вздохнул, то, наверное, даже ещё глубже…
Она не могла пошевелиться…. Сначала.
Он тоже.
Но потом Гермиона поняла, что язык её очень даже может шевелиться. И она вовсе не задыхается и не давится. Ей хочется смеяться и ликовать! Потому что она, оказывается, может доставить этому человеку великую радость. И это очень хорошо.
Внезапно он застонал и начал резко двигаться, а она втягивала щёки и сосала, вцепившись ему в зад, потому что иначе она бы упала, потеряла сознание, не держись она за него вот так крепко, руками, ртом…
И тут он вырвался.
Она протестующе закричала.
Он швырнул её на кровать.
Она попыталась снова поймать его.
Он прижал ей голову к кровати, вцепившись одной рукой в волосы. А вторая сдёрнула трусики до колен и раскрыла бёдра, растянув эластичную ткань…
И он вошёл в неё.
Было больно.
Он резко входил снова и снова.
Было больно.
Потом замер.
Было больно.
В неё хлынуло горячее семя.
И она уже не чувствовала боли, потому что видела над собой его прекрасное лицо, видела чувства, которые отражались на нём, пока он держал её в объятиях. Она осторожно двигалась, старательно сжимала его изнутри и видела, как он ловит ртом воздух, как напрягается шея под волной чёрных волос.
И снова почувствовала свою силу.
Она может доставить ему удовольствие!
Она прижималась к нему, старалась подставиться под его толчки, не в силах оторвать взгляда от его лица, рта, груди, рук, оплетённых тонкими мышцами, запоминала каждую реакцию его тела.
И, не вытерпев, положила ладони на его стиснутые челюсти, взяла его лицо в свои руки и приподнялась, чтобы поцеловать.
Их губы встретились, как встречаются молнии. Глаза его распахнулись, и он ушёл из неё.
Гермиону сразу охватили холод и опустошение. Снейп сел, вцепился в свои волосы и уставился на неё заторможенным, отсутствующим взглядом.
- Тебе надо было позволить мне…
Он осёкся.
- Я должен был кончить в тебя, но ты не дала мне тебя… подготовить.
Она снова потянулась к его лицу. Ей хотелось опять ощутить его губы на своих, соприкоснуться с ним, кожа с кожей… Всего-навсего! Но ей это было нужно, как воздух…
Но он отстранился и упал рядом на кровать. Грудь его вздымалась, а член всё ещё не опал, хотя уже не был таким твёрдым. Чёрные глаза в замешательстве сощурились.
- Где ты, чёрт побери…
Гермиона почувствовала неловкость, повернулась к нему и улыбнулась. Ей ужасно хотелось сказать эти слова, но только потому, что она жаждала нужного ответа. Ей хотелось услышать, что она доставила ему удовольствие, что она не во всём трижды проклятая неумеха, что она нашла по крайне мере один способ делать его счастливым. И потому, невзирая на холод страха в животе, она заставила себя улыбнуться и спросила:
- Вам было хорошо?
Он вздрогнул, не поверив своим ушам.
- Мисс Грейнджер, ваша скромность выглядит несколько наигранно, - медленно выговорил он, снова втискиваясь в брюки и начиная долгий процесс застёгивания. – Я и не подозревал в вас таких скрытых талантов.
Он повертел головой из стороны в сторону и хмуро посмотрел на неё.
- Однако теперь, когда я думаю обо всём, это многое объясняет.
От улыбки у неё уже болели щёки. Возможно, он хвалит её в своём стиле, но…
- Полагаю, я не первый, кто делает вам такой комплимент.
Что?! Что он сказал?!
Кровь застыла в её жилах.
Не первый, кто…
Гермиона закрыла рот руками, и, когда Снейп отвернулся от неё…
Она схватила свою мантию и бросилась к двери.
Он не увидит, как она плачет!
Она миновала его защитные заклятия и слепо побежала вперёд в поисках укрытия.
Он не увидит, как она плачет!
Услышав, как Снейп бросился за ней по коридору, Гермиона на последнем дыхании выкрикнула через плечо «Ступефай!». В грудь ему ударила красная вспышка, а она побежала дальше, ни на секунду не остановившись.
Он больше не увидит, как она плачет!
Глава 14. РАНЕНАЯ
Он увидел слабую красную вспышку, но от удивления даже не попытался увернуться. И больно упал навзничь.
Проклятая девчонка!
Однако же дышать и двигаться он мог. И стоял, пусть пошатываясь, на ногах.
Стоял, с трудом вдыхая воздух и ощупывая бока.
Снейп не заблуждался на её счёт. Она определённо хотела лишь притормозить его, иначе лежать бы ему сейчас на полу без сознания. Для такой сильной колдуньи случайно сотворить неточное заклинание немыслимо.
Это было сделано с умыслом, чтобы просто выиграть время.
И теперь Мерлин знает, где она…
Снейп заставил себя думать по-гриффиндорски.
Девчонка по всему должна была отправиться туда, куда никто в здравом уме не пойдёт, полагая, что никому в здравом уме не придёт в голову искать её там.
И убежище обязательно должно быть предельно драматическим.
Он позволил себе кривую улыбку.
Погода, которая держала в четырёх стенах даже самую гормонально неуравновешенную волшебную поросль обоего пола, была на его стороне и наводила на нужные мысли.
Поэтому Снейп ни на секунду не усомнился, распахивая настежь двери на самый верх Астрономической башни, где его встретил порыв ветра с дождём.
И даже тогда, когда грохочущий удар молнии осветил парапет ярко, как днём, не обнаружив там ни одной прижавшейся к стене растрёпанной девицы, он не колебался.
Он отдался на волю стихий, дав им захлопнуть за собой двери.
И сразу увидел, что она прячется за ними, а лицо её перекошено от гнева. Даже проливному дождю не удалось намочить эти космы и прилепить их к лицу. А вот его собственное лицо было облеплено всё, включая глаза и рот. Её же волосы вовсю трепались вокруг головы, словно жили собственной жизнью.
- Мне не позволено даже этого?! Я не могу даже зализать раны в одиночестве?
Гермиона рванулась от него, хотя Снейп и не пытался приблизиться.
Что-то его настораживало, что-то необъяснимое, но ясно ощутимое в её защитной стойке. Рука с палочкой пряталась в складках мантии. Будь перед ним кто другой, он был бы уверен, что от страшного заклятия его отделяет лишь одно лёгкое движение.