Связь поколений.
День Победы!!! Пашка, мой внук, семилетний пацан, первоклашка, моё Всё и я его дед разменявший седьмой десяток, сидели на берегу лесной речушки в клубах дыма от костра, завороженно наблюдая каждый за своим поплавком, в глубине своих душ теша себя надеждой первым вытащить свою рыбину. Смотрю на Пашку одетого в камуфляжный костюм из натовского магазина и вижу себя таким же пацаном, сидящим со своим Дедом на берегу этой же речки, почти таким же майским днем, с той лишь разницей, удочки из орешника, а не углепластика, гусиные поплавки вместо композитных. Не камуфляж, а сатиновые шаровары и старый, ушитый Бабулей дядькин тельник на голое тело под фуфайкой, а бейсболку заменяла истёртая тюбетейка, подарок бездетного Хаким абы, ах, да еще стрижки, Пашкина модельная, сделанная в салоне красоты и моя под ручную, трофейную машинку на крыльце под навесом а в остальном никаких внешних различий, одним словом пацаны они и в Африке пацаны.
Подражая паровозу, задребезжал крышкой, выпуская из носика струю пара, мой видавший виды чифирь бак, такой же, как и его хозяин, старый бродяга, помятый со всех сторон и паяный неоднократно.
- Пашка, давай чай пить с травками, отвлекись, твоя рыба, если конечно она твоя никуда от тебя не уйдет.
- Ща деда удочку закреплю, только мне тоже «купца» завари, как и себе, дома с маман такого не попьешь, говорит вредно для здоровья и цвета кожи.
- Ты где этого нахватался брат-лихой, по-моему я тебя этому не учил?
- Ага, а кого Бабуля чифиристом называет, а кто ей про «купца» говорит а кто от нее на даче в бане чай в коробке прячет, наверно это не ты?
Что на это можно сказать или возразить, да ничего, да и желания спорить никакого, чай он есть чай, если конечно «купец», а все остальное так себе подкрашенная водичка. И прав Пашка в очередной раз, прав своей детской правотой, я же для него пример для подражания, родителей своих видит он пару часов в сутки, и это в лучшем случае, у них же работа, карьера и прочий бред, бороться с которым у меня нет ни сил, ни желания, а если честно, как на духу это меня устраивало на все сто, Пашка был с нами.
- Хорошо, убедил, как скажешь, «купца» так «купца» иди кружки сполосни и руки помой.
Смотрю на него и поражаюсь нашему сходству, откуда что берется, он даже кружки полощет, как и я в далеком 61, все течет, но ничего не меняется, сейчас должен споткнуться, уронить кружки и…………
- Блин Дед, я телефон утопил, даже зачекиниться не успел.
- Беда конечно с телефоном, беда, но мы с Бабулей тебе новый купили на окончание первого класса, тот о котором ты мечтал, придется дарить заранее, возьми мой и чекинься, сколько влезет, только давай чайку попьём сначала.
- Деда твоим телефоном только орехи колоть и Бабуле звонить, а не то что чекиниться.
- Стоп, а теперь подробнее, для таких как я темных и не образованных, что это за зверь которого чикинить надо, а?
- Дед, это все очень просто, это как на заборе написать «здесь был я», только в сети, понятно объяснил?
- Предельно, так зачекинься по старинке, как я в детстве, напиши записку, вложи в бутылку и закопай, результат практически тот-же. Не хочешь попробовать?
- И что? И кто это увидит? И кому это интересно? Вот твою записку кто читал? Дед ты сам уже не помнишь, что там написал а главное где закопал, ладно давай чай пить.
Опять прав, не помню ни где закопал, ни того что написал, одно помню здесь сидели, на этом самом месте, второго мая 1961 года. Это сейчас майские каникулы с первого по десятое, а тогда третьего уже в школу и не кашлять.
- Ладно мой юный друг, не буду спорить, не помню ни того ни другого, а хочешь картошку запечем на углях?
- Хочу, а как это, на углях?
- Чаю выпьем, возьмешь лопатку и в метре от кострища выкопаешь ямку на штык глубиной, уложишь картошку присыпав песочком а сверху угли из костра и пусть запекается пока рыбу ловим, понятно? А я прогуляюсь, сморчков со строчками поищу, и подснежников для наших женщин соберу, так что дерзай.
Пашка кивнул, ни проронив ни звука, что само по себе было удивительным, он из породы людей, за которыми всегда должно оставаться последнее слово. Я медленно углублялся в лес, грибы пошли практически сразу за тропой, майские грибы, самые первые и самые вкусные, в распадках лежали остатки снега, от них веяло холодом, лес был насыщен ни с чем ни сравнимым ароматом весенней прели. Лес пробуждался от зимней спячки и был похож на сказочную красавицу любующуюся собой в отражении озерной глади, лес наша колыбель, наш дом, наш лекарь, лес наше спасение от все душевных недугов. Побродив по нему я медленно побрел в сторону нашего лагеря, полный пакет грибов и два букета подснежников, а еще причудливая коряга занимали мои руки, запах дыма от костра был невидимым ориентиром, на него я и шёл, больше несмотря себе под ноги, просто дышал лесом, слушал его голос, я шёл к Пашке, я шёл к своему продолжению в вечность.
Впервые я увидел Пашку задумчиво-молчаливо сидящим на земле, его взгляд смотрел сквозь меня, улыбка блуждала по лицу, в руке был лист из тетрадки в клеточку, он тихо произнес, почти шёпотом, протягивая мне белый прямоугольник.
- Дед, посмотри что я нашёл, это то о чем ты говорил?
Я дрожащей рукой взял листок, на котором химическим карандашом, была написана моя первая радиограмма, дошедшая до нас с внуком почти через пять десятилетий.
«2 мая 1961 года, мы с Дедом собираем грибы и ловим рыбу. Не хочу возвращаться в город, хочу жить в лесу, хочу быть лесником. Мой Дед Павел Ефимович самый лучший Дедуля в мире».
- Да Пашка, это то о чем я тебе говорил, это я как ты говоришь зачикинился.
- Дед расскажи мне про своего Деда, расскажи все и про все.
- Тогда слушай Пашка и не перебивай, вопросы на потом.
1961 год.
Сколько я себя помню каждую весну мы с Дедом ходили в лес, на берег этой самой речки, грибы и рыба были всего лишь приложением к основной цели наших походов, главным же был огромный муравейник, вернее сами муравьи, а точнее весенние муравьи. Дед раздевался до нога и ложился своей лоскутной от шрамов спиной на огромный шевелящийся холм, приговаривая одну и ту же фразу.
- За помощью к вам пришел, а не озорства ради, так что лечите мураши, лечите.
Каждый раз процедура продолжалась по пол часа, Дед вставал красный как рак, аккуратно смахивал с себя мурашей, что бы ненароком не подавить их, неспешно одевался и прежде чем уйти разливал у подножья муравейника принесенный из дома сироп. Мы сидели у костра, пили чай и я слушал дедовские рассказы про войну. В тот майский день это началось примерно так….
- Дедуль, а сколько немцев ты убил?
- Не знаю, стрелять стрелял, в рукопашную ходил, не знаю. Может и не убил никого, но это не главное, главное победили мы и мне есть кому рассказать о тех, кто не вернулся, а их ох как много, боюсь жизни не хватит чтобы все и всех вспомнить.
Помню в феврале 43-го, ночью ротный приказ зачитал, щегол еще зелёный, пацан совсем а седой как лунь. И предстояло нам в 6 утра, после артподготовки высотку взять, сначала штрафники, потом танки а следом мы пехота. Почти час артиллерия грызла 122мм. снарядами немецкий передок, все пять эшелонов их обороны, потом пошли штрафники, а в их спины задула метель, пурга началась лютая такая, слепая, одним словом сучья. В этой снежной пелене и вое ветра вязло все и звуки канонады и отблески взрывов, всё и даже танковый батальон броневой поддержки где-то завяз, и пулеметные очереди скосившие штрафников и сами штрафники, убитые и раненые превратились в снежные бугорки на перепаханном взрывами теле нейтральной полосы.
Метель утихла как-то сразу, неожиданно, как рухнувший мужик от крайнего стакана, не успевший про материться, потерявший сознание с последним глотком водки. Нам в броске нужно порвать эти 700 метров до немецких траншей, кому-то девственной белизны снежного покрова, кому-то белого савана нейтральной полосы, первых в этом списке останутся единицы. Рев дизелей вывел нас из ступора, танковая лавина выплеснулась через наши головы и понеслась на запад, по белому снегу, оставляя за собой пурпурные пунктиры, линии вычерченные кровью штрафников, их телами намотанных на траки наших 34, как убитых так и раненых, это все что я помню.
- Дед! Так что получается мой прапрадед крут?
- Точнее Пашка, они Все крутые, это выражаясь твоим языком, а по русскии они Солдаты с большой буквы.
- Дед а ты видел такое в своей жизни, ты же тоже солдат, я твой дембельский альбом смотрел, видел да?
- Нечто подобное видел, но не кровь.
- Дед расскажи, пожалуйста.
1982 год.
Западная Сибирь, лесотундра, конец сентября, мой позывной «Тамбурин 29» и я молодой начальник топографической партии, готовлюсь к вылету на большую землю, на отгула и камеральную обработку полевой документации после почти стодневной изоляции от внешнего мира. Проверены полевые журналы, сделаны контрольные теодолитные и нивелировочные ходы, законсервировано дополнительное оборудование, отправлена радиограмма с заявкой на «борт» до Нижневартовска и авиабилеты до Тюмени, в ожидании долгожданной вертушки каждый занят своим делом, вернее бездельем. Вечерний сеанс связи, и радиограмма-попрошайка.
«Тамбурин-29, следует забрать беременную хантыйку с патологией на ваш борт». И прочее в виде координат, фамилии и невозможности вылета отдельного сан-рейса.
По карте до точки сорок верст, утром выстелили кунг «газушки» спальниками, залили полные баки горючкой и вдвоём с танкистом проверив траки и балансиры ушли на северо-восток, к стойбищу. Я засыпаю на первых километрах езды по подмерзшей тундре, «газушка» идет плавно и ровно, уже через три часа мы в стойбище, меня разбудил голос танкиста.
- Начальник, мы на месте, торопиться нужно, кажется снег пойдет, песцы обнаглели совсем, мышкуют даже нас не испугались, к снегу это.