Действующие лица:
Лариса,
Валера,
мужчина.
(Вечер. Городская набережная. Спуск к воде, две лестницы слева и справа, наверху фонарь. Легкий плеск воды о гранит. Когда зажигается свет, видны мужчина и женщина, целующиеся на правой лесенке. Женщина – в красном плаще и в шляпе с широкими полями, мужчина в осенней куртке и в вязаной шапочке. Они целуются, но видно, что мужчина хочет поскорее уйти, он отворачивается от женщины, и оказывается, что это совсем еще юноша, лет восемнадцати.)
Валера. Ну, все, все, Ларис, все, пора бежать.
Лариса (оборачивается, ей на вид лет 35–38). Валера, не уходи так рано. Я еще на метро успею. Побудь, а? (Обнимает и целует его.) Ну, что тебе идти‑то тут – две минуты.
Валера. Мне заниматься надо, у меня зачет завтра, я же говорил, по зарубежке.
Лариса. Господи, ерунда, какая! Что ты, не знаешь, что ли, ничего? Я тебе столько всего рассказывала. И тебе еще готовиться надо? Не надо меня обижать, а то я подумаю, что ты меня не слушал. (Обнимает, целует.)
Валера (отстраняясь). Да у нас педагогиня вредная. Она мужиков всех валит.
Лариса. Ну, она наверно не любила ни разу.
Валера. Да мне какое дело! Привяжется еще. Пойду учить.
Лариса. Давай я тебе расскажу. Ты вопросы задавай. (Пауза.) Валер, поехали ко мне. Я тебе все‑все расскажу. А?
Валера. Не могу я, я же говорю, не могу. Отец взъерепенится. Мать не поймет.
Лариса. Ты же не мальчик, в конце концов.
Валера. Ты понимаешь хоть что‑нибудь? (Поднимается на ступеньку выше.) Послезавтра встретимся. А лучше в пятницу.
Лариса. Валера, а разве бывают зачеты осенью? Ведь сессия‑то…
Валера (перебивает). Ты мне не веришь? У нас все бывает. (Пауза.) Ну, это такой промежуточный, неофициальный.
Лариса. Ладно. (Поднимается к нему ближе, берет за руку.) Иди, занимайся хорошенько. (Тянется к нему, целует.)
Валера. Что ж ты плачешь‑то? Я не могу, когда ты плачешь! Ты же взрослый человек. Перестань.
Лариса. Что я могу поделать, Валерочка? Оно само собой как‑то плачется. (Пауза.) Я – взрослый человек? Да, я очень взрослый человек! Я даже плачу перед тобой, хотя должна тебя не замечать. Что я могу еще для тебя сделать?
Валера (резко). Да не надо ничего делать! Отпусти, и все! И все! (Он высвобождается). Я прошу… Мне надо… Мне надо идти…
Лариса. Мне же хорошо!
Валера. А мне плохо! (Отталкивает ее, поднимается наверх к фонарю.) И больше не надо ничего! Не хочу я больше тебя знать‑то. Стой на месте. Не поднимайся ты… И забери свои чертовы пирожки. (Вынимает из кармана куртки бумажный сверток и бросает вниз.) Мне неприятно и гадко с тобой. Пошла ты! (Уходит.)
(Лариса поднимает сверток, тут же садится на ступеньку и плачет, потом вскакивает, поднимается по лестнице к фонарю.)
Лариса (кричит). Валера, Валера! Вернись!
(Опускает голову и руки и спускается к воде. Садится на приступок, поджимает колени, утыкается в них лицом и замирает на время. Сзади, по левой лесенке, неслышно для Ларисы, спускается мужчина в длинном и широком белом плаще, в резиновых сапогах. Он молча подходит ближе и смотрит на Ларису, задумавшись.)
Мужчина. Я, это, есть хочу!
Лариса (вздрагивает, быстро встает). Ой, господи, что вы пугаете‑то меня так?!
Мужчина. А ты не плачь. Дай пирожки!
Лариса. Что вам надо? (Хочет убежать, но мужчина загораживает ей дорогу.)
Мужчина. От себя не убежишь. (Вдруг у него начинают литься слезы, дальше он говорит, плача.) Я вот три дня не ел, а ты убегаешь, убегаешь! (Вытирает слезы ладонью.) Я не опасный, я только плачу всегда, когда обижают любящих. Я так рыдаю, что не остановиться! Так я возьму? (Берет сверток, разворачивает, ест.) Ух, ты, с капустой! Давным‑давно мечтал. Сама пекла?
Лариса (осторожно). Отпустите меня.
Мужчина. Я думал, у тебя горе. Как он тебя сейчас тут послал‑то, а! Мы товарищи по несчастью. У меня тоже, знаешь, горе. А вообще‑то иди, свободна. (Дает Ларисе дорогу.) Иди, мучайся. Жди, когда у него в одном месте засвербит. Или того хуже – совесть проснется, и он прибежит‑приползет на коленях виниться. А ты его не простишь, не простишь, и он будет страдать. О‑го‑го! Так?
Лариса (недоуменно). Я не понимаю: смотреть, так вот подглядывать… да как вы смеете!
Мужчина. А вот смею! (Доедает пирожки.) Пирожки твои – барахло!
Лариса. Они из пирожковой.
Мужчина. Из какой, не подскажешь?
Лариса. Слушайте, дайте мне уйти!
Мужчина. Иди. Чего стоишь? Я тебя не держу. Ну, вперед и с песней!
Лариса. Какой вы все‑таки хам! (Плачет.) Ничего святого!
Мужчина. Откуда, что ты?! Ни грамма.
Лариса. Дайте лучше закурить, а то я не остановлюсь. (Мужчина достает пачку папирос.) Господи, почему же именно папиросы? Как это можно курить?
Мужчина. А я и не курю. Это про запас. Хотя вот сейчас, после мерзких этих недопеченных пирожков, пожалуй, надо сменить во рту обстановку. (Закуривают.) Интересно, дым во рту. Как‑то необычно. (Присаживается на ступеньку лестницы.) Да ты садись, нечего тут стоять, как столб телеграфный.
Лариса. Не указывайте мне, пожалуйста, что мне делать! Я не ваша подружка!
Мужчина. А чего ж так? Надо хвататься за любую возможность. Пора уже, понимаешь ли! Хватит уже думать о несбывшемся. Твой принц улетел к другой, помоложе. Оно и понятно. Потому что везде должен быть порядок, равновесие, а не сбой в системе. Семнадцать лет разницы – это много.
Лариса (присаживается рядом). Слушайте, перестаньте за больное задевать.
Мужчина. Клин клином! (Курят.) Ты вот всю свою жизнь чего‑то искала, все выбирала. То поинтеллигентнее, то почестнее, то поумнее, то да се. И чего? Выбрала последнего троечника, который тебе в сыновья годится.
Лариса. Погодите, а откуда?..
Мужчина (смеется). Тоже мне открытие. С тобой и с виду все ясно. Даже мемуары писать не надо. Могу сказать, что дальше будет.
Лариса. Не надо.
Мужчина. Ничего у тебя не будет, пока ты не поймешь.
Лариса. Мне неинтересно.
Мужчина. Как всегда, интересно только свое мнение! А прогибаешься перед мальчишкой, который как раз и не стоит этого.
Лариса. Я люблю.
Мужчина. Вот новость! Да ты и понятия не имеешь, что такое любовь. Да и все вы здесь вокруг и везде не знаете и не узнаете.
Лариса. Вы сумасшедший?
Мужчина. Банально, милая, делать выводы, не пройдя со мной и двух шагов.
Лариса (рассматривая его). А вы плащ не испачкаете? А то ведь здесь грязно.
Мужчина (угрюмо). Всегда нужно знать только две вещи: чего я хочу и чего не хочу. И делать только то, что хочу. Потому что если не хочу, то это против желания. А значит, против себя. А мой плащ постирается. И мне сейчас не до него.
Лариса. Вам нехорошо?
Мужчина. Да, будет тут хорошо, когда все одно и то же кругом. Поплавать, что ли? (Снимает плащ и остается в одной майке поверх брюк.)
Лариса (вскрикивает). Вы что, сдурели?! Как вас там? (Хватает его за руку.) Что случилось‑то? Только не бросайтесь, пожалуйста, в воду, умоляю!
Мужчина. Я собирался поплавать. Мне так хочется.
Лариса. Хорошо, черт с вами, только я тогда уйду.
Мужчина. Замечательно. Прошу. (Указывает ей наверх.) У меня нет времени с тобой прохлаждаться, Ларисочка.
Лариса (после паузы). Вы что же, застали не только конец нашего разговора с Валерой? Вы что, все это время подслушивали?
Мужчина. Я? Да Боже упаси! Ну, то есть, наверное. Хотя я не помню. Это ты по поводу того, что я знаю, как тебя зовут? Значит, слышал, слышал. (Надевает плащ.) А может, и не слышал. Я ведь и угадать мог.
Лариса. А все‑таки, вас‑то как зовут?
Мужчина. Меня? (Пауза.) Угадай!
Лариса. Откуда же мне знать?
Мужчина. Я же смог. Попробуй.
Лариса. Миша.
Мужчина. Вот так! А почему именно Миша?
Лариса. Просто на язык попало.
Мужчина. Хорошо, Миша так Миша. Я согласен.
Лариса. Не угадала?
Мужчина. Угадала, угадала. Не нервничай. Какая разница, как кого зовут. Человек и человек, и больше‑то никто. А Миша или Валера – подумаешь, красота! Я Миша, ты Лариса, познакомились. Ну что, купаться будешь со мной?
Лариса. Я до такого… (Задумывается.)
Мужчина. А зря. Охлаждает пораненные и горящие чувства.
Лариса. Вас бросили!
Мужчина (угрюмо). Бросили тебя. А ты все надеешься. Выкинь надежду. Начни сначала. Скажи себе: «Я желаю поменять жизнь»!
Лариса. Что вы понимаете в женщинах?! Как можно из сердца любимого‑то выкинуть?
Мужчина. Да обман это! (Пауза.) А, впрочем, твое дело! (Быстро встает.) Спасибо за беседу! (Взбегает по лестнице наверх, говорит оттуда.) Там у себя, среди вялых, безликих коллег, там, где ты все еще продолжаешь долбать хрестоматийные проблемы, которые мы и так знаем… Там у тебя, среди научных статей есть то, что тебя держит, но нет того, что тебе нужно. Литература и искусство – вещи неосязаемые, а жизнь бьет вот такими юными мальчиками.
Лариса. Вы что, меня знаете? Вы следите за мной?
Мужчина (не слыша ее). Это был удар об стену. Шишка выросла и надо приложить что‑нибудь холодненькое!
Лариса (кричит). Вы не ответили!
Мужчина. Я пытался угадать и попал в точку. Спустись с небес, говорю я тебе, посмотри вокруг. (Спускается снова к воде.)
Лариса. Но я же забочусь о нем! Я хотела с ним быть.
Мужчина. Я рад, что заботишься, но факты… Сама посуди – нужна ли ты ему.
Лариса (кричит). Но у меня больше никого нет! Это все, что мне удалось.
Мужчина. Он тобой просто пользуется…
Лариса. Не верю, не верю!
Мужчина. Тебя прогнали.
Лариса. Даже если не любит, все равно мне! Я с ним осталась бы.
Мужчина. Вот чудило! Верная женщина! Ничего не упустила из виду?
Лариса. Да пусть унижает. Я простила. Ничего лучше все равно не будет.
(Мужчина закуривает, Лариса тоже.) Какой‑то сладкий дым у папирос. Ну, поймите, Миша – молодой он, красивый, здоровый. Я бы родила от него ребенка.
Мужчина. Банальщина первостатейная! Я же говорю – одно и то же, куда ни плюнь. Хотя этот довод мне понятнее.
Лариса. Почему я с вами вообще разговариваю? Что это, в самом деле? Вы суетесь в мою жизнь, а я вас слушаю.
Мужчина. Наверно, я говорю то, о чем ты думаешь сама, а вот сказать не можешь. (Садится рядом, обнимает ее осторожно за плечи.) Скоро ночь, а решение не принято. Так и будешь хвататься за соломинку? Так и будешь жить и мечтать, опираясь на давно упавший стол?
Лариса. Но ребенок же.
Мужчина. Что так поздно? Где вы были раньше?
Лариса. Да и Валера для меня как ребенок, поймите.
Мужчина. И ты его потом оставила бы в покое?
Лариса (после паузы). Нет… Я не смогла бы.
Мужчина. И все‑таки чувства впереди. Ай‑ай‑ай! Взрослая женщина, а порывы ребячьи. Так беги к нему, стучи в дверь, разбей окна. Объясни родителям его, кричи, проси! (Пауза.) Услышит? Как ты думаешь? Я думаю, вряд ли. Где серьезность критической буки? Где искусствоведческий порыв, наконец? Где то, благодаря чему ты разгоняла блестящих мужчин? Хотя, конечно, следить за собой надо. Вот что это за шляпа? (Срывает с Ларисы шляпу, бросает в воду. На голове Ларисы несообразная стрижка.)
Лариса (расстроенно). Ну вот, и что же вы сделали? Зачем вы так? (Чуть не плача.) Эта шляпа, между прочим, была мне дорога.
Мужчина. Дурацкая шляпа! Никчемная прическа!
Лариса. Валере нравится.
Мужчина. У него вкус отсутствует. И все остальное. То, что дорого сейчас, надо возненавидеть, а полюбить другое.
Лариса. Почему вы хотите, чтобы я забыла Валеру?
Мужчина. Я не то… Я – другое… А до Валеры твоего мне дела нет… Я о себе беспокоюсь. Это ты жить не хочешь. И, если бы не я, всплыла бы здесь через пару дней. А запах‑то какой бы был, представь. Ну вот, хоть шляпа плавает. Он завтра утром пойдет, шляпу увидит. Вот психанет, да?
Лариса. Вы – дьявол! (Встает.) Вы просто меня распотрошили. Вы просто сосете кровь!
Мужчина (улыбаясь). Добрая моя, милая, сядь, прошу тебя. Ты не так все понимаешь. Не под тем углом смотришь. Тебе все только кажется ведь, а действительность – другая. Мне тебя очень жалко. Я помочь хочу. У меня к тебе нет претензий. Пожалуйста, пусть все будет по‑твоему. (Пауза, потом кричит.) А ты давай, кидайся в воду, кидайся, пусть тебя рыбки подъедят. Тоже мне, «последний бой»! Какого‑то ерундового недоумка она потеряла! И теперь, ребята, простите. Есть кому дело, нет дела – я, значит, туда хочу! Ну и прыгай. Подтолкнул бы, да права не имею. (Встает, вдруг у него начинают литься слезы.) Надо свести счеты с жизнью. Надо сделать этот трудный, но в тоже время такой нужный шажочек. И плюх, плюх, плюх!
Лариса. Миша, успокойтесь. Я же понимаю вас. Я даже не знаю, что делать!
Мужчина (успокаивается резко). Я тоже. (Смеется.) Где ты с ним познакомилась?
Лариса. Он сын моей подруги.
Мужчина. Ах, да, да! Лихо! С детства, значит.
Лариса. Но только я недавно поняла. Мы скрываем, правда, от всех.
Мужчина. Твое место – в пустоте. Не ври хоть мне. Я‑то знаю. Как только он стал похож на мужчину, ты его захотела.
Лариса. Может быть, и захотела, может быть, я неправильно что‑то делаю, но я не могу по‑другому.
Мужчина. Хочешь правду? Бросишь эту затею, сможешь по‑другому.
Лариса. Вот только не надо за меня решать. Я не отступлюсь.
Мужчина (после паузы). До чего люди тупые, кошмар! Ну ладно, твоя правда, не отступайся. (Пауза.) Можно, я тебя разик поцелую в лоб?
Лариса (встает, отходит). То есть?
Мужчина. Да не бойся ты. (Подходит к ней, долго рассматривает.) Ты похорошела, порозовела. Я только в лобик, и попрощаемся. Обещаю, никто не узнает. (Пауза.) Так можно? Ты глаза закрой, словно я нечаянно. А потом возмущаться будешь. Ну? (Пауза.)
Лариса. Хорошо. (Закрывает глаза.)
(Одновременно с тем, как Лариса закрывает глаза, также моментально гаснет свет, как будто все моргнули и чуть задержали глаза закрытыми.) Что‑то я ничего не чувствую. Целуйте скорей. Я открываю глаза.
(После этого резко дается свет, словно все быстро раскрыли глаза. Лариса одна около воды. Мужчина пропал.) Миша, где вы? (Смотрит на воду, приседает, пытается вглядеться.) Да нет же, если б прыгнул, то я услышала бы. Господи, пропал, как ветром сдуло. Словно улетел! (Поднимается по лестнице к фонарю.) Миша, Миша! Ни там нет, ни здесь. (Медленно спускается вниз, садится на ступеньку.) Чего я здесь торчу‑то, господи? Чего жду? Валерочка вернется? Нет, Миша прав, во всем прав. А я действительно глупая. (Усмехается.) Неужели он подумал, что я брошусь в воду? А ведь хотела. Хотела? А зачем, ради чего? (Пауза.) Разговариваю сама с собой, дура! (Смотрит на воду.) Шляпа плавает. Ну, так ему и надо! (Шепотом.) Шляпочка, не уплывай отсюда до утра, пусть ее Валерочка заметит. Вот ему урок будет! (Встает, подходит к воде ближе, примеряется, собираясь прыгнуть, топчется, потом пятится, хватается за лицо.) Чушь, чушь! (Взбегает по лестнице, наверху натыкается на Валеру, взъерошенного, в накинутой на спортивный костюм куртке.)
Валера (удивленно). Ты это, чего это… здесь еще, что ли?
Лариса. Да, воздухом дышу. А ты как сюда?
Валера. Просто пробежаться. (Пауза.) А все нормально?
Лариса. Разве что‑то не так?
Валера. Шляпа.
Лариса. Надоела она мне, вон плавает.
Валера. А, понятно. Ты домой?
Лариса. Пройдусь.
Валера. Не боишься?
Лариса. А чего мне бояться? Я старая тетка, никому не нужна. Денег у меня больших нет, украшений тоже. Вот так.
Валера. Ты совсем не старая, не наговаривай.
Лариса. Я не хочу тебя слушать, Валера, живи своей жизнью.
Валера. Лариса, ты чего?
Лариса. Ты меня послал?
Валера. Ну, я случайно. Я… не хотел… Само как‑то.
Лариса. Будь здоров. Учись!
Валера. Погоди. Человек вот приходил сейчас ко мне в белом плаще. Это кто? Он сказал, чтобы я немедленно бежал сюда, потому что ты тонешь. Он сказал, что ты меня любишь, чтобы я не смел тебя обижать, чтобы я с тобой… В общем, напугал он меня.
Лариса (усмехаясь). А ты и напугался?
Валера. Он мне под дых надавал на лестничной площадке.
Лариса. А ты сразу все понял и осознал. И полюбил.
Валера. Нет, ну, я в смысле…
Лариса. Меня спасать не надо. Я всплыла. А ты иди домой. (Оглядывается по сторонам.)
Валера. Мы когда увидимся? Я хочу с тобой… тебя…
Лариса (после паузы). Я так давно ждала этих слов… Только мне не нужно уже, Валерочка… Ты еще мальчик, ищи девочку… А я не девочка. Я… (Торжественно.) Я – женщина! Причем очень даже ничего. Спасибо за поддержку!
Валера (улыбается, пытается ее обнять). Я не понимаю – ты серьезно? Ты недавно тут… ну, плакала, просила.
Лариса. Руки отпусти. Кругом! Бегом! Учить зарубежную литературу.
Валера. Ну, и черт с тобой! Я готов был мириться. Ты сама не хочешь. Скажи своему этому в белом плаще, что сама отказалась, чтобы он потом меня не трогал и не дергал.
Лариса (усмехаясь). Пошел ты! (Отворачивается. Валера быстро уходит. Лариса раздумывает. Оборачивается.) Стой, идиот, стой! Вернись, Валерка, дурень! Вернись! (Плачет. Сбоку появляется Мужчина в белом плаще, проходит мимо.)
Лариса (хватает его за рукав). Стоять, гад! (Пытается его ударить.) Все из‑за тебя, все из‑за тебя! Что ты со мной сделал?
Мужчина (легко отбивается от нее). Женщина, вы чего, я вас разве знаю? Вы что‑то перепутали! Я вас вижу в первый раз. И нападать на меня незачем, и обвинять меня не в чем.
Лариса (отпустив его, зло). Так ты еще меня и не узнаешь? Ты еще дурака тут валяешь?
Мужчина. Да вот Богом клянусь, женщина! Я как раз своего ищу, а то тут бегают всякие, а мы теряем. Где он? Поди найди!
Лариса (кричит). Нет уж, Миша, не пройдет. Ты же меня…
Мужчина (перебивает). Да я Миша разве? Вот вы даже не знаете, как меня зовут, милая, а шумите. Вы глаза пошире раскройте. (Отворачиваясь и уходя.) Вот тоже люди! Посреди уже ночи от дела отрывают! (Уходит.)
Лариса (кричит). Нет, постой! Что ж ты издеваешься? Стой, говорю. Верни мне шляпу! (Бежит за ним.) Верни мне Валерку! (Убегает.)
(Вода плещет все громче. После паузы наверху появляется Валера. Он опирается локтями на перила набережной, закуривает.) Валера. Такое впечатление, что что‑то потерял. (Пауза.) Такое чувство, будто шкуру содрали. (Курит, смотрит вперед на волны. Медленно гаснет свет.)
Конец