Эпилог
- Повторяю, у меня покушение - мужчина с топором напал на маленькую девочку, провожу задержание.
- Придурок, не поворачивайся к ней спиной!
Мимо меня, словно волейбольный мяч, пролетела голова полицейского, оставив на кирпичной стене кровавый цветок. Я сильнее сжал топор. Казалось, обезглавленное тело падало целую минуту. Пока оно падало, на месте отлетевшей головы, «выросла»другая. В красном капюшоне, с дьявольской ухмылкой и алыми как огни аэропорта глазами. Девочка лет одиннадцати облизала свои сияющие ангельской белизной ручки.
- Старый охотник, глупый волк, сумел бы поймать, в топоре был бы толк.
На этих словах, она растворилась в пелене утреннего тумана. Я еще несколько минут слышал отдаляющийся эхом высокий уродливый смех.
1. Рожденный преследовать.
Тук. Тук. Тук. Обычный звук, который раздавался ранним утром в лесу. Звук моего топора. На всю деревеньку я был и лесорубом и охотником. Приближалась зима, и нужно было наколоть побольше дров.
Утро вышло прохладным, пасмурным, поэтому я накинул на себя тулуп из волчьей шкуры, доставшийся мне от отца. Через какое то время, стук моего топора, стал тонуть в высоком, мелодичном пении.
- Ах, как сладки, ах как сладки, с любовью слепленные пирожки, их кушали все – не выжил никто, не ели вы в жизни вкусней ничего.
Через мгновение из леса, вышла маленькая хрупкая девочка в алом капюшоне и плаще. Ее золотистые волосы спадали по миниатюрным плечам, ана бледном милом лице сияли огромные голубые глаза.
- Ты не заблудилась кроха? – окликнул я ее.
Девочка повернулась ко мне и подошла поближе.
- Нет, я к бабушке иду - пирожки несу, тут она рядом живет, скучает,наверное, ждет.
Я улыбнулся. Ее манера говорить стихами и жизнерадостность забавляла.
- Это та старушка, которая в чаще леса живет? Не знал, что у нее есть внучка. Ну и хорошо, а то местные захаживают к ней редко, а я раз в месяц заношу ей дрова, как по мне очень хорошая у тебя бабушка, просто не очень любит шум, наверное. Ступай, только осторожно, нынче волки по лесу бродят.
- Уже не бродят. Всего вам доброго.
Девочка поклонилась, и вприпрыжку пошла дальше. Я проводил ее глазами. Это случилось за мгновение. Я вспомнил, что у старушки не было родственником. Глаза обратили внимание на еле видные пятна на платье девочки, на сильный запах крови, на торчащую из корзинки, накрытой тканью, руку. Прежде чем я смог, что то понять, мои руки сжали крепче топор и я,размахнувшись, опустил его на ее спину. Но девочки там уже не было.
- Хорошая реакция. Старый охотник, глупый волк, сумел бы поймать, в топоре был бы толк.
Ее губы были так близка, что она почти касалась моего уха. Ее шепот проникал в мой мозг, а ее маленькая ручка в этом время, копошилась в моих кишках.
Я упал на землю, проводив взглядом ее алые как закат глаза, и дьявольскую ухмылку. Не мог позвать на помощь, не мог пошевелиться, только рука крепче и крепче сжимала топор. Не знаю, сколько времени прошло. Было холодно, мои глаза начали закрываться. И тут очередной раз, с силой, разомкнув их перед собой, я увидел здорового волка. Ну и хорошо. Лучше чем сгнить здесь, пусть хоть животинка наестся.
Только потом понял, что волк умирает. Судя по размерам - вожак, был весь изранен, его шкура вся была в крови и грязи, он тяжело дышал. Он лег передо мной и коснулся своим носом моего лба.
- Слушай меня Волк. Твой род позабыл свою роль. Шкура на твоих плечах, не была добыта твоими предками, но была им дарована. Мы волки - защитники ведьм. Твой род, некогда обязанный ведьме, живущей в чаще, должен отдать долг. Девочка, которую ты видел, отродье черной магии, создана из похоти и жадности, что питается страхом и кровью, ослепляя своей невинностью. Я последний из оставшихся стражей, и волей леса, я спасу тебя, что бы долг был исполнен. Теперь ты охотник, и я зверь – мы едины. Пока Красная ходит по этой земле, мы будем преследовать ее.
2. Запах страха.
- Волк, ты тут? Повторить?
Волк, имя, данное мне отцом, видимо из за нашего долга. Я кивнул престарелому бармену и подставил свой стакан. Видимо я опять поддался воспоминаниям. Какой век на дворе? Какая разница. Тысячи часов и минут, в постоянной охоте и преследовании Красной. И каждый раз она ускользает от меня. Первые раз десять, наверное, она пыталась меня убить. Но я всегда возвращаюсь. Меня будто по кускам собирает. Каждый раз было дико больно. Но теперь, она просто убегает. Сотни раз, я думал о том, что бы просто жить в свое удовольствие. Даже если волк внутри, решит меня достать, я смогу его приструнить. Но я не могу всего этого так оставить. Мне до безумия жалко, всех этих людей. Начиная с той старушки - ведьмы, много лет назад. Моей деревни, которую на обратном пути, Красная, превратила в окровавленное кладбище. Просто для развлечения. Сотни людей, которых она убила, сожрала, разорвала. У нее нет цели. Она охотилась на ведьм. Но настоящих ведьм осталось не так много. Да и не думаю, что это ее цель. Она просто убивает в свое удовольствие. Очаровывает людей, обманывает, пользуется их наивностью и пороками. А потом зверски убивает, наслаждаясь каждой секундой. Она осторожна. Не ходит легенд, не ходит слухов. Никогда не оседает на одном месте. Постоянно в пути. И как бы я не был хорош в охоте, я всегда опаздываю.
В ноздри ударил знакомый запах. Запах страха. В дверь бара зашел, старик вместе с моим знакомым связным. Я остановил их взмахом руки, опрокинул в себя стопку виски, и бросил пару купюр бармену.
- Поехали.
По пути к дому зажиточного бизнесмена, мне коротко описали ситуацию. Было бы что описывать. Похитили дочь. Ночью забрались в дом и выкрали, потребовали, как обычно много денег, или дочку пришлют по кускам. Банальщина. Похитителям сильно не повезло, но мой связной очень жаден, и всегда находит мне подработку. И Великому Охотнику, нужно, на что то жить.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, шикарного особняка, я принюхался. Зверь во мне, чувствовал запах не только физический, но и эмоциональный. Я без указок, прошел длинный коридор и выбрал комнату девочки. Обычные розовые тона присущие маленькой принцессе. Куча плюшевых игрушек. Запах счастья, радости, и детской дребедени. И сильный запах страха. Девочку выкрали буквально позавчера.
- Волк, ты тут?
- Всегда тут Волк.
- Нашел?
- Нашел.
Связной успокаивал бизнесмена. На том место, где я только что стоял, уже ничего не было. Многим кажется, что я телепортируюсь, но на самом деле, все несколько сложнее. Меня разрывает, так же, как и собирает из любых ошметков, при очередной смерти. Волк исчезает, что бы дать место Волку. Сейчас по лицам, бежит призрак вожака стаи, по видимым лишь ему следам, на только ему доступный запах. Запах страха маленькой девочки. Быстро, быстрее любой машины, пролетая сквозь людей, дома, бежит по воде к своей цели. Заброшенная стройка, грязный подвал, сквозь ржавые старые двери. Мимо бугаев, сидевших за столом, нагруженным бухлом и оружием. Мимо пялящегося в телефон охранника. В маленькую комнатку уборщика, где в совершенной темноте, сидит маленькая испуганная девочка. И там уже Волк уходит, и возникаю я – Волк.
- Успокойся малышка. Не бойся, меня послал твой папа.
Я не стал прикрывать ей рот. Мне не нужна тишина. Я хочу, что бы эти ублюдки знали, что я здесь.
- Мой меч – моя жалость.
Я мог бы просто унести ее отсюда. Мог бы. Но это не остановит их. Не остановит их и тюрьма. Только один способ, который не отличает меня от Красной. За исключением того, что я не оставляю за собой следов.
Мне пришлось еще раз разорвать себя на части, что бы выйти за дверь. Возникнув на той стороне, вонзил топор в голову сидящего охранника. Мои глаза, сменились на волчьи - желтые, горящие глаза зверя.
- Пожирай крики.
Волчья шкура доставшееся мне, когда то от отца, всегда была на мне. Пуская теперь, лишь как воротник моей кожаной куртки. Сейчас она разрасталась, по телу, как броня. Пожирание. Одна из моих способностей. Сейчас из моей куртки выросли несколько тел огромных волков. Мне даже не нужно было двигаться. Одна из голов поглощала любой шум. Не было слышно, как с ругательствами, несколько человек, стреляли в меня из автоматов. Не было слышно, как пули отскакивали, от закрывшей меня фигуры волка, из шерсти с моей куртки. Эта шерсть благодаря моей Вере, была прочнее стали. Не было слышно, как несколько отделившихся от меня волков, разрывают похитителей в клочья. Не было слышно не криков, не довольного чавканья зверей.
Спустя несколько минут, я открыл дверь, и девочка вышла ко мне в пустую комнату. Увидев ее растерянный взгляд, я сказал:
- Плохие дяди убежали, и больше так не будут.
Я взял маленькую пленницу на руки, и меня не стало. Волк ушел, и девочка уже сидела на спине Волка. Волка, который в мгновение ока донес ее домой к отцу. Волка, который довольно скалился, догрызая, чей то палец.
3. Звери не любят.
- Говорят, зверь не умеют любить.
- Мне плевать, что говорят люди.
Я часто возвращаюсь в этот лес. Вдалеке от цивилизации, он так и не был занят людьми. Нет, я прихожу себя, не что бы посетить место, где, когда то была деревня, в которой я родился. Семьи я завести не успел. Друзьям, предпочитал тогда, свою работу и лесную тишину. Сюда приходил Волк, что бы побыть на месте, где, когда то Красная, перерезала его стаю.
- Мы не разделяем понятий. Мы звери, нам не нужны красивые слова. Это была моя стая, понимаешь. Стая, с которой я охотился, спал, и ел. Стая, которая грела меня холодными вечерами. У них не было имен. Мы – волки. Я был вожаком, потому что я был самым большим и сильным. Не более. Мы не умеем любить. Мы не знаем, что такое любовь. Мы вместе, потому, что так больше шансов выжить. Так же, как и люди. Вы не можете выжить в одиночестве. Вы сбиваетесь в кучки. Но вы не равноценны. У вас странный симбиоз. У вас нет ролей. Слабые особи пользуются сильными, ничего не отдавая в замен. Сильные используют слабых. Какая разница, что у вас есть понятие любви, если вы не умеете любить.
И волк был прав. Любовь, которую мы придумали, существует только в строках и песнях. В одиноких вечерах, занятых мольбой и вопрошанием о любви. Одни умеют любить, другие умеют быть любимыми. И от их союза, ничего не меняется.
Мы проводили, так по несколько дней в году. Волк, сформировавшийся из моей куртки, сидел напротив, кучки камней, которую я сложил в память о его земле, и где похоронил их очень давно. А я? А я рубил дрова, в туже ночь, сжигая их в костре. Мой топор делал – Тук, тук, тук. И я снова возвращался в прошлое.
Для меня ничего не изменилось. Люди продвинулись вперед, появились телефоны, компьютеры, и еще куча разной херни. Но люди, так и не научились любить. Я никогда не отличался сентиментальностью. Я любил,наверное, только свое ремесло. Любил лес. Любил тишину. И только тук, тук, тук разносился эхом в моей голове. Любил идти по следам, будущей дичи. Любил тяжесть топора в руках. Я могу любить только это, потому что больше ничего я не встретил за свою долгую жизнь.Мне жалко людей. В их жизни, так много вещей, которые можно любить. Но они не хотят учиться. Они учатся ненавидеть, потому что не могут завоевать чужую любовь, либо не умеют любить сами. Люди? Люди… Хорошо, что я уже не человек. Я Великий Охотник. Волк умер много лет назад, и теперь есть только два Волка, в одном теле. А звери. Звери не любят.
Плечи стали тяжелее. Моя куртка снова была на мне. Уткнувшись в мою щеку холодным носом, словно успокаивая, Волк произнес:
- Тебе смс. У нас есть работа Волк.
- Ну, тогда в путь, Волк.
Посреди старого леса, где я умер и был рожден заново, меня не стало. Волк исчез, и между деревьев бежал Волк.
4. В следующий раз - позвони.
Голова гудела. Видимо в этот раз, я знатно перебрал в баре, потратив почти все, что заработал. Встав с кровати, поднял свой топор. Его тяжесть успокаивала. Пальцы резко сжались на рукояти. Что-то не так. Глянув на комнату отеля, я понял, что моей куртки нет. А значит, нет и Волка. Память подводила. Я принюхался. Запах женщины. Видимо ночка была веселой. Значит украли. Красть у Великого Охотника, какая глупость. Принюхался еще раз. Пахло псиной. Значит приглашение. Опять эти придурки. Засунув топор в специальную кобуру на поясе, я спустился в бар. Седой бармен Рей, подмигнул мне.
- Хорошо отдохнул Волк? – старый развратник, видимо видел мою вчерашнюю гостью.
- Можно и так сказать, плесни молока.
- Молока? Я так понимаю, я, что то пропустил.
Рей знал, что я пью молоко, только когда не в духе.
- Да так, предстоит неприятная встреча, можешь мне
что ни будь дать накинуть.
Так вышло, что кроме своей куртки я ничего не носил. Рей жил на первом этаже бара, и сдавал мне комнату на втором. Удобно. Центр города, да и не нужно думать о выпивке. А я был, его охранником, да и помогал, чем мог. Старик ловко мешал коктейли, но был уже чертовски стар. Он вынес мне клетчатую рубашку. Она была маловато, в ней я выглядел, как реклама стероидов, так и выступали мышцы. В любом случае, лучше, чем с голым торсом бегать по городу. А бежать придется.
Я вышел на улицу. Шел дождь. Хорошо. Меньше зевак. Волк стал частью меня, когда-то. Но большая его часть покоилась в той самой куртке. В шкуре. Без него, я не мог, так быстро перемещаться. Но я все же был Волком. Великий Охотник не просто звание. Я принюхался. Мои глаза засияли желтым светом. Запах моей гостьи, запах куртки. На запад. Я сделал пару круговых движений шеей. Пару рас присел. Проверил, хорошо ли висит топор. И с места запрыгнул на ближайший двух этажный домик. Побегу по крышам, там удобней.
Запах вел меня. Дождь бил в мое лицо. На какие то мгновения, я почувствовал себя, самым настоящим волком. Свободный. Последние километры, преодолевал, чуть ли не вприпрыжку с языком наружу.
За ухоженной оградой, высилось несколько соток земли и большой дом. Я перемахнул через забор, и направился к дому. Ужасно пахло псиной. Оборотни мать их. Видимо так же учуяв меня, двери открылись, и на лужайку вышло несколько здоровенных детин в человеческой форме, во главе с их главарем.
- Фрэнк, какого черта.
Альфа самец, и глава стаи оборотней, по имени Фрэнк, вышел вперед.
- Волк, какая встреча, а мы уже думали, что ты не заглянешь.
- Не неси чушь, отдай мне мою куртку и расстанемся друзьями.
- Не горячись волк. Я не понимаю в чем проблема. Мы же с тобой похожи, мы все звери в телах людей, нам лучше держаться вместе, тем более с твоими-то талантами, ты далеко пойдешь вместе с нами.
- Фрэнк, ты сам знаешь, что у меня один долг, ваши щенячьи забавы меня не интересуют.
Фрэнк сквозь зубы зарычал, сравнение с собачьими ему не нравилось.
- Волк, мы тебя по-хорошему просим. Сейчас ты не в том положении, что бы торговаться, без своего дружка, ты не так то и силен.
Едва успев договорить, он подавился своими словами. Мое колено врезалось в его наглую рожу.
Окружившие меня оборотни, мигом обрели свою животную форму. Огромные массы мышц и животной дури. Ловким движением я достал топор, подкинул его пару раз, и развернул лезвием внутрь.
- Кто я, по-вашему, кретины. Свора собак, на одного Волка? Ну, поехали.
Перед лицом клацнула огромная пасть. Уклонившись, я со всего размаху опустил ей на лоб рукоять топора. Следующий получил от меня удар по дых, следом, был отправлен в полет ударом ноги. Я не собирался их убивать. Ничего плохого они пока не сделали. Хреновым бы я был охотником, если бы не мог постоять за себя без Волка. Я взмахнул топором перед собой.
- Мой меч – моя жалость.
Моя Вера - янтарного цвета, покрыла лезвие топора, и сорвалась в виде нескольких волков, которые тут же завалили пару оборотней, и сомкнули клыки на их шеях, ожидания команды.
- Не рыпайтесь мальчики, хуже будет.
Противники были повержены. Я подошел к их вожаку, который валялся на земле, хватаясь за сломанный нос и ругаясь как сапожник. Он злобно смотрел на меня. Я занес топор за головой. В воздухе над Фрэнком стал вырисовываться силуэт гигантского янтарного топора. Лидер оборотней заскулил и начал отползать.
Мне стало его жалко. Как обычно. Спрятав топор, я тихо позвал:
- Волк, пошли отсюда.
Двери дома открылась, и из нее вышел Волк.
- Долго ты.
- Мог и сам справиться.
- Но тогда они бы не успокоились.
Моя куртка вернулась на мое тело. Сразу стало спокойнее. Два Волка в одном теле – такова суть Великого Охотника.
Уходя, я развернулся и крикнул Фрэнку:
- В следующий раз – позвони.
5. Так пахнет одиночество.
Театр. Вы серьезно. Очередная работенка обещала быть интересной. Меня наняли, что бы найти – призрака. По крайне мере, так это называл хозяин театра. В последние годы, им постоянно кто-то портил спектакли. Обычные хулиганства, ничего серьезного. Эдакий призрак оперы из младших классов. То устроит маленький пожар. Украдет костюмы, или испортит их. По мелочи, в общем. Привлекали полицию, экстрасенсов, понаставили везде камер слежения, все безрезультатно. Обычное дело, найти незнакомый запах, проследить, схватит и предоставить полиции. Вот только была одна проблема. Это был театр, много людей, многие из них постоянные гости и любители искусства. Для начала, я попросил собрать весь рабочий персонал. От актеров, до уборщиков и подсобных рабочих.
Перед этим мне показали все места, в которых, случалось что-то необычное и неприятное. Запахи удивления, злости, небольшого испуга. Ничего особенного. Самое странное, что никакого лишнего запаха. Ни человек, ни эмоции, которая могла принадлежать хулигану.
Заказчик был твердо уверен, что преступник не из работников. В принципе, встретившись в большой зале, с персоналом, я подтвердил эту теорию. Обычные человеческие эмоции. Никаких потайных дверей и скелетов в шкафу. Чем то было похоже на ситуацию с Красной. Просто, похоже. Я не мог ее почуять. Мог почуять ее жертв, мог идти за ней, пока не пропадала кровь ее жертв и их запах. Но она избавлялась от него достаточно быстро. Ее способность была – Невинность. Она легко втиралась в доверие, совершенно не источала жажду крови. Ее жертвы видели в ней отголосок родной дочери, первой или тайной любви, идола. Она не оставляла запах ненависти, злобы, или безумия за собой. Для меня, сама Красная не имела запаха. Ее желание не пахли, ее безумие не пахло. Ее ужасная ухмылка и дьявольский взгляд, не оставляли за собой следов. Поэтому я не мог, так просто найти ее. Бесконечные кошки мышки. Что-то похожее и здесь. Только чувство другое. Когда Красная была передо мной, я мог почувствовать физические запахи. Запах асфальта на ее подошве, запах крови на ее руках, запах каплей дождя на ее плаще. Я мог увидеть ее силуэт на месте ее жатвы. Физический след, так сказать. Здесь же, я мог определить только пустоту. В картине запахов была, какая то пустота, будто бы, там, что то было, но совершенно непонятно что или кто. Утерянный или вырванный пазл.
В результате мне предложили, пробыть несколько дней, не больше недели, в театре. Управляющий заявил, что раз в неделю, что ни будь, случается. На том и порешили. На первом спектакле, меня чуть не стошнило с непривычки. Столько запахов. Эмоции смешались с парфюмами, потом, вином, и бог знает, чем еще. Голова так разболелась, что я так и не понял, о чем был спектакль. Во второй раз я взял себя в руки, даже спектакль понравился. Блаблабла невзаимная любовь. Но красиво. Запахи ничего мне не сказали. В третий раз, посреди представления, упал занавес. И пошло поехало. Главный актер поскальзывается на ровном месте, с примадонны спадает платье. В гримерке пожар. В буфете переполох. В общем, полный беспредел. Сконцентрировавшись на запахах, я стал искать пустоту. На мгновение. Прямо около сцены. Пустота возникла и так же быстро исчезла. А дирижёр в это время пытался достать свою голову из натянутого на нее фрака.
Вечером, после представления, я подошел к заказчику.
- Мне нужно на сцену. Желательно прямо на сцену. Может дерево, там сыграю, или камнем посижу.
Я ждал протестов, от человека искусства, мол, дилетантам на сцену нельзя. Но все оказалось куда хуже. Один из участников подтанцовки заболел, и им нужна была замена. В результате на следующий день, меня нарядили в полуголого тарзана.Вместе с такими же полуголыми тарзанами, выпустили на сцену, среди искусственных лиан, подпевать и подтанцовывать королю полуголых тарзанов. На мне не было моей куртки, оставил за кулисами.Но я готов был поклясться, что Волк сейчас потешается надо мной. В моей голове не стихал его смех.
Все проходило по сценарию, мы танцевали, главный Тарзан танцевал со своей возлюбленной, бегали костюмированные обезьяны и другие живность, а я в составе пяти бородатых слуг короля джунглей орал:
- Наш король, блаблабла король джунглей.
Мне уже казалось, что это была плохая идея, но потом к моему облегчению, начался хаос.
Во рту у главного актера оказался банан. Что говорить, бананы начали сыпаться с потолка, падая на сцену, на зрителей, в ям с оркестром. Лианы обвязывали лодыжки танцоров и те взмывали к потолку. Одежду начало срывать с актеров, и она отправлялась в неизвестном направлении, я еле удержал свою набедренную повязку. Но в творящейся суматохе, я все же смог увидеть тень. Сделав быстрое движение я схватил ее за плечо и… И меня унесло.
Как будто бы я, какая то пушинка, меня несло по закоулкам театра, вслед за тенью, в которую я вцепился, как младенец в грудь матери. Через мгновение, весь в пыли и занозах, я приземлился лицом в деревянный пол, какого то чердака. На меня смотрела фигура в плаще, у которой вместо лица была маска. Белая маска с постоянно перемешивающимися на ней красками. Ни рта, ни глаз. Не успел я сказать ни слова, как фигура потеряла ко мне интерес. Она начала в суматохе рыться в каких-то коробках, между стойками со старыми сценическими нарядами. Все что раздавалась из ее «уст» это, какие то непонятные печальные вздохи. Будто грустная сова.
- Кто ты? Призрак?
Незнакомец не обращал на меня внимания. Закурив я сел, на какую-то коробку, неудачно, от чего раздался шум разбитого реквизита. Фигура тут же подлетела ко мне и аккуратно подняла одной рукой у себя над головой. Не найдя ничего, она так же аккуратно опустила меня, и начала трогать мою куртку, осматривать карманы.
- Ты что то ищешь?
Фигура замерла, и яростно закивала. Она села напротив меня и в ее маске начались сменяться образы. Слишком сумбурно и быстро, но я уловил суть. Человек передо мной был, когда то актером в этом театре. Видимо успешным, судя по нарисованному залу, который стоя аплодировал. Человек был счастлив, и ему нравилась его работа. Он показывал фокусы. И вот однажды на концерте, к нему подобралась темная фигура и украла его тень.
- Душу Волк. У него украли его душу.
Я повторил это слово, и незнакомец закивал еще энергичнее. На его маске появилось подобие нарисованной улыбки, и он протянул ко мне руку.
- Просто, у меня нет твоей души.
На маске опять возник водоворот из серых и темных красок, фигура опять потеряла ко мне интерес и пошла, лазить по коробкам с тихой надеждой.
- Подожди, у тебя есть, ну не знаю, какая ни будь вещь того кто украл твою душу?
Фигура остановилась. Потом медленно подошла ко мне и протянула парные ножны, видимо от кинжалов.
- Так ты тоже Великий. Ясно. Я постараюсь помочь.
На маске изобразился рассвет.
- Не спеши. Это будет нелегко.
Я глубоко вдохнул.
- Япония. Киото, точнее сказать не могу к сожалению. Очень нечеткая форма. Если хочешь, я могу тебя подбросить туда.
Незнакомца и след простыл. На его месте осталось только повисшее эхо, что то вроде немного – «Спасибо».
- Волк, как ты думаешь, почему он вытворял все эти вещи?
- Не знаю Волк. Потому что человек без души, как ребенок? Или потому что о нем все забыли, и не могли его увидеть. Может ему, просто нужна была помощь. Может воспоминания о сцене мучали его. Он хотел вернуть свое прошлое.
Получив плату от директора театра и уверив его, что случаи прекратятся, утаив подробности, я в раздумьях вышел на улицу. Сегодня я узнал еще один запах. Как будто вырванныйпазл из общей картины, пустой, потерянный. Так пахнет одиночество.
6. Шапочки.
Звери не любят. Но отлично приходят в ярость. И это был один из моментов, когда оба Волка ревели. Ревели во всю свою глотку. Шел обычный день, когда ко мне в бар пришел конверт. Короткая записка. Просьба о помощи, никакой информации, только сложенный платок. Видимо очередной заказчик неплохо знаком с моими работами. Я мог использовать свой метод перемещения, только преследуя. Вот и сейчас, запах от платка, медленно указывал мне дорогу. Волк исчез, Волк несся через полсвета к очередной работе. Мы и не догадывались, насколько личным окажется это дело.
Запах привел нас к комнате отеля. Волк исчез и появился я – Волк. Меня передернуло. Пару дней, пока мы бежали, меня не было. Собираться снова и так больно. Еще и отвык слегка от таких далеких забегов. Я постучался в эту дверь, на другом конце света.
- Войдите, открыто.
В комнате на кресле, сидела и курила женщина. Лет тридцать, тридцать пять не больше, хотя выглядела она намного моложе своих лет. На ее щеках видны были красные бороздки от слез. Голос дрожал. Пахло алкоголем.
- Присаживайтесь мистер Волк, если честно, я наслышана о ваших талантах, но не ожидала, что вы доберетесь так быстро.
- Самолетом было бы быстрее, но я не очень люблю летать.
- Выпьете?
- Виски.
- Бар вон там, выбирайте, что по душе.
Видно было, что она не в состоянии встать. Что-то серьезное случилось у этой некогда сильной и уверенной женщины. Это все читалось в запахах. Налив себе стакан, я присел в кресло напротив нее.
- Рассказывайте.
- Недавно, в моем загородном доме, посреди ночи, я услышала крик из комнаты своей маленький дочери. Ей недавно исполнилось восемь. Вбежав туда, я не увидела ничего, кроме разбитого окна, и нескольких пятен крови на постели. Это было неделю назад. Полиция сказала, что возможно ее унес дикий зверь, но скажите, пожалуйста, какой дикий зверь сможет запрыгнуть в окно на втором этаже.
Я нахмурил брови. Что-то внутри нас с Волком взбудоражилось.
- За неделю, поиски не чем не увенчались, никаких писем с выкупом, никаких улик или зацепок. У меня нет врагов, которые могли сотворить такое. Я почти смирилась с утратой, когда в утренней газете увидела это.
Она протянула мне газету. Ниже статьи о загадочных кровавых убийствах бездомных, располагалось фото. Ее сделал на телефон, несчастный свидетель, которого так же нашли мертвым. Волк зарычал внутри меня. Я еле сдержал рык. На фото плохого качества, красовался красный капюшон, и милое лицо с алыми глазами. Но это была не Красная.
- Это Лили. Это моя девочка, я точно это знаю. Полиция говорит, что фото плохое и мало ли, сколько похожих девочек, но это моя Лили. Понимаете.
Она снова разревелась. Я протянул ей платок.
- Мне нужна, какая ни будь ее вещь.
Безутешная мать кивнула, и достала из сумки маленький бантик.
- Ее любимые, видимо один свалился в ту ночь.
- Я постараюсь найти ее. Или… Или какую ни будь информацию.
- Спасибо вам. Пожалуйста. Даже если это будут плохие новости – она еле сдерживала слезы – даже если плохие, все равно, вернитесь. Я буду здесь.
- Хорошо. А пока. Пожалуйста, поспите немного.
Я закрыл за собой дверь, и прикрыл глаза.
- Это она Волк.
- Да Волк. Это была она. Эта кровавая сука, решила поиздеваться над нами.
- Мы будем рвать ее на кусочки, очень долго.
- Да. Будем рвать.
Первый делом, я направился на место указанное в газете. Место последнего убийства. Трупы уже убрали, но пятна крови еще остались. Переулок был узким, темным. Излюбленное место для Красной. Я достал бант. Запах от него слился с другим запахом, витавшим вокруг. Другим, потому что он был только отчасти запахом восьмилетней Лили. Его оплели так же запахи крови, безумия и смерти. В соседних домах содрогнулись люди. На улицах прозвучал громкий отчаянный вой. Волк исчез, по кровавому следу мчался ревущий от жалости Волк.
- Я не хочу Волк.
- Я тоже Волк. Но это наш долг. Мы должны.
- Но они не виноваты. Это все она. Эта помешенная тварь.
- Они уже не дети Волк. Даже не люди.
- Я не могу, боже, может, есть другой выход, лекарство?
- Нет. Нечего лечить. Это уже не болезнь, это их сущность.
Волк прибежал в логово Красных. Когда мы в этой форме, нас не многие видят. Вот и они не видели. Призрачный Волк, стоял посреди заброшенной стройки. Вокруг бродили девочки разных возрастов в красных шапочках и плащах. Они не видели нас. Но я не мог собраться, а Волк, не собирался нападать без меня. Он понимал. Звери не любят, но он понимал меня. Эти минуты были самыми ужасными в моей жизни. Я увидел Лили. Девочка, испачканная в крови, хихикала и отрывала части от чьего то тела. Его молодое, когда то милое личико, исказила уродливая гримаса безумия.
- Я не могу Волк. Просто, не могу.
- Я понимаю. Я все сделаю сам Волк. Мы едины, помнишь.
Посреди красных шапочек, исчез Волк. Посреди красных шапочек, возник уже без труда замеченный ими Волк. Но в человеческом теле, был уже не Волк. Старый охотник сел, где то на задворках своего сознания, зажмурил глаза, закрыл руками уши. Сейчас телом Великого охотника управлял самый настоящий зверь. А звери не любят. Звери не испытывают жалости.
Волк дрожал. Он ничего не слышал. Но все равно вздрагивал, раз за разом. Он не слышал, как его рука откинула топор в сторону. Он не чувствовал холода своим обнаженным торсом. Волк не видел, как его руками, Волк разрывает Шапочек на куски. Не слышен был хруст костей. Крики боли. Волк заплакал. Вторя своему сожителю, заплакал и Волк. Последней он убил Лили. Быстрее всех. Почти мгновенно. Он просто вырвал ее сердце. Волк не знал, что все закончилось. Волк не видел, как Волк, вместо того, что бы съесть тела, вырыл для них могилы, и похоронил их. Только когда где то на задворках его сознания, Волку в руку, уперся холодный мокрый нос, он открыл глаза. На него смотрели желтые, грустные пуговки. Волк протянул ладонь и взял предмет, который старый вожак ему принес.
Волк открыл глаза. В испачканной в земле руке, покоился второй розовый бант.
- Мы найдем Красную, Волк.
- Обязательно Волк.
- И мы убьем ее. В этот раз я не спрячусь, мы сделаем это вместе. Как два Волка в одном теле.
- Да. Мы едины.
Рано утром, я тихо встал из постели и оделся. Бросил напоследок взгляд, на спящую заказчицу. Женщину, которая потеряла смысл жизни и ее руку, крепко сжимающую два розовых бантика, на одном из которых виднелась маленькая капля крови. Мне было жаль ее. Мне было жаль себя. Чувство вины, переполняло меня. Я не смогу ничего исправить. Но не успокоюсь, пока не покончу с этим. Посреди комнаты в отеле, Волк исчез. Через дождливые улицы и редких прохожих, мчался Волк, его желтые, похожие на фары глаза, были полны ярости.
7. Ворон и Волк.
Тихим пасмурным утром, проснулся от того, что меня клюнули в палец ноги. Я открыл глаза, в моих ногах устроился большой ворон, и внимательно смотрел на меня.
- Привет По. Если дело терпит, я бы выпил чашечку кофе.
Ворон отрицательно покачал головой и каркнул.
- Ясно, но натянуть портки то можно?
Ворон положительно каркнул. Я оделся. На часах было пять утра. Что Кёске понадобилось в такую рань. По - сел на мое плечо, и меня снова не стало. Волк с вороном на голове, несся по запаху, к его хозяину. Ворон по имени По (в честь Эдгара По) - был Мечем Великого по имени Кёске. Тот в свою очередь был детективом в полицейском участке. Мы с ним очень давно знакомы. Хотя очень давно не виделись. Он всегда был очень занятым человеком. Он нашел меня после очередной битвы с Красной и помог зализать раны, а так же познакомил с Реем, который меня приютил. Мы были очень разными, да и странная пара из Волка и Ворона.
Я появился посреди улицы, окруженный десятком суетящихся полицейских. Ворон с моего плеча плавно переместился на плечо хозяина. Высокий худощавый Кеске, высунул свой нос, из-за каких то отчетов, и поприветствовал меня кивком.
- Нужна помощь Великого Охотника.
Уже на подходе сюда, я учуял странный запах. Запах смерти. Только медленный, будто бы плесень он окутывал весь район. Кеске передал мне кипу листовок.
- Эти люди должны быть здесь, как можно быстрее. Возможно это не все. Ты уже почуял запах? Эта дрянь убивает всех, кто находился здесь пару часов назад. Они даже не заметили ничего, и возможно успели разбрестись по городу. Мы, не знаем заразно ли это, но пока они далеко, мы не сможем им помочь. Найди и притащи, как можно быстрее.
- Сколько у меня времени?
- Не известно. У всех по-разному. Уже несколько нежильцы. Пожалуйста, Волк, мы уже дали объявление на радио и телевидение, но ты справишься быстрее.
- Хорошо, с тебя выпивка, как обычно.
- Если притащишь всех, то я буду поить тебя целый месяц.
- Договорились.
Я оглянулся. Около какого-то магазинчика, стояло старое кресло качалка. Присев на него, я погрузился в глубокий транс. Дорожки запаха «плесени» разбегались по всему городу. Какие то были сильней, какие то слабей, так можно было отследить степень опасности. Туда где запах был слабей, я отправил волков, сотворенных из моей куртки. К сильному запаху отправились мы с Волком. Я успел притащить с собой уже с пяток пострадавших, когда наткнулся на нежильца. Парень лежал в глухом переулке. На его лице застыл страх. Жалко бедолагу. Я создал еще одного волка, и отправил его к Кеске. Торопиться тут уже было поздно. Последними я забрал из метро женщину с ребенком.
Приближаясь к месту прибытия, я заметил беловолосого паренька, который стоял посреди улицы. Даже Волк внутри меня был удивлен. От паренька веяло букетом странных манящих запахов. От него пахло зверем. От него пахло одиночеством, тоской, силой, ненавистью, все запахи были настолько чисты, как будто он был их первоисточником. Я появился радом с ним. Парень сразу же подошел ко мне и дотронулся до матери с ребенком. Их тела заметно потяжелели. Я аккуратно положил на носилки две ледяных статуи.
- Спасибо Волк, это все. Ты молодец. Мы сможем спасти, как можно больше и только благодарю тебе.
- Не за что Кеске. И ты парень, понадобиться помощь, обращайся.
Я протянул парню свою визитку. Волк исчез, и Волк понесся домой, досыпать свой выходной. Я очень надеялся, что вся эта история закончится хорошо.
8. Запахи.
После случая с Шапочками, я все чаще проводил ночи за поисками. Сотни новостей из разных стран, сотни статей, ежедневных выпусков газет. Искал любую зацепку, по-другому найти след Красной было невозможно. Шапочки оставляли слишком много следов, это был не стиль красной. Значит либо она экспериментировала, либо просто, так развлекалась. В любом случае, нужно предотвратить подобное в будущем. Я просто больше не выдержу этого.
Медленно. Медленно я прогуливался по городу. Смотрел на прохожих. Иногда я поступал так. Волк давал мне свое тело, а сам отсыпался, где то внутри меня. Призрачным зверем, я неспешно бродил среди людей. Жалко. Мне было жалко себя, прохожих, бездомных собак.
Интересно где-нибудь есть Великие, которые чувствуют мир, так же как и мы с Волком. Сотни запахов, словно оркестр окружали меня. Щекотали мой нос, оседали на языке. Порой слезились глаза или закладывало уши. Здесь было все. Странные чувства.
Ленивый, будто зимний рассвет, запах уныния. Вызывающий чих едреный запах черного перца - детский смех. Откуда-то доносился ледяной, как будто бы ты погребен под тоннами льда - запах отчаянья. Теплый, медовый аромат первого поцелуя. Мягкий, как тысячи котиков – запах внезапного объятья. Запахи сытости и усталости. Запах ненависти, будто горячий утюг, поставили на сердце. Запах любви? Любовь всегда пахнет по-разному. У всех она разная. Но всегда можно ее найти. Миллионы запахов любви, всегда сплетались вместе, и для меня выглядели как вселенная посреди неба. Маленькая галактика сердец, объятий, поцелуев, страсти.
Была и другая галактика. Она светила не так ярко. Но она была намного больше. Струйки запахов, словно собранные огромным черным пауком в одно ед<