Святые отцы определяли понятие страсти как извращенное направление природных сил человеческого естества. Преп. авва Исаия писал: «Страстями называются свойства человеческие в их болезненном состоянии, произведенном падением. Так способность питаться превращается в наклонность к объедению и лакомству; сила гнева или душевная энергия в ярость и вспыльчивость; свойство скорбеть в малодушие и уныние». Страстное состояние – это не плод творения, (смотри тему «Грех не имеет существенного бытия») оно ложное, закрепившееся в навыке, устремление природных сил человека.
Преподобный авва Дорофей: стр.111
Страсти же не принадлежат нам по естеству, ибо они даже не имеют никакой сущности или состава, но, как тьма по существу своему не имеет состава, а есть состояние воздуха, как говорит святой Василий, бывающее от оскудения света, так и страсти не естественны нам: но душа, по сластолюбию уклонившись от добродетелей, водворяет в себе страсти и укрепляет их против себя. Потому нам и нужно, как сказано о поле, совершенно окончив очищение, тотчас посеять доброе семя, чтобы оно и принесло добрый плод.
Виды страстного состояния
Страстное состояние бывает двух видов: рассеянное и целенаправленное. Первое характерно для человека рассеянного различными порочными стремлениями, когда он не поглощен одной какой-либо страстью, но имеет множество различных привязанностей, зачастую не связанных между собой. Рассеянное состояние весьма опасно, потому что из-за множества мелких страстей человек лишается возможности стяжать благодать Духа Святого.
Однако гораздо опаснее второй вид страстного состояния – целенаправленный, когда человека порабощает доминирующая страсть, подчиняющая не только все силы естества, но и другие страсти. Примером этому может служить страстное состояние человека больного алкоголизмом. Эта страстная болезнь характеризуется тем, что все силы человека направлены на удовлетворение похотливого желания плоти. Подобным образом могут действовать и другие страсти.
Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин: стр. 19
Объект страстного влечения
Начало всякой страсти коренится в душе человека, но существуют причины, которые способствуют развитию этих плевел. Они бывают внутренние и внешние. Преп. Кассиан Римлянин: «Некоторые из них принимают причины возбуждения от вне, например, сребролюбие и гнев, а некоторые от внутренних причин – печаль». Причину, которая вызывает страстное движение в естестве человека, называют объектом страстного влечения. Этот объект служит человеку в качестве идола, которому он может ежедневно воскурять фимиам внимания и привязанности. В этом случае, даже при отсутствии ложного религиозного опыта, человек становится идолопоклонником. (Смотр. тему «Духовная свобода»)
Закон развития страсти
Каждая страсть имеет способность к стремительному развитию. Чем больше страсть растет, тем меньше находит средств и способов к удовлетворению. Свт. Василий Кинешемский замечает: «Даже в период наибольшего напряжения страсти, получаемые физические удовольствия бесконечно слабее желаний возбуждаемых страстью. Страсть, неумолимо развиваясь, требует все новых, более сильных наслаждений, а между тем тело изнашивается, становится все менее восприимчивым и уже неспособно давать ощущение требуемой силы. Начинается жестокий разлад между палящим желанием страсти и невозможностью ее удовлетворения, тогда страсть жжет и мучит человека, но наслаждения уже не дает».
Страсть в своем действии подобна телесному заболеванию. Болезнь тела легко врачуется на ранних стадиях развития. Подобным образом можно бороться со страстями.
Преподобный авва Дорофей стр. 98
Один великий старец прохаживался с учениками на некотором месте, где были различные кипарисы, большие и малые. Старец сказал одному из учеников своих: вырви этот кипарис. Кипарис же тот был мал, и брат тотчас одною рукою вырвал его. Потом старец показал ему на другой, больший первого, и сказал: вырви и этот; брат раскачал его обеими руками и выдернул. Опять показал ему старец другой, ещё больший, он с великим трудом вырвал и тот. Потом указал ему на иной, ещё больший; брат же с величайшим трудом, сперва много раскачивал его, трудился и потел, и наконец вырвал и сей. Потом показал ему старец и ещё больший, но брат, хотя и много трудился и потел над ним, однако не мог его вырвать. Когда же старец увидел, что он не в силах сделать этого, то велел другому брату встать и помочь ему; и так они оба вместе едва успели вырвать его. Тогда старец сказал братии: "Вот так и страсти, братия: пока они малы, то, если пожелаем, легко можем исторгнуть их; если же вознерадим о них, как о малых, то они укрепляются, и чем более укрепляются, тем большего требуют от нас труда; а когда очень укрепятся в нас, тогда даже и с трудом мы не можем одни исторгнуть их из себя, ежели не получим помощи от некоторых святых, помогающих нам по Боге.
Откуда страсти, и почему они незаметны
Откуда страсти? Ни один человек не рождается со страстию определенною. Каждый из нас приходит в свет сей только с семенем всех страстей — самолюбием... Главнейшие ветви самолюбия суть: гордость, ли-хоимание, сластолюбие. От сих отраждаются уже все другие страсти; но между ними не все одинаково важны. Замечательнейшие суть: блуд, чревонеистовство, зависть, леность, злопамятование. По силе своей они равняются первым, с которыми вместе составляют семь начальнейших страстей, ибо суть возбудители греха и родители всякой другой греховной склонности и страсти...
Никак не должно думать, что страсти образуются естественно, сами собою. Всякая страсть есть дело наше. Позывы на то или другое греховное происходят из растления нашей природы; но удовлетворять ему, тем более неоднократно, до привычки, состоит в нашей воле. (2,т.1, с. 169-170)
Вот как разрастается в нас зло от малого, почти незаметного семени. На дне сердца, как мы заметили, лежит семя зла — самолюбие; от него идут полные его силою три отрасли зла — три его видоизменения: самовозношение, своекорыстие, чувственность, а сии три рождают уже бесчисленное множество страстей и порочных наклонностей; как в древе главные стволы пускают от себя множество ветвей и отростков, так образуется в нас целое древо зла, которое, укоренившись в сердце, расходится потом по всему нашему существу,
выходит вовне и покрывает все, что окружает нас. Подобное древо, можно сказать, есть у каждого, чье сердце хоть сколько-нибудь любит грех, — с тем только различием, что у одного полнее раскрывается одна, а у другого — другая сторона его.
Что же за причина, что мы большею частию не замечаем его в себе?.. Этого не позволяет нам грех: он очень хитер и предусмотрителен. Не покровенное древо зла, изображенное нами, с первого раза могло бы стать пред взором ума и оттолкнуть от себя каждого; потому он спешит одеть его листвием, прикрыть его безобразие, и прикрывает так, что не только корня и стволов, даже и ветвей не может различить душа, в которой растет сие древо. Эти лиственные прикрытия суть — рассеянность и иногозаботливостъ...
Но грех не довольствуется одним этим лиственным покровом: сквозь него можно еще как-нибудь проникнуть, можно раздвинуть листья его ветром скорбей и внутренних потрясений совести и открыть скрывающееся под ним безобразие греха: потому грех сам из себя создает некоторый непроницаемейший покров, наподобие стоячей мутной воды, куда погружает свое древо и с его листвием. Этот покров слагается из неведения, нечувствия и беспечности. Не знаем своей опасности, потому и не ощущаем ее; не ощущаем, потому и предаемся беспечности.
От него происходит триединая похоть: плоти (чувственность), очес (своекорыстие), гордость житейская (самовозношение).
Три похоти рождают восем главных страстей: чувственность – чревоугодие, блуд; своекорыстие – сребролюбие, печаль, уныние, гнев; самовозношение – гордость, тщеславие.
Природа каждого человека поражена перечисленными недугами. Но грех настолько повреждает естественные силы души, что человек не видит всей пагубности страстных влечений.