Великий князь Игорь - противоречивый персонаж нашей истории. Исторические летописи дают разные о нём сведения, начиная от даты рождения и заканчивая причиной его смерти. Общепринято считать, что Игорь-сын Рюрика, князя новгородского, хотя есть несостыковки по возрасту князя в разных источниках. В первой новгородской летописи указано, что в 882 году, во время захвата Киева, Игорь был уже взрослым правителем. В другом авторитетном источнике, летописном своде называемом «Повесть временных лет», составленном киевскими монахами, говорится, что умирающий князь Рюрик оставляет малолетнего Игоря в 879 году на попечении своего родственника Олега, которого все мы знаем, как «вещего». Годом появления на свет князя Игоря, по некоторым косвенным данным, следует считать 877 году. Промежуток расхождения в предполагаемых датах рождения князя, составляет целых 14 лет: от 861 до 875 года.
Так же подвергается сомнению и дата женитьбы в 903 году Игоря на будущей княгине Ольге. Да и сама Ольга вызывает множество сомнений в своём происхождении: одни источники говорят, что она из деревушки на псковщине, другие, что она дочь князя Олега, третьи, что из рода болгарского. На фоне этой яркой личности его воспитанник, а по достижении совершеннолетия, и соправитель выглядел тускло и бледно. Долгие годы молодой князь находился, хотя и рядом, но в тени Олега, трудами которого было продолжено дело Рюрика - создание на бескрайних просторах восточнославянского мира Русского государства. Летописи содержат скудные сведения о происходивших тогда событиях. Лишь несколько записей полулегендарного характера рисуют основные этапы взросления Игоря и становления его как государственного деятеля. В 903 году он женился на изборской княжне Ольге, внучке Гостомысла, девичьим именем которой было Прекраса. Но о сколько-нибудь самостоятельной политической роли достигшего совершеннолетнего возраста князя можно говорить лишь с 911 году, когда, отправляясь войной на Византию, Олег оставил Игоря править Киевом и Русью.
После смерти в 912 (по другим сведения в 922) году Олега его племянник стал полноправным правителем обширного, но еще очень непрочного в политическом отношении княжества. Не случайно первым самостоятельным шагом Игоря стало усмирение в 914 году восставших против киевской власти древлян. Подавив этот бунт, князь наложил на побежденных древлян еще более тяжелую дань. Тогда же к Киевскому государству были присоединены земли обитавших на самых южных окраинах восточнославянского мира уличей.
Еще одной заботой Игоря стала борьба с набегами степняков. Именно в правление Игоря возобновились набеги печенегов, когда-то, еще при Аскольде и Дире попытавшихся разграбить земли полян. Теперь они прочно осели в причерноморских степях. И если в 915 году, в первый спустя 50 лет приход печенегов на Русь, князю удалось избежать столкновения с ними, заключив с печенежскими ханами мир, то спустя пять лет на всем протяжении границы со степью уже бушевала настоящая война, изредка сменяющаяся коротким настороженным затишьем.
Подобно Олегу воспитанный Игорь думал о походе на славящуюся своими богатствами Византийскую империю. Однако осуществлению этого предприятия предшествовал период достаточно мирных отношений с великой средиземноморской державой. В 935 году ладьи и полки Игоря ходили даже с греками на Италию. В 941 году князь Игорь решил поднять свой меч на Византию. По сообщению В.Н. Татищева, поход был предпринят им потому, что греки перестали выплачивать Руси дань, обещанную Олегу. Собранный Игорем флот из 10 тысяч ладей достиг Босфора. Правивший Византийской империей узурпатор Роман I Лакапин был в то время с армией на Востоке, отражая очередное арабское вторжение, и не мог помочь своей столице. Но оповещенные болгарами о русском вторжении византийцы не убоялись многочисленности врагов и выступили навстречу неприятелю. оборону Константинополя протовестиарий Феофан приказал починить остававшиеся в гаванях торговые суда и установить на них сифоны для метания "греческого" ("живого") огня. С помощью этой, не тушившейся водой зажигательной смеси, Феофан, лично возглавивший византийский флот, в сражении 8 июля 941 г. у входа в Боспорскую гавань смог уничтожить часть кораблей Игоря. Понесший большие потери князь был вынужден вернуться назад. Однако часть русского войска, отступив к побережью Малой Азии, на протяжении 4 месяцев продолжала воевать с преследовавшей их армией греческого полководца Варды Фоки. Следующий поход на Византию киевский князь тщательно готовил на протяжении почти 4 лет. Он собрал еще более многочисленное войско, призвал из Заморья варяжские дружины и нанял печенежское конное войско, предусматрительно взяв у них заложников. В 944 году Игорь вновь двинул свои полки на юг, на этот раз не только "в ладьях", но и "на конях". Предположительно под его стягом собралось до 80 тысяч воинов. Узнав готовящемся походе, жители Херсонеса поспешили сообщить в Константинополь о надвигающемся нашествии "северных скифов". Их послание гласило: "Идут русы, не счесть кораблей их, покрыли все море корабли". О приближающемся к границам империи конном русско-печенежском войске ромеям сообщили болгары. Роман I Лакапин решил не искушать судьбу и поспешил направить навстречу Игорю посольство с просьбой о мире и обещанием богатых даров. Греческие послы нашли русское войско уже на Дунае. Здесь и произошли переговоры. По обычаю Игорь обратился за советом к дружине. И услышал в ответ: "Чего нам еще нужно, - не бившись взять золото и серебро и паволоки? Разве знает кто, кому одолеть: нам или им? Или с морем кто в союзе? Не по земле ведь ходим, но по глубине морской: всем общая смерть". Князь, последовал совету и, взяв с греков богатые дары на всех своих воинов, согласился прекратить поход и возвратился в Киев.
Замирившись с греками, Игорь решил упрочить свою власть над подвластными Киеву славянскими племенами. Начал он с древлян, продолжавших сохранять известную автономию и своих собственных древлянских князей. Осенью 945 года Игорь со своей дружиной отправился в полюдье, но, прибыв в Древлянскую землю, не ограничился данью, положенной ему по праву, а, отослав ее в Киев, потребовал новой дани. Летопись сохранила единодушное слово, сказанное о требовании Игоря древлянских старцев, собравшихся на думный совет со своим князем Малом: "Если повадится волк ходить за овцами, то унесет все стадо. Так и сей, если не убъем его, то всех нас погубит". Противостоять, собравшемуся со всей восставшей древлянской земли народному войску малая дружина Игоря не смогла, и полегла в злой сече под мечами древлян у стен Искоростеня. Погиб и сам князь. Когда остатки дружины Игоря были оттеснены в болото немногие уцелевшие попали в плен, вместе с ними оказался и князь. По сообщению византийского хрониста Льва Диакона он был предан злой казни - разорван на части согнутыми деревьями (березами), к верхушкам которых его привязали (Лев Диакон История. М., 1988. С. 57.).. Похоронен он был около Искоростеня под высоким курганом.