Добрый день, наши уважаемые зрители и слушатели! В эфире вновь «Красная школа».
Здравствуйте! Мы возобновляем рубрику «Мифология». Сегодня речь пойдёт о Солженицыне.
Александр Солженицын – «икона» антикоммунизма и антисоветизма, а его книга «Архипелаг ГУЛАГ» – настоящая «библия» этого почтенного направления. Давно уже выяснено, что сей «шедевр» до краёв наполнен самым откровенным и необычайно пахучим враньём. Тем не менее, мы считаем необходимым провести свой анализ упомянутого сочинения. Анализ проводится по изданию: А.Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ», в 3-х томах, М., 1989.
Из биографии Солженицына. В конце войны капитан артиллерии Солженицын в переписке с товарищем писал о необходимости создания организации для борьбы с советским государством. Это в военное-то время! Был справедливо арестован и приговорён к 8 годам заключения и ссылке. В 1957 году реабилитирован. Написав рассказ «Один день Ивана Денисовича», оказался в милости у Хрущёва. Однако быстро утратил расположение советского руководства из-за откровенно антисоветской позиции. В 1970 году получил Нобелевскую премию по литературе. К тому времени были опубликованы 5 его рассказов и 2 романа (но не «Архипелаг»). Присуждение премии имело откровенно политический характер, а сам автор уже был, видимо, на крючке западных спецслужб. В конце 1973 года «Архипелаг» был напечатан на Западе, а в начале 1974 года Солженицын был выслан из СССР. Стал иконой советского диссидентства.
«Источники» Солженицына. В самом начале указано, что книга построена на воспоминаниях 227 человек. Этого явно недостаточно, чтобы делать выводы о десятках миллионов погибших и арестованных и вообще обо всей истории ГУЛАГа. Тем более, что Солженицын прямо пишет: «Мне не досталось читать документов». Главный источник автора – рассказы заключённых. Солженицын абсолютно убеждён, что заключённые никогда не врут, не рассказывают про себя жалостливых историй, не изображают себя невинными жертвами! И они имеют точные данные о том, сколько тысяч, когда и в какой тюрьме сидело.
Один из любимых источников Солженицына – профессор Курганов. Во время войны Курганов перешёл на сторону гитлеровцев. В 1945 году бежал в США, стал активистом антикоммунистического движения, публиковал фантастические, никакими документами не обоснованные данные о людских потерях СССР. Заявлял, что с 1917 по 1959 год без военных потерь большевики «загубили» 66,7 млн. человек, а в войну потери составили 44 млн. Есть и другие аналогичные «источники».
Но пора уже переходить к собственно анализу. В солженицынском сочинении хорошо просматриваются несколько видов типового вранья, к описанию которых мы и приступаем.
Враньё фактическое. Представляет собой ничем не подтверждённые заявления. Нет ни ссылок на источники информации, ни документов, ни часто даже фамилий, а если есть фамилии, то более – ничего. Отличным примером такого вранья является набор утверждений на стр. 270-271 тома 2.
Портной, откладывая иголку, вколол её в газету на стене и попал в глаз Кагановичу – 10 лет. Продавщица, принимая товар, записывала его на газетном листе. Число кусков мыла пришлось на лоб товарища Сталина – 10 лет. Тракторист Знаменской МТС утеплил свой худой ботинок листовкой о кандидате на выборы в Верховный Совет – 10 лет.
Сторож нёс тяжёлый бюст Сталина. Снял ремень, сделал Сталину петлю на шею и понёс через плечо по деревне – 10 лет. Матрос продал англичанину зажигалку – 10 лет. Глухонемой плотник стелет в клубе полы, пиджак и фуражку во время работы набрасывает на бюст Ленина – 10 лет. 16-летний школьник-чувашонок сделал на неродном русском языке ошибку в лозунге стенгазеты – 5 лет. В бухгалтерии совхоза на лозунге «Жить стало лучше, жить стало веселей. (Сталин)» кто-то приписал «у» – мол, Сталину жить стало веселей. Посадили всю бухгалтерию.
В этих утверждениях ни одной фамилии; 1 указание, где; ни одного указания, когда; ни одной ссылки на источник информации; ни одного документа. При этом Солженицын и его сторонники убеждены, что мы должны слепо всему этому верить. Разумеется, эти примеры далеко не единственные даже и на названных страницах, просто они наиболее удобны для цитирования. Обратим внимание: если в 1-м и 2-м томах фактическое враньё обычно занимает отдельные абзацы или страницы, то в 3-м томе – уже целые главы.
При беглом прочтении найдена 661 страница со случаями фактического вранья. И, разумеется, нет ни малейшей уверенности, что мы чего-то не пропустили. Рассматривать всё подробно нет никакой возможности – пусть любознательный зритель сам этим займётся при желании.
Враньё статистическое. Походя делаются ни на чём не основанные заявления о десятках тысяч и миллионах жертв, различных «потоках», «антипотоках», развёрстках, долях, процентах и т.п. Найдены минимум 142 страницы со статистическим враньём. Заметим, что враньё фактическое и статистическое часто представляет собой дикую смесь, чётко разделить которую по этим пунктам невероятно трудно.
Вот самые интересные (помимо миллионов упомянутого профессора Курганова) примеры статистического вранья. После убийства Кирова в Ленинграде арестовали четверть, а потом и половину населения города. Из ста заключённых у 85 никакого преступления не было. В ГУЛАГе за 35 лет пересидело 40 миллионов. Биографии миллионов были таковы: фронт, немецкие лагеря, побеги из них, штрафные концлагеря, освобождение после войны и тюрьма от своих. 15-17 миллионов крестьян разорено и послано на уничтожение. Доказательств или ссылок на какие-либо документы, естественно, нигде нет никаких.
Враньё откровенное и глупое. Помимо указанных видов вранья, по всей книге щедро рассыпаны утверждения, представляющие собой настолько откровенное враньё, что просто диву даёшься. Ведь подобная ложь становится очевидной при первой же серьёзной проверке. Впечатление, что Солженицын писал по принципу «пипл схавает». Следует, впрочем, отдать ему должное: расчёт был точен, слишком часто «пипл» действительно «хавает», даже и сегодня. Приводим примеры откровенного и глупого вранья.
Описание отношений кулаков и батраков: батракам невозможно было «не уплатить густо», так как на их страже стояли комбеды и сельсовет. Всех иностранцев-коммунистов арестовали. Всякий советский человек, поживший за границей, должен был сажаться в лагерь. После войны на Западе советские агенты беспрепятственно выкрадывали людей с улиц городов. Б о льшую часть своей истории прежняя Россия не знала голода. В 30-е – 40-е годы наука переходила от подлинных учёных и инженеров к скороспелым жадным выдвиженцам. (И среди них Ландау, Курчатов, Королёв, Ильюшин, Яковлев, Келдыш и тысячи других.) Сталин задумал корейскую войну как репетицию третьей мировой. Всех калек ВОВ сослали на некий северный остров, где они доживают без права переписки. Наше социалистическое государство всегда было против смешанных браков. За годы войны и послевоенные школа наша умерла, её больше нет. (А президент Кеннеди, признавший превосходство нашего школьного образования, был, видимо, полный дурак.)
Разновидностью откровенного вранья является враньё о Великой Отечественной войне. Вот конкретные примеры. В 1941 году отступали по 120 км в день. (Сам, интересно, не пробовал с полной солдатской выкладкой пройти пешком за день 120 км?) Под Вязьмой цвет московской интеллигенции сражался с берданками 1866 года, и то одна на пятерых. В немецких лагерях западные военнопленные презрительно разговаривали с немецкой охраной. Вербовщики, звавшие в шпионские школы или во власовские части, были из недавних красных политруков, белогвардейцы на такую работу не шли. В Белоруссии была народная милиция против партизан до 100 тыс. чел. Генерал Власов самочинно ездил по занятым областям без воли и ведома Гитлера. Подпольные райкомы запрещали учителям преподавать при оккупантах. Наши генеральские верхи были ничтожны и не сохранили национального духа. Бандеровцы всю войну воевали против Гитлера. Никаких документов и доказательств ни к одному рассуждению, естественно, нет.
«Проколы» Солженицына. Когда столько врёшь, необходимо очень внимательно отслеживать собственное враньё. Иначе рано или поздно запутаешься и насмешишь внимательного читателя. С этой задачей Солженицын не справился и неоднократно, что называется, «прокололся». Вот несколько наиболее ярких примеров.
Сначала Солженицын возмущается дружным требованием масс «приговорить преступников к смерти», а потом пишет, что только советские писатели и журналисты верили, что люди сидят за дело. Неоднократно заявлено, что девять десятых выживших и освободившихся составляли так называемые «придурки», то есть стукачи и хитрецы, проскочившие за счёт других на лёгкую работу. А кто в этом случае сам Солженицын?
Сначала – заявление, что на каждого работающего необходимо содержать хоть по одному надсмотрщику, а потом – что на 100 тысяч зэков Беломорканала было 37 чекистов. Замечательно описывается Экибастузский лагерь: в 1-м лагпункте содержались русские, эстонцы, литовцы, латыши, татары, кавказцы, грузины, армяне, евреи, поляки, молдаване, немцы и другие национальности. Комментарий к этому: МВД пошло по старой тропинке – разделять нации. Всё-таки нелёгкое дело – врать! А иногда нобелевский лауреат вообще сбивается на откровенно английский манер: Валентин И. Комов, Алексей Н. Толстой. Отличное свидетельство, с чьего языка говорил, по чьим подсказкам писал и чьи деньги получал.
Солженицын был везде. Солженицын нередко пишет о событиях, свидетелем которых быть явно не мог. Но описывает так, как будто лично всё видел во всех подробностях. То он приводит подробности разговоров Абакумова, Рюмина, Берии, Сталина – видимо, сам рядом со свечкой стоял. То доподлинно знает, что устно объяснили начальнику Соловецкого лагеря и что он объяснил своим помощникам – хотя сам на Соловках не был. То пишет, что стенограммы беседы Френкеля со Сталиным не существует в природе, но содержание этой беседы он знает абсолютно точно. Источники и доказательства? Да бросьте, солженицыны ничего не доказывают – читатели должны им слепо верить!
Событиям, свидетелем которых сам Солженицын быть не мог, посвящены целые главы. Впечатление, что он был сразу во всех лагерях одновременно. При этом много утверждений вообще без всяких «источников», без ссылок хоть на какие-то фамилии, без конкретных дат. Особенно интересна глава «Замордованная воля». Оказывается, Солженицын в это же время и на воле всюду был и всё сам видел! И выяснил, что основными чертами советских людей были постоянный страх, скрытность, недоверчивость, всеобщее незнание, общая тяга к стукачеству, предательство и ложь как форма существования, растленность души, жестокость, рабская психология. Как только из таких мразей выросли Космодемьянская, Матросов, Талалихин, Маресьев, молодогвардейцы и сотни тысяч других героев, выигравших войну?
Солженицын – единственный источник правды. Поражает абсолютная нетерпимость Солженицына к мнению, хоть немного отличающемуся от его собственного. Правду может знать он и только он. Любого человека, кто имеет другой взгляд на происходившее, хоть чуть-чуть другое видение, Солженицын обливает ушатами грязи. Когда он так относится к коммунистам, это ещё можно понять. Но он вообще никого не щадит. Не щадит даже своего духовного родича Шаламова – как выжил, не став стукачом или бригадиром? А сам-то – как? Верховный судья штата Нью-Йорк Лейбовиц посетил ГУЛАГ и написал в журнале «Лайф»: «…умная дальновидная человечная администрация сверху донизу», «Отбывая свой срок наказания, заключённый сохраняет чувство собственного достоинства». Он, разумеется, осёл.
С особой злобой Солженицын относится к другим советским писателям и иным деятелям искусства – видимо, это зависть к более талантливым коллегам. С лютой ненавистью пишет он о Горьком, Катаеве, Зощенко, Алексее Толстом и других, посмевших написать книгу о Беломорканале, противоречащую мнению Солженицына. Уже и не удивляет его заявление, что в 30-е, 40-е и 50-е годы литературы у нас не было. Понятное дело, «Пётр I», «Хождение по мукам», «Тихий Дон», «Поднятая целина», «Как закалялась сталь», «Молодая гвардия», «Василий Тёркин» и многие другие книги – это ведь не литература. По поводу всего этого можно сказать одно: да у вас, батенька, мания величия!
Кто для Солженицына герой? Все заключённые для Солженицына – люди, несправедливо пострадавшие от «гнусного сталинского режима», а часто и герои. Он возмущается арестом трёх офицеров-танкистов за попытку изнасилования девушек-военнослужащих. Читатели обязаны пожалеть расстрелянного в Ярославле полковника Перхурова – кровавого палача города в дни правоэсеровского мятежа 1918 года. Знаменитого немецкого аса, бомбившего пол-Европы, тоже надо пожалеть – не может он быть военным преступником! Надо посочувствовать человеку, который в 1942 году не выполнил приказ и по вине которого погиб полк. И так далее, и тому подобное…
Герои для Солженицына – те, кто устраивал бандитский террор и поднимал мятежи в лагерях и зонах. Солженицын сам пишет, что одной из основных сил бандитского террора и мятежей были бандеровцы. Любой человек, напавший на конвой и убивший кого-то с целью побега – герой. Заключённый готовит убийство следователя – герой. Герои – все, кто резал людей, как-то сотрудничавших с администрацией, и тех, кто просто не хотел участвовать в мятеже. Герои – те, кто убивал охрану, устраивал массовый побег, пытался идти на Воркуту (можно представить себе, что зэки там бы натворили). А те, кто их ловил и уничтожал – палачи. А всякая общественная деятельность в лагере – холуйство, донос, отталкивание соседа.
В 1961 году Хрущёв совершил одно из немногих своих правильных дел: посмел издать указ о смертной казни в лагерях за террор против исправившихся (по Солженицыну – стукачей), и он, конечно же, негодяй. Ведь бандиты стали бояться расстрела за террор. Какая жуткая коммунистическая мерзость!
Мораль Солженицына. Вплотную к предыдущему пункту примыкают несколько высказываний, показывающих моральный облик их автора. Он оправдывает заключённых (видимо, включая себя), желавших мировой войны против СССР: «Давая людям в 1950 году сроки по 25 лет, что же им оставили хотеть, кроме мировой войны?» Пожизненные сроки в США, естественно, не рассматриваются. Он сочувствует мечтам заключённых об атомной бомбардировке Советского Союза. До какой же степени аморальности надо было дойти, чтобы мечтать о подобном! И как завершающий штрих – заявление: «1947 год. Москва только что отпраздновала восьмисотлетие своих жестокостей». Таких слов достаточно, чтобы понять: Солженицын люто ненавидел не только коммунистов и Сталина, а всю страну, всю её историю, весь народ. Недаром Герой Советского Союза Алексей Маресьев назвал Солженицына обезумевшим от ненависти маньяком. Лучшей концовки для передачи придумать нельзя!
Надеемся, что сказанного достаточно для понимания: Солженицын – предатель Родины и патологический лжец. Верить таким нельзя! До свидания!
До новых встреч в рубрике «Мифология»!