Наталья Сосновская
«телефонного психологического консультирования
« Я осознаю себя и становлюсь самим собой, только
раскрывая себя для другого, через другого и с
помощью другого…»
Михаил Бахтин
«Час тоски невыразимой.
Все во мне, и я во всем…»
Ф. Тютчев.
Со 2 ноября 1953 года начинается отсчет истории телефонной психологической помощи, которая зародилась в Великобритании как гуманистическая, христианская акция помощи людям, решившим свести счеты с жизнью. За пятьдесят лет существования экстренная психологическая помощь по телефону стала мировым явлением. В России она стала развиваться в 80-е годы прошлого столетия, а в 2006 году мы отметили 15-летие Российской Ассоциации телефонов экстренной психологической помощи (РАТЭПП), а также и Телефона доверия г. Новокузнецка.
Формой работы в психологическом консультировании по телефону является диалог.
Нам известны имена многих философов, педагогов, врачей, религиозных деятелей, которые достигали высот в искусстве диалога. Но лишь единицы – Иисус, Конфуций, Будда, Сократ – открывали в диалоге сущностную сторону человеческой жизни. Обращение к великому наследию прошлого создает предпосылку осмысленности малых дел. Так обнаруживается философская основа телефонного консультирования.
Теоретические предпосылки психологической практики телефонного диалога мы находим в трудах современных нам мыслителей: Мартина Бубера, Михаила Бахтина, Тамары Флоренской. М. Бубер («Два образа веры»,1995) писал о двух способах человеческого существования: «Я – ТЫ» и «Я – ОНО». Исходящие из человеческого эгоцентризма происходят отчужденные формы общения и манипулятивная психология отношений, иначе говоря, «Я – ОНО» - отношение является господствующим отношением людей в обществе, поскольку другой человек оказывается мне потребен лишь частично, как роль или функция, а не весь в его многообразной целостности. Но прорыв сквозь отчужденно-вещные отношения возможен в диалоге между «Я» и «ТЫ», во взаимном, спонтанном, свободном движении людей друг к другу. Такая «встреча» открытых друг другу человеческих Я и есть подлинность существования «здесь-и-сейчас ». Средством этой искренности и открытости является диалог, «подлинный диалог». В этом диалоге «ТЫ» воспринимается мной со всей его уникальностью, ради него самого, а не ради частичных отношений. «ТЫ» выступает как самоценность в общении, а не как средство достижения целей «Я».
Для М.М. Бахтина (1979, стр.69) центром Вселенной является личность, подлинная жизнь которой обнаруживается «в точке несовпадения человека с самим собой». Человек, в отличие от всех других живых существ, проявляет себя в высказывании. Его нельзя изучать как вещь, как явление природы, но только через «создаваемые им знаковые тексты». Нельзя понять поступок человека без его знакового выражения, анализа мотивов, целей, стимулов, ценностей, степени осознанности… «Для слова (а следовательно, и для человека) нет ничего страшнее безответности», «у слышанность как таковая является уже диалогическим отношением ». (Бахтин, 1979 Курсив наш- Н.С.). Перефразировав известное высказывание Рене Декарта, можно сказать, что существовать – значит быть услышанным, воспринимаемым в контексте идей диалогических отношений. Диалогичность оказывается сочетанием возможности ответа и адресности. Но эти отношения гораздо глубже обмена словесными выражениями. Многие исследователи языковых структур, такие как П. Флоренский, В. Гумбольдт, Э. Гуссерль писали о словесной «направленности», «интенции » речевых построений, обладающих не только знаковой определенностью, значением, но и смыслом, которым наделяет речь говорящий, предназначая ее «кому-то». «…Не от разговора мы понимаем друг друга, а силою внутреннего общения. Духовное общение первично, без него невозможно понимание индивидуального смысла слова. Слово есть сам говорящий. Понимание слов происходит благодаря сонастроенности собеседников: “резонансу”» - эту мысль П.Флоренского приводит в вышеуказанном сочинении М.Бахтин.
Иррациональность действенности слова понятна как аналогичная действенность чистой музыки. Совершая выбор, вступив в диалог, человек говорит словами, несущими отпечаток его индивидуальности (подлинный диалог возможен лишь экзистенциально, такова же и природа молчания).
Особенность построения диалога в психологическом консультировании связана с важнейшими качествами, которые либо даются от рождения, как талант, либо вырабатываются в профессиональной деятельности. Условием построения подлинного диалога является принцип «вненаходимости» М.М. Бахтина. Это эстетическое отношение, оно бескорыстно и беспристрастно. Это бережно-созерцательное отношение, без навязвания себя. «Быть – значит быть для другого и через него – для себя», (цит. по Моховиков А.Н.,1999г., стр15). «Быть –значит общаться диалогически» (Бахтин М.М., 1979. стр.97).
Каков твой собеседник на самом деле, можно осознать, лишь заняв точку «вненаходимости», в противном случае невозможно знать себя, а также и узнать другого, поскольку и в другом мы увидим себя (свое). Чтобы увидеть «лицо Другого», а не свою проекцию (своего Двойника), необходимо воспитать в себе «доминанту на Собеседнике». Иначе говоря, сделать центром тяготения «Другого» - это практика, которую знает всякий любящий человек. Но если на первый план ставить не одного, а каждого (клиента), то тогда и возникает «доминанта на Собеседнике ». «Вненаходимость» объединяет глубочайшую связь с миром – с «ТЫ», с «Другим», и остро переживаемую сознательную позицию (рефлексию) вне этого единения. «Вненаходимость» относится не только к вживанию во внешний объект и возвращению к себе, но и имеет вертикальное измерение как позиция высшего творческого Я к Я эмпирическому (у Т. Флоренской это «духовное » и «наличное» Я).
Развитие психологии как науки обнаружило, что научность гуманитарного знания совершенно иная, чем знания естественнонаучного, она – «инонаучна» (С. Аверинцев). Точность науке нужна для овладения объектом природы, но личностью нельзя овладеть – она свободна. «Чужие сознания нельзя созерцать, анализировать, определять как объекты, как вещи – с ними можно только диалогически общаться. Думать о них – значит говорить с ними, иначе они тотчас же поворачиваются к нам своей объектной стороной: они замолкают, закрываются и застывают в завершенные объектные образы», так пишет Бахтин о диалогизме романов Ф.Достоевского (1979, стр.71).
Еще более отличается от признанных форм научности православно-нравственный подход Т.А. Флоренской (см. ФлоренскаяТ.А., 2001 и другие монографии).
Подлинный диалог, как «Встречу» с «Другим», способен построить лишь такой человек (психолог, психотерапевт, педагог), который имеет опыт построения диалогического отношения в себе самом, построения диалога с собственной совестью как глубинной духовной частью своего Я. По Т. Флоренской, «духовное Я» неизмеримо превосходит возможности понимания и сознания человека, поскольку это голос вечности в его душе. Человек опытно ограничен средой, воспитанием, наследственностью и т.п. – это и есть его «налично е Я ». Психологи могут рассказать о множественности (сложности) этого наличного Я, его субличностях, реальности или идеальности. Наличное Я заявляет о себе горделивым самооправданием, уязвленным самолюбием, обидой и «защитными» чувствами вражды и ненависти. Голос духовного Я, голос совести тяготит и винит человека, который стремится закрыть глаза на правду и снять с себя ответственность за свою жизнь. Отсутствие внутреннего диалога наличного и духовного Я, отождествление себя со своей эмпирической личностью означает препятствие духовному развитию. «А поле битвы – сердце человека», писал великий Гёте, человек волен выбирать, так как он – свободен, а свобода – это духовный дар. В условиях подлинного диалога человек превращается из объекта исследования, управления в субъект, способный к непредсказуемым изменениям, поскольку духовное Я недоступно волевым воздействиям, им нельзя овладеть и управлять, с ним можно «встретиться» лишь в диалогическом общении. Реальное поле такого общения возникает при «Встрече» двух духовных Я, что бывает далеко не в любом диалоге психолога и клиента. Такой «подлинный Диалог» – результат взаимного доверия и взаимораскрытия. Как и все подлинно ценное, этот диалог является тем, чем дорожит клиент, что запоминает терапевт.
Метод диалогического консультирования, в отличие от множества техник, принципиально непрограммируем. Он не гарантирует успеха даже опытному консультанту, поскольку связан с его личностью, с его духовной сущностью, с его личным опытом диалога собственного наличного и духовного Я.
Мало быть доброжелательным, эрудированным, открытым, эмпатичным; необходимо иметь опыт духовного поиска и преодоления Двойника в самом себе, а также - веру в духовное измерение человека.
Литература:
- Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. – М.: «Советская Россия»,1979г.
- Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. – М.: Худож. лит.,1979.
- Бубер М. Два образа веры. – М.: Республика, 1995.
- Верч Дж.В. Голоса разума. Социокультурный подход к опосредованному действию. – М.: Тривола, 1996.
- Моховиков А.Н. Телефонное консультирование. – М.: Смысл, 1999г.
- Флоренская Т.А. Диалог в практической психологии: наука о душе. – М.: ВЛАДОС, 2001.