Он оглядел стоянку и церковь, Рокки нигде не было.
Он припарковался рядом с ее машиной, отстегнул ремень безопасности, наклонился к бардачку и вытащил «Маглайт» и черные кожаные перчатки. Затем вышел из машины, натянул перчатки и пошел через парковку, как будто он владел церковью, заметив, что боковая дверь была слегка приоткрыта. Она не нарочно оставила ееприоткрытой. Задвижка не зажелкнулась, когда она проскользнула внутрь.
Он приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы протиснуться внутрь, и застыл на месте— ни сигнала тревоги, ни гудков, предупреждающих его ввести кодсигнализации. Он повернулся и увидел белую коробку сигнализации у двери, панель выглядела в темноте, как будто она свисала. Он включил «Маглайт», посветил на коробку, увидел, что панель свисает вниз, но не увидел торчащих проводов. Он посветил на дверь,обнаружил датчики на двери, провода целы. Он наклонился к коробке и увидел светящийся дисплей с надписью «выключена».
Как она отключила сигнализацию?
Он осторожно прошел через вестибюль святилища и вспомнил, как приходил в эту церковь вместе с матерью. Он не был здесь уже много лет. Он также вспомнил, что Рокки приходила в эту церковь вместе с Мерри, Сесилией и Дейвом. И наконец, он вспомнил, что после смерти Сесилии Дэйв перестал брать с собой детей в церковь.
Он держал «Маглайт», направленным вниз, прошел через вестибюль, и остановился, выключил фонарик.
Увидел комнату с окнами, выходящими в церковь, но не наружи. Лейн попытался вспомнить, и ему показалось, что это кабинет, окна которого выходят в вестибюль. Из окон струился луч тусклого света.
Он двинулся в том направлении за угол, к открытой двери и увидел Рокки, сидящую на стуле за письменным столом, с папкой на коленях, склонив голову, глубоко сосредоточенную, перелистывая бумаги руками в перчатках, зажав маленький фонарикв зубах.
Он ощупал стену и включил свет.
Она тихонько вскрикнула и оттолкнулась, перекатив кресло через маленькую комнату и ударившись о шкаф с картотекой, ее голова откинулась назад, фонарик выпал изо рта и со звоном упал на пол, когда она уставилась на него с приоткрытыми губами и огромными глазами.
— Привет, сладкие щечки,— поздоровался он.
— Что ты... — она сглотнула, посмотрела в окно, потом снова на него. — Что ты здесь делаешь? — прошипела она.
— Забавно, именно об этом я и хотел тебя спросить.
Она захлопнула папку и встала.
— Лейн, выключи свет!
— Никаких окон, выходящих наружи, никто не знает, что мы здесь, никто не увидит света, а мне он нужен, чтобы увидеть тебя, когда я перекину тебя через плечо и, — он наклонился вперед и рявкнул, — тащи свою задницу на выход!
Она подскочила к нему и подняла руку.
— Говори тише!— прошептала она.
— Детка, никто не знает, что мы здесь!
— Ладно, так что говори потише, потому что ты меня пугаешь!
Он откинулся назад и скрестил руки на груди.
— Я знаю, что не пугал бы тебя, Рок, если бы ты была дома, в своей постели, где тебе и положено быть в это время.
— Лейн…
— Как ты отключила сигнализацию? — спросил он.
— Отключила сигнализацию?!— спросила она в ответ, выглядя смущенной, и, черт возьми, он был зол, но должен был признать, что она выглядела при этом очень милой.
— Да, Рокки, это церковь, но здесь есть всякое дерьмо, которое можно украсть. И здесь есть система безопасности. Как ты обошла систему?
— Я набрала код,— сказала она.
Он уставился на нее.
Затем повторил:
— Ты ввела код.
— Ну...— сказала она, — да.
— Откуда у тебя код?
— Лейн…
— Ты что, не понимаешь, что я ни хрена не отстану?— спросил он. — Откуда у тебя код?
— Ну...— она замолчала и посмотрела в вестибюль.
— Ракель,— предупредил он.
Ее глаза метнулись к нему.
— Хорошо, ты знаешь Шэрон Рейнольдс?
— А мне нужно ее знать, чтобы получить краткий ответ на свой вопрос?
Ее глаза сузились, но она продолжала говорить.
— Она работает здесь в офисе.
— И что? — спросил он, когда она замолчала.
— И еще она работает в офисе в школе. Она подрабатывает и здесь, и там.
— А, — сказал Лейн, запрокинув голову и устремив взгляд в потолок.
— Именно так, — резко сказала Рокки, и Лэйн снова посмотрел на нее.— Я помню, как она как-то жаловалась, что пастор помешан на безопасности и изменяет код сигнализации так часто, что она не успевает их запоминать. Она приходит сюда время от времени, когда никого нет, и ей приходится пробовать все, она так много раз ошибалась, что включалась сигнализация, поэтому теперь она записывает и хранит бумажку в своей сумочке.
— Первая причина, по которой пастор помешан на безопасности, вторая причина, по которой он держит такуюдаму в офисе, — заметил Лейн.
— Лейн!— рявкнула она.
— Итак, как ты узнала код?
— Я, гм…— Она остановилась и прикусила губу.
— Детка…
Она быстро перебила его:
— Когда все в офисе пошли на ленч, я подошла к ее столу и залезла в сумочку.
— Черт меня побери,— прошептал Лейн.
— Никто не видел!— воскликнула она.
— Ладно, а как тебе удалось открыть дверь?
— Разве мы не должны, ну, не знаю, фотографировать личное дело или делать что-то в этом роде? — спросила она.
Он опустил руки и шагнул к ней.
Она сделала шаг назад, подняла руку, быстро произнеся:
— Хорошо.— Она опустила руку и объяснила: — Шэрон всегда теряет ключи. Она этим знаменита. Она оставляет их повсюду. Это безумие. Итак, гм… когда я залезла к ней в сумочку,я... вроде как и стащилаключи…
Лейн закрыл глаза.
— Но, все хорошо, — заверила она его, и он открыл глаза. — Сегодня днем она все говорила и говорила о том, как, — Рокки сунула папку под мышку, подняла руки и сделала воздушные кавычки, — «потеряла ключи», а завтра я, — она снова сделала воздушные кавычки, — найду их.
Ладно, можно было с уверенностью сказать, что на этом можно закончить.
— Рокки, что я тебе говорил об этом дерьме? — спросил он.
— Лейн…
— Положи папку на место и тащи свою задницу в машину.
— Лейн…
Он наклонился к ней.
— Сделай это, или я отнесу твою задницу сам в машину.
— Мне кажется, что он что-то делает с девочками, — прошептала она, и Лейн отпрянул назад.
— Еще раз?
Она покачала головой и шагнула вперед.
— Я слышала сегодня в туалете, двое из средней школы разговаривали в кабинке. Одна из них— Алексис Макгроу. Она хорошенькая, но лет на двадцать старше, чем есть на самом деле. Она ходит сюда в Молодежную группу, и я слышала, как она хвасталась, что у нее кое-какие дела спастором.
— И что?
— Дела сексуального плана, типа орального секса, причем скорее всего он удовлетворяет ее.
О, черт.
— И они не используют пальцы, когда этим занимаются, — закончила Рокки.
Черт.
— Может, она врет?— Лэйн попытался не поверить, но не слишком надеялся на это.
Рокки глубоко вздохнула.
— Она выглядит старше своих лет, ей до смерти хочется стать побыстрее взрослой, и она явно с нетерпением ждет, когда это произойдет. Так что, да, она может рассказывать байки, но то, что я еще слышала, я не могу сказать, что уверена на сто процентов, что она говорит правду, но также не могу начать охоту на ведьм, если окажется, что сюда ходит всего лишь кучка чрезмерно увлеченных детей, которые действительно, любят Иисуса.
Лейн изучал Рокки, пока его мысли перебирали то, что ему было известно.
Этот город был в библейском поясе (церквей вокруг города больше, чем «Старбакс»), и религия была жизненно важна для этого сообщества, но это не особо касалось списка Молодежной группы в Христианской церкви, которая за последние тридцать лет набрала около десяти или пятнадцати членов, добавив более пятидесяти новых прихожан за последние шесть месяцев, большинство из которых были девушками.
Бл*дь.
Лейн принял решение, повернулся к копировальному аппарату у двери и включил его.
— Что ты делаешь? — спросила Рокки.
Он повернулся к ней и протянул руку к папке.
— Мы можем сфоткать, сладенькая, но это займет целую вечность, фотки будут отстойными, и у нас есть копир. Передай мне файл и посмотри, ведут ли они учет посещаемости Молодежной группы.
Секунду она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Потом подарила ямочку на щеке. Затем протянула папку, развернувшись так, что ее конский хвост развевался позади, открыла ящик картотеки.
* * *
— Я здесь ничего не вижу, — заметила Рокки, и Лейн посмотрел ей на затылок.
Он сидел на ее диване, просматривая списки молодежной группы, отмечая имена, посещаемость, которая не росла, а увеличилоськоличество новобранцев— девушки.
Ракель сидела, скрестив ноги, на полу рядом с его ногой, склонив голову, перед ней стояла открытая бутылка шикарного пива, и она читала личное дело Ти Джея Гейнса, проповедника молодежной группы.
— Ты ничего не увидишь, Рок, особенно если это фальшивка, пока я не прогоню его дерьмо через свои системы завтра в офисе, — сказал он ей.
Ее шея изогнулась, голова запрокинулась, глядя на него.
— Как ты думаешь, нам стоит вернуться завтра вечером, чтобы установить камеры наблюдения или что-то в этом роде?
Да, она была точно милой.
— Нет, мы ни хрена не будем делать. Я прогоняю его завтра, найдулюбое дерьмо, даже то, если он наврал в своейанкете, передам его Мерри или Колту, или Дрю, и они дальше будут сами разбираться с ним.
Он ухмыльнулся ей и немного соврал.
— Детка, по телевизору моя работа выглядит потрясающе. Большую часть времени все делается либо, сидя за компьютером, либо сидя где-то еще. Боевик «Крутой»— это стереотип, основанный на тотальной фантастике.
Ее взгляд упал на его живот, и, чтобы скрыть это, она быстро отвернулась, схватила свое пиво, откинув голову назад, чтобы сделать глоток.
Сделав глоток, она повернулась к нему и спросила:
— А если у него все будет чисто?
— Если здесь не найдем, будем копать глубже.
— А камеры?
— Камеры стоят дорого, их установка займет целую вечность, мне понадобятся спецканалы, чтобы установить их у него в офисе, я не настроен на это, и у меня нет денег, чтобы покупать для него камеры, а также записывающие устройства, которые громоздкие, поэтому их трудно спрятать, и кто-то должен будет пойти и забрать DVD. Каждый раз, когда я буду входить к нему в офис, меня могут поймать. Я хорош, но закон средних чисел в таких операциях никогда не на нашей стороне. Япойду туда, когда у меня будут свободные часы, чтобы забрать эти DVD-диски, посмотреть, большую часть дерьма на них не стоит даже и смотреть, у меня нет столько свободных часов.
Она повернулась к нему всем телом и положила согнутую руку на кушетку рядом с ним.
— Так что же нам делать?
— Повторяю, нам ничего, сладкая попка. Я работаю над этим делом, потому что ты переживаешь, и то, что я сделаю, пошлю туда новичка под прикрытием.
Ее брови взлетели вверх.
— Под прикрытием? Новичка?
Лэйн наклонился, потянулся и схватил ее за хвост, нежно дернув, когда он приблизился к ее лицу.
— Джаспера или Триппа. Я думаю лучше Триппа. У него неплохо получалось быть помешанным на Иисусе. Не говоря уже о том, что в Молодежной группе полно девушек. Он будет всем этим заниматься.
Трипп будет всем этим заниматься для девочек, но в основном Трипп будет всем этим заниматься, потому что его старик попросит его это сделать, и Лейн еще как бы между прочим скажет Трипу, что это одолжение для Рокки.
Ее глаза заблестели, и она прошептала:
— Это потрясающе.
Он отпустил ее волосы, протянул ей списки, она взяла их.
— Твоя работа— просмотреть эти списки и назвать мне завтра имя тойна кого нацелится Трипп.
— Нацелиться?!
Он кивнул.
— В этих списках есть девушка, — он кивнул на бумаги в ее руке, — которая уже давно ходит в эту Молодежную группу. Она не новичок, уже давно там общается, могла кое-что видеть, слышать.
Она кивнула.
Лейн продолжал:
— И она должна быть открыта к общению с Триппом. Застенчивая или простая девушка, которой польстит внимание парня из футбольной команды.
Она покачала головой.
— Я не собираюсь подставлять какую-то девчонку.
Он приложил палец к ее губам, она замолчала, но он почувствовал, как ее губы раздвинулись под его пальцем, когда он увидел, как напряженность переместилась в ее глаза.
Примерно через неделю, или, уповая на Господа раньше, он поцелует ее после того, как увидит снова ее глаза такими.
Теперь он убрал палец с ее губ.
— Я дам инструкции Триппу, он не оставит ее без присмотра. Это дружественная операция без сопутствующего ущерба.
Она все еще пристально смотрела на него, когда прошептала:
— Хорошо.
— А сейчас уже поздно, детка. Принеси мне подушку и одеяло и ложись спать.
Ее спина выпрямилась, и она спросила:
— Что?
— Принеси мне подушку и одеяло, сегодня я буду спать на твоем диване.
Она посмотрела на диван, потом на него.
— Почему?
— Потому что уже второй час ночи, я вымотался, а у тебя на дверях нет датчиков сигнализации.
Она посмотрела на балконные двери, потом на него.
— Но…
— Принеси мне подушку и одеяло.
— Лейн, ты живешь в пяти минутах от меня. Ты можешь быть очень усталым, и ты все равно можешь поехать домой.
— Хорошо, сладкие щечки, я также могу дойти и до твоей кровати. У тебя есть два варианта: принести мне подушку и одеяло или я поднимусь в твою спальню.
— Но…
— Три секунды.
— Лейн!
— Одна.
— Это глупо,— прошипела она.
Он начал подниматься.
—Две.
— А как насчет...
— Три, — он толкнул ее дальше, но она вскочила, ее руки легли ему на плечи, чтобы он опустился назад на диван.
Когда его задница оказалась на диване, она пробормотала:
— Я все принесу.
Затем развернулась и побежала вверх по лестнице.
Лейн смотрел, как двигается ее задница.
10.
Ваш парень горячий
Он чувствовал ее руки на себе, ее губы, ее волосы скользили по его груди, следуя за ее губами.
Волосы потянулись вверх, затем вдоль его ключицы, и его руки двинулись к ее талии, вниз к бедрам, по ее заднице, когда ее губы поднялись по его шее к уху.
— Ты должен вернуться домой к своим мальчикам, детка,— прошептала Рокки.
* * *
Лэйн открыл глаза.
Он лежал на животе на диване Рокки.
Перекатился на спину и улыбнулся.
Затем скатился с дивана и потянулся, глядя в ее огромные окна, в которые светили огни от парковки, рассвет был еще не так уж близок, но и не далек.
Он наклонился и положил подушки на спинку дивана. Он был прав, он мог бы спать на этом диванеубийственным сном. Место было широким, особенно с откинутыми подушками, места было предостаточно. Настолько предостаточно, что Рокки могла растянуться с ним, смотря игру. Он вспомнил, что она любила футбол, баскетбол и бейсбол. Это была девчачья любовь, милая, но нельзя было отрицать, что она любила спорт.
Он повернулся к лестнице, пошел вверх, бесшумно ступая босыми ногами. Еще раньше снял ботинки, носки и футболку и спал в джинсах.
Все двери в коридоре наверху были закрыты. Одна глухая стена и три двери на внутренней стене, еще одна у стены напротив в конце. Одна из них должна была быть ванной.
Он попробовал первую и обнаружил, что это была спальня. В нейничего не было, смотреть было нечего.
Он открыл вторую — это был шкаф, почти пустой.
Он открыл третью, обнаружил ванную. Воспользовался ею, затем вымыл руки, плеснул воды на лицо, вытер руки и лицо, заметил, что она уже успела оборудовать это место. Маленькие хромированные коробочки стояли на полке над унитазом, такие же хромированные мыльницы и подставки для зубных щеток. Толстые полотенца ярко-зеленого и желтого цвета. Ему понравилось, что она успела оборудовать ванную до того, как этот придурок лишил ее денег. По крайней мере, у нее есть самое необходимое,осталось только беспокоиться, как она будет платить за квартиру.
Он выключил свет, вышел из ванной, не колеблясь, повернул к ее двери, открыл.
Остановился, увидев ее фигурку на огромной кровати,занавески были раздвинуты и струился свет из окна. Ее спальня находилась на третьем этаже, заглянуть в нее было почти невозможно, но поскольку за ней следил мужчина с фотоаппаратом, Лейн хотел бы Рокки заявить, чтобы шторы у нее всегда были закрыты.
Он подошел к кровати и остановился, уставившисьна нее, ощущая, что что-то не так. Он не сводил с нее глаз, пытаясь понять, в чем дело.
И тут его осенило.
Еще в детстве она спала на двуспальной кровати. Он узнал об этом, когда целовался с ней на той ее кровати, и она сообщила, что та кровать была у нее с тех пор, как она себя помнит. Она всегда спала посередине кровати на животе, слегка согнувшись, прижаводну руку к телу, другую вытянув, согнув ногу в колене. Она не была миниатюрной, но и рослой девочкой ее нельзя было назвать. Однако, засыпая таким образом, она занимала большую часть кровати.
Он знал, что она привыкла так спать, потому что не изменила своей привычке даже, когда переехала к Лейну. У него была двуспальная кровать, но она не спала на своей половине. Спала посередине в своей манере — ее рука покоилась у него на прессе, нога — на его бедре, а голова— на его груди или плече. Он тоже спал на животе, но Рок своей позой буквально пригвоздила его к кровати, поскольку Рокки спала как убитая, не переворачиваясь ночью, это означало, что он всю ночь оставался пригвожденным в этой позе.
У него было два варианта: или переместить ее на ее половину, убрав с себя ее руку и ногу, или привыкнуть спать таким образом.
Лейн привык.
Если ему не изменяла память, привыкание заняло у него два дня.
Теперь же она лежала на одной стороне кровати, ближе к окну, свернувшись калачиком, отчего казаласьнамного меньше.
Он уставился на нее и понял, что эту привычку она отточила за десять лет. Десять лет она держалась на расстоянии и защищалась даже во сне таким образом от Эстли.
Лэйн позволил мыслям, что с ним она спала, раскинувшись и прижавшись к нему, ас Эстли даже закрывалась во сне, лишив его своего доверия, пронестись, он почувствовал еще один золотой след, оставленный на его пути. Хотя он мог почувствовать себя мудаком, потому что это было отстойно, что десять лет ей пришлось закрываться даже во сне, но этот след все равно мерцал.
Он подошел к кровати с ее стороны и присел. Ее темные волосы касались шеи, он скользнул рукой под них, по волосам и по коже, убирая их тяжесть с ее шеи.
Она зашевелилась от его прикосновения, выпрямила ноги и повернула голову, даже в тусклом свете он увидел плавность ее движений.
Он знал, что она открыла глаза, когда приподнялась на локте.
— Лэйн?— Ее голос был хриплым ото сна и в то же время откровенно удивленным.
— Мне нужно поехать к сыновьям, детка, — заявил он, все еще держа ее волосы, обхватив ее затылок.
— Ты мог бы оставить записку, — ответила она, ее тело начало медленно отклоняться, но его пальцы еще глубже сжались на ее волосах, она замерла.
Он проигнорировал ее.
— Ты хорошо спала?
— Да. А что?—Она была сбита с толку. —Что ты..?
— В шесть Кира и макароны, да?
— Да, Лейн, я помню.— Она снова прижалась к его руке.
— Я позвоню тебе, когда найду про Гейнса.
Ее голова перестала давить затылком на его руку, она просто смотрела на него, и он знал, что ее настроение изменилось, когда заговорила:
— Хорошо, но я не могу отвечать на звонки во время занятий. Возможно, тебе придется оставить мне сообщение.
— Тогда позвони мне, когда сможешь, я первым делом займусь им.
— Ладно.
— Мы должны это сделать, активировать Триппа сегодня вечером, так что тебе нужно будет найти времяизучить списки кандидаток, если мои поиски ничего не дадут.
— Хорошо, — повторила она, на этот раз слегка кивнув.
— Хорошая идея, детка, держи ухо востро, если твои подопечные начнут болтать о Молодежной группе. Докладывай мне обо всем, что услышишь, обо всем, что покажется странным и даже если не покажется.
— Сделаю.
Его пальцы напряглись на ее затылке, и он пробормотал:
— Увидимся в шесть.
— Увидимся в шесть.
— Пока, сладкая попка,— пробормотал он, опуская голову, ее голова откинулась назад, как только его голова стала опускаться к ней не для того, чтобы отстраниться, а чтобы она более ясно могла наблюдать за ним, его губы коснулись ее приоткрытых от удивления губ. — Веди себя хорошо, — прошептал он ей в губы. — Никаких тайныхопераций сегодня, да?
— Да,— выдохнула она ему в губы.
Он улыбнулся ей в ответ.
Потом отпустил ее, встал и вышел из комнаты.
* * *
Трипп сидел на табурете перед Лейном, поедая овсянку, в которую положил четыре кусочка сахара, устроив себесахарнуюбомбу. Рокки возможно обрадуется овсянке, но она, скорее всего, будет недовольна четырьмя кусочками сахара.
Джаспер, не присутствовавший во время обсуждения овсянки, поглощал сладкие хлопья, стоя в конце островка.
Лэйн стоял перед ними с влажными после душа волосами, потягивая кофе.
— Итак, — протянул Джаспер, и Лэйн перевел взгляд на него, заметив, что его сын смотрит на него, — поскольку с системой безопасности у Рокки не очень хорошо, то это будет означать, что ей понадобится постоянный контроль?
Лейн увидел, как дернулись губы его сына.
Джаспер протягивал ему «руку перемирия».
Большой прогресс.
— Скорее всего, — пробормотал Лейн и сделал глоток, наблюдая за медленной улыбкой Джаспера.
Лэйн перевел взгляд на младшего сына, тот склонил голову, ухмыляясь в овсянку, его плечи затряслись. Лейн видел, как Трипп пытался собраться с мыслями, подняв голову и повернувшись к брату.
— Папа гордится своей работой, Джас,— объявил он. — Он дотошный.
— Да, — ответил Джаспер, — хорошо, что он такой дотошный, никто не догадается, что все это всего лишь большой трюк.
— Да, — согласился Трипп, — черт возьми, я знаю, что это трюк, но мне интересно, а может это и не трюк вовсе.
— Я понял тебя, Трипп-о-матик,— ответил Джаспер.
— Мальчики, — тихо произнес Лэйн, удивленный тем, что в его голосе все же прозвучали нотки предупреждения, хотя он сам еле сдерживал смешок.
Взгляд Триппа метнулся к нему, затем к овсянке, его плечи снова затряслись, прежде чем Лейн услышал, как он фыркнул.
Джаспер не скрывал своего смеха, сверкнув открытой, огромной, белозубой улыбкой.
Это взбесило Лейна, он должен был утихомирить их, должен был, поэтому и сделал то, что должен.
— Что происходит на тренировках? — спросил Лейн, улыбка исчезла с лица Джаспера, плечи Триппа тут же поникли.
— Все постепенно сходит на тормоза, — ответил Джаспер, но Трипп молчал.
Лейн внимательно посмотрел на старшего сына.
— Ты уверен?
Джаспер кивнул.
— Тренер все еще ведет себя как придурок, но все уже не так плохо, как раньше, и появляется какая-то цыпочка, которая иногда приходит на наши тренировки, садится с блокнотом и наблюдает. Тренер ведет себя совершенно спокойно, как только она рядом. Словно его подменили,— ответил Джаспер и продолжил. — Ребята ненавидят его, папа, вся команда. Даже Сет, его собственный сын. Сет ощущает себя дерьмово. Думает, что все возненавидят его, потому что все ненавидят его отца. На самом деле Сэт не так уж плох, как играет. Но он точно знает, что Трипп лучше, хочет, чтобы команда победила. Он лажал, думая, что его отец уберет с поля, но тренер об этом почему-то не думает.
Это был еще один побочный продукт официальных жалоб. Теперь у Триппабыл ноль игрового времени. И не только у него. Джас тоже не часто выходил на поле. А когда выходил, к мячу почти не приближался, если только не блокировал его для другого игрока. Боевой дух команды стал настолько низким, что это было заметно по их играм. Они начали сезон непобежденными, одну игру проиграли, следующую выиграли в овертайме, и городские жители начали беспокоиться.
Лейн кивнул Джасперу и посмотрел на Триппа.
— Трипп, ты тоже думаешь, что все налаживается, приятель?
Он услышал, как Трипп втянул в себя воздух, потом посмотрел на своего старика.
— Он ведет себя как мудак в раздевалке.
Лэйн уставился на сына, потом перевел взгляд на Джаспера.
— Да, — подтвердил Джаспер. — Эта цыпочка не может войти в нашу раздевалку, и тренер выплескивает все дерьмо. Он выплескивает на меня, но в основном — на Триппа.
— Насколько все плохо? — спросил Лейн.
— Я справлюсь, — ответил Трипп, и он перевел взгляд на младшего сына.
— Насколько все плохо, Трипп?
Трипп пожал плечами.
— Он придурок, папа, но я справлюсь.
Лейн снова посмотрел на Джаспера.
— Он справится,— заявил Джаспер. — Но все равно все это нехорошо.
Лейн стиснул зубы и почувствовал, как на щеке запульсировал мускул.
— Я справлюсь, папа, — шепотом повторил Трипп, и Лейн поймал его взгляд. Трипп смотрел на него пристально, не мигая.
Он справится.
Еще один признак, что Трипп был его сыном.
— Скажи мне, если нужно будет помочь, — приказал Лейн.
— Хорошо, — согласился Трипп.
— Без обмана, Трипп, и без стыда. Понял?
Трипп кивнул и усмехнулся.
— Мне ни хрена не будет стыдно, я понял.
Лейн почувствовал, как его гнев угасает, и ухмыльнулся в ответ. Затем посмотрел на них обоих.
— У нас поживет мой друг. Он прибудет сегодня вечером. Его зовут Девин Гловер. Он бывший частный детектив. Хороший, солидный парень, он много ездил и многому научил вашего старика.— Оба сына Лейна кивнули. — А еще он псих, немного с приветом, — продолжал Лэйн, и оба сына Лэйна уставились на него. — Полный псих. Вы все поймете, когда познакомитесь с ним, но, честно предупреждаю, парень немного свихнулся.
— Он же не испортит сегодня ужин с Кирой, правда? — спросил Джаспер.
— Он может, — честно ответил Лейн, и глаза Джаса расширились. — Я буду здесь, приятель, прикрою твою спину и, судя по тому, как ты описываешь Киру, похоже, Дев точно член ее клуба.
Лицо Джаспера перестало быть взволнованным, напряженность слегка сошла.
— Да, она, наверное, подумает, что он умора или «гвоздь» сегодняшнего вечера, словно еедавно потерянный дедушка.
Лэйн улыбнулся сыну и заявил:
— Школа.
Трипп быстро ополоснул миску, поставил ее в посудомоечную машину. Джасперупотребовалось больше обычного времени на то, чтобы доесть хлопья и поставить миску в посудомойку, Трипп уже выскочил за гаражную дверь, а Джаспер спускался по лестнице с книгами подмышкой.
Лейн все понял, когда Джаспер подошел к нему и протянул листок бумаги.
— Мамино расписание,— пробормотал он.
Лейн кивнул и сунул листок в карман.
— Отлично, парень.
Джаспер кивнул в ответ и направился к двери подсобки. Лейн поставил кружку с кофе в раковину, повернулся к двери, когда Джаспер окликнул его.
— Все в школе говорят о тебе и Рокки, — сообщил он Лейн.
— Это понятно,— спокойно ответил Лейн. — Ты не против?
— Все думают, что это круто, что ты с ней, — сказал Джас вместо ответа на вопрос Лейна. — Понятно, что все знали о вас, ну, ты знаешь... раньше.— Он продолжал говорить, Лейн молчал. — Думаю, они не сообщали ни мне, ни Триппу, потому что мы твои сыновья.
Лейн молчал. Джаспер хотел что-то ему сказать, Лейн решил дать ему возможность высказаться.
— Трипп сказал, что Мелоди приезжала, а потом уехала, — заметил Джаспер.
Лейн не сводил глаз с сына и молчал.
— Это ведь не трюк, а по-настоящему, правда? — тихо спросил Джаспер, и Лэйн внимательно посмотрел на сына, думая, что сильно недооценивал Джаспера.
— Сначала был трюк, Джас, но теперь уже нет.
Джаспер кивнул.
Лейн продолжил:
— Но она этого еще не знает.
Джаспер уставился на него, затем его губы дернулись прежде чем, очень медленно, они расплылись в улыбке.
Затем Джаспер потряс Лейна до чертиков, двинувшись прямиком к нему, ударившись грудью о грудь отца, Лейн видел, так он так делал со своими приятелями.
Потом отошел, глядя в пол, бормоча:
— До вечера, папа.
После того как дверь гаража за ним закрылась, Лейн долго смотрел ему в след. Потом Блонди неторопливо подошла к нему и села у его ног, запрокинув вверх голову, высунув язык, приглашая ее погладить или, предпочтительнее, облизать его.
Он повернулся, оглядев свой дом, стоя на кухне, решив, что ему начинает нравиться это место.
Он посмотрел на Блонди сверху вниз и спросил:
— Пойдешь со мной сегодня на работу?
Она понятия не имела, о чем он ее спрашивает, но поднялась на лапы, ее тело задрожало от возбуждения, и она залаяла.
Лейн решил, что это означает«да».
* * *
— Господи, Мария и Иосиф, что это за чертовщина? — спросил Дэвин, когда Лейн вошел к себе в кабинет. Девин не сводил глаз с Блонди.
Блондипобежала вперед и запрыгнула, поставив передние лапы на грудь Девина, прикрытую майкой-алкоголичкой.
— Это собака, Дэв, — ответил Лейн и приказал Блонди сидеть.
Блонди мотнула головой в сторону Лейна, потом снова повернулась к Девину, нацелившись языком прямо ему в лицо, но не дотянулась, затем спрыгнула вниз, уткнулась носом в пол и начала исследовать кабинет.