Александрия, я боюсь до смерти.

Аннотация

Все началось в "Дель-Маре", случайная встреча с одним единственным правилом – у них только одна неделя.

Или не тогда?

Леннокс «Нокс» Деметрий и Александрия «Чарли» Коллинз были намерены соблюсти их соглашение, но правила созданы, чтобы их нарушать. В «Хитрости» Нокс устанавливает новые правила игры и Чарли, не имея выбора, следует им. Теперь игра снова изменилась. Горячее, чувственное знакомство Нокса и Чарли выросло в нечто большее, но оно под угрозой секретов и сожалений. Только ли любовь и интенсивное сексуальное притяжение толкает их к друг другу или что-то темнее, кукловод за кулисами, который дергает за ниточки их любовной интриги? Неизвестные злодеи подстерегают за каждым углом и каждый под подозрением, прошлое Чарли и Нокса сталкивается с настоящим и угрожает вернуть их обратно к их предопределенным судьбам.

Могут ли сделки, заключенные в прошлом быть сведены на нет чем-то таким чистым, как любовь, и чем-то такие сумасводящим, как притяжение между Ноксом и Чарли? Или это все обман, начиная с самой первой встречи?

Пролог

Чарли́

Окончание «Хитрости» книга 2 серии «Измена»

Когда я повернулась, чтобы еще раз спросить Нокса, не хочет ли он, чтобы я собрала его вещи, я увидела простой белый конверт, лежащий на середине моего стола. Я медленно двинулась вперед, уверенная, что еще несколько часов назад его там не было. Мои ноги едва двигались, когда я обходила стол. Когда я подошла ближе, это было похоже на сон, как будто конверт был змеей и почувствовал мое внезапное движение и удар.

«Александрия» была написано спереди.

Сердце забилось в три раза быстрее, когда я потянулась к нему. Кровь текла по моим венам, заглушая мир вокруг. Дрожащими пальцами я подняла его и открыла.

На первой странице была фотография. Я никогда раньше не видела эту женщину, но она показалась мне знакомой. Потому что она была похожа на меня. Ее волосы были не каштановыми, а красивыми насыщенными оттенками коричневого, длинными и ниспадающими примерно той же длины, что и мои. Ее глаза были мягкого коричневого цвета, темнее моих, но с золотыми крапинками. Она улыбалась в камеру и была одета во что-то красное. Это был портрет.

Я опустилась на стул. Мне не хотелось смотреть дальше, но я не могла отвести взгляд, как будто смотрела на крушение поезда. Мое сердце знало, кто она, но нуждалось в подтверждении. Я отодвинула фотографию в конец стопки и начала читать.

Александрия,

Я уверен, что ты злишься или даже испугалась, что я положил это туда, где ты его найдешь. Извини. Не скажу, что не пытаюсь тебя напугать. Пытаюсь.

Ты не отвечаешь на мои звонки. Ты не отвечаешь на мои сообщения, даже когда Аделаида объяснила, как сильно ты мне нужна. А теперь мне нужно, чтобы ты меня выслушала. Пожалуйста, послушай. Пожалуйста, продолжай читать.

Ты ведь знаешь, кто она, не так ли? Женщина на фотографии?

Ее звали Джослин Мэри МэтьюзДеметрий.

Мой желудок сжался. Мне нужно было остановиться, показать это Ноксу, но я не могла.

Была, Александрия, была. Она умерла.

Твой парень убил ее.

Деметрий опасен. Я не буду вдаваться во все незаконные действия, включая проституцию, но знаю, что та есть. Я просто хочу, чтобы ты знала о мужчине, с которым спишь. Мужчина, с которым она спала. Человек, который убил ее.

Мой пустой желудок яростно скрутило.

Остановись! Остановись! Перестань читать!

Мое сердце закричало, но глаза продолжали блуждать по словам.

Леннокс не позволил ее семье увидеть ее тело. Он кремировал ее прежде, чем были найдены какие-либо доказательства.

Доказательства. Ее родители дали показания под присягой о его жестоком обращении. Не раз они видели синяки на ее запястьях. Они оба свидетельствовали об этом.

Я посмотрела на свои запястья. Там, где я слишком сильно потянула за атлас, виднелась слабая коричневая отметина. Я продолжала читать.

Он был трудоголиком. Говорят, ей было грустно и страшно.

Их показания имеются. Против него возбужден гражданский иск. Он откупился от судьи за ходатайство о даче показаний по уголовному делу, но даже великий Леннокс Деметрий не может остановить все колеса правосудия.

Убирайся. Уходи. Возвращайся домой или хотя бы вернись в свою квартиру.

Александрия, я боюсь до смерти.

Я также думаю, что он стоит за тем, чтобы подставить меня с Мелиссой. Он может быть причиной ее исчезновения. Избавившись от нее, он может убрать меня из твоей жизни.

Леннокс опасен.

Умоляю тебя. Твоя мать умоляет тебя.

Спроси его, виновен ли он в смерти Джослин... и убирайся!

Брайс.

Почему он не может оставить все как есть? Почему он решил, что Нокс связан с Мелиссой? В этом не было никакого смысла.

Письмо состояло из двух страниц. Каждая рукописная страница окружала фотографию. Я не хотела двигать последнюю страницу. Я не хотела видеть ее снова.

Я не осознавала, что плачу, пока слеза не упала на бумагу.

Когда я подняла голову, мои глаза встретились с глазами Нокса. Его бледность соответствовала его холодным ледяным глазам, таким непохожим на те, что были всего несколько минут назад.

– Тебе не следовало его трогать.

Я не могла понять.

– Трогать что?

– Это письмо, Чарли́. Ты уничтожаешь улики. Делорис может взять с него отпечатки пальцев.

Моя голова медленно двигалась взад и вперед, когда я поняла, что держу фотографию Джослин.

Насколько сильно разозлится Нокс?

Прежде чем я успела подумать, мои пятки заскользили по деревянному полу, когда я попятилась от него.

– Где Делорис?

– Она уже поднимается. В чем дело? Что там написано?

– Я... я... – я закусила губу. – Мне нужно с ней поговорить.

Нокс шагнул ко мне. Выражение его лица сменилось с озабоченного на более напряженное, когда я снова сделала шаг назад.

– Какого черта, Чарли́? Ты боишься меня?

– Нет, – ответила я слишком быстро и слишком громко.

Когда он приблизился, то выхватил бумаги у меня из рук. Я не отпустила их достаточно быстро. Мгновенное перетягивание позволило им упасть. Они упали на пол, улыбающееся лицо Джослин смотрело на нас.

Краска вернулась на его лицо, а щеки покрылись румянцем. Вена на его лбу вздулась, а мышцы шеи напряглись.

– Что это за хрень?

Я моргнула, боясь заговорить, но не в силах молчать. Я посмотрела ему в глаза и постаралась выровнять голос.

– Думаю, ничего страшного. Я думаю, это моя семья пытается напугать меня.

– Думаешь? – Он поднял ее фотографию с пола. – Твоя семья вломилась в нашу квартиру?

Я покачала головой.

– Сомневаюсь в этом. Наверное, они кому-то заплатили.

Нокс не мог отвести глаз от Джослин. Край страницы смялся, когда он крепче сжал тот.

– Пожалуйста, посмотри на меня, – взмолилась я.

Вены на его висках напряглись, когда он сжал и разжал челюсти.

– Нокс!

Он медленно перевел взгляд с нее на меня.

– Просто скажи мне, что ты не имеешь никакого отношения к ее смерти. Скажи мне, что ты не виноват, и мы поедем в отель или останемся здесь. Никакой угрозы нет.

Он не произнес ни слова.

– Пожалуйста, Нокс, – взмолилась я, беря его за руки, желая помочь ему, унять боль, причиненную этим письмом. – Пожалуйста. Я не собирала эту информацию. Она была подброшена мне. Это даже не имеет смысла. Просто скажи, что ты не виноват в ее смерти, и я проигнорирую все, что написано в письме.

Пол ушел у меня из–под ног, когда его ответ эхом отразился от свежевыкрашенных стен.

– Я не могу.

Глава 1

Чарли́

– Я не могу.

Глубокий голос Нокса эхом отразился от стен моего недавно выкрашенного кабинета. Их вибрации усиливались в душе, смысл терялся, когда я искала его ледяной синий взгляд.

Я не могу.

Нерешительность и неуверенность пронзили меня.

Кто этот человек?

Знаю ли я вообще?

Ничто не имело значения, кроме одного повторяющегося вопроса, на который, хоть и получила ответ, остался необъясненным.

«Пожалуйста, Нокс, скажи мне, что ты не виноват в ее смерти».

Мое сердце забилось быстрее, когда я отступила от мужчины, который был моим любовником, от мужчины, которому я доверяла. Немая и глухая. Слова «я не могу» были единственными, которые я услышала в оглушительной тишине. Но было и еще кое-что. Мир неумолимо вращался, наклоняясь вокруг своей оси, пока жизнь продолжалась за пределами моего тумана.

Большая рука Нокса потянулась ко мне, вытаскивая из бездны моих мыслей. Подобно меховым наручникам, его хватка была сильной и нерушимой, но в то же время нежной и успокаивающей. Выражение его красивого лица изменилось у меня на глазах. Гнев или презрение, которые я видела всего несколько секунд назад, сменились болью и беспокойством.

– Чарли́, – сказал Нокс.

Мое имя повисло в воздухе, как звон церковного колокола, следующий звон раздавался перед тем, как исчезнуть, каждый раз громче, чем в прошлый раз.

Мои колени подогнулись, когда моя спина встретилась со свежевыкрашенной стеной. Я не могла отступить дальше. Упасть вниз было моим единственным вариантом. Я опустилась на корточки, и Нокс тоже. Наша физическая связь прервалась, хотя взгляд оставался неподвижным.

Боясь отвести взгляд, я краем глаза увидела ее лицо. Не Делорис, которая теперь крепко держалась за дверной косяк, ее лицо было таким же бледным, как стены, а Джослин. Она понимающе улыбнулась с пола у моих ног, все еще одетая в Лабутены. Я схватилась за свои запястья, вцепилась в ноги и пожелала, чтобы мой плащ-невидимка детства накрыл меня.

Что бы сказала Джослин, будь она здесь? Станет ли она уверять меня в невиновности моего возлюбленного или предостерегать от его опасных поступков? Возненавидит ли она меня за то, что я была с ее мужем, или поблагодарит за то, что я напомнила ему как жить?

– Алекс. Алекс, – Делорис произнесла мое имя твердым тоном, коснулась плеча Нокса и медленно двинулась ко мне.

Она не смотрела на красивое лицо женщины на фотографии. Если бы я не знала ее хорошо, то сказала бы, что она не видела ее, но это было неправдой. Делорис Витт все видела. Она знала все. Одним взглядом она суммировала то, что произошло, как мой мир рухнул в груду разбитых мечтаний.

Ее выводы всегда были правильными.

По настоянию Делорис Нокс встал и попятился, давая мне возможность дышать, наполняя легкие кислородом. Столь необходимый воздух дал моему телу то, в чем оно нуждалось, чтобы продолжить свои непроизвольные процессы. Я не могла ни понять, ни осознанно думать, когда мое тело содрогнулось от сдерживаемых рыданий, и Делорис потянулась к моей руке.

– Алекс, позволь мне помочь тебе встать.

Моя собственная хватка на коленях оставалась незамеченной до тех пор, пока я не ослабила хватку и кровообращение не вернулось к моим рукам, розовый цвет вернулся к моим холодным, как камень, пальцам. Я покачнулась, не понимая, почему мир накренился.

Возможно, я была пьяна.

Нет, я едва притронулась к мартини с лимоном. Один глоток, или два?

Комната закружилась вокруг меня. Линии, которые раньше были прямыми, теперь стали кривыми, убывающими и изгибающимися. Мой пустой желудок закружился перед тем, как свободно упасть с неведомой высоты. Я направилась к кушетке.

Нокс тут же оказался рядом со мной, его сильная рука обхватила меня за талию.

– Не прикасайся ко мне.

Это была первая фраза, которую я произнесла, моя первая понятная мысль.

Его тепло исчезло, когда я опустилась в мягкое кресло, все еще сжимая руку Делорис.

– Алекс, принести тебе что-нибудь? Воды?

Она серьезно? Воды? Я покачала головой.

Мой сухой язык метнулся к пересохшим губам, когда я попыталась успокоить не только свой голос, но и биение сердца. Конечно, они оба слышали, как оно прыгает между моим позвоночником и ребрами. Я не могла смотреть на Нокса. Мне нужно было пространство.

– Делорис, – начала я, ища в ее глазах понимание. – Пожалуйста, проводите меня до моей квартиры.

– Блять. – Ругательство Нокса было едва слышным шепотом, но оно наполнило комнату его недовольством.

– Алекс, здесь ты в большей безопасности, – предложила Делорис.

Мои чувства вернулись. Стал слышен шумкондиционера и стук ботинок Нокса по полированному деревянному полу. В воздухе витал аромат несъеденного ужина.

– Здесь безопаснее? – упрекнула я. – В эту квартиру вломились. Ваша идеальная безопасность была нарушена. Я вообще не считаю, что здесь безопасно.

Каждое заявление звучало все более убедительно.

– Да, – призналась Делорис. – Однако если бы вы двое задержались еще немного, я бы все разрешила без вашего ведома, и вы все равно чувствовали бы себя в безопасности. Я гарантирую, что докопаюсь до сути.

Я прищурилась, негодование росло.

– Без моего ведома? Без моего ведома? Если бы мы задержались подольше, я бы никогда не узнала о письме? Оно было адресовано мне!

Я отпустила ее руку, ее хватка больше не успокаивала.

– Чего еще я не знаю? Что еще было скрыто от меня?

– Чарли́, – бархатный тембр голоса Нокса эхом отдавался в остывшем воздухе. – Это для твоего же блага.

– Для моего же блага?

– Мы с Ленноксом пытались объяснить, – сказала Делорис. – Нам постоянно угрожают. Ни вам, ни кому-либо другому не стоит знать все подробности. Было бы...

– Удушающе? – я произнесла подходящее слово, чтобы закончить ее предложение, когда встала, теперь я могла твердо стоять на ногах.

– Излишне, – поправил Нокс.

Я медленно повернулась, осматривая кабинет, который был предназначен для меня. Я провела рукой по спинке кушетки, волокна материала согнулись под давлением моего прикосновения. Я поймала кареглазую улыбку на фото, все еще лежащем на полу. Она была молода и красива, и впереди у нее была многообещающая жизнь, а теперь она умерла.

Моя шея и плечи выпрямились.

– Ответы, Нокс. Мне нужны ответы, или я ухожу.

Нокс шагнул ко мне. Мой взгляд остановил его движение, но не его заявление.

– Ты не можешь уйти. Я не позволю.

– Что, черт возьми, ты сделаешь? Запрешь меня в квартире? Посадишь? Привяжешь к постели? Это было то, что ты говорил раньше. Что ж, очень жаль. Ты не можешь.

Его губы сложились в прямую линию, которая за считанные секунды стала еще тоньше. Не произнося ни слова, он говорил мне, что может сделать это и даже больше. Внезапно эта мысль перестала быть эротичной, а стала пугающей.

Мои глаза блуждали, не в силах вынести пристального взгляда Нокса. Делорис собрала страницы письма Брайса, подняв их с пола салфеткой.

– Полагаю, вы оба притрагивались к страницам? – спросила она.

– Да, – ответил Нокс.

– Я сниму отпечатки.

– Зачем? – спросила я. – Брайс подписал письмо.

Из ледяной голубизны глаз Нокса полетели кинжалы.

– Брайс? Эдвард Спенсер? Я думал, ты сказала твоя семья?

– Что?

Он шагнул ближе, его грудь приблизилась к моей, одеколон снова затуманил мои мысли, пока я боролась с ощущением спокойствия, которого на самом деле не чувствовала.

– Ты сказала, что, по-твоему, это твоя семья пытается тебя напугать. Эдвард Спенсер не твоя семья. – Он подчеркнул последнее слово.

– У меня сложная семья. Он утверждает, что говорит от имени моей матери. Дело в том, что нет никаких причин снимать отпечатки. Мы знаем, от кого оно пришло.

Я перевела взгляд с Нокса на Делорис. Она молча читала письмо, мое письмо, адресованное мне.

– Конфиденциальность. Это то, от чего я откажусь, если останусь здесь?

– Если? – повторил Нокс.

– Леннокс, ты должен прочитать это, – сказала Делорис с другого конца комнаты.

Я хлопнула себя по бедрам.

– Конечно, все, блять, прочли мое письмо. Давайте позовем сюда Айзека и Джерреда. Я знаю, позвони Лане. Есть еще кто-нибудь? – Я поджала губы в ожидании ответа. Наконец, я продолжила: – Все, что мне нужно, – это ответы; вместо этого я получаю все больше и больше вопросов.

Делорис повернулась ко мне.

– В этом письме множество обвинений. Разве ты не согласна с тем, что лучше всего было бы обратиться к ним, если бы Леннокс знал, на что он должен ответить?

– Я уже задала самый важный вопрос.

Глаза Нокса сузились в безмолвном предупреждении, требуя избегать темы, которая маячила, словно слон в посудной лавке, угрожающий все разбить на своем пути. Мимолетный оттенок предчувствия проник в мой праведный гнев, когда возник вопрос: Нокс убил Джослин?

Он выпрямился, стиснул зубы и протянул руку к Делорис. Когда она заколебалась, он сказал:

– Я уже прикоснулся к ним. Какая разница, если я сделаю это снова?

Она покачала головой и достала из коробки еще одну салфетку. Передав сначала ее Ноксу, она передала ему письмо.

Я покачала головой и потянулась за рюкзаком. Моя сумка была уже упакована.

Когда я шагнула к двери, команда Нокса остановила мои шаги.

– Остановись.

Образы Алтона пронеслись в моей голове, когда я повернулась в направлении Нокса.
– Я не ребенок. Если ты не хочешь говорить со мной, я не останусь здесь.

– Ты не пойдешь в эту квартиру. Безопасность там не полная.

Я закатила глаза и испустила глубокий вздох.

– Ты ставишь охрану в моей квартире?

– В квартире Челси, – поправил он. – И конечно, да.

Покачав головой, я ответила:

– Ты невероятен. А ты не подумал спросить меня? Спросить Челси? Я имею в виду, она брала интервью для этой работы. Если она получит ту, что в Вашингтоне, ее здесь не будет.

– Алекс...

Я поднял руку, чтобы заставить Делорис замолчать. Я устала слушать, как они кругами отвечают на мои вопросы.

– Позвони Джерреду, или я позвоню. Я ухожу.

– Нет, не уходишь...

– Да, ухожу.

– Джерред работает на меня, – заметил Нокс.

Пошел он! Это снова был Алтон.

Моя шея выпрямилась в негодовании.

– Тогда я возьму такси. Ты хочешь что-то сказать по этому поводу? Это твой выбор. На этот раз мой номер в твоем телефоне, и мяч на твоей площадке. Если ты когда-нибудь будешь готов поговорить со мной, честно поговорить, позвони. Иначе… – я глубоко вздохнула, обдумывая конец предложения. – … иначе не надо.

– Чарли́, не выходи из этой квартиры.

Его приказ повис в воздухе, последнее слово. Тем не менее, я вошла в спальню, увидев вибратор на кровати. Его присутствие насмехалось надо мной. Игнорируя его и планы, которые у меня были на этот вечер, я нашла свой чемодан.

Как наше свидание превратилось из потрясающего в дерьмо за рекордно короткое время? Звонок телефона подтолкнул меня вперед, в гостиную, где раньше, когда этот вечер был полон надежд, я уронила сумочку.

На экране появилось имя Джерреда.

– Привет, – сказала я, нажав на зеленую иконку.

– Мэм, я подгоню машину через пять минут.

Я не была уверена, кто это Нокс или Делорис связались с ним, но, по крайней мере, мне не нужно было брать такси.

Слеза скатилась по моей щеке, когда я закрыла глаза.

– Спасибо, Джерред. Я спускаюсь.

Мои варианты пришли в быстрой последовательности. Я могла пойти в нашу с Челси квартиру. Если я это сделаю, то не только ослушаюсь Нокса, уйдя, но и пойду туда, куда он мне строго-настрого запретил. С другой стороны, пока он не сможет быть честным со мной, мне не нужно слушать его указания. Я могу пойти к Патрику и Саю. Конечно, это безопасно. Или я могу сделать, как просил Брайс, и вернуться в Саванну.

С тяжелым сердцем я задержала участившееся дыхание и повернулась к ледяным голубым глазам. Хотя Нокс следил за каждым моим движением, он молчал. Я молча повернулась к двери и вышла из квартиры.

Глава 2

Нокс

Блять!

Я вытащил телефон из кармана, когда дверь квартиры закрылась. После нажатий на две кнопки и одного гудка Джерред ответил.

– Я хочу знать, куда ты ее отвезешь.

– Да, сэр.

– Держи меня и Делорис в курсе. Я хочу круглосуточное наблюдение.

– Да, сэр. Вы будете постоянно в курсе. Она не сделает ни одного движения, о котором вы не будете знать.

Черт, это звучало неправильно. Я не пытался удушить Чарли́. Это было ее слово. Я обеспечивал ее безопасность. Почему она этого не видит?

– Безопасность. Это моя цель номер один.

– Да, сэр, – ответил Джеррод.

Я отключил связь и снова посмотрел на Делорис. Она сидела на диване и набирала текстовое сообщение. На мгновение ее глаза встретились с моими, а затем, слегка покачав головой, она вернула внимание к экрану телефона. Мои зубы болели, когда я стискивал челюсти вместе, все крепче и крепче. Если я не найду другого выхода, зубы наверняка треснут.

Как только она нажала "отправить", Делорис вздохнула и подняла глаза.

Я ждал.

Молчание продолжалось.

Наконец я заговорил:

– Расскажи мне, как, черт возьми, кто-то посмел вломиться сюда.

Ее голова двигалась из стороны в сторону.

– Не могу.

Что, черт возьми, это за ответ?

Затем, как будто с опозданием, она ударила меня словами, отчего у меня пересохло во рту и ослабли колени, когда я упал на диван. Свист сорвался с моих губ, как будто меня действительно ударили, от удара воздух вышел из легких. Ее слова были те же самые, что я сказал Чарли́.

– Не могу, – повторил я, признавшись в своей редкой неспособности.

– Нет, не могу, – сказала она, неверно истолковав мое заявление как вопрос к ней. – В этом нет никакого смысла. Ты же знаешь, что у меня первоклассная охрана. Я не верю, что Эдвард Спенсер или кто-либо, связанный с Монтегю, был ответственен за эту записку. Они бы никогда не смогли обмануть систему.

Я недоверчиво уставился на нее. Я не это имел в виду, говоря "не могу". Я имел в виду, что не могу сказать Чарли́ правду о Джо. Ещё нет. С тех пор, как это случилось, я не произносил это имя вслух,ни сокращенный вариант, ни полный. Еще несколько недель назад я даже не заглядывал в онлайн-отчеты. Я не думал, что смогу произнести это вслух.

Хотя смерть Джо случилась почти пять лет назад, если закрыть глаза, то казалось, что это было вчера. Казалось, что сегодня. Адреналин хлынул в кровь, ладони вспотели. Я не хотел думать об этом. Гнев. Кровь. Но они были там, в центре моего сознания.

Это был день, который не закончится. А может, и нет. Может, это было еще сегодня.

Как в том фильме "День сурка". Худшего ада я и представить себе не мог.

– Леннокс, я докопаюсь до сути.

Я кивнул, не зная, всплывут ли ужасные образы в моей голове, если я заговорю.

– Ты читал обвинения? – спросила она.

Я снова кивнул. Список сложился в моем сознании: убийство, насилие, сокрытие улик, подкуп судьи, незаконная деятельность, включая проституцию. И тут меня осенило.
– В письме меня обвиняли в исчезновении Мелиссы Саммер. Кто мог знать об этом? А проституция? Это должно относиться к "Измене". – Я подумал еще немного. – Писатель называл Чарли́ Александрией. Кажется, что только ее семья использует это имя.

Делорис посмотрела в мою сторону, ее плечи напряглись.

– Это ее имя. Любой, кто знает Монтегю из Саванны, назвал бы ее так. Этого недостаточно, чтобы я сразу перескочил к ее семье. Думаю, автор хотел, чтобы мы смотрели именно в этом направлении. Это направление, которое, как предполагал человек, окажет наибольшее влияние на Алекс.

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Мне не следовало ее отпускать.

И у Делорис, и у меня зазвонил телефон.

Сообщение.

Джерред: «Я ТОЛЬКО ЧТО ВЫСАДИЛ МИСС КОЛЛИНЗ НА ПЯТОЙ АВЕНЮ, 1214. ОНА СКАЗАЛА, ЧТО ОСТАНЕТСЯ НА НОЧЬ».

– Это дом Патрика, – сказал я. – По крайней мере, она не одна.

Делорис кивнула, отвечая на сообщение. Когда она закончила, то сказала:

– Я рада, что она не пошла в квартиру.

– Пусть завтра же там установят наблюдение. Я хочу, чтобы все было закончено. Если она решит переехать туда, мне нужно знать, что она в безопасности.

Не в силах больше выдерживать давление, я встал с раздраженным вздохом.

– Блять. Сегодня все должно было пойти совсем не так.

Я провел ладонями по заросшим щетиной щекам. Сейчас я должен быть глубоко в Чарли́, а не сидеть здесь с Делорис, пытающейся собрать кусочки головоломки, которые не подходят друг другу.

– Он проводил ее до квартиры Патрика? – спросил я.

– Полагаю, он отвез ее к зданию.

Меня охватила паника.

– Я бывал там раньше. Он живет на сорок шестом этаже. Кто-то... кто угодно может...

Делорис подняла палец и поднесла телефон к уху. Через мгновение она опустила трубку, отключила первый звонок и прокрутила экран.

– У меня есть номер Патрика...

– Ты звонила Чарли́, но она не ответила?

Какого хрена?

– Она могла включить беззвучный режим.

Я ходил взад и вперед, ожидая ответа Патрика. Ожидание привело мои и без того напряженные нервы в состояние перегруза. Каждый из них ожил, пока моя кожа не растянулась, ставшая слишком тесной для моих костей.

– Мистер Ричардсон, меня зовут Делорис Витт. Я работаю на Леннокса Деметрий. – Пауза. – Да, понимаю. – Пауза. – Спасибо вам. Пожалуйста, сообщите ей, что мы хотим обеспечить ее безопасное прибытие в вашу квартиру. – Пауза. – Благодарю вас, мистер Ричардсон. До свидания.

Мои легкие наполнились до отказа.

– Она там?

– Да. Ее не было с ним в тот момент, но она там, в квартире.

– Не было рядом с ним?

– Он сказал, что она переодевается. Леннокс, она в безопасности.

Я старался не думать о черном платье с бисером, которое она больше не носила, или о великолепном теле, которое теперь было одето во что-то, без сомнения, более удобное. Я не хотел представлять ее на другом конце города одну вместо того, чтобы блестеть от пота подо мной.

– Она права.

Я недоверчиво повернулся к Делорис.

– Права? Насчет отъезда?

– Не насчет отъезда, а в том, что остановить ее. Ты не мог остановить ее. – Делорис пожала плечами. – Я не сомневаюсь в твоих способностях, но юридически ты не можешь заставить ее остаться здесь.

– Я мог бы, если бы ее контракт с "Изменой" был реальным.

– Если бы... – сказала она, обдумывая свой ответ, – … Ты мог бы обжаловать ее обязательство соглашению, но не смог бы использовать его в качестве оправдания в суде. Не забывай, "Измены" не существует.

Наверное, впервые мне захотелось, чтобы она существовала. Мне нужна была подпись Александрии Коллинз рядом с моей. Я хотел иметь право требовать ее возвращения. Когда я не ответил, Делорис заговорила снова.

– Самое важное?

Я прищурился.

– О чем ты?

– Алекс сказала, что, хотя она прочитала целый список обвинений, в которых упоминалось все, от насилия и вымогательства до убийства, она спросила тебя только о самом важном.

– Джо. – Мой односложный ответ был всем, что я мог сказать.

– И ты ответил ей. Ты сказал ей, что не несешь ответственности.

Я покачал головой.

– Я сказал ей правду. Разве ты не видела, как она была напугана, когда ты вошла в ее кабинет?

– Леннокс, – ее тон смягчился. – Позвони ей. Поговори с ней. Не позволяй чувству вины за Джослин заразить то, что есть у вас с Алекс.

Я прошелся по гостиной и уставился на огни Нью-Йорка. С высоты улицы были заполнены огнями задних фар, создавая красные ленты движущихся и неподвижных автомобилей. Даже поздно вечером, движение текло урывками.

– Я не могу об этом говорить. Я не могу думать об этом. – Я резко обернулся. – Если я это сделаю, если попытаюсь, это будет все равно, что пережить это заново. – Я покачал головой. – Блять. Убедись, что Чарли́ в безопасности. Мы оба знаем правду. Лучший способ обеспечить безопасность Чарли́ – держать ее подальше от меня.

– Леннокс.

Я ненавидел это. Но теперь, когда сказал это, я знал, что был прав.

– Выясни, кто написал это письмо. Узнай, кто знает мои секреты.

– Кто бы ни был этот человек, его нужно остановить.

– Во-первых, я хочу знать, почему. – Я глубоко вздохнул и попытался взглянуть на письмо под другим углом. Не с моей точки зрения, а с точки зрения автора. – Какова цель?

– Этот кто-то специально сказал Алекс уйти от тебя, оставить.

– И это сработало. Кто, кроме Эдварда Спенсера, выиграет от этого? Кто, кроме него, захочет нас разлучить?

– Что ты знаешь о ее семье? – спросила Делорис.

– Я знаю, что она регулярно разговаривает со своей матерью. Я знаю, что эти звонки выводят ее из себя. Я знаю, что ее отчим имел какое-то отношение к лишению ее трастового фонда. И из делового мира я знаю, что он высокомерный осел, такой же, как и Орен, считает, что сделки заключаются с коньяком и подмазанными руками.

Я снова повернулся к огням. Стоило мне сделать шаг назад, как окно превращалось в яркое зеркало, отражающее мое собственное отражение. Вместо этого я подошел ближе. Человек в этом отражении вызывал у меня отвращение. Чарли́ заслуживала быть с кем-то, кто выше упреков, выше обвинений в этом письме. Я не хотел верить, что этим человеком был слизняк Спенсер.

Мой желудок скрутило, когда я снова повернулся.

– Какая связь между Эдвардом Спенсером и Мелиссой Саммерс?

Глаза Делорис встретились с моими.

– Я пыталась тебе сказать. Ты сказал, что не хочешь знать.

– Я чертовски хочу знать сейчас.

– Он аспирант.

Какого хрена?

– Как же я не сообразил?

– Потому что ты не хотел этого видеть. Ты не хотел связывать Алекс с кем-то вроде Эдварда Спенсера.

– Где письмо?

– Леннокс, даже с салфеткой отпечатки пальцев могут быть смазаны. Лучше его не трогать.

– Что там говорилось о Мелиссе?

– Минутку.

Делорис прошла на кухню. Я подождал, пока откроются и закроются шкафы. Когда она вернулась, у нее было три больших пластиковых пакета, которые застегивались на молнию сверху. С осторожностью и точностью она аккуратно вставляла каждую страницу в пакет. Найдя нужную страницу, она протянула ее мне. Мои глаза искали отрывок.

Александрия, я боюсь до смерти.