Лето две тысячи сто двадцать пятого года выдалось на редкость мягким, не жарким и не холодным, но Виктору не было до этого дела. Он лечился от бесов. А это, поверьте, не самое простое лечение.
Часов 8 минут).
Досье.
Тараканов Фёдор Иванович.
Поправка: женат, один ребёнок.
Тараканов с увесистой папкой в руке шёл по коридору главного корпуса, направляясь в кабинет Никитина, когда его остановил Таёжник.
- Федь, тут к тебе дело от Чернявина...
- Нет, я беру самоотвод.
- Да, поздравляю кстати. Но дело не терпит отлагательств.
- Так возьми его сам или отдай другим, тому же Проныре, он только обрадуется.
- Я занят, а Проныру отстранил сам Кирвис.
- Так! А по какой причине?
- Халатность при исполнении.
- Невероятно. А в чём это выразилось?
- Понимаешь, после конференции в Авиньоне было нападение на гостиницу, потом была погоня, их словили, но попали они к немцам и...
- Дальше я знаю. И за такую ерунду Ильюху отстранили? Он же страшно расстроится, ему не работать всё равно, что птице не летать.
- Так ты замолви словечко Никитину, он у вас добрый и попросит Кирвиса отменить своё решение.
- Обязательно. А ты Чернявину это говорил?
- Бесполезно, - вздохнул Таёжник. - Он непробиваем.
- Тогда можешь уже идти к Проныре и сообщать ему радостную весть. Кстати, что за дело?
- В Австрии объявился Морзигус, - сообщил Таёжник.
- Правая рука Чистякова?
- Он самый.
- Ну, желаю успеха. Может, наши дела объединят.
- Надеюсь. Ну ладно, я побегу. Привет Зинаиде. Можно, я вечером забегу? Мне родители свойский сыр прислали, у вас такого, поди, не выдали.
- Заходи, мы тебе всегда рады!
На лестнице его остановил ещё один приятель.
- Федь, здорово! - закричал он, отталкивая в сторону двоих курсантов, поднимающихся вверх. - С прибавлением! Слышал, тебе хотят третью степень дать? Сам Никитин говорил вчера Кирвису. Так-то и так, наградить за успешную работу по делу Александровского. Правда-правда.
- Да ладно, стали бы за такой пустяк награждать - все бы в орденах ходили, как Брежнев.
Вырвавшись из общества очередного общительного приятеля, Тараканов наконец добрался до директорского кабинета. В приёмной его поджидал ещё более неприятный сюрприз, возле стола стоял Коль и подсовывал увесистые папки под нос сидящему за столом упитанному подростку в очках с повязкой исполнителя смерти на локте, который эти папки раскрывал и (фантастическая пунктуальность!) проглядывал каждую бумажку. Когда Тараканов вошёл, он пристально посмотрел на него, и от этого взгляда Тараканову стало не по себе. Да, он знал, что кто-то всегда, даже в самом идеальном обществе, должен выполнять санитарные функции, он уже привык, что по институту ходят сотрудники Военного отдела, которые по тревоге могут быть вызваны в зону боевых действий, где им придётся взять в руки оружие и стрелять в людей, но сейчас перед ним сидел не воин, а убийца. Убийца скользнул по нему взглядом, в его тёмных глазах ничего не отразилось, и вот он снова старательно просматривает документы, а Коль ждёт и подаёт следующий.
- Федь, ты только посмотри, кому мы вынуждены передавать дела! - пожаловался Коль. - Если военных хоть как-то можно остановить, эти никому не отчитываются...
- Неправда, - возразил подросток. - Мы отчитываемся Верховному Совету.
- Ага, а в отчёты вы пишите что хотите. Всё равно вас никто не проверяет.
- Результаты нашей работы, - человек пана Арвидоса поднял голову от бумаг, - проверяется там, - он указал пальцем в потолок, - или там, - и показал в пол.
- Как знать. А если что, взыскивать с вас будут там, - Тараканов тоже показал пальцем в пол.
- Совершенно верно, - невозмутимо согласился убийца и стал аккуратно складывать папки в сумку. Воспользовавшись моментом, Тараканов положил свои папки перед ним и направился к выходу со словами:
- Коль, не вижу, почему бы благородным донам не пойти в столовую.
- Пошли.
- Э, постойте! - запротестовал человек пана Арвидоса. - А это мне разбирать?
- Там всё уже сложено, - обернулся Тараканов, пропуская вперёд Нанаэфа.
- А вдруг там не то? И мне потом дважды к вам бегать.
Тараканов вернулся.
- Я ведь даже не знаю, как к тебе обращаться...
- Малыш, - охотно назвался убийца и протянул руку. Тараканов неуверенно ответил, рука была мягкая и тёплая.
- Хорошая кличка.
- Книги читать надо, - отрезал Малыш. - У вас было дело Виктора Александровского?
- У меня. Кстати, можно на «ты».
- Спасибо. Почему его не казнили? Он же вроде напал на конференцию.
- Ну, это в вашей компетенции... - попытался пошутить Тараканов, но юмор получился слишком уж чёрный.
- Конечно, - захихикал Малыш. - И удобно - чуть, что не так и на нас можно свалить вину. Как сейчас.
- Слушай, Малыш, - сказал Тараканов. - Ответь мне по чести: почему мы передаём дела именно вам, а не в общеземное министерство просвещения?
Малыш задумчиво на него посмотрел и медленно ответил:
- Видишь ли... Нам приказали. Пан Арвидос считает, что кое-кого уже поздно лечить.
Досье.
Малыш (подлинное имя не установлено).
Ориентировочно 14-15 лет, холост.
Год рождения: предположительно 2110-2111.
Работает на Исполнителя Смерти с 2121 по настоящее время.
Партийность: беспартийный.
Национальность: рома.
Активно участвовал в операциях по устранению террористов.
- Пошли к Никитину, - быстро сказал Тараканов, убедившись, что они далеко отошли и сидящий в приёмной Малыш их не услышит.
- Бесполезно, - вздохнул Коль. - Он наверняка в курсе.
- Тем не менее, - уверенно возразил Тараканов. - Может, мы чего-то не знаем.
Дверь кабинета Никитина была заперта, однако из-за неё доносились приглушенные голоса, причём ни один из них не принадлежал хозяину помещения.
- Нас там не ждут, - заметил Коль.
- Подождём, - отозвался Тараканов. - Ну я им покажу кого поздно лечить.
- Не нервничай, надо всё тщательно обдумать. А для начала пошли ко мне.
- Согласен. Только вот я бы кого-нибудь позвал в помощь.
- Проныру? - предложил Нанаэф.
- Его отстранили. Впрочем, нас тоже, значит, мы можем на него рассчитывать.
Проныру они нашли в столовой. Он в полной прострации ковырял вилкой яичницу, а через скамью от него сидели двое подростков, сын пана Арвидоса и Малыш. Вот аппетит, подумал Тараканов о Малыше. И как же это он быстро просмотрел мои документы, я их часа два собирал. Они с Колем подсели к Проныре и прислушались к разговору убийц.
Некоторое время те ели молча, после Малыш с набитым ртом спросил приятеля:
- Ты пойдёшь докладывать шефу?
- Если ты не против. А что?
- Да так, возникли кое-какие сомнения...
- Выкладывай.
- По поводу ихнего шпиона. Кажется, я знаю кто он.
Сын пана Арвидоса подался вперед, трое за соседним столиком замерли, прислушиваясь, но Малыш со значительным видом поднял вверх палец и прошамкал:
- Но всему своё время.
И покосился на компанию за соседним столом, которые тотчас сделали вид, что рассматривают стоящих в очереди к кассе коллег.
- Потом скажешь, - согласился сын пана Арвидоса, после чего они не проронили ни слова, чем огорчили Тараканова, Нанаэфа и Проныру.
По пути в общежитие они встретили Никитина, тот неспеша шёл через рельсы, помахивая портфелем.
- О, Иваныч, с прибавлением! - весело сказал он когда они были недалеко. - Могу задать нескромный вопрос: ничего по этому поводу не намечается?
- Алексей Викторович, у нас к вам серьёзное дело, - подавив улыбку сказал Тараканов.
- В чём дело? - сразу посерьёзнел Никитин.
- Мы хотели зайти к вам поделиться кое-какими соображениями, но вас там не было... Зато были посторонние.
- Понятно, - отрезал Никитин. - Пойдёшь со мной?
- Конечно.
Все четверо сделали крюк чтобы их не увидели из окон кабинета Никитина, прошли мимо телефона, откуда Никитин вызвал наряд жандармов, после чего семь человек встретилось у двери интересующего их помещения.
- Никого, - прошептал Тараканов, приблизившись вдоль стены к двери.
- Как и следовало ожидать, - заметил Никитин и передал ключи одному из жандармов. Тот отпер дверь и выставив перед собой короткий десантный автомат прошёл внутрь, после него и двое других. Вскоре жандарм вернулся и сообщил:
- Там никого нет.