Любой человек, имеющий животное, может многое рассказать о своем любимце, например, о том, с какой искренней и неподдельной радостью встречает он вернувшегося домой хозяина, задолго чувствуя его приближение. Часто можно услышать фразу, что домашние животные преданнее, чем многие люди, ведь они не разлюбят, не предадут, не уйдут к другому… Животное привязано к человеку не за что-то, а просто так. А чем платит человек за такую преданность и любовь к себе?
Беззащитность и безответность. Эти две характеристики животного мiра по отношению к мiру человеческому для меня всегда были определяющими. Как бы ни был силен и хитер любой хищник, человек, имея оружие, изобретая все более совершенные способы поимки и убийства, всегда окажется сильнее, хитрее и коварнее. А значит, зверь всегда беззащитен перед жестоким «царем природы». И как бы животное ни защищалось от жестокости человека, как бы ему ни хотелось постоять за себя и своих детенышей, с той же силой и хитростью зверь человеку ответить не может. Все равно это будет не честный поединок равных, а подлое убийство или позорное избиение более сильным менее сильного.
А действительно, лежит ли на человеке ответственность за «братьев наших меньших»? Или это всего лишь красивая метафора, которой мы обязаны поэтическому таланту Есенина? Мы привыкли, что христианство говорит в основном о человеке, о его преображении, спасении, а животный мiр, вроде бы, оставляет в стороне. На первый взгляд, это как бы не входит в сферу интересов Церкви. Но так ли это на самом деле?
Уже в первых строках Библии, после рассказа о сотворении мiра и его обитателей, дана исчерпывающая характеристика отношений человека и животных. «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле» (Быт. 1:26).
Адам в Раю дает имена животным
Далее происходит еще более поразительное событие, которое, к сожалению, остается практически незамеченным и непонятым современным читателем Священного Писания. Бог приводит к человеку всех живых существ и предлагает назвать их. Почему же Творец всего Сам не дал имена Своим «произведениям»? Дело в том, что наречение имени – это символ обладания и господства над тем, чему ты даешь имя. Не столько внешнего, сколько внутреннего – проникновения в саму суть этой вещи, знание всех ее тайн как со-творец, как господин, владыка и царь. Первые читатели Библии прекрасно знали, что означает наречение имени, и это место красноречивее всех слов говорило им о том, что человек – это действительно царь природы.
Итак, именно человек был поставлен Богом владыкой, царем над всем земным тварным мiром. И до тех пор, пока человек оставался в послушании своему Создателю, он жил в согласии и взаимопонимании с врученной ему природой. Но люди, впервые реализовав свою свободу против воли Бога, захотев быть равными Ему, добровольно отпали от Него, и вся природа также лишилась благодати богообщения. Грех и вина царя и владыки заразил всех его невинных поданных. Но почему? Нарушил-то запрет человек, причем же здесь вся природа? Где справедливость?
Почти все церковные авторы, говоря на эту тему, отмечали, что человек – существо уникальное. Из всех живых существ, которым Господь дал жизнь, только человек соединяет в себе две природы — нетварную, Божественную, и сотворенную. С одной стороны, он взят, как говорит Библия, «из праха земного». Но, с другой, Бог «вдунул в лицо его дыхание жизни». Это дыхание называется Духом Святым, неотмiрной частичкой человека, которая соединяет его с Творцом. Поэтому Божий замысел о человеке был особый: с помощью этой нетварной частички в себе постепенно идя к Богу, в итоге обожить, привести к стопам Господа весь тварный мiр, всю природу.
Но после того, как человек пошел против Творца, на свете не осталось ни одного сотворенного существа, способного привести этот Божий замысел в исполнение, и природа остается как бы отученной от Господа. Безвинно. Точнее, по вине человека. Ведь из-за него прозвучали слова Господа, почему-то не страшные для нас, но страшные для всех остальных живых существ: «проклята земля за тебя…» (Быт. 3:7).
Можно ли преодолеть это «проклятие», эту отлученность всей природы от Бога? Две тысячи лет назад к людям пришел Спаситель – Бог, ставший человеком и преодолевший пропасть тысячелетнего отчуждения людей от Бога. А природа, животные? Изменились ли их отношения с Творцом? Да. И об этом однозначно свидетельствуют и Новый Завет и история Церкви.
В жизнеописаниях многих святых можно увидеть поразительную связь человека и животного, восстановление той первоначальной гармонии их отношений, которые были до грехопадения: дикие животные – медведи, львы – приходят к отшельникам и едят из их рук! Природа чувствует в таком человеке что-то особенное, отличающее его от других присущее в Раю первым людям полное устремление к Богу всеми силами своей души…
Преп. Серафим Саровский кормит медведя. Литография неизвестного художника 1860-1880 гг.
Именно о таких отношениях человека с животными писал апостол Павел: «Тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим. 8:19-23). Твари (творения – славянск.), врученные нам Богом, с надеждой смотрят на нас, ожидая спасения от зла, причиненного им нашим прародителем и продолжающегося до сих пор. Именно от «сынов Божиих», то есть от всех нас зависит их судьба.
В Библии не сказано ни слова о посмертной судьбе животных. У Клайва Льюиса есть мысль о том, что душа животного безсмертна в той степени, в какой ее обезсмертит своей любовью человек, что «животные обретают безсмертие не сами по себе, а в безсмертии хозяев». Я думаю, это очень верная мысль. Христианство от начала до конца – свидетельство любви. Только она переходит с человеком в вечность. Но если это так, разве может исчезнуть моя любовь к моему любимому питомцу? Ведь и после его смерти я продолжаю его любить. Если душа человека безсмертна, то безсмертна и его любовь к кому бы то ни было!
Именно так и надо понимать слова апостола о надежде твари на освобождение «от рабства тлению». Ведь любовь – это, прежде всего, ответственность. Как царь отвечает за свой народ, так и человек отвечает за животных и всю тварную природу, которые Господь дал ему во владение. Животные освобождаются от «рабства тлению», только когда человек царствует действительно с любовью и ответственностью. Тогда природа реализуется в иерархии бытия, выполняет свое назначение. А об этом назначении мы уже говорили – служба человеку. Именно в этом смысл существования всего тварного мiра.
И последнее. Нужно ли человеку просить прощения у каждого невинно пострадавшего животного? Безусловно, душа у животных живая, но она лишена того «дыхания жизни», которое присуще только человеку. Поэтому зверь не сможет услышать нас, откликнуться, простить… Я бы посоветовал просить прощения у Бога. Ведь если Он дал нам власть над природой и животным мiром, то именно к Нему мы и должны нести свои переживания, а иногда даже и слезы, что не можем реализовать эту власть, выполнить свое царское предназначение. А нужно всего лишь позвать Его на помощь. Жаль только, что часто мы этого просто не хотим, нам кажется, что это так трудно – искать Бога. А нужно всего лишь позвать, а искать не нужно, ведь 2000 лет назад Он уже Сам нас нашел…
Священник Виталий Головатенко, настоятель храма во имя Poждeствa Пресвятой Богородиицы при Санкт-Петербургской консерватории
https://foma.ru/chelovek-tsar-ili-ubiytsa.html
"Святые животные"
Из беседы Людмилы Ильюниной с философом Татьяной Горичевой
… Наша православная традиция, в отличие от католической и протестантской жизненна. Потому что наши подвижники не столько рассуждали на эту тему, сколько исправляли греховное повреждение, греховное падение человека в отношении к животным. Они общались с животными на райском уровне. Как говорил Исаак Сирин: «Животные обоняют запах рая и идут к святым». У нас множество примеров в житиях святых, которые я привожу в своей книге с намеренно провокационным названием "Святые животные", того, как святые дружили с животными…
В лучших монастырях на деле хранят святоотеческую райскую традицию отношения к животным. Есть воспоминания о том, как св.прав. Иоанн Кронштадтский молился за страдающую скотинку, как многие наши старцы молились за тех животных, которые рядом с ними жили…
Животные служат святым, как они служили когда-то Адаму в раю. И, как пишут прп. Макарий Великий, прп. Симеон Новый Богослов в раю произошла ужасная катастрофа: после грехопадения человек стал вселять ужас во всю тварь. Прп. Макарий пишет, что после грехопадения даже воздух стал сжиматься – не хотел, чтобы человек им дышал, вода в реках не давала к себе подступить, животные хотели разорвать Адама и Еву. Но Господь по своему человеколюбию сказал: «Люди покидают рай, и вы за ними идите и служите дальше». И мы сейчас видим, что животные настолько трогательно служат людям, что даже спасают их от вымирания. Современная наука открыла, что собаки, обезьяны и прочие животные лечат от самых невероятных болезней. Детей от аутизма излечивает общение с лошадями, с собаками, с кошками. Недавно в Париже я была свидетельницей такой сенсации: несколько сот детей излечились за короткий срок от аутизма после общения с лошадками.
Общаясь с животными, человек может открыть те качества и свойства личности, которые он не может открыть другому человеку. Животные сохранили райскую непосредственность, или как говорил Ориген «в них остался след Бога». И мы, общаясь с животными, возвращаемся к райской непосредственности.
...Поэтому у нас есть чему у них поучиться: и терпению, и незлобивости, и простоте, и открытости, доверчивости. У меня, например, был пес, с которого я всегда старалась брать пример. Он такой был радостный, я такой радости не видела никогда в мiре. Еще Достоевский в "Братьях Карамазовых" писал: «Любите животных Христос с ними прежде нашего. В них есть начало разума и веселия». Если они не очень болеют и не умирают, они радуются – они радуются встрече, им дорог человек и при этом у них нет нашего глупого человеческого рассудка – мы все время контролируем себя, в нашем поведению много, идущего от всяких "табу", цивилизационных запретов.
– Один из самых трудных с точки зрения богословия и с точки зрения сердечных переживаний остается вопрос о том, что с животными происходит после смерти? Что писали святые отцы на эту тему? Мы, общаясь с животными, видим, что у каждого из них есть свой характер, какие-то личностные особенности, что же все это уничтожается со смертью плоти?
– Во-первых, в Священном Писании у нас есть прообраз Царствия Небесного, к которому мы все стремимся. Это – Ноев Ковчег, где каждой твари по паре. Святые Отцы в вопросе о посмертной участи животных проявляли разномыслие. Этот вопрос догматически никак не закреплен. Но мне лично ближе те Отцы, которые думали, что «животные несут след Бога» и имеют право быть в раю. Мы ведь достоверно не знаем как устроен рай, и какое «отделение» там могут занимать животные. Но мы ведь знаем, что любовь не умирает, потому и любовь человека к животному не должна уничтожиться совсем после смерти.
«О Тебе радуется, благодатная, всякая тварь», – когда мы видим Божью Матерь, держащую под своим покровом весь мiр – мы видим образ рая.
Еще одна икона рая есть у пророка Исайи, когда лев ляжет с ягненком, ребенок со змеей.
Е.И. Черкасова. Пророчество Исайи (Ис 11:6-9)
… наше спасение – это не спасение отдельное атома, который оторван от всего. Об этом много писал прп. Максим Исповедник, а из светских писателей наш Федор Михайлович Достоевский: «Всякий за все перед всеми виноват». Помните, в «Братьях Карамазовых»: «Простите птички!»
– В чем разница между «православной экологией» и «религией экологистов»? И нужно ли вообще православным сугубо заниматься экологией?
– Разница большая. Есть радикальный экологизм, который считает, что в природной катастрофе виновато христианство со своим антропоцентризмом. Человек поставлен в центр мiра и в гордыне своей уничтожает тварь. Но, как мы уже сказали, подлинное христианское, святоотеческое отношение к твари оно совсем другое. Мы все связаны друг с другом, через освящение всего мiра, мы только можем спастись.
Татьяна Горичева
https://azbyka.ru/svyatye-zhivotnye
+ + +
На Руси известны несколько святых, которые почитаются как покровители животных.
Власий Севастийский благословляет стадо коров. Фрагмент иконы XV в. Русский Музей
Святой Власий и в западной и в восточной христианской традиции считается покровителем домашних и диких животных, так как, согласно житию, он благословлял и исцелял приходивших к нему зверей. В славянской народной традиции св. Власий – покровитель скота, представления о нем восходят к образу славянского скотьего бога Волоса. Соединение образов языческого божества и христианского святого в народном сознании, вероятно, способствовала звуковая близость их имён. С принятием христианства на Руси св. Власия назвали в народе «коровьим богом», а день его памяти – «коровьим праздником».
Первый храм на Руси, посвящённый святому Власию, был заложен Великим Князем Владимiром сразу после Крещения Руси на Подоле.
Другие святые – Флор и Лавр, почитавшиеся на Руси как покровители лошадей.
Чудо о Флоре и Лавре (конец XV в., Государственная Третьяковская галерея)
На 18/31 августа приходится праздник Флора и Лавра. В народном обычае в этот день к лошадям всегда относились по-особенному: не только не работали на лошадях, но и не седлали, не погоняли лошадей кнутом. Зато купали, украшали лентами, кормили досыта отборным овсом, угощали солеными горбушками и подводили лошадей к церкви для благословения.
Благословение на Куликовскую битву Князь Димитрий Донской получил от преп. Сергия Радонежского именно 18 августа в день памяти святых мучеников Флора и Лавра. Конница в те времена была наиболее эффективным видом войск. Этим объясняется почитание этих святых мучеников на Руси после Куликовской победы, что выразилось в создании особой иконы "Чудо о Флоре и Лавре", на которой Архангел Михаил вручает поводья боевых коней Флору и Лавру.
Князь Е. Трубецкой так пишет о сюжете иконы: «Когда мы видим этих святых среди многоцветного табуна, коней, играющих и скачущих, может показаться, что в этой жизнерадостной картине мы имеем посредствующую ступень между иконописным и сказочном стилем. И это в особенности потому, что именно Флор и Лавр более, чем какие-либо святые сохранили народный, русский, даже прямо крестьянский облик; но и они, властвуя над конями, сами, в свою очередь, имеют своего руководящего Ангела, изображаемого на иконе… Не остается никакого сомнения в том, что они не самостоятельные носители силы небесной, а только милостивые ходатаи о нуждах земледельца, потерявшего или боявшегося потерять свое главное богатство - лошадь» ("Два мира в древнерусской иконописи", 1916).
Царевич Алексей со своим котом и собакой