На границе новое правительство продолжало воинственную политику, которая недурно удалась революционной Франции. Поход 1795 года доставил французам не мало выгод, с одной стороны. В январе Пишегрю вступил в Амстердам и 16 мая был подписан договор, установивший отношения между Французской республикой и новой — Батавской. На Рейне войну продолжала довольно счастливо Австрия; на ней лежала вся тягость ее после отступления Пруссии и явного нежелания войны со стороны мелких государств. Они заключили с Пишегрю тайный союз, когда он был переведен в рейнскую и мозельскую армии; Англия и Бурбоны подкупили его для восстановления королевского достоинства во Франции. На Среднем Рейне кончилось победой Клерфэта на Майне (29 октября) и возвращением Мангейма Вурмзеру (22 ноября); на северо-востоке генерал Журдан взял Дюссельдорф с армией, стоявшей на Самбре и Маасе, и пробрался к Зигу и Лану, но должен был отступить к Нижнему Рейну, куда французы пришли в таком расстроенном состоянии, что незначительного отряда достаточно было бы, чтобы их сдерживать. Клерфэт получил от Габсбургского дома ту благодарность за свои заслуги, которую получили до него и после него очень многие храбрые генералы, — он был замещен двадцатичетырехлетним эрцгерцогом Карлом, одним из немногих воинственных представителей этой династии.
1796 год прошел для Германии не менее удачно, чем предшествовавший. Перемирие не привело к миру; с обеих сторон вновь готовились к войне и весной французская армия в количестве 76 000 человек стояла на Самбре и Маасе под командованием Журдана; против нее — эрцгерцог Карл с 91 тысячью человек. Пишегрю был отозван, потому что ему более не доверяли; рейнская и мозельская армии стояли под начальством Моро, и против него — генерал Вурмзер с 80 000. Только в июне возобновились действия. Журдан перешел Рейн при Нейвиде, он дошел до Вецлара, но 15 июня и еще раз 29-го французы были разбиты и отступили, радуясь тому, что отвлекали эрцгерцога, пока Моро переходил Верхний Рейн, отбросил австрийцев, завладел проходами Шварцвальда, прошел в Швабию и Франконию и потребовал контрибуцию с тех городов, которые не были включены в договор с Пруссией.
|
|
Они хотели отделиться от Австрии и сложить оружие. Эрцгерцог оставил Вартенслебена против Журдана, который опять наступал, а сам пошел к Дунаю против Моро; соединился с Вартенслебеном, отброшенным к Ветерау генералом Журданом, и после того, в целом ряде удачных сражений, при Тейнинге, Амберге, Вюрцбурге, принудил Журдана к отступлению на Лан, далее к Зигу, где они остановились перед ничтожными силами императора. Потом он обратился против своего второго противника, Моро, дошедшего в это время до Ингольштадта, но победами эрцгерцога над Журданом поставленного в затруднительное положение. Французскому полководцу удалось, пользуясь мелочностью немцев, позаботившихся только о себе, одержать, без сражения, блестящую победу. Курфюрст баварский, следуя примеру всех южных князей, бежал со своим двором в Саксонию, а оторопевшее правительство, оставшееся там, просило у французского главнокомандующего мира, который им великодушно был дан по договору при Пфафенгофене (7 сентября), в то самое время, когда тот готовился отступить.
Это безумство стоило стране 10 миллионов ливров и огромных запасов, за которые полагалось внести 4 миллиона золотом, если военные действия потребуют выступления французских войск из Баварии. Необходимость выступления тотчас оказалась. Отступая в удивительном порядке, Моро провел свою армию из 50 000 человек через Баварию, Швабию, Фрейбург на Рейне и достиг левого берега при Гюнингене. Это отступление сравнивали слишком снисходительно со знаменитым в греческой истории отступлением десяти тысяч. В конце года Кэль и Гюнинген были снова завоеваны австрийцами.
|
|
Бонапарт в Италии
Все, что было приобретено здесь, снова потеряно в Италии быстрыми, победоносными действиями главного начальника итальянского корпуса Французской республики, Наполеона Бонапарта. Назначение его было наградой ему за подвиги, оказанные 13 вендемьера; 27 марта 1796 года вступил он в командование армией, расположенной от Ниццы до Генуи и бывшей в ужасно расстроенном состоянии. Генералы отнеслись критически к молодому начальнику, но онемели перед его ясными, краткими распоряжениями; его прокламации, особенно он сам, внушали солдатам такую уверенность, с которой они предвидели победу. После нескольких успехов, при Монтеноте, Милезимо, Дего, против австрийцев, которыми командовал Бальё, 71 года, — опытный, дельный, но весьма обыкновенный человек — Бонапарт двинулся против сардинской армии и сражениями при Сева, Курсалии, Мондови вынудил сардинского короля согласиться на мир, в мае продиктованный посланником в Париже. Савойя и Ницца были официально переданы Франции, а главная крепость страны, Алессандрия, приняла французский гарнизон. Потом Бонапарт, взяв приступом мост при Лоди, на Адде, оттеснил австрийцев до Кремы за По, за Тичино.
|
|
Четыре дня спустя, 14 мая, вступил он в Милан, где цитадель не сдавалась до 27 июня. Перешел уже и за Минчио, и в руках австрийцев осталась, в Северной Италии, только крепость Мантуя. Итальянские принцы напрягли все силы, чтобы достойно противостоять этому быстрому и неодолимому победителю. Один из новейших историков Франции только указывает в Бонапарте черты, считавшиеся признаком тиранов и деспотов в Италии в XVI и XVII столетиях. Никогда порыв мягкосердечия или великодушия, ни в то время, ни впоследствии, не нарушал его определенного круга действий. Итальянец родом, Бонапарт умел обходиться с этими князьками и городскими вельможами. Их следовало напугать, а потом сорвать с них побольше денег; это средство было совершенно новым употреблением классических памятников (во времена революции практиковалось несколько театрально, но теперь в обширных размерах). Величайший из предводителей разбойничьей шайки галлов, кроме денег, требовал от испуганных суверенов драгоценных рукописей или бесценных произведений искусства, как плату за приостановку военных действий и заключение мира. Так было в Генуе, Милане, Парме, Модене; папа Пий VI заплатил за прекращение военных действий 23 июня 21 миллион деньгами, или 500 рукописей, 100 картин живописи, бюстов или статуй; Неаполь тоже заключил перемирие. Запугать этих правителей было не трудно; стоило только ободрить толпы республиканско-французской партии или обещать возбудить их, что было легко при существующем положении страны. Венецианская республика, не чувствуя в себе оживляющей силы, несмотря на свое блестящее прошлое, объявила себя нейтральной в этой войне, где Северная Италия имела решительный перевес. Поэтому Бонапарт, не стесняясь, занял Верону и сделал заем у республики; она не смела отказать, хотя мало было надежды на получение этого долга обратно. Обращение с герцогством Тосканой было немного лучше, хотя оно первое заключило, еще в феврале 1795 года, мир с Французской республикой.
Штурм моста при Лоди (10 мая 1796 г.) Гравюра работы Обри по рисунку Томаса