Продолжая поход к новому театру войны, к Висле, Наполеон мог уже рассчитывать на новых союзников. В Познани был заключен (11 декабря) мирный договор с Саксонией, по которому курфюрст получил титул короля и обязывался вступить в Рейнский союз и выставить вспомогательное войско в количестве 6000 человек. Поляков привлекли смутные надежды, которые Наполеон и не думал исполнять. Давно уже единичные личности служили под знаменами французов против держав, разделивших Польшу. Страстно, легковерно, с ненавистью бросилась польская знать к Наполеону; пустили в обращение подложную прокламацию Костюшко, жившего в Америке и нисколько не разделявшего преданности своих соотечественников к иноземному деспоту, попиравшему всякую национальность.
В последних числах ноября Наполеон приехал в Познань для организации приготовлений к зимнему походу. Здесь, в неприютной равнине, где содержание стоило дороже, чем на немецкой почве, он не так скоро добился победы. Русские были теперь главным врагом, потому что тех пруссаков, которые спаслись за Вислой после своего поражения, было не более 25 000; разумеется, борьба с русскими началась с отступления. Но 26 декабря, у Пултуска, при Нареве, и у Голымина дрались славно, и ночь, а не победа французов, положила конец сражению. Так как Наполеон не мог нанести русским тяжелого поражения, то наступило продолжительное затишье. Он хотел дать себе и войскам немного отдыха. В конце января русские войска, под командованием Беннигсена, перешли к наступлению. Жадно ухватился Наполеон за эту возможность вступить в битву и 7 февраля 1807 года при Прейсиш-Эйлау, к югу от Кенигсберга, между Пассарге на западе и Прегелем на востоке, было дано сражение, которого он добивался. У русских было около 60 000, у французов приблизительно 70 000 человек. После полудня 7-го началась битва близ местечка, длилась до вечера, и последнее нападение в этот вечер оставило местечко в руках русских. Рано утром 8-го бой возобновился, и к полудню победа решительно клонилась на сторону французов. К 4 часам небольшой прусский отряд, под командованием храброго Лестока, отбиваясь от войск Нея, дошел с 6000 человек до поля сражения. Их своевременная атака на деревню Кутшиттен дала возможность вздохнуть левому крылу русских, и бой возобновился. Во второй раз ночь застигла оба лагеря на поле, покрытом снегом; победа еще не досталась никому. Сражение было кровавое, потери составили, вероятно, 30 000 человек убитых и раненых, которых противники могли поровну разделить между собой. Беннигсен не мог возобновить боя, потому что к французам подошло сильное подкрепление, и он отступил без преследования.
|
|
Нравственное значение этих боев было громадное. Несмотря на бюллетени о победах, курс в Париже упал, в Вене ликовали о том, что уже слишком поспешно и легко назвали «полным поражением» французов. Наполеон не был еще так ослеплен своими победами, чтобы не извлечь урока из всего происшедшего. В его войсках было несколько случаев деморализации войск, что его заставляло задумываться. Он уже не отвергал мир с прежним высокомерием и сделал попытку разделить Пруссию и Россию. Но, как честный человек, Фридрих Вильгельм отклонил предложения, дошедшие до него на самой границе его владений, в Мемеле, и велел сообщить в Петербург и Лондон о своем твердом намерении остаться верным общему делу.
|
|
Взятие Силезии
Остальные прусские провинции были в течение зимы завоеваны, и ряд печальных сдач на капитуляцию еще более увеличился. Против Силезии, где было мало войска, собралось 22 тысячи человек войск Рейнского союза, Баварии и Вюртемберга, под предводительством младшего брата Бонапарта, Жерома; расторгнув свой плебейский брак, он мог помириться с братом и из моряка-лейтенанта превратиться в принца и полководца. Настоящим распорядителем был генерал Вандамм. К сожалению, германские войска были достойны этого грубого, безжалостного полководца. Попытка воспользоваться вспомогательными средствами страны и употребить для энергичной обороны не угасший еще дух народа сделана не была и не могла быть сделана по разным причинам. Этот факт подтверждает мысль, что конституция не давала развитию в мирное время самостоятельных талантов, особенно нужных в дни опасностей и несчастий. Одна крепость сдавалась за другой: Глогау 2 декабря 1806 года, Бреславль 5 января 1807 года, Швейдниц 7 февраля, Нейссе гораздо позже и то после славного сопротивления; Козель и Глац удержались. В марте 1807 года граф фон Гётцен, которого король послал в декабре и сделавший все, что можно сделать в таких трудных обстоятельствах, был назначен генерал-губернатором. Он сумел положить начало и оживлению духа, по примеру Померании, на противоположном конце монархии, где защита Кольберга служила прекрасным примером к тому. Там удачно действовали два элемента: военный и гражданский, а разделение их было главной причиной падения страны. Храбрый патриот, гражданин, закаленный деятельной и многосторонней жизнью, 70-летний Иоахим Неттельбек; смелый, предприимчивый, свежий молодой офицер драгунского полка Фердинанд фон Шиль и майор Гнейзенау — верный руководитель и прирожденный полководец, которому досталось командование вместо старого Лукаду, — собрались тут и действовали единодушно; когда грозила наибольшая опасность, пришло известие в июле о приостановке военных действий. Так держался с января до мира и Грауденц в Западной Пруссии, на Висле. Здесь уроженец Голландии, 73-летний генерал Лом де Курбьер, оберегал честь своего нового отечества. Этот человек с французским именем отвечал по-немецки на дерзкие требования Савари и когда француз намекал, что в Пруссии нет короля, то он сказал слова, которые должны глубоко запасть в сердце всякого человека во время тяжелых испытаний: «Если действительно уже нет короля в Пруссии, то я король Грауденца».
|
|
Иоахим Неттельбек. Литография на камне работы Л. Гейне