Вечность впереди у нас с тобой




 

Встающее солнце светило через незадернутые што­ры окна прямо на постель, оно и разбудило меня. Здо­рово выспался! Внутри прямо силы какие-то необычные появились, даже зарядку захотелось сделать или ещё что-то физически. И настроение преотличнейшее. А с кухни звя­канье посуды доносится. «Надо же», — подумал я, не­ужели Анастасия завтрак приготовить пытается. Она же не знает, как на кухне со всеми приборами обходиться нужно и как газ включать. Может, помочь надо? Я одел спортивный костюм, открыл на кухню дверь и, как уви­дел Анастасию, так сразу что-то словно волной горячей внутри пробежало.

Впервые я увидел таёжную отшельницу Анастасию не в сибирском лесу, на её таёжной полянке, не на морском берегу, а в самой привычной для обычной городской женщины обстановке — на кухне. Она наклонилась над газовой плитой и пыталась отрегулировать газовую кон­форку. То добавляла, то убавляла ручкой напор газа, но старая газовая плита плавно не регулировалась.

На кухне Анастасия выглядела совсем нормальной женщиной. И зачем я вчера напугал её своим коленопреклонением, наверное, выпил много или устал сильно.

Анастасия почувствовала, что я смотрю на неё, и повер­нулась в мою сторону. Одна щека её была слегка испачкана в муке, на чуть вспотевшем лбу прилипла выбившаяся из-под повязки на голове прядь волос. Анастасия улыба­лась. И голос... чудный голос её...

— С прекрасным, добрым, наступающим днём тебя, Владимир. А я уже почти всё для завтрака приготовила. Чуточку осталось. Ты пока умываешься, всё и будет го­тово. Ты умывайся пока, не беспокойся, я здесь ничего не испорчу, я разобралась...

Не сразу пошел я в ванную. Стоял и, как заворожён­ный, смотрел на Анастасию. Впервые за пять лет знаком­ства с ней увидел по-настоящему, как необыкновенно красива эта женщина. Не описать этой красоты. Даже с испачканной мукой щекой, даже без причёски, с просто завязанными в пучок волосами, и одежда простая, не модная, а она всё равно необыкновенно красивая.

Ушёл в ванную, брился старательно, душ принимал, а Анастасия всё из головы не выходит своей красивостью. В комнату из ванной ушёл, сел на уже застеленную по­стель и не иду на кухню, о ней почему-то с волнением думать продолжаю, об Анастасии.

Пять лет я знаком с этой женщиной — отшельницей из сибирской тайги. Пять лет... А как изменилось всё в жизни за эти годы! Редко видимся, а она словно рядом всегда. И это она! Конечно же, благодаря ей, наладились отношения у меня с дочерью. Теперь прекрасные отно­шения. И жена, хоть и не был дома ни разу за пять лет, но звонил жене и по голосу чувствую, без обиды и холода в голосе говорить со мной жена стала. Рассказывает мне, что всё нормально в семье.

Анастасия... Это она ведь вылечила меня. Врачи не смогли, а она смогла. Я сам понимал, что могу умереть, а она вылечила, и она сделала меня знаменитым. Теперь за книжки большие гонорары предлагают, а там ведь её слова. И говорит она всегда ласково, не злится никогда. На неё рассердишься нечаянно, а она всё равно не злится. Конечно, она существенно изменила мою жизнь, но из­менила в лучшую сторону. Это она родила моего сына!

Конечно, нестандартная ситуация — в тайге на её полянке живёт мой сын, но ему, наверное, хорошо с ней. Она очень добрая. Надо ей сказать что-нибудь хорошее и для неё что-нибудь доброе сделать. Только что? Ничего ей не нужно. Это надо же как получается, — хоть полмиром владей, а у неё вроде большее имеется. Но всё равно мне захотелось ей хоть что-нибудь подарить. Я уже давно ку­пил ей бусы из жемчуга. Не из искусственного, натураль­ного и с крупными жемчужинками. Решил — вот пойду сейчас и подарю. Достал из чемодана футляр, взял из него бусы, а вместо того, чтобы на кухню пойти сразу, пе­реодеваться почему-то стал. Вместо спортивного костю­ма брюки, рубашку белую надел и галстук ещё. Потом бусы в карман брюк положил, а на кухню идти не могу от какого-то волнения. Стал у окна и стою весь напома­женный. Потом всё же взял себя в руки. «Да что же это такое, в конце концов, — думаю про себя, — волнение какое-то дурацкое» — и пошёл на кухню.

Сидящая в ожидании за накрытым для завтрака ку­хонным столом Анастасия встала навстречу. Она была уже причёсанной и аккуратной. Встала и молча смотрит на меня своим ласковым взглядом серо-голубых глаз. А я стою и не знаю, что сказать. Потом сказал, почему-то на Вы:

— Здравствуйте, Анастасия. — Это на «Вы» совсем сбило меня. А она, словно и не заметив этого, ответила серьёзно.

— Здравствуй, Владимир. Садись, пожалуйста, завт­рак уже ждёт тебя.

— Сейчас сяду... Сначала я сказать тебе хотел... Ска­зать вот что..., — но слова не вспоминались.

— Так ты говори, Владимир.

Но я забыл, что хотел говорить. Подошёл к Анаста­сии вплотную и поцеловал её в щёку. И полыхнуло всё тело, словно жаром каким-то. А щёки Анастасии румян­цем покрылись, и ресницами она захлопала быстрее обычного. И я проговорил словно не своим, каким-то сдавленным голосом:

— Это от всех читателей тебе, Анастасия. Тебя многие благодарят.

— От читателей? Спасибо, большое всем читателям. Очень большое спасибо, — тихо прошептала Анастасия.

И тогда я быстро поцеловал её в другую щёку и ска­зал:

— Это от меня. Ты очень хорошая и добрая, Анаста­сия. Ты, Анастасия, очень красивая. Спасибо, что ты есть.

— Ты считаешь меня красивой, Владимир? Спасибо... Ты так считаешь?..

Она тоже волновалась. Я не знал, что дальше делать. Но потом вспомнил про жемчужные бусы в кармане. Быстро-быстро достал их из кармана, стал развинчивать соединение нити:

— Это вот тебе подарок, Анастасия. Это жемчуг... на­стоящий... он не искусственный. Я знаю, искусственное ты не любишь, но это настоящий жемчуг.

Замочек не поддавался, я дёрнул его, нить порвалась, и посыпались на кухонный пол все нанизанные на неё жемчужинки, покатились по полу в разные стороны. Я присел на пол, чтобы собрать их, и Анастасия тоже стала собирать, у неё получалось быстрее. Я смотрел, как она складывает в свою ладошку бусинки. Рассматривает каж­дую внимательно, и залюбовался её движениями. Сижу прямо на полу, прислонившись к стене и смотрю, как за­ворожённый. Сижу и думаю про себя, как обычна обста­новка стандартной кухни, но как необычно и прекрасно всё в душе. Отчего? Наверное оттого, что находится на этой кухне она — Анастасия. Совсем рядом она, а обнять её не хватает решительности. Эта, казавшаяся вначале, тогда, в тайге, ещё пять лет назад, не совсем нормальной отшельницей женщина, теперь звездой, на минутку с неба опустившейся кажется. Совсем рядом она, а как звезда недосягаема. И года... Эх, года мои... Я смотрел не отры­ваясь, как встала Анастасия, как складывала в блюдечко, стоящее на столе, собранные бусинки. Потом она повер­нула голову в мою сторону. А я, как зачарованный, про­должал сидеть на кухонном полу, прислонившись к сте­не, и смотреть в её серо-голубые глаза. Она не отводила своего ласкового взгляда.

— Ты вот рядом, Анастасия, а не прикоснуться к тебе теперь. Ощущение такое, будто звезда ты далёкая в небе.

— Звезда? Такое ощущение? Зачем? Вот! У ног твоих она — звездочка, женщиной обыкновенной стала.

Анастасия быстро опустилась на колени и села рядом со мной на пол. Положила обе руки мне на плечо и приль­нула головой. Я услышал, как бьётся её сердце, только моё намного сильней колотилось. А её волосы пахнут тайгой. Дыхание, будто ветерок тёплый ароматом цветов дурманит.

— Ну почему ты, Анастасия, мне в юности не встрети­лась? Как молода ты, а мне лет вон уже сколько. Полвека почти прожил.

— Так я к Душе блуждающей твоей века и пробива­лась, не гони теперь меня от себя.

— Постарею я скоро, Анастасия. И жизнь моя закон­чится.

— Но пока стареешь, успеешь своё родовое дерево по­садить, город будущего прекрасного с людьми заложить, сад чудесный.

— Постараюсь. Жалко, самому немного придётся в том саду пожить. Пока он расти будет, не один год пройдёт.

— Если заложишь, всегда в нём будешь жить.

— Всегда?

— Конечно. Постареет твоё тело и умрёт, но взлетит Душа.

— Взлетит Душа умершего, я это знаю. Взлетит Душа — и всё на этом.

— О, как прекрасен день сегодняшний! Зачем же ты, Владимир, безрадостное будущее сотворяешь? Сам сотворяешь для себя.

— Это не я сотворяю. Такова объективная реальность. Приходит старость, потом смерть для всех. И даже ты, мечтательница милая моя, иного не придумаешь.

Анастасия встрепенулась вся, чуть отстранилась, весё­лые и добрые глаза в глаза мне смотрят и сияют, уверенностью радостной сияют наперекор всему.

— Мне незачем придумывать, есть истина всегда одна. Бывает смерть для плоти: ясно это всем. Для плоти! В ос­тальном смерть — это сон, Владимир.

—Сон?

— Да, сон.

Анастасия встала на колени, заговорила, глядя прямо мне в глаза. Но как-то так заговорила, что замолчало ра­дио на кухне, смолкли голоса и шум за окном, когда не­громким голосом произнесла Анастасия.

— Любимый мой! Вечность впереди у нас с тобой. Вступает жизнь всегда в свои права. Лучик солнышка блеснёт весной, в новое оденется Душа. Но и тело брен­ное не зря смиренно обнимется с землёй. Свежие цветы и трава от наших тел взойдут весной. Вечно будешь слы­шать ты пенье птиц, пить капельки дождя. В небе синем вечны облака своим танцем усладят тебя. Если ж по Все­ленной необъятной, ты пылинками развеешься, неверие храня, из пылинок в вечностях блуждающих, мой люби­мый, стану собирать тебя. И посаженное дерево тобой мне поможет, раннею весной веточкой своей оно потя­нется туда, где твоя Душа в бесчувственном покое пребывает. И кому добро дарил ты на земле, о тебе подумают с любовью. Если ж всей земной любви не хватит вновь для воплощения тебя, то одна, ты такую знаешь, и она на всех планах бытия Вселенной вспыхнет лишь одним же­ланием — «воплотись, любимый», — на мгновение умрёт сама.

— Это будешь ты, Анастасия? Ты уверена, что смо­жешь сделать так?

— Так любая женщина способна сделать, если Логос сможет в чувства сжать.

— А как же ты, Анастасия? Тебе кто поможет на Землю вновь вернуться?

— Сама смогу я, никого не утруждая?

— А как узнаю я тебя? Ведь будет жизнь уже совсем иная.

— Когда ты снова воплотившись на земле, подрост­ком станешь. Увидишь девочку сопливенькую, рыжень­кую в саду, с твоим соседнем. Скажи малышке, с нож­ками слегка кривыми, слово доброе, внимание на девочку ту обрати своё. Ты повзрослеешь, юношею станешь, кра­савиц начнёшь взглядом провожать. Ты не спеши своей судьбой соединяться с ними. В саду, соседнем твоему, взрослеет девочка, вся в конопушках, не красавица пока. Однажды ты увидишь, как украдкой будет за тобой смот­реть она. Но ты не смейся, не гони её, когда, робея, подой­дёт к тебе она, чтоб от красавицы отвлечь тебя созрев­шей. Пройдёт ещё лишь три весны, и девочка соседская красавицею девушкою станет. Однажды на неё взглянув, ты к ней любовью воспылаешь. И будешь счастлив с ней. И будет счастлива она. Владимир, в той твоей избран­нице счастливой и будет жить моя Душа.

— Спасибо за прекрасную мечту, Анастасия, скази­тельница милая моя.

Я осторожно взял её за плечи, к себе привлёк. Хоте­лось слушать, как пылко бьётся сердце, ощущать как пах­нут волосы прекрасной женщины, верящей только в хо­рошее, в бесконечность. А может, держаться, как за соломинку, хотелось за её невероятные мечты. От слов её о бу­дущем всё радостнее кругом стало.

— Пусть то, что говоришь, Анастасия, ты — лишь слова, но всё равно они прекрасны, и радостнее, когда слышишь их, становится в Душе.

— Слова мечты — энергию великую в движение при­водят. Своей мечтою, помыслами сам будущее человек своё творит. Поверь, Владимир, всё случится точно так, как я словами для нас двоих нарисовала. Но волен ты в своей мечте, и ты всё можешь изменить, слова сказав дру­гие. Ты волен, ты свободен, и каждый сам себе творец.

— Я ничего из слов тобою сказанных менять не буду, Анастасия. Я постараюсь верить в них.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что не разрушил вечность для двоих.

 

* * *

 

В этот прекрасный солнечный день мы купались в море, загорали на пустынном морском берегу. Вечером ушла Анастасия. Как всегда просила, чтоб не провожал её. Я стоял на балконе и смотрел, как шла она по тротуару вдоль дома, голова покрыта платком, в простенькой одежде, с самодельной холщовой сумкой. Шла, стараясь не выделяться среди других прохожих, — женщина, со­творившая прекрасное будущее целой страны. Оно обязательно придёт, её мечту материализуют люди и станут сами жить в прекрасном мире.

Перед тем, как завернуть за угол, Анастасия останови­лась, повернулась в мою сторону и помахала рукой. И я помахал на прощание Анастасии. Лица её уже не мог раз­личать, но был уверен — она улыбалась. Она всегда улы­бается, потому что верит и творит только хорошее. Мо­жет, так и надо? Я тоже помахал ей рукой и прошептал про себя: «Спасибо тебе, Настенька».

 

 

Приложение

 

Опустыниванием охвачены земли Ростовской обла­сти (до 50 % территории Сальских степей), Алтайского края (треть Кулундинских степей) и других 13 субъектов Российской Федерации. Незакрепленные пески занимают 6,5 миллионов гектаров. В целом наиболее велика их доля (до 10 % общей площади) на Прикаспийской низ­менности. Общая площадь почв России, подверженных опустыниванию или потенциально опасных в этом отно­шении достигает 50 миллионов гектаров.

По агрохимическим показателям пахотные земли Рос­сии в среднем низкопродуктивные, особенно в Нечерно­земье. В пахотном слое недостает значительного количе­ства питательных элементов для сельскохозяйственных культур: азота, фосфора, калия, кальция, магния, микро­элементов (особенно кобальта, молибдена и цинка). Кис­лые почвы составляют свыше трети пашен, а с низким содержанием подвижного фосфора и калия — 30 и 10 %, соответственно.

Свыше 43 % пашни характеризуется низким содержа­нием гумуса, в том числе критическим — 15 %. В Нечер­ноземной зоне доля последних возрастает до 45 %. Свыше 75 % малогумусных почв в пашне Калужской, Смолен­ской, Астраханской, Волгоградской областей, республик Калмыкии, Адыгее, Бурятии, Туве. Эксперты считают, что в среднем, в связи с нерегулярным и недостаточным применением органических удобрений, нарушением сис­тем земледелия, истощение почв России по содержанию гумуса достигло предельно минимального уровня: в Не­черноземной зоне — 1,3-1,5 % в пахотном слое, в цент­рально-черноземных областях — 3,5-5,0 %. Ежегодные потери гумуса на пашне оцениваются в 0,6-0,7 т/га (до 1.0 т/га — на черноземах), а в целом по стране — примерно 80 миллионов тонн.

Доказано, что существует практически линейная связь между запасами гумуса в основных типах почв и урожайностью важнейших сельскохозяйственных культур. При увеличении запаса гумуса на 1 т/га средняя многолетняя продуктивность зерновых на черноземах увеличивается в среднем на 0,10-0,15 ц/га. Для ряда культур, возделывае­мых в различных почвенно-климатических условиях, эта величина достигает 0,3 центнера зерновых единиц (з. е.). При уменьшении мощности гумусовых горизонтов чер­ноземов на 1 см под влиянием естественных и антропогенных факторов (в частности эрозии) урожайность зер­новых снижается на 1 центнер.

На протяжении многих лет земельные ресурсы России эксплуатировались экстенсивными способами, вынос пи­тательных элементов с урожаем зачастую превышал их поступление в почву.

Ученые-аграрники предупреждают, что экстенсивное использование плодородия почв приведет к необрати­мому развитию негативных процессов. Подтверждением этого являются динамика валового сбора зерновых. Ежегодная доза навоза для поддержания бездефицитного ба­ланса гумуса должна составлять 7-15 т/га. Для этого не­обходимо вносить в почву ежегодно не менее 1 миллиар­да тонн органических удобрений. Сейчас в России при­меняется около 100-120 миллионов тонн или практи­чески в 10 раз меньше потребности.

 

Что происходит сейчас с воспроизводством земельных ресурсов?

 

Централизованное финансирование работ по окультуриванию земель полностью прекращено, объемы их катастрофически сокращаются. Финансирование осуществ­ляется за счет местного бюджета, а с 1993 года от платы налога за землю и 30 % за счет землепользователя. В результате с 1994 года по настоящее время все работы по внесению торфонавозных компостов в Нечерноземной зоне, а также известкование кислых почв, поставка изве­стковых материалов и фосфоритной муки, фосфоритование практически полностью приостановлены на большей территории России из-за отсутствия средств в местных администрациях для проведения агрохимических работ.

Остаются нереализованными практически все комп­лексные федеральные программы повышения плодоро­дия почв и развития агропроизводства Минсельхозпрода и Правительства России.

Учитывая вышесказанное, можно говорить о прогрес­сирующей деградации почвенного покрова России, что составляет угрозу экологической, продовольственной и национальной безопасности страны.

 

 

Внимание! Вы можете поддержать общественное движение «Звенящие кедры России», если подарите вашим друзьям и знакомым книги Владимира Мегре. Заказать книги Владимира Мегре с доставкой вы можете в интернет: https://kedr.primorye.ru/biblio/idea/ Доставка будет произведена в течение 7 дней (на территории России). Также, вы можете узнать информацию о движении и найти друзей и единомышленников на сайте: https://kedr.primorye.ru Всего вам доброго!  

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-04-04 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: