получивший свое название от ужасного тирана и великого князя московитов, по имени Иван Базилибиц, который основал и соорудил этот замок (Ивангород построен в 1492 г. при Иване III, а не при Иване IV Грозном, как считает Айрманн). Город, или грав, означает по-московитски укрепление, или замок. Впоследствии он был отнят шведами; он построен по обычаю московитских крепостей, именно — кругом возведены высокие, равной высоты стены невероятной толщины, которые нелегко пробьет какое-либо орудие. На всех четырех углах стоят широкие башни, встроенные в стену, которые возвышаются еще выше стен так, что когда на них смотришь вверх снаружи, то делается страшно; там и сям много бойниц, через которые можно палить из пушек и другого [снаряжения]. Есть ров и не очень высокий вал, при коих незаметно никаких внешних сооружений, кроме единственных ворот, к которым подъезжаешь через мост. Туда нелегко впускают, почему я и не мог его осмотреть изнутри.
Вышеупомянутый город Нарва отдален от Ревеля на 30 миль, от Риги — на 74 мили, от Дерпта — тоже на 30 миль. Около него или со стороны, где я переходил через указанный нарвский мост, проживают вдоль большой длинной улицы по обе стороны реки русские, находящиеся под охраной шведов, для ведения своей торговли и дел, где им разрешается иметь свою церковь и совершать богослужение.
ДЕРПТ, ИЛИ ДОРПАТУМ (Тарту, Юрьев)
Этот они также называют на своем языке Тарто. Собственно, центр всей Лифляндии и некогда был великолепным епископским [285] престолом. Этот город отстоит от Риги на 40 миль, от Нарвы — на 30 миль, от Пернова — на 36 миль. Но в сторону Московии он ближе: ибо если я хочу попасть с Псков, великолепный московитский город, то это составит 14 миль, и если в Печур (Печоры) — тоже московитский город, то имею 12 миль расстояния. Этот город до этого был знаменитым и великолепным местом, о чем еще достаточно свидетельствуют имеющиеся там развалины. Хотя он часто был осаждаем, захватываем и жестоко разрушаем московитами, все же кое-что оставалось, где люди могли обижать, пока, к сожалению, в 1667 г. в июне нечаянным большим пожаром город настолько был истреблен и жалостным образом разрушен, что теперь можно видеть лишь малую часть сооруженных домов. Еще бывшая при моем первом приезде в хорошем состоянии шведская церковь утратила из-за огня свою башню, а прекрасные колокола свалились расплавленными; также и другие церкви (которые и без того изрядно пострадали от 5-летнего пребывания московитов) (С 1656 по 1661 г.) претерпели от этого большие повреждения. Замок, поскольку после врага еще оставалось пригодное помещение для проживания там генерал-майора в качестве коменданта, вместе с многими расположенными до самого рынка благоустроенными домами, был в этот пожар низвергнут на землю в виде золы так, что в последнее мое пребывание в городе оказались неповрежденными не более, как немецкая церковь с немногими другими зданиями. В этом городе имелась красивая крепкая стена с мощными башнями, но она была сильно разрушена, и в мое время было употреблено много усердия на возведение нескольких вновь заложенных внешних укреплений, и, как говорят, он в будущем должен быть приспособлен в качестве генеральной крепости или же объявлен открытым и вольным городом, ибо как только между Москвой и Швецией возникнет война, то это первое место, которое должно выносить нападение и должно опасаться его сдачи.
Жители этого места, как ни плохо и убого они живут, не признают своего злосчастия, а настолько преданы щегольству в одежде, что предпочитают навешать на себя целый ворох разных расцветок, тканей и лент, чем ограничить себя и избрать определенные оттенки; они очень любопытны во всех делах и ловко умеют всякого обойти. Действительно, надо удивляться, что в таком отдаленном месте они этого так достигают.
Там в новом году происходит королевский коронный суд (гофгерихт), или юрисдикция, к которому от всех округов всей Лифляндии вызываются и обязаны являться дворяне и недворяне. Каковой начинается в январе и открыто ведется до 8 дней перед пасхой, и этот суд осуществляется следующими судьями: именно, есть один президент и один вице-президент, обязательно — бароны. Затем следуют ландраты, которых 4, и асессоры королевского коронного суда, которые должны быть постоянно в числе 8, и этот суд должен быть заполнен [286] всегда и не меньше 10 или 12 персонами, и никто не может отсутствовать, иначе не выносится приговор; сверх того есть секретарь, имеющий свое место один за столом, затем протонотариус, к которому придан писарь, и 2 канцеляриста или копииста и фискал королевского местного и коронного суда. Перед этим судилищем все совершается открыто, адвокаты провозглашаются согласно заявлений их клиентов, затем они представляют свои жалобы и возражения, должны сами публично зачитать их и передать секретарю, там же потом опубликовываются приговоры и так же публично зачитываются секретарем; ученый или неученый, всякий может скромно пройти в помещение суда и беспрепятственно выслушать и проследить с начала до конца все выступления; вкратце столько об этом.
Этот город еще в настоящее время включен в “епископский закон Средиземья” (Jus episcopatus Mediterraneae), и так называемый епископ должен быть доктором богословия и не принадлежит к местной немецкой церкви; там имеются два особые священника, а по воскресеньям и на неделе в немецкой церкви ведется проповедь и совершается богослужение на их языке ординарным ненемецким пастором. Вышеуказанный епископ обязан и совершает в шведской церкви по воскресеньям и на неделе проповедь на шведском языке. Он там также является верховным консисторским советником.
Что же далее вообще касается этой Лифляндии и ее жителей, их обычаев, нравов, свойств и тому подобного, то об этом можно исписать много листов, но при моей краткости это было бы слишком пространно, и я лишь кратко скажу относительно простого парода или крестьян” что это большей частью очень убогие люди, все на положении крепостных, подчиненные своему начальству; все же при этом есть вольные плуты; есть среди них и свободные крестьяне, способные возвыситься. Как ни плохо и убого они проживают, все же они веселы и больше привыкли переносить скверные, чем хорошие, дни, ибо кто им хочет сделать много добра, тому они наверняка отплатят злом; всё это из-за того, что они постоянно пребывают в рабстве и не могли быть приучены ни к чему иному.