– Сегодня он не будет лечить, – выйдя из пещеры, сказал пожилой монгол. – Он устал. Раны здорово подорвали его здоровье. Уходите.
– Дядя Улун, – поклонившись, начал рослый молодой монгол в волчьем малахае, – целителя разыскивают белые люди. Нашли мертвые тела бандитов. По степи говорят, что целитель был…
– Хватит, Угал, – перебил его пожилой. – Язык дан для разговоров, но многие получили его как собаки, для бреха. – И вздохнув, хитро прищурился. – Собака лает, а караван идет.
– Двадцать три, двадцать четыре, – считал, делая приседания, Отто. Выдохнув, заходил по комнате. – Ай да Иван, – по‑русски пробормотал он. – Понял, что я собираюсь забрать у него деньги. Чувствуется школа Зудина. Но вот что странно. – Он хотел взять стоявший на кагане чайник и отдернул руку. – Как они постоянно держат его горячим? – усмехнулся он.
– Женщины доливают, – сказал, войдя в пещеру, старик. – Мужчина должен сразу брать то, чего желает. В чае много полезного и…
– В курсе, – кивнул Отто. – Как мое плечо?
– Тебе очень повезло, чужой, – проговорил монгол. – Пройди пуля чуть левее, и попала бы в печень. А от пули в сердце тебя спасла рукоятка пистолета, который был под мышкой. Пуля попала в рукоятку и изменила направление, скользнув, вошла в правое плечо. Но не осталась там, – довольно вспомнил он. – А где ты научился лечить людей? – поинтересовался он.
– Я не всегда был Койотом, – вздохнул Отто. – Учился в медицинском на врача. Потом, правда, пришлось бросить. Но это прошлое, а я не люблю вспоминать то, что было. Потому что хорошего было намного меньше плохого.
– Тебя разыскивают дурные люди, – сообщил старик. – Предлагают много денег. Но те, кто сделает все, чтобы быть богаче, ушли в город. – Он кивнул на вход.
– Когда я могу уйти? – спросил Койот.
– Ты можешь уйти, когда хочешь, – старик сел на коврик, скрестив ноги, сунул в рот длинную трубку, – но далеко не уйдешь. Ты слаб, и рана не зарубцевалась. Ты сам понимаешь это. Если бы нет, то не спрашивал, – прикурив, глубоко затянулся и закрыл глаза.
– Это часа на полтора, – усмехнулся Отто. – Старик мог бы стать миллионером, – кивнул он. – Столько травки вокруг. Может, это и хорошо, что я тут. – Он сел на коврик. Поерзал. – Никак не привыкну. Впрочем, прошло всего четыре дня. Помогло мне знание восточной медицины, – рассмеялся он. – У дочери старика болели зубы. Массаж и все. Боли нет. Оказалось, здесь многие этим страдают. Пришлось стать знахарем, или как они зовут меня – целителем. Им всем нужно к стоматологу, но, похоже, это для них далеко и дорого. Ладно, – кивнул он, – отдохну. Хорошо, пистолеты взяли. – Он достал из спортивной сумки два пистолета. – Правда, в «зауэре» в обойме всего пять, – пробормотал он. – А в кольте две обоймы. Не люблю пистолеты. Револьверы гораздо удобнее и лучше. И в дальности, и в прицельности. Я узнал, что рядом граница, и обрадовался. Через Россию я мог бы спокойно уйти на Украину, а оттуда в Польшу, но оказалось, что это граница с Китаем. А вот туда совсем нет желания попадать. – Он вытащил из пачки сигарету и прикурил. – Русские совсем не умеют делать сигареты, – затянувшись, поморщился он. – Собственно, кроме оружия, они, похоже, вообще ничего не умеют делать. Носят не свое, машины предпочитают из‑за границы, технику и мебель тоже. Даже сбережения хранят в долларах, – вздохнул он. – А я предпочитаю евро. Машину «фольксваген» и…
– Целитель, – услышал он женский голос, – мальчику очень плохо. Щека раздулась и он постоянно плачет.
– Флюс, – важно буркнул Отто. – По вашему не знаю, как сказать, – на монгольском проговорил он женщине. – Надо полоскать рот виски. Ну, то есть чем‑нибудь, чтобы обеззаразить. Вашим отваром, – вспомнил он. – При опухоли десны лечить пальцами нельзя, – попытался пояснить он свой отказ.
– Я поняла, – весело улыбнулась скуластая загорелая женщина в меховой безрукавке и, поклонившись, вышла.
«Отсюда надо уходить, – подумал он. – Но сейчас не смогу. Устал чертовски. – Он сел, держа в руках по пистолету. – Может, застрелиться, и все проблемы решены. – Подняв руки, прижал стволы к вискам. – Паф и все», – кивнул он и, услышав звуки шагов, спрятал пистолеты.
– Он спит, – услышал Отто мужской голос, и шаги начали отдаляться.
– Как мне все это надоело, – вздохнул Отто. – В джунглях и то лучше было. И еда не по мне. Хотя я не привередлив и мне плевать, кто, как и что готовит. Наверное, просто засиделся в цивилизации, – с иронией заметил Койот. – Интересно, кто меня ищет? – вспомнил он слова старика. – Ответ очевиден. Люди Адмирала. Разумеется, я сам виноват. Решил получить два раза за одну работу. Адмирал сейчас думает, что я у кого‑то и сдаю его и его команду. Хотя Берта, наверное, пытается доказать обратное. А Иван доказал, что русские не зря победили в сорок пятом, – криво улыбнулся он. – Собственно, историю в который раз пытаются переделать. Уже и в России молодое поколение уверено, что если бы не Штаты, то Гитлер бы войну выиграл. А на самом деле, если бы не Союз, то Англии бы досталось и Америке перепало бы, хотя она и далеко. Японцы с помощью Гитлера разделались бы с ней, и не было бы мирового господства доллара. Что‑то я в этой дикой стране потихоньку умным становлюсь. Раньше никогда ни о чем подобном не думал, – хмыкнул он.
– Нет нигде этого немца, – сказал приземистый монгол, сидящий на лошади. – Нам бы давно сообщили о чужом, – уверенно проговорил он. – Чужих в этих краях не терпят.
– А где же он? – раздраженно спросил среднего роста восточного вида мужчина. – Трупы засыпали, и он должен быть там. Всех проверяли на дорогах.
– Тут видели вертолет, – прервал его скуластый молодой гладко выбритый монгол. – Его могли захватить.
– Это вертолет русских геологов, – отрезал Мулла. – Они что‑то здесь искали. И вертолет, после того как он сел, тоже проверили. После того, как узнали об убийстве.
– Но вертолет улетел раньше, – напомнил монгол.
– Об убийстве узнали еще раньше, и сразу начался поиск преступников, – заявил Мулла. – Мне Адмирал звонил и предупредил, чтобы я был осторожнее. А уже потом просил найти Койота. А где он? – зло процедил Мулла. – Надо прочесать округу.
– Опасно, – подошел полный, с вислыми усами монгол. – Армия проводит операцию.
– Что за операция? – зло спросил Мулла.
– Учения, – успокоил его тот. – Но всех, кто окажется в зоне действия, будут проверять военные.
– Значит, уходим, – решил Мулла. – И пусть Койоту помогает дьявол, иначе, если он жив, ему не выбраться.
Красноярск. Россия
– Подожди, – покачал головой Иволгин. – Я что‑то не понял. На кой хрен мне лететь в Пекин? Я не любитель китайской экзотики.
– Так приказал генерал, – перебила его Рената. – Он просил вам позвонить и передать то, что я сказала. Там встретитесь с Муо, и он вам все объяснит.
– Черт бы вас там всех подрал, – процедил, отключив телефон, Иволгин. – Какого хрена я буду делать в Пекине? И что может объяснить Муо? – Он пожал плечами. – А придется лететь. Генерал, похоже, тронулся с этими камушками. Он не верит ни в Бога, ни в черта, а только в пистолет Стечкина. Хотя, может, постарел и сейчас уже генерал в отставке, – усмехнулся Иван. – Бизнесмен. Вот чего я, наверное, никогда не пойму, на кой черт нужно влезать во что‑то, когда можно жить спокойно в достатке, ни в чем себе не отказывая. Как говорят в лагерях, жадность фраера погубит. Так что генерал Зудин запросто может не дожить до отведенного ему срока. А мне придется лететь, – недовольно проворчал он. – Монголия, Китай. Потом Япония или Корея. А может, Вьетнам, – хмыкнул он. – А давненько я не видал Муо. Мы с ним в свое время почудили по молодости. Он ментом стал, я тоже. Но быстро и его, и меня вышибли. Ему пришлось три года провести в китайской тюрьме. Меня Бог, точнее, прокурор миловал. Неужели это из‑за этого камушка?
– Конечно, – кивнул державший сотовый невысокий лет тридцати пяти мужчина. – Я проконтролирую это.
– Все, – перебил его Зудин. – Мне просто надо знать, улетит он в Пекин или нет. И когда.
– Все понял, – заверил невысокий. – Сейчас обеспечу наружное наблюдение.
– Позвонишь, когда он полетит, – предупредил Зудин. – И поедет.
– Все будет исполнено, – торопливо проговорил невысокий.
– Не оплошай, Лапшин, – предупредил Зудин.
– Есть, мой генерал, – отчеканил Лапшин.
Москва
– Ну наконец‑то, – недовольно проговорил, отключив сотовый, Зудин. – Могу я узнать, где тебя носило?
– Извините, Вадим Константинович, – вздохнул Орехов. – Мать приболела. Старушке уже девяносто первый, и прихватило. Я ее в клинику отвез, ну и задержался. Там, сами знаете…
– Понимаю, – кивнул Зудин. – Родители – это святое. Я, собственно, вот почему тебя вызывал, – сказал он. – Камень, который отдал тебе Иволгин, точно был в единственном экземпляре?
– Сто процентов, шеф, – кивнул Орехов.
– Я терпеть не могу, когда ко мне обращаются: шеф, босс и тому подобное.
– Извините, генерал, – смущенно попросил Орехов. – Но я, собственно, не понимаю. Камень этот один был. Ведь…
– Ты веришь Иволгину? – перебил его Зудин.
– Сто пудов, верю, – кивнул Орехов. – Он мужик, понятное дело, выделывается, но цену себе знает и стоит много.
– А что он тебе говорил о том, у кого взял камень? – снова перебил его Зудин.
– Да вроде тот с монголо‑татарами хотел его на гоп‑стоп взять, – усмехнулся Орехов. – Но Ванюха хоть по имени вроде и дурачок, Иван‑дурак, – с ехидцей заметил он, – но хрен его на фуфло подловишь. Короче, его парни там тех на мушку взяли, и все срослось. Тех положили и того фрица, который камень отдавал, тоже вроде замочили.
– Вроде или убили? – с нажимом спросил Зудин.
– Да, Валерка вчера базарил, что ему вроде из Монголии звякнул какой‑то Батый. Ну, не тот, который…
– Ну? – подстегнул его криком Зудин.
– Ну, вроде среди трупов нет того черта, – быстро сказал Орехов. – Нашли тех, кого…
– А мне он ничего не сказал, – проворчал Вадим Константинович.
– А он чирикал с бабой, ну с вашей секретаршей, поэтому и позвонил мне и сказал, что вы спросите, а я…
– В таком случае Иволгин молодец, – улыбнулся Зудин. – А я подумал…
– Да все путем, генерал, – усмехнулся Орехов.
– Это тебе на лечение матери, – вынул пятьсот евро, подвинул их по крышке стола Зудин. – А это тебе. – Он положил на стол тысячу евро. – Добавка к жалованью, – великодушно проговорил он.
– Ну, – немного растерянно начал Орехов. – Я даже не знаю, как и благодарить. А на Иву вы зря хреново думаете, – заверил он Зудина. – Ива верный мужик и за вас и на ствол, и на нож пойдет. Он же помнит, как вы его вытащили в Чечне.
– Ну, ладно, – посмотрел на часы Зудин. – Свободен. Ты куда сейчас? – тут же спросил он. – Если куда из Москвы уедешь, сообщи. Матери, понятное дело, помогать надо, но и про работу не забывай.
– Да я просто навещу, узнаю, как там и что, и назад. Собственно, зажилась мамаша на этом свете, – вздохнул он. – И чем как она жить, лучше сразу в гроб. Болеет последние десять лет постоянно, – добавил Валерий.
– Все, можешь идти, – сказал Зудин.
– Есть, – кивнул тот и вышел.
– Значит, мои подозрения неверны, – признал Зудин. – Отто скорее всего жив. Раз его ищут, значит, он не труп. Но кто его разыскивает? – размышлял он. – Надо, собственно, было послать Иволгина в Монголию. Работу нужно доделать. Хотя в Китае только у него есть знакомый, – вспомнил он. – Да и в Монголии тоже. Хотя он может позвонить своим бандитам и пусть те займутся поиском Отто и выяснят, кто ищет Тормана. Он помог мне в Афгане, – усмехнулся Зудин. – Без Койота я бы не нашел ничего. Конечно, и заплатили прилично, но надо отдать ему должное, он специалист высокого класса. Когда мне из Монголии позвонил Иволгин и сказал, что встретил в Улан‑Баторе Койота, я не поверил. А он, оказывается, еще предложил Иволгину один из семи камней Ванунга. За пятьсот тысяч евро. Разумеется, я не мог оставить это просто так. И Иволгин с честью выполнил задачу. Правда, если он не убил Койота, тот будет мстить. Торман очень злопамятный и мстительный человек. Хотя с другой стороны, он хотел убить Иволгина и забрать деньги. Койота часто губит его мнимое понимание полного превосходства. Он начинает рассуждать и доказывать, какой он умный, а все остальные кретины. Подобное он проделывал не раз и не два. Только я знаю три подобных случая. Койота уже два года пытаются найти родственники мексиканца, который поехал купить у Койота какую‑то картину. Койот, разумеется, ничего не хотел продавать, а просто убил мексиканца и двоих сопровождающих его. Странно, что Торман до сих пор не в розыске. Его должен бы искать Интерпол, а он не разыскивается даже ни одной страной. Хотя крови на его руках… – Он задумался. – Интересно, кто стоит за этим? Я имею в виду убийство профессора с его помощниками. Что не Берта Хольц, я уверен абсолютно, – пробормотал Зудин. – Она работает на кого‑то. А вот на кого? Вот что хотелось бы знать. Сейчас, собственно, из‑за этой чудодейственно избавившейся от простуды лаборантки охотников появится сверх меры. Кто‑то чтобы разбогатеть, другие – чтобы иметь у себя камни вечной жизни, и наверняка кто‑то, разумеется, с большим состоянием, наймет авантюристов, для него деньги тьфу, – плюнул Зудин. – А вдруг действительно поможет. Еще китайцы эти. Молодец Глинин, – кивнул он. – Он знал, что мы были в баре и значит, за нами следили. Но кто? Хотя Глинин ответил, китайцы, – вздохнул он. – Бабу эту нашли, и убитую, как мешавшую триаде. Отрублены пальцы и в двух местах переломаны руки. Выколоты глаза. Только этого еще не хватало, – вздохнул он. – Но я не отступлю, – усмехнулся он. – Генерал Зудин не отступал никогда. По крайней мере один камушек у меня. Черт, – недовольно буркнул Вадим Константинович. – Собственно, я ничего не знаю об этих камнях. А где взять полную информацию? – задумчиво пробормотал он.
– Их семь. – Он вздрогнул от неожиданно прозвучавшего голоса сына. – Из семи небольших, обработанных в форме ромба камушков, кажется, алмазов, – кивнул он повернувшемуся к нему отцу, – складывается фигура, и с помощью этих камушков, а может, благодаря фигуре, выложенной из них, человек выздоравливает. И даже может обрести бессмертие, – вполне серьезно проговорил он. – По крайней мере жена этого жреца прожила более ста десяти лет. И это уже не легенда.
– Подожди, Антон, – удивленно начал отец. – Но ты откуда знаешь про это?
– Я знаю даже больше, – спокойно заговорил сын. – Что у тебя есть один из этих камней. Откуда я узнал? – опередил он отца. – От человека в комнате для тех, кого пригласили силой, – рассмеялся он. – Мы с ним мило побеседовали. Я угостил его пивом. Он работает на какого‑то Адмирала. Как и Берта Хольц, – добавил он. – И вот что еще, – кивнул он. – Я согласен помочь тебе, но сначала хочу увидеть камень. Откуда я вообще знаю обо всем этом? – усмехнулся Антон. – Все очень просто. Мы были в Иране и охотились за одним из семи камней. По крайней мере, так говорил Черный Капитан, – кивнул он. – Он же Джоуш Бернадин. Мы все думали, что нам заплатили за операцию против талибов, но Черный Капитан уже на месте через три дня объяснил, за что именно нам заплатили. И заявил, что в случае результата мы получим в два раза больше. А на привале рядом с Джухаем один бывший студент‑историк и рассказал нам эту легенду. Правда, не до конца, – усмехнулся он. – Нас обстреляли американцы, приняв за талибов. И трое, среди них знаток легенд, погибли. Покажи камень, отец, – попросил он. Вадиму Константиновичу согрело сердце обращение «отец». Он давно не слышал подобного от сына.
– Сейчас, сынок, – повернувшись, открыл дверцу сейфа.
«Даже не ставит на код», – отметил Антон.
– Вот он. – Зудин аккуратно поставил на стол бархатную коробочку. Осторожно снял крышку. И лежавший внутри камушек заиграл темными разноцветными сполохами. – Знаешь, – вздохнул Вадим Константинович, – я, наверное, оставлю его себе. Ну, то есть нам, – поспешил поправиться он. – Он же все‑таки, наверное, стоит немало.
– То есть ты довольствуешься только одним? – усмехнулся сын. – Я не поверю в это никогда. Кстати, что ты думаешь делать с гостем?
– Наверное, его убьют, – помолчав, ответил отец. – Отпустить я его не могу.
– Тогда скажи, пусть увезут труп, – спокойно проговорил сын.
– Что? – непонимающе спросил отец.
– Я убил его. – Антон вытащил сигарету, щелкнул зажигалкой, прикурил. Выпустил дым на коробочку с камушком. – Ничего необычного, – пожал он плечами. – А я думал…
– Подожди, – спросил потрясенный Зудин. – Как ты убил Стасина?
– Свернул ему шею. – Взяв коробочку, Антон поднес ее к глазам. – Но сначала он мне все рассказал. Старый трюк, – с улыбкой заметил Антон. – И он рассказал все, что знает. А знает немного. Но Адмирал и Берта Хольц, – вздохнул он. – Берту я имел счастье видеть в Сомали и Пакистане. Но мы были одной команде. Зверь, а не баба, – кивнул он. – Зверь в полном смысле этого слова. Нет ничего святого, с мужиками ужасно жестока. Хотя не лесбиянка, нормальная баба со своими потребностями. Но жестока до не могу, – повторил он. – Ненавидит детей. В общем, противник достойный. Умна, хитра. Кстати, если Койот жив, я ему не завидую. Его не просто убьют, а заставят пройти все круги ада. У Амазонки есть партнер, точнее, ее преданный пес, Инквизитор. Худой, бледный как смерть, во всем белом и платочек на шее белый, – усмехнулся Антон. – Для него мучения других – наслаждение, и, по‑моему, даже кончает от этого. Да ты успокойся, папаша, – насмешливо посоветовал он побледневшему отцу. – Ты же все равно хотел убить его. Я просто выбил из него информацию и нечаянно свернул ему шею. Перебор, так сказать. У меня никак не получается верхняя обездвиженность. Мастера чуть как‑то дернут шею влево, и человек парализован на пару, а то и более минут, а затем около получаса общая слабость. Вот я и пытаюсь добиться этого, но никак не выходит, – усмехнулся он. – А камушек убери. А то увидят твои орелики, и мало ли что кому придет в голову. Тем более сейчас начался газетный бум на эту тему. А труп пусть далеко не отвозят, – посоветовал он. – В сквер и пару пузырей пусть там найдут свежих, и бутылку коньяка, которую я ему дал, в перчатках возьмут и там же оставят. Милиция сделает вывод, с кем‑то пил и, как часто бывает, что‑то не поделили, тот ему и свернул шею. Вот и все. Документы чтоб на месте были, ну а денег, разумеется, нет, – засмеялся Антон.
– Ты так спокойно говоришь об этом, – пробормотал отец. – Раньше ты таким не был.
– А ты разве не был спокоен, когда мама умирала в больнице? – усмехнулся Антон. – А сколько людей ты уже отправил в небытие? Ну, конечно, не своими руками. Кстати, Рената в постели такое вытворяет, – засмеялся он и вышел. Вадим Константинович не мигая смотрел на оставленную открытой дверь. И неожиданно понял, что боится Антона.
– Он может убить не раздумывая, – прошептал Вадим Константинович. – Он предложил заняться поиском камней. И он много знает о них. Господи, я чувствую страх, глядя на родного сына. И не знаю, что делать и как вести себя с ним. У него не получается крутить головы. Бред какой‑то! Такое и в страшном сне не увидишь.
– Звали? – появился в проеме двери рослый бритоголовый молодой мужчина в темном костюме.
– Ага, – растерянно ответил Зудин. – Ты, Макс, возьми своих и труп Стасина. – Он вздохнул. – Ну, ты понимаешь.
– Уже занимаются этим, – ответил Макс.
– Как занимаются? – удивился Вадим Константинович.
– Антон приказал, – пояснил тот. – Он сказал, вы чувствуете себя неважно и он временно взял бразды правления в свои руки.
– Да‑да, – прервал его Зудин. – У меня что‑то голова разболелась.
– Спасибо за гостеприимство и за мужчину, – улыбаясь, говорила Таисия. – Было просто чудесно. Я чуть было и на постель согласия не дала, – рассмеялась она. – А твой кавалер, я так поняла, сын Зудина. Очень интересный мужчина. Может, ты и сделаешь себе жизнь за его счет.
– Не верю я в это, – сказала Рената. – Но все‑таки приятно быть с ним. Я давно не чувствовала себя так хорошо. А ты в Москву приезжала по делам? – поинтересовалась она.
– Навещала одну знакомую, – отмахнулась Тая.
– А не к любовнику, Вирова? – съязвила Рената.
– Ты не пошути так при Андрюше, – улыбнулась Тая. – Он человек без юмора.
– А кто он по жизни? – спросила Рената.
– Лучше тебе пока этого не знать, – усмехнулась Таисия. – Но если кто обидит, обращайся. Он может абсолютно все и всюду.
– Даже так? – улыбнулась Рената.
– Именно так, – подчеркнула Таисия. – А чем Зудин‑старший занимается? – причесываясь, поинтересовалась она.
– Ну, у него бизнес, – ответила Рената. – Лес, мебель. Есть несколько заправок. Также несколько…
– А правда, что он имеет свою бригаду? – перебила ее Тая. – Я говорю…
– Поняла я, – усмехнулась Рената. – Почему ты спросила?
– Мне Андрей говорил, – призналась Тая. – У его парней были стычки с людьми Генерала. Ведь так его зовут.
– Генерал это не кличка, – сказала Ромова. – Это его воинское звание. Он был генерал‑майором в армии. Его разжаловали до полковника и выгнали. Превышение полномочий и еще что‑то. Подозревали в торговле оружием.
– Но если его разжаловали и даже понизили в звании…
– Может, я что‑то не так поняла, – прервала ее Рената. – Но генералом он был. Воевал в Афганистане, в Чечне. Но генерала ему только дали, а после Чечни отправили в отставку. Суда не было, но вот так.
– Понятно, – кивнула Тая. – А ты не слышала ничего о камне бессмертия? – повернувшись, она посмотрела на подругу. – Вчера, помнишь, что‑то приятель твой Антону говорил?
– Костя болтун, – отмахнулась та. – И фантазер.
– Да не в полном смысле этого слова, – усмехнулась Тая. – А просто существуют несколько своеобразно отделанных алмазов, которые вместе производят действие на больного человека. Камушки переливаются разноцветьем. Они стоят очень больших денег, – закончила она. – Я слышала разговор Андрея с каким‑то узкоглазым. Кстати, там вспоминали и твоего хозяина. Я про Зудина‑старшего. А где был Антон?
– Я знаю, что за границей, – ответила Рената. – А что он делал и где был, не интересовалась. – По лицу ее прошла тень.
– Что с тобой? – спросила Таисия.
– Мне неприятны твои вопросы, – честно ответила Ромова. – У меня появилось такое чувство, что ты приехала именно для того, чтобы что‑то выяснить о Зудине. Ты и вчера вскользь несколько раз спрашивала про него. И когда пришли Костя и…
– Просто я много слышала про Зудина от Андрея, – призналась Тая. – О нем говорили, как о мафиози, что он якобы и золотом занимается, и оружие продает. И не только в России, – кивнула она. – Вот я и пыталась что‑то узнать для себя. Ты же помнишь, – засмеялась Вирова, – меня постоянно в институте за язык ругали и терпеть многие не могли. А я просто любопытна, – весело закончила она. Рената тоже засмеялась.
– Это точно, – весело подметила она.
– А ты хорошо знаешь подругу свой новой пассии? – спросил крепкий молодой мужчина с длинными волнистыми рыжими волосами.
– Да, собственно, как и ты, – усмехнулся тот. – Я Ренату голой только вчера увидел. И не пожалел. Я обязательно продолжу наши отношения.
– Эта Тая, – сказал рыжий, – много раз спрашивала о Вадиме Константиновиче. О тебе тоже пару раз.
– Даже так? – удивленно произнес Антон.
– Да, – кивнул рыжий.
– А что, Костя, она о себе рассказывала? – спросил он.
– О себе она вообще ничего не говорила, – усмехнувшись, подмигнул тот Антону. – Да мне, собственно, и неинтересно было. Я больше на ее фигуру смотрел. Она в постели чудесная партнерша.
– Понял, – кивнул Антон. – Значит, спрашивала про отца. Я знаю, что она училась в финансовом вместе с Ренаткой. Сейчас живет в Туле. Тула, – опомнился он. – Надо будет поговорить с Ренаткой.
* * *
– Ты надолго уезжаешь? – спросила Лида.
– Может, еще и не уеду, – улыбнулся Сергей. – Сначала разузнаю, что и как. И потом решу. Ты, разумеется, узнаешь об этом.
– Знаешь, Сережа, – вздохнула Лида, – не уезжай, – опустив голову, попросила она. – Ну, хотя бы неделю побудь. Я не хочу, чтобы мы сейчас расстались, – тихо добавила она.
– Я не могу тебе ничего обещать, – начал было Сергей. – Я уже объяснял, что…
– Молчи. – Она коснулась его губ указательным пальцем. – Мне никогда не везло на настоящих мужчин. Не было их у меня, – подняв голову, она посмотрела в глаза Сергею. – А ты настоящий. Наверное, это не совсем удачное объяснение в любви, – грустно улыбнулась она. – Иди. И прости, пожалуйста, за попытку задержать. Я просто не имею на это права. Но ты мне нужен, – негромко проговорила она. – Помни об этом. И если тебе вдруг станет плохо, возвращайся. Я тебя приму любого, – прошептала Лидия.
Он коснулся ее губ своими и вышел из комнаты. По щекам женщины катились слезы.
«Кажется, я попал, – спускаясь по лестнице, думал Сергей. – Хорошая она женщина. И красивая, и умная. Ей бы мужика нормального, детишек. Ей нужно, чтобы рядом был человек, которому она была бы нужна, и она выдержит все и не оставит его ни при каких делах. И если сядет, тьфу‑тьфу‑тьфу, – плюнул он через левое плечо и рассмеялся. – В приметы начал верить, Белый, – вздохнул он. – А уезжать надо. И так я подзадержался. Хорошее дело бы и все. Ушел бы на дно и затих. За мной пока ничего для прокуратуры нет. – Он вышел из подъезда. Подняв голову, посмотрел вверх. – Наверняка смотрит в окно. Но я тебе не пара, Лидка, – пробормотал он. Увидел медленно ехавшую машину ДПС. Посмотрел на часы и повернул вправо. – Чего это они по дворам ездить начали? – подумал он. – Понятное дело, не за мной, но все равно неприятно. – Сделав вид, что запнулся, оглянулся. Машина ДПС выезжала к проспекту. – Так. – Он остановился. – Сейчас надо навестить Рябого. Пора собирать камни, – усмехнулся он. – Надеюсь, он не думает, что я забыл».
– Погоди, – сказал полный пожилой мужчина. – И что же ты думаешь делать? Если рассчитываешь, что мы с Ирой тебе поможем, то ошибаешься. Ты уже не ребенок, и все решать должен сам. Мы тоже в затруднительном положении. Ира еще лечится, у меня давление скачет. Деньги нам самим нужны.
– Да не за деньгами я приехал, – отрезал Бурин. – Просто проведать. – Он взял чашку с чаем. «На кой хрен я заикнулся о том, что без работы сейчас? – недовольно подумал он, глядя на пьющего чай отчима. – Только бы Ирке не ляпнул». – Вы это, Николай Владимирович, – вздохнул он, – Ирке ничего не говорите. А то…
– Разумеется, не скажу, – проворчал тот. – Ты сам виноват в том, что у тебя ничего в жизни не получилось. Ушел в армию, видите ли, настоящий мужчина должен служить. Ну, это еще ладно. Зачем остался на сверхсрочную? Я тебя запросто мог сунуть в институт.
– Давайте не будем, – попросил Александр. – Я живу так, как живу. И сейчас выкручусь, – уверенно проговорил он. – Все будет хорошо. В конце концов, я не нищий, сбережения кое‑какие есть. Хотел машину купить, но не получается. С женой развожусь, – неожиданно проболтался он.
– Как разводишься? – опешил отчим. – Ведь Алена прекрасный человек!
– Да пошутил я, – перебил его Александр.
– Так не шутят, – возразил отчим. – Но на ее шее сидеть тоже негоже, – проворчал он.
– Да хорош тебе, – не сумел сдержаться Бурин. – Знаешь, я вот что скажу. Ты всю жизнь мне испортил. Именно ты всегда давал мне понять, что я тебе чужой и ничего хорошего из меня не получится. Ты даже запретил называть тебя папой. Мне нужен был отец, а ты все время держал меня на расстоянии и всем, всем, – зло повторил он, – говорил, что я тебе никто. И меня называли ублюдком. И ты так говорил, – усмехнулся он, – когда мама не слышала. Знаешь, почему я не поступил в институт? Да потому что ты бы счел это своей заслугой. И я ушел в армию и остался там еще на полтора года. И вот что я тебе скажу, Николай Владимирович, – процедил он, – если я узнаю, что ты чем‑то обидел Иру, я тебе расшибу башку. Понял?
– Да я никогда не обижал ее, – испуганно залепетал тот. – А то, что не давал тебе называть себя папой, извини. Просто ты был чужим. Но я тебе всегда что‑нибудь покупал.
– Заткнись, – бросил Бурин. – В общем, Ире скажешь, что я ухожу в армию по контракту. Я заеду, когда все с этим вопросом решу. Понял?
– Конечно, – торопливо проговорил отчим. – Все понял, и все, как ты велишь, скажу.
– И что? – спросил севшую на заднее сиденье Таисию смуглый черноволосый парень с серьгой в правом ухе. – Что‑нибудь узнала?
– Закрой свой рот, Цыган, – остановила его Тая. – А то будешь сам отвечать Андрею. Поехали.
– Здравствуй, – смущенно и в то же время весело улыбнулась Рената.
– Привет, – кивнул вошедший в приемную Антон. – Отец там? – Он посмотрел на дверь кабинета.
– Нет, – ответила Рената. – Он приболел вроде.
– Так. – Антон закрыл дверь. – Мне нужно с тобой поговорить.
– О чем? – улыбаясь, опустив голову, спросила Ромова.
– Кто такая твоя подруга? – услышала она. – Я про Тайку.
– Ты только об этом хочешь поговорить? – подняв голову, тихо спросила она.
– Об остальном мы поговорим вечером, – улыбнулся Антон. – Надеюсь, ты не против, если я приду вечером?
– Конечно, нет, – повеселела она. – А насчет Тайки ты зачем спросил? Уж не решил ли приударить за ней?
– Просто Костик интересуется, – усмехнулся Антон. – Запал, видно, на нее. Она замужем?
– Нет, – ответила Рената. – Она подруга одного типа. Ну, в общем, уголовника.
– Всего‑то, – засмеялся Антон. – А я думал…
– Что ты думал? – тут же спросила Рената.
– Да, собственно, это уже не важно, – сказал он. – Ты выглядишь просто восхитительно. – Он подошел к Ренате и обнял. – Сегодня мы проведем чудесную ночь. Надеюсь, подруга не придет.
– Мы будем только вдвоем, – тихо проговорила она. – Ты и я.
– Подождите, Вадим Константинович, – сказал бритоголовый верзила по кличке Фантом. – Значит, вы опасаетесь, что Антон вышел из‑под контроля?
– Именно этого я и опасаюсь, – процедил Зудин. – Он уже начал отдавать приказы. Убил Стасина, получив от него информацию.
– И что с ним делать? – перебил его верзила. – Убрать?
– Наверное, – опустив голову, забормотал Зудин. – Хотя нет, – вскинув голову, выкрикнул он. – В общем, вот что, Фантом. Ты, ну вроде как в разговоре, попытайся узнать настроение в команде. И как они относятся к Антону. И не готовится ли он, ну, мягко говоря, заменить меня.
– Хорошо, – кивнул Фантом. – Но не думаю, что его кто‑нибудь поддержит. Ведь мы всем вам обязаны.
– И тем не менее сделай как я прошу, – сказал Зудин. – Особенно молодых проверь. Понятно?
– Так точно, – кивнул Фантом.
– Если б ты не был мародером, – усмехнулся Зудин, – то старший лейтенант Фантин стал бы прекрасным…
– А я не жалею. А вы?
– Тоже нет, – ответил Зудин. – Сейчас я живу по своим законам и по своим правилам, чего не мог делать в армии, даже получив генеральские погоны. Правда, они помогли заработать мне приличные деньги. Хватит воспоминаний, – опомнился он. – Сейчас надо все выяснить о камнях. И узнать, кто такой Адмирал. Собственно, Антон знает многое и будет полезным. Меня напугало его спокойствие, с каким он сообщил о том, как скрутил шею Стасину. Он мой сын, и именно эти камни и сгладят наши разногласия. Но ты все‑таки не забудь, о чем я тебя просил.
– Вот ее данные. – Антон отдал лист с записями Константину. – И ты узнаешь, кто ее приятель. Мне кажется, она не просто так приезжала к Ренате.
– Вообще‑то она не производит впечатления хищницы. Слишком глупа.
– Делай то, что я сказал, – прервал его Антон.
Тула
– Значит, голяк, – недовольно проговорил Удав в трубку. – А я рассчитывал на тебя.
– Приехал сын Зудина, – оправдывалась Тая. – И он был там с каким‑то другом. Я пыталась…
– Ты спала с другом сына Зудина, – прервал ее он.
– Да ты что?! – возмутилась она.
– Дура, – усмехнулся он. – Постель развязывает язык любому мужику. Я бы не стал тебя упрекать, – заверил он. – Ведь это было бы для дела.
– Ты шутишь? – изумленно спросила Тая. – Ты всерьез этого хочешь?
– Приедешь – поговорим, – отрезал он и выключил телефон. Тут же найдя номер, нажал вызов.
– И что? – сразу же спросил мужской голос.
– Она ни хрена не узнала, – ответил Удав. – Только что приехал сын генерала. Он был где‑то в загранке и вернулся недавно.
– Черт, – бросил абонент. – Ты же говорил, что…
– Я тебе еще раз говорю, – недовольно прервал Удав, – я с ней поговорю, и тогда уже буду знать, что удалось выяснить. Кстати, Игорь Васильевич, – усмехнулся он. – Может быть, введете меня в курс дела? А то ходишь вокруг да около. Ты что‑то насчет камушков выяснить хотел, а что за камушки‑то?
– Тебя это не касается, – отрезал его собеседник. – И не суй нос туда, куда не надо, а то можешь нос вместе с головой потерять.
– Твою мать, ментяра ты гребаный, – процедил Андрей. – Да ты меня пугать вздумал. Да если я захочу, ты, падло, сядешь на столько, что уже и выйти не сможешь. Короче, легавый, – довольно зло продолжил он, – или ты, сука, вводишь меня в курс дела, или я еду к этому Зуду и все ему жую о твоем интересе. Въехал, козлиная морда?
– А вот грубить не надо, Андрей. А тем более пугать. Не забывай, во скольких делах я тебя прикрыл, и не думаю, что когда на зоне тебя встретят те, кто за тебя срок мотает за убийство гаишника в две тысячи пятом, ему двадцатку влупили, или кто за пацаненка, тобой похищенного и убитого…
– Короче, мент, – качнул головой Удав, – я тоже о тебе кое‑что знаю. Не забыл девчонку, которую ты?..
– Давай дружить, Удав, – усмехнулся Игорь Васильевич. – В общем, если хочешь все узнать, приезжай. Я, наверное, зря на тебя так. Тем более еще не знаешь, удалось ей что‑то узнать или нет.
– Что‑то она узнала, – кивнул Удав. – Ты тоже, Васильевич, извини, сорвался, блин, – вздохнул он. – Просто устал.
– Завтра увидимся, – примирительно проговорил голос. – Просто я думал, на серьезное дело ты не пойдешь. А так, я даже очень «за». Мужик ты толковый, вес имеешь, и люди есть. В общем, завтра и потолкуем, – повторил он.
– Ништяк, – кивнул Андрей. – До завтра.
– Да уехал в Москву, – тихо говорила мать Бурина. – Хочет в армию по контракту уйти. У него в Москве друг живет, точнее, жил, сейчас тоже где‑то по контракту, вот он и хочет узнать, где тот. Решил в армию идти, – уже всхлипнула она.
– Может, передумает? – попыталась успокоить ее сидевшая на стуле Анна.
– Да нет, – покачала головой Бурина. – Он хочет Иру проведать, та с отчимом живет. Это я виновата, что Саша такой и образования не получил. Я родила его от летчика одного, а тот даже сына не увидел, погиб. Ну а я поддалась одному, – опустила она голову. – Думала, он Сашке отцом станет. Не так вышло. А когда Ира родилась, вообще на Сашку внимание перестал обращать.
– Да знаю я все, – кивнула Анна. – А он, значит, в армию решил вернуться. А с Аленой он действительно хочет расстаться?
– Да, – вздохнула мать. – Уже и заявление отнес. А вот как теперь мне с внуком быть? – Она заплакала. – Ведь родители Алены не дадут мне с ним видеться. Как же я без внука буду! – зарыдала женщина.
– Сейчас есть положение, что отец имеет право тоже принимать участие в воспитании ребенка, – сказала Анна. – А вот Саша зря в армию уходит. Хотя, может быть, и правильно, – тут же передумала она. – Иначе бы нажил неприятностей на свою голову.
– Да, – согласилась мать, – наверное.
– Полина Сергеевна, – решительно проговорила Анна, – я буду помогать вам. Всем, чем смогу. Вот, – она открыла сумочку, вытащила пачку пятидесяток, – это вам. Не отказывайтесь и ничего не говорите Саше, – попросила она. – Я давно люблю вашего сына, но увы. – Она грустно улыбнулась. – Почему‑то все считают меня шлюхой. Не знаю, откуда такое мнение, что все стриптизерши проститутки. А я просто танцую и зарабатываю неплохие деньги. Извините, но мне пора, – сказала она, взглянув на часы. – Саше о моем приходе не говорите и про деньги тоже. До свидания. Сашу я, <