– Нет, как ты меня ни переубеждай, но я ему не доверяю, – решила я честно высказаться, едва мы на рассвете оказались возле дверей своего дома на острове оборотней.
Мы с мужем возвратились после непродолжительного визита в преисподнюю (так я про себя обозвала мир демонов). Друг-демон моего супруга произвел на меня отталкивающее впечатление. Возможно, причина этого – его непосредственное участие в пленении юной ведьмы. Но даже при более длительном общении это впечатление не изменилось. Скорее наоборот: все эти их огненные подземелья, бурлящие лавой котлы, потные тела и, главное, несчастные истязаемые пленники… Брр! В числе пленников, кстати, несколько «примирив» меня с ситуацией, обнаружились не только люди, но и нелюди.
«Все демоны – маньяки!» – в какой уже раз остро ощутила, что никогда не смогла бы ужиться ни с одним из них. Другое дело оборотень. Мой оборотень! Пусть есть куча вопросов, по которым мы с ним не сходимся во взглядах, но… Тор мне близок по духу. Мне комфортно рядом с ним. Это мое!
– Алишер сейчас немного сам не свой, – осторожно объяснил вер, распахивая дверь и пропуская меня вперед. Он старался смягчить меня, в продолжение всего нашего визита уговаривая сдерживаться и не портить его отношения с другом (хотя куда уж их больше портить?!). Прежде чем шагнуть следом, мой мужчина оглянулся вокруг, острым взглядом подмечая, кажется, любую мелочь в родной местности. Теперь на его плечах лежит ответственность за весь клан.
– Это теперь так называется? – не сдержавшись, я фыркнула и плюхнулась на диван. Но так долго копившийся пар надо было выпустить. И мы оба понимали, что лучше, если это произойдет тут, в стенах нашего дома, между нами двумя. – Будем называть вещи своими именами: он – больной на всю голову субъект с взбесившимися гормонами и раздутым до безобразия самолюбием. Ах да! Еще у него ма-а-аленькое такое хобби – любит на досуге забить кого-нибудь насмерть плеткой, а то и вовсе медленно запечь на вертеле.
– Он – демон, Лина. Что ты хочешь? Чтобы он вышивал крестиком и готовил пончики по выходным?
Я раздраженно передернула плечами: понимание природы Алишера не сделало его менее неприятным для меня. Тор старательно подбирал слова, явно стремясь сгладить острые углы. Я слишком недавно вступила в мир Пришедших, чтобы подобно ему воспринимать все происходящее как данность. Возможно, из-за этого я и допускаю ошибку, но… негативные эмоции просто переполняли.
– Говори что хочешь, но я рада тому, как с ним обошлась Элиссия. Вот это поступок! И заслуженная кара для этого заносчивого… барана!
Тор, какое-то время с затаенной улыбкой (непривычна была ему такая горячность) наблюдал за выражением моего лица, потом присел рядом и, закинув руку на спинку дивана за моей головой, возразил:
– Не соглашусь. Ведьма совершила большую глупость, так публично унизив Алишера. Не стоит забывать, что он не просто рядовой демон. И он силен. И злопамятен. А ведьма… Ну…
Оборотень красноречиво замялся, спохватившись, что его слова я могу отнести и на свой счет.
– Что ведьма? – в запале не обращая внимания на явно успокаивающие прикосновение его пальцев, массирующих затылок, я резко повернулась к Тору. – Слаба? Когда-то покинет Школу обольщения и тогда останется с ним один на один? Не избежит плена? И там, в этой чертовой преисподней, в конце концов сломается? Ты это хочешь мне сказать?! Она же всего лишь ведьма! Человек!
Яростно выдохнув, я впилась в лицо супруга возмущенным взглядом.
– Я хочу сказать, что бросать вызов демону было очень неосторожно со стороны Элиссии. И никто из нас, кроме оракула, не может знать о последствиях этого шага. Алишер взбешен, ты сама это видела. Эта ведьма спутала и нам все карты, я ведь почти убедил его отдать нам кровь Руби. Так что у меня тоже нет причин быть ей благодарным, – и, явно стремясь сменить тему, спросил: – Ты же ее знаешь? Элиссию?
Когда об этом меня спросил Алишер, я солгала, сказав, что не знаю. Ложь не была такой уж огромной, поскольку я действительно близко с этой девушкой не знакома, но сообщать этому исчадию ада хоть что-то о той хрупкой малышке, какой мне запомнилась ведьмочка с потока жен для демонов, мне было откровенно страшно. И Алишер поверил мне. Но, видимо, Тор уловил в моем голосе напряженные нотки.
– Немного. Скорее понаслышке, – сдуваясь, признала я.
В самом деле, это Элиссия, а не я обучалась на демонском потоке. Это кто-то из ее предков был демоном. И это ее готовили в жены выходцу из преисподней. Откуда мне знать, какая она в действительности?
– Ты намекаешь, что пожалеть стоит Алишера?
– Исходя из истории наших взаимоотношений, – муж обхватил меня за шею, притягивая ближе с намерением поцеловать, – я полагаю, что стоит выждать и понаблюдать за развитием событий. Наша цель – сосуд с кровью неинициированной ведьмы. Надо найти способ его выкрасть. А эти двое… Пусть разбираются сами. Он назвал ее избранницей, она официально его отвергла. Как дело пойдет у них дальше, время покажет.
– Но он будет мстить?
– Лина, тебе не кажется, что ты судишь о нем предвзято и заведомо плохо? Алишер, вопреки очевидной обиде и несогласию, не выдал меня. Он – единственный свидетель побоища в подземелье и нападения на Никоса, который мог бы свидетельствовать против нас. Но он молчит…
– Пока, – пристроив голову на плечо мужа, поспешила высказать предостережение. – Возможно, он тоже выжидает. Или не хочет сейчас из-за меня портить отношения со Школой обольщения, если почувствовал в одной из выпускниц свою пару. Кстати, как это могло случиться? Ученицы не покидают стен Школы.
– Она покинула на время. Я так понял, ведьмочка может влиять на воду? А Алишер в рамках общего плана Отступников организовал цунами, которое должно было смыть людей, населяющих Японию. Армии Отступников нужны эти острова для организации нападения на континент. Элиссия остановила цунами – человечество отделалось парой сотен погибших, мир избежал катастрофы, а их с Алишером силы схлестнулись. Подробностей я не знаю.
– Вот невезуха, – огорченно попеняла я на случай, раскрывший личность ведьмы. – Тогда она права! Вероятно, он совсем не пару в ней признал, а просто мстит.
– Лина… – Тор опешил. – Вот в этом ты точно ошибается.
С легким паром, суженая!
- Танюша, садись рядышком, - поманила рукой бабушка, придвигая розеточку с малиновым вареньем и блюдо с пирожками. – Подкрепись после трудной дороги, время позднее – скоро полночь.
- Трудной… - вздохнула я, присев на стул. – Не припомню, когда еще попадала в такую бурю – лило как при конце света. Но как же я рада, что добралась… И тебя рада увидеть!
- День сегодня такой, особый, - очень серьезно взглянула в ответ бабушка. - Завтра день летнего солнцестояния, время, когда силы природы особенно сильны.
Я только недоуменно пожала плечами, отпивая чай.
- У меня машина километрах в трех на дороге осталась, - припомнила я о проблеме, с ходу спрашивать о причине, разлучившей нас, казалось неправильным.
- Не тревожься о ней, - улыбнулась бабушка, ласково проведя по волосам. – Какая же красавица ты стала! Я и в детстве не сомневалась, что так будет…
Я смутилась – бабушкам все мы кажемся красавицами.
- А светленькая вся… - с задумчивым прищуром продолжила она, - так свет из тебя и льется.
Своей светловолосой шевелюрой я гордилась! Немало парней в старших классах школы, и на первых курсах университета заглядывались. Только вот мое сердце так никто и не тронул. Да и мама строжила: не спеши, дождись своего мужчины!
- Собирайся-ка в баньку, - прервал мысли бабушкин призыв, - отогрейся. Время подошло.
И тазик со всем необходимым мне протянула.
Радуясь тому, что так удачно совпали мое появление и банный день, подхватила ношу и устремилась к баньке, что стояла за домом – у самого леса. И ноги, словно сами несли меня к ней, так легок и короток был мой путь. В темноте наступившей ночи, словно по ковру по траве лесной босиком пробежала, ни разу не стукнувшись, ни о корень, ни о пенек.
Раздевшись в предбаннике, шагнула в жаркое тепло влажного пара. Как же здорово! Снова вспомнились забытые ощущения – ходить в баню я в детстве обожала. А еще… разомлев на полке, словно окунулась в прошлое и внезапно вспомнила отчего-то совсем забытый эпизод из детства. Темноволосого мальчугана, что встретила, однажды играя на опушке возле бабушкиной бани. И его невероятные глаза…
Золотистые, сияющие!
Воспоминания нахлынули волной – я видела перед мысленным взором эти глаза, но толком не могла вспомнить кому они принадлежат и почему так важны. Клубившийся рядом с телом пар, с трудом проступающие сквозь время неясные образы – я уже не понимала, что реально, а что только помнится мне сквозь дрему.
«Они!» - узнала я, осознав, что замерла, уставившись в глаза мужчины что стоит рядом – прямо посреди слабоосвещенной баньки.
- Ты откликнулась на мой призыв, Татьяна! – шепнул он, склонившись ниже. Широкие плечи отгородили меня от влажного жара, а мужские ладони скользнули по телу, усыпанному капельками жемчужной влаги.