Великие перемены привносят, начиная со II века до нашей эры, военные завоевания на греческом Востоке. В Рим приходят греческие обычаи, общественная мораль принимает новые формы сексуальных отношений: допускается гомосексуальность "греческого типа", широко распространяются различные сексуальные практики. Женщина также обретает большую степень независимости, становится соблазнительницей.
Одновременно с этими идущими с Востока новшествами происходит ряд событий, кардинально меняющих положение женщины. Этот вопрос исследовало несколько ученых, особенно углубленно им занималась профессор Эва Кантарелла. Женщины I века нашей эры пользуются такой степенью автономии и свободы, которая вновь будет достигнута лишь начиная с семидесятых годов XX века. Они становятся экономически независимыми, а главное, облегчается развод. Чем обусловлена эта эмансипация женщины в античном Риме?
В течение столетий закон признавал за женщиной чисто теоретическое право наследовать имущество, собственность и денежные средства. В действительности всем этим распоряжались мужчины (отцы, братья, мужья). В ходе знаменитых гражданских войн I века до нашей эры ситуация изменилась: сенаторы тогда поняли, что в этих конфликтах погибло значительное число мужчин из высших сословий и что, следовательно, имеется реальная опасность того, что деньги и собственность попадут в руки беззастенчиво стремящихся к власти людей, настоящих диктаторов вроде Суллы или Цезаря. Что делать? Обратиться к женщинам и дать им возможность лично наследовать имущество. Так и было сделано, сенат принял новые законы.
Отошли в прошлое и традиционные брачные отношения, в которых женщина полностью ставилась под власть мужа; на смену им пришел тип союза, в котором женщина находилась под властью (финансовой) отца, а не мужа. В таком случае по смерти отца женщина автоматически наследовала землю и деньги, приобретая влияние и финансовую независимость. Практика развода тоже изменилась, получить его стало проще: чтобы расторгнуть брак, достаточно было, чтобы мужчина или женщина в присутствии свидетелей заявили о своем нежелании продолжать состоять в нем.
Следствием всего этого стало усиление позиций женщины. Ведь в случае развода женщина, законная собственница денег и имущества, могла оставить мужчину и сохранять финансовую независимость.
Теперь зачастую роли менялись: мужчины, женившиеся только из-за денег, рисковали потерять все и оказаться на улице.
Разумеется, эти законы имели значение больше для элиты римского общества, то есть для богачей, нежели для простого народа. Следовательно, в римском законодательстве в области брака и наследования не наблюдалось "всеобщего равенства": преимущество отдавалось свободным и состоятельным гражданам в ущерб всем остальным (рабам, отпущенникам, иностранцам и прочим).
В течение трех с половиной столетий с середины I века до нашей эры по конец III века нашей эры изменилось множество других вещей в отношениях между мужчиной и женщиной. Если раньше семьи договаривались о браках, когда жених с невестой были еще детьми (как сейчас в Индии), то теперь выбором стали руководить чувства. Часто молодые люди жили вместе, но не женились (в зависимости от социального и финансового положения практиковались различные формы союза, от формальных до простого сожительства). Наметился даже кризис рождаемости, который Август тщетно будет пытаться преодолеть с помощью специальных законов.
Как тут не увидеть параллели с ситуацией в сегодняшнем западном обществе, в Италии в особенности, где число браков снижается, растет число разводов, а рождаемость стремительно падает (хотя у нас оказывают влияние другие факторы, более практического свойства, как, например, финансовые затруднения, с которыми сталкиваются молодые пары).
Не должно удивлять, что этот период римской истории характеризует сексуальная свобода. Действительно, интимная жизнь становится все более открытой, и как мужчине, так и женщине позволяется все большее, что и порождает тот стиль поведения и тот образ, который оставят по себе римляне в памяти потомков.
Назад к благонравию
Начиная с середины III века (примерно с 260 года нашей эры) с началом варварских набегов на территорию империи, нестабильность и экономический кризис вызывают изменения во всем римском обществе, включая сексуальную сферу. Свобода в отношениях пересматривается. Люди возвращаются к традиционным бракам, общество становится более целомудренным. Рождается новая супружеская мораль, которая предписывает взаимную верность, осуждает гомосексуализм и главной целью сексуальных отношений ставит рождение детей. Это еще языческая мораль, но именно на нее опирается христианство, которому расчищает дорогу Константин. Эта новая мораль становится оружием, с помощью которого священники контролируют людские души, угрожая божественной карой… С одной стороны, она касается всех и возвращает женщине важную роль в семье и обществе, с другой — возрождаются самые древние римские традиции: женщина должна вступать в брак девственницей, хранить верность в супружестве и жить в первом и единственном браке до самой смерти.
Секс у римлян
Мы снова на улице. Уже стемнело. Позади остались звуки лир и бубнов. Из сенаторского дома доносятся песни и смех хозяина и гостей, уже порядком набравшихся. По мере нашего удаления шум голосов становится все слабее. Перед входом в ожидании хозяев все еще стоят два паланкина, рабы-носилыцики сидят на тротуаре и переговариваются. Мы знаем, что вскоре повстречаем другой транспорт, гораздо более шумный, — повозки с товарами для доставки клиентам, они уже ждут своего часа по внешнему периметру города- повозки, груженные амфорами, продуктами, дровами, скотом, черепицей, балками, кирпичом, тканями, тарелками и кастрюлями… Всем тем, что изо дня в день требуется Риму для жизнедеятельности. Город как будто "заливает полный бак" каждую ночь.
В этот час нас время от времени обгоняют мужчины, направляющиеся в игорный дом, к любовнице, возвращающиеся домой, стараясь избежать нежелательных встреч. Либо ищущие секса… Где? В лупанариях — борделях античного Рима. Либо в определенных районах города. Кое-где в Риме кажется, что идешь по улицам красных фонарей в индийском Бомбее, где у каждой двери и из каждого окна тебе улыбаются, зазывая к себе, девушки. В других местах ситуация более "уличная". У арок Большого цирка, например, предлагают себя сирийки, в точности как в наше время стоят вдоль дорог на периферии славянские девушки или нигерийки. Рабыни мужских желаний, ничего не изменилось за две тысячи лет. Бордели же можно узнать по висящим снаружи фонарям: ничего особенного, просто пара масляных ламп с несколькими "носиками". Но они подобны огням, на которые слетаются "ночные бабочки".
Если взять в расчет количество и "пропускную способность" лупанариев, можно сказать, что римляне сумели поставили секс "на поток". Еще одна современная черта…
Подойдя ближе, мы видим троих беседующих мужчин. Типичная сценка, которую наблюдаешь у нас у входа в бар в вечерний час. Они болтают с женщиной с волосами очень странного цвета: при свете фонаря они кажутся синими. Так и есть. Она явно проститутка, синий цвет волос (как и ярко-рыжий) — отличительный знак ее профессии. Еще одним отличительным признаком служит одежда: если порядочная женщина носит на себе тяжелые многослойные одежды, то проститутка одета "легко", чтобы было проще быстро "обслужить" клиента.
Тихонько пройдем рядом. Женщина стоит перед входом в бордель, очень скромный, входная занавеска отодвинута, и нам видно, что за ней. Вот узкий коридор, освещаемый несколькими подвешенными к потолку масляными лампами. Он ведет в комнатки с занавешенными шторкой проемами. Должно быть, это "кубикулумы", где и раздаются ласки за плату. Мы догадываемся об этом по аналогии со знаменитым лупанарием в Помпеях. Одна из шторок отодвигается, и из комнатки, поправляя пояс на тунике, выходит мужчина. Следом за ним показывается женщина, она останавливается в проходе, опершись рукой о стену. Женщина обнажена, волосы собраны в пучок. Черты лица средиземноморские, фигура крупная, с широкими бедрами, слегка выпуклым животом и маленькой грудью.
Ее черты проливают свет на эстетические предпочтения римлян. Фотомодели наших дней, конечно, поразили бы их своим ростом, идеальными линиями тела и безупречными лицами, без единой царапины и мешков под глазами (и со всеми зубами во рту!). Но римлянин счел бы их слишком худыми, а потому менее сексапильными, чем женщины с такими формами, которые мы сейчас назвали бы "цветущими".
Канон женской красоты на протяжении всей Античности включал "округлости", именно те, которые сегодня женщина стремится уменьшить или убрать и которые веками и тысячелетиями были для мужчины гарантией плодовитости, способности выносить и выкормить дитя. И следовательно, фактором привлекательности. Достаточно взглянуть на женские ню на старых картинах, чтобы заметить, что модель "цветущей женщины" благополучно дожила до начала Нового времени. И достаточно сравнить каноны красоты многих стран третьего мира (далеко ходить даже не надо: обратите взгляд по ту сторону Средиземноморья), чтобы заметить, что эта традиция жива по сей день. Материальное благосостояние практически "обессмыслило" пышные женские формы — благополучие и здоровье детей связано более не с ними, а с другими факторами. Но в голове у многих мужчин на бессознательном уровне прочно сидит "римский" канон красоты.
Женщина скрывается в углу, чтобы освежиться. Один из трех мужчин делает шаг вперед — сейчас его очередь. Но женщина с синими волосами останавливает его и протягивает ладонь, требуя платы. Ее слова нас поражают. Она перечисляет имена девушек (Аттика, Анедия, Мирталис) и цены на их услуги. Мирталис, продолжает она (то есть девушка, которую мы видели) — настоящая мастерица fellatio, то есть орального секса… Цены колеблются в районе двух ассов, столько стоит бокал дешевого вина… Но за Мирталис просят больше — целых четыре асса. Мужчина улыбается, платит, затем снимает плащ и входит в комнатку. Вскоре возвращается Мирталис, приводит в порядок волосы, снова делая пучок, который предыдущий клиент слегка растрепал. Бросив взгляд на ожидающих у входа двоих мужчин, ее следующих клиентов, она скрывается в комнатке и задергивает шторку. Это явно бордель самого низкого пошиба, для простого люда.
Бордели — лишь один из элементов сексуальной сферы для римлян. И не столь уж новый: они существовали во все времена.
Что действительно отличает римлян от нас, это правила сексуального поведения. К примеру, почему в этот момент в особняке у нас за спиной мужчина занимается сексом с женщиной, в то время как его жена находится в соседней комнате и не выражает никакого недовольства? Почему вон в том богатом доме в конце улицы мужчина с возмущением отказался заняться оральным сексом с собственной женой, хотя они любят друг друга?
Каковы правила в сексе у римлян? Какие табу существуют? Это тема, в которой укоренилось немало стереотипов. Как вы увидите, многие из них не отвечают действительности.
Первым делом нужно сказать, что римляне совсем не являются развратными, порочными и аморальными людьми, как иногда о них думают. Напротив, это они сочли бы нашу сексуальность излишне усложненной и отягощенной ментальными конструкциями и предустановленными ролями: слишком много правил относительно того, что может делать мужчина, что — женщина, какой должна быть сексуальная жизнь подростка, что является постыдным и что нет, каким должно быть поведение гетеросексуала и каким — гомосексуалиста.
Римлянин сказал бы нам, что, хоть мы и считаем свое сексуальное поведение свободным, на самом деле наша голова вся заколочена табличками "Запрещено".
Начнем с самого главного, того, что составляет подлинную суть сексуальной сферы в римскую эпоху.
Для римлян секс (в любой форме) есть дар богов, Венеры в частности. Следовательно, пользоваться этим даром — неотъемлемая и важная часть жизни, одно из жизненных удовольствий. И не только: римляне считают, что, только если оба партнера получают удовлетворение в постели, у них родятся здоровые дети.
В этой перспективе становится очевидно, что секс отнюдь не является чем-то греховным или извращенным. Ведь если это благословение Венеры, как можно критиковать или упрекать того, кто им занимается?
Однако внимание: римляне не являются адептами "свободной любви". У них тоже существуют правила. Как с вином: оно тоже дар богов, пить его не греховно, но имеются социальные нормы, определяющие, как и в каких количествах его употреблять. И нужно их соблюдать. Вот и с сексом та же история. Правила есть, только они отличаются от наших, и из-за этого нравы римлян нам кажутся такими извращенными.
Нужно, однако, сделать над собой усилие и на минуту забыть все наши правила, чтобы попытаться вжиться в их мир. Их нормы могут нравиться или не нравиться, но они подчиняются очень простой логике.
Правило первое. Свободный римлянин (понимаемый как классический civis Romanus, "римский гражданин") всегда должен "доминировать" в постели. Он может заниматься сексом с партнерами любого типа (мужчинами и женщинами), но только если они стоят ниже его на социальной лестнице: с женщинами, с рабынями, с молодыми рабами.
Правило второе: оральный секс. Свободный римлянин должен "получать" наслаждение, а не "доставлять" его… Римляне были просто зациклены на рте. Для них рот — нечто благородное, почти священное. Это социальный инструмент, потому что люди говорят, обращаются друг к другу, обмениваются информацией и так далее — следовательно, он должен быть чистым и неоскверненным. В сенате рот становится политическим инструментом. Как отмечает Джон Кларк, исследователь римской сексуальности, обвинить сенатора в том, что он занимался оральным сексом, равноценно обвинению в измене за то, что он "осквернил" рот, имеющий столь важную функцию на службе обществу.
Следовательно, в оральном сексе активная роль, в отличие от пассивной, считается недостойной. В этом смысле любопытно отметить, что для римского менталитета скандал Клинтон-Левински не только не наделал бы шуму, ведь по сути эти двое приняли дар Венеры (и к тому же наделенный властью человек имел связь со своим подчиненным, да еще и женщиной, что вполне вписывается в социальную регламентацию), но если бы кто и проиграл в общественном мнении, так это не Билл Клинтон, а Моника Левински — за свою "активную" роль…
Если быть точными, в области орального секса для римлян существуют три табу, то есть три вещи, которые ни в коем случае не должны иметь место: чтобы римский гражданин мужского пола доставлял оральные ласки другому мужчине (fellatio); чтобы, что еще хуже, его принуждали к этому, и, наконец, чтобы он доставлял оральные ласки женщине (cunnilingus). В этом смысле показательны слова Марциала, который, выражая презрение Корацину, обвиняет его именно в том, что тот занимается оральным сексом с женщинами… Поэтому назвать римлянина "fellator" значит нанести ему тяжкое оскорбление. Это оскорбительно и сейчас, но не в столь резкой форме.
А как смотрят на групповой секс? Плохо, потому что в подобных ситуациях участники рискуют нарушить вышеназванные правила и табу.
Разумеется, все, что мы сказали, — это "теория", которой не все и не всегда педантично следуют. В интимной жизни римляне делают то, чего им хочется, и многие нарушают табу и правила. Но тут есть тонкое различие: никто из римлян не признается публично в этих вещах, поскольку они считаются неприличными или даже постыдными.
Почему?
Инстинктивно напрашиваются несколько объяснений: эти столь четкие правила римское общество использует для того, чтобы оправдать сексуальную эксплуатацию мужчин и женщин низших классов, чтобы держать под контролем женщин из высших городских слоев, чтобы бороться с политическими противниками… Как отмечают некоторые исследователи, по сей день религия, мораль и государственная власть разных стран запрещают определенные сексуальные практики, такие как добрачные сексуальные отношения, прелюбодеяние, гомосексуальность.
В зависимости от конкретных традиций они наказываются церковным отлучением, лишением свободы или даже смертной казнью. Это форма контроля над обществом, широко распространенная во времени и в пространстве.
Но возможно, причина в ином. Эти правила, по сути, нужны для охраны привилегий римской элиты. Подумайте сами: почему считается прелюбодеянием связь с равным тебе, но не с низшим по рангу (раб, отпущенник и так далее)? Причина чисто экономическая: появление незаконнорожденного сына того же ранга может подвергнуть опасности наследственные права законного потомства…
Кроме того, интимная связь с рабом, пусть даже с нарушением табу и правил, уберегает вас от нападок — ведь слово раба мало что значит. Как следствие, все эти правила имеют силу главным образом для патрицианских и зажиточных слоев. А остальные жители Рима? Подавляющее большинство людей, которых мы встречали на улицах города, не знают этих запретов. Для них секс носит гораздо меньше ограничений и остается прекраснейшим даром Венеры (и Приапа), которому отдаются с легким сердцем. Не следует забывать, однако, что значительная часть населения занимается сексом не по своему выбору — это рабы, как мужчины, так и женщины. Для римского менталитета всякий встретившийся на пути раб или отпущенник был или является объектом "внимания" хозяина. Никто этим не возмущается — это в порядке вещей. Они все потенциально могут стать сексуальной игрушкой хозяина, это зависит от того, что пожелает их dominus. Или domina…
Камасутра римлян
Из граффити, найденных археологами в ходе раскопок, из текстов античных авторов и из надгробных эпитафий проясняются многие подробности сексуальной жизни древних римлян. Например, как сказать "заниматься сексом" в Траяновом Риме? Fotuere. Этот термин сохранился почти неизменным, пройдя через века, и до сих пор используется не только в итальянском, но и во французском языке, причем с пренебрежительным оттенком.
Поразительно, что мужской половой орган, имеющий много разных имен (mentula, virga, hasta, penis; а словом cunnus называют женский орган), обозначается также и словом fascinus[54]; слово это происходит от латинского fas, "благосклонный", ибо он является источником семени — синонима плодовитости и процветания. Именно поэтому он в состоянии отгонять несчастья и оберегать от злых духов. Вот почему его живописные или скульптурные изображения можно встретить повсюду: на улицах, в лавках и частных домах.
Вызывают особенное любопытство и дают работу воображению росписи. С самого начала раскопок в Помпеях на стенах стали находить множество небольших панно с эротическими сценами. Многие из них были сразу же намеренно уничтожены, потому что их считали слишком откровенными для морали того времени, какие-то панно были сняты со стен и заперты в знаменитом "секретном кабинете", или "кабинете непристойностей", коллекция которого сегодня почти целиком выставлена в Национальном археологическом музее Неаполя. Вопреки распространенному убеждению, речь идет не о борделях, а об обычных домах: картины с любовными сценами были частью художественных коллекций, которыми располагали богатые дома, чем-то рафинированным и благородным. Примерно как если бы сегодня кто-то решил установить в гостиной обнаженную скульптуру в классическом стиле. Об этих картинах в домах богачей упоминает Овидий. Светоний утверждает, что их было немало в спальне у Тиберия. Удивительная находка была сделана в Риме в 1879 году, во время раскопок в садах виллы Фарнезина. Были обнаружены остатки виллы, погребенной под отложениями Тибра, которые и сохранили в целости фресковую роспись. Удалось вернуть на свет лишь четыре комнаты и два коридора, но было выяснено, что вилла принадлежала людям с громкими именами: Юлии, дочери Августа, и ее мужу, знаменитому Агриппе. На одном из панно мы видим обнаженного мужчину, который старается склонить к любовным утехам сидящую на краю кровати женщину, явно колеблющуюся и еще одетую. У нее даже покрыта голова. На следующем панно все наоборот: полуобнаженная женщина обнимает мужчину, которого ее эротический порыв, кажется, застал врасплох. На фресках можно также различить фигуры рабов, возможно, домашнюю прислугу, присутствующую даже при самых интимных моментах…
Несколько озадачивает то, что эти эротические сцены могли видеть дети и юные девушки. Но они не считаются порнографией. Римляне в обычной жизни открыто говорят о сексе (у них есть даже культ божеств любви и секса, таких как Венера и Приап) и изображают его не только на стенах домов, но и на лампах или дорогой столовой посуде, которой сервируется стол для званых ужинов. В этом случае такие изображения воспринимаются не как нечто неприличное, а как свидетельство высокой культуры, богатства и роскоши, царящей в доме.
Часто у эротических изображений может быть и другое предназначение: утрированные сцены группового секса могут служить для создания жизнерадостной атмосферы и, следовательно, оберегать место от дурного глаза… Подобным же образом изображения Приапа с утрированно большим фаллосом символизируют богатство и изобилие.
Эти панно вкупе со скульптурами и рельефами на лампах представляют собой самую настоящую "камасутру" римской эпохи. Если внимательно рассмотреть музейные экспонаты, фрески в кубикулумах, атриумах и коридорах домов в Помпеях и Геркулануме, включая знаменитые помпейские Пригородные термы, можно обнаружить все принятые тогда сексуальные позы.
Вот, пожалуйста, mulier equitans, женщина-наездница. Или женщина, стоящая на кровати на четвереньках для позы "мужчина сзади": римляне называли ее "позой львицы" из-за принимаемого женщиной положения. Затем следует классическая "поза миссионера".
На лампах и панно присутствуют и сцены орального секса: ласки мужчине (fellatio), женщине (cunnilingus) или обоюдные в позе "69".
Некоторые сцены поражают наше воображение: например, секс между двумя женщинами в позе миссионера: на одной из женщин пояс с искусственным фаллосом. В этой связи Сенека Старший рассказывает в одном из своих сочинений ("Контроверсии", I, 2, 23) о том, как один мужчина застал свою жену в постели с другой женщиной и убил обеих, выяснив вначале, настоящий ли перед ним мужчина или "фальшивый". Он, кажется, легко отделался — речь шла о защите чести. Марциал тоже говорит о женщинах на мужских ролях. Главное, что его в связи с этим пугает, — идея женской независимости.
Разумеется, есть и групповые сцены: в некоторых случаях в них участвуют двое мужчин и одна женщина, в других двое мужчин и две женщины, настоящие клубки или "паровозики"… Ясно, что некоторые из участников в этих случаях не в состоянии соблюдать сексуальные табу римской аристократии. В этом смысле тот, кого мы можем определить как "мужчина посередине", называемый у римлян обычно пренебрежительным словом "кинед" (cinaedus), кажется, пользовался определенным успехом у женщин.
Встречаются и призванные вызвать улыбку сцены, например, женщина-"наездница", оседлавшая мужчину с гимнастическими гирями в руках, или амур, поддерживающий мужчину, помогая ему приподнять партнершу во время несколько акробатического совокупления.
Бисексуалы и геи
А гомосексуальность? Быть геем для римлянина ничуть не зазорно. Интересно отметить, что у римлян даже нет специальных слов, соответствовавших нашим "гей" и "лесбиянка", и это свидетельствует об отсутствии предрассудков.
Сегодня мы разделяем людей на категории по сексуальной ориентации: женщины и мужчины могут быть гетеросексуалами, гомосексуалами либо бисексуалами. В римском обществе такого нет. Считается приемлемым, чтобы римский гражданин, если желает, находил красоту и источник удовольствия как в мужском, так и в женском теле.
Но при одном важном условии. Чтобы в интимных отношениях с другим мужчиной он был, скажем так, "активным" партнером, а не "пассивным"… Кроме того, предмет (именно так следует его называть) его вожделения должен быть низшего ранга. Таковы правила мужского гомосексуализма.
Таким образом, никого не шокировало, что даже такой человек, как император Адриан, появлялся на людях с любовником, знаменитым Антиноем, — а когда юноша утонул в Ниле, император даже обожествил его.
Римский менталитет не приемлет другого: чтобы свободный мужчина сознательно выбирал пассивную роль в сексуальных отношениях. Это считается позорным.
Римлян, которым нравилось исполнять эту роль, презрительно называли "кинед" (cinaedus) или "патикус" (pathicus). У них даже юридический статус был иным, как у проституток, гладиаторов и актеров: они не имели права голосовать и не могли представлять себя в суде.
Есть, однако, один озадачивающий аспект в римской гомосексуальности: секс с мальчиками. Для нас это педофилия, и точка. Для римлян — нет: единственное правило, которое необходимо соблюдать, все то же: разница в социальном положении, запрет на "пассивную" роль и, естественно, разница в возрасте.
Но откуда пришла эта практика? Между II и I веками до нашей эры, когда римская экспансия достигла греко-восточного мира, в город пришли греческие обычаи: от пищи до медицины, от философии до искусства. Не исключая секс… С этого момента, в подражание греческому миру, для богатых людей стало чуть ли не модой держать в доме юношу или красивую девушку для плотских утех. И присутствие в том же доме жены никого не смущало. В Траяновом Риме положение вещей не изменилось. Нас это шокирует, но нужно помнить, что для римлян секс часто имеет место между двумя людьми разного ранга или между хозяином и его рабом или рабыней…
Тогда и вошло у богатых римлян в обычай покупать рабов, которые при необходимости могли бы использоваться для удовлетворения сексуальных потребностей. В отличие от рабынь не существует мужчин-рабов, приобретаемых исключительно как "секс-игрушки". Но по мнению некоторых исследователей, основной функцией раба привлекательной внешности в возрасте от двенадцати до восемнадцати лет почти всегда было именно сексуальное удовлетворение хозяина. Или хозяйки… Конечно, ведь и для женщин из высшего класса, богатых и независимых, имеет силу вышесказанное. Это объясняет, почему к рабам и к бывшим рабам всегда относились с долей презрения: предполагалось, что они побывали в постели хозяев.
В таком случае напрашивается вопрос: в императорском Риме проституцией занимались не только женщины, но и мужчины? Ответ — да. Удивительно узнать, что со своих доходов они платят налоги и что у них есть свои праздники, как и у их "коллег" женского пола. Основная разница состоит в том, что если женщины — почти поголовно рабыни, бывают разных возрастов и предлагают свои услуги по чрезвычайно низким ценам, то мужчины чаще всего молоды и требуют высокую плату. Их можно определить как настоящих жиголо городской аристократии, в большей степени для мужчин, нежели для женщин. Многие из них сказочно разбогатели.
Порой благодаря сексуальным отношениям оказываются сложно переплетены судьбы нескольких людей. В Остии были найдены гробницы, надписи на которых, по мнению историка Джона Кларка, дают основания предполагать настоящие "любовные треугольники". Или, точнее, "шведские семьи". Одна из эпитафий гласит: "Луций Атилий Артем и Клавдия Апфиас посвящают этот саркофаг Титу Флавию Трофиму с тем, чтобы все трое покоились вместе". В другом случае мужчина по имени Аллий похоронил Аллию Потестас, рабыню, которую он делил с другим мужчиной. После ее смерти, говорится в надписи, мужчины рассорились между собой. Сегодня никто не стал бы писать подобные вещи на своей могиле, предавая гласности отношения, которые осуждаются моралью и религией.
Женщина с зеркала
В заключение нашего путешествия по миру римской сексуальности следует сказать, что, как мы видели, речь идет о мире, сильно отличающемся от нашего, мире, в котором единственным получателем благ является римский гражданин мужского пола.
Но все-таки и римская женщина (особенно богатая), благодаря достигнутой эмансипации, смогла выделить себе пространство и получить свою долю удовлетворения. Учитывая положение в других культурах и у других народов той эпохи, это немало. Ведь сопоставимого положения придется дожидаться еще почти двадцать столетий.
Подтверждение тому сейчас у нас перед глазами. Сцена пронизана любовью. Она — красавица во цвете лет, возлежит на тонко украшенном ложе с мягкими шелковыми простынями. Ее партнер, образец мужской красоты, находится позади, слившись с нею в страстном соитии. Они смотрят друг на друга, она, обернувшись, обнимает его и нежно ласкает рукой. Они обнажены, единственным "одеянием" женщины являются… ее золотые украшения.
Браслеты украшают ее лодыжки, запястья и руки выше локтей. Ожерелье с драгоценными камнями и золотыми "капельками" обвивает шею, ложась на ключицы. Но в особенности поражает удивительной красоты золотая цепь с крупными звеньями, крест-накрест спускающаяся с плеч, покрывая соски и пересекаясь на уровне пупка, — так когда-то носили нагрудные патронташи. Это обилие золота дает понять, что мы находимся в доме у состоятельной женщины. Рядом с кроватью стоит жаровня, где жгутся смолы, чьи ароматы распространяются по всей комнате. Имеется и небольшая домашняя собачка, она отдыхает на скамеечке и с явной тревогой наблюдает за появлением мышки, приникшей к миске с водой. На стене висит эротическая картинка со створками, чтобы хозяйка могла показать ее лишь тем, кому пожелает…
Итак, domina: внимательно рассмотрев ее, замечаешь, что прическа у нее несколько старомодная. Длинные волосы собраны в большой пучок на затылке и забраны наверх, образуя вокруг лба подобие ореола. Но разве такие прически в эпоху Траяна уже не отошли в прошлое? Ведь они были в моде двадцать лет назад, при Флавиях, и даже раньше… Не успели мы закончить мысль, как женская рука, уже немолодая, появляется в поле нашего зрения и отодвигает от нас это столь чувственное изображение.
Ведь то, что мы видели, — не реальная сцена, а гравировка на обратной стороне бронзового зеркала. Изумительное украшение, героями которого стали двое возлюбленных и в центре которого находится женщина, эмансипированная, юная и чувственная. Рука, что держит зеркало, принадлежит женщине в годах. Должно быть, она и есть его владелица.
Мы не видим ее лица, потому что зеркало заслоняет его от нас, как луна — солнце во время затмения. Попробуем заглянуть сбоку и вглядимся в это морщинистое лицо. Сходство с женщиной с зеркала потрясающее. Да, это она и есть!
Как часто бывает, женщины из высшего общества любят заказывать себе гравировки на бронзовых зеркалах. И эта domina сделала свой портрет несколько десятков лет назад, запечатлев себя такой, какой она была тогда, в расцвете молодости. Прошло время, тот мужественный юноша потерял свои кудри, приобрел морщины и теперь похрапывает неподалеку, в одном из кубикулумов пышного особняка на Эсквилинском холме, в котором они прожили всю жизнь.
Так выглядит обратная сторона бронзового зеркала, принадлежавшего римской матроне. Хозяйка заказала свое изображение в золотых украшениях на ложе с любовником. По мнению римлян, секс — это дар Венеры
Женщина смотрит на свое отражение в бронзе зеркала, смотрит на морщины, на длинные седые волосы, которые заботливо расчесывает ее служанка… Потом ее взгляд переходит на раму зеркала, по краю которой идет кайма с выгравированными на ней знаками зодиака. Она рассеянно скользит по ним: Стрелец, Козерог, Водолей, Рыбы… Они напоминают тому (или той), кто смотрится в зеркало, о безвозвратном течении времени. Словно говоря: наслаждайся, пока ты молода и красива, пользуйся дарами Венеры. Carpe diem, лови мгновение, как говорил Гораций… В глазах у женщины вспыхивает веселье. Уж она своими лучшими годами насладилась в полной мере, не упустила ничего…
Это бронзовое зеркало диаметром около тринадцати сантиметров будет найдено археологами в одном из районов Эсквилина много веков спустя. Теперь оно хранится в Римском городском антиквариуме, под инвентарным номером 13.694. За этими сухими цифрами скрывается жизнь, в которой отразилась целая эпоха…
Ночь уже воцарилась на улицах города. Лишь проплывают мимо редкие "фонари". Это лампы рабов, которые освещают путь небольшим группам людей. Еще свет горит над дверьми некоторых типично ночных, как и бордели, заведений: это игорные дома. В тавернах (cauponae) кто-то продолжает играть в кости, ставить и проигрывать деньги. Игральных карт еще не существует, но шулеры и потасовки — уже да. Наше внимание привлекают неожиданные крики — они доносятся именно из таверны. Шум падающих на пол табуреток, звон бьющейся посуды… С криками выбегает на улицу женщина — вероятно, это местная проститутка или же владелица заведения, кто знает… Но ее крики — не пустая брань: она зовет вигилов из ночного патруля, который только что прошел мимо. В считаные секунды "пожарные-стражники" оказываются внутри заведения. Снова слышны крики, потом внезапно все затихает, и почти в ту же минуту два вигила выводят на улицу мужчину, заломив ему руки за спину. Он продолжает метаться и протестовать. Умолкнуть его заставляют только удары дубинки. К ним прибавляются пинки… Здесь "полиция" особо не церемонится. Уйдем отсюда…
Пьяные в тавернах, убийцы в темных переулках — ночные опасности подстерегают в Риме на каждом шагу. Их источник может быть и над вами: это не только струи мочи, от которых вам надо то и дело увертываться. Сверху может свалиться и тяжелый предмет: черепки битой посуды, сломанные стулья и другой ненужный хлам (точь-в-точь как было принято некогда в некоторых итальянских городах на Новый год). Выбрасывать вещи из окон запрещено законом, но случается это довольно часто.
На некоторых улицах мы различаем силуэты занятых уборкой рабов. Работают они при свете факелов: ночь (и сумерки) — самое подходящее время, чтобы очистить улицы от мусора. Днем в переполненном людскими потоками Риме это практически невозможно.