Архангельск
В начале ХХ века Архангельск «утопал» в церквях – сорок храмов всех конфессий, из них православных – 28 (часовен – 4), а к 1943 году осталось только две действующих, и обе кладбищенские – Соломбальская (обновленческая) и Ильинская на Быку (патриаршая)[1]. Начало массовому упразднению церквей (и дальнейшей их разборке, чаще на кирпич) пришлось на начало 1929 года, когда Архангельск «переходил» из губернского центра в краевой. Так, 2 апреля 1929 года расторгнут договор с общиной кафедрального собора по причине, указанной в Постановлении губернского исполкома: «Принимая во внимание отсутствие в Архангельске помещения для сосредоточения в нем культурно-просветительской работы и острую необходимость в таком культурном центре, как Дворец Культуры, каковая необходимость является настоятельной в связи предстоящим преобразованием Архангельска в краевой центр»[2]. Троицкий кафедральный собор был разобран до основания, а за ним уничтожены и все каменные городские церкви. За исключением Троицкой (Кузнечевской), которую приспособили под обувную фабрику «Спорт», затем – под камнерезную мастерскую фабрики «Беломорские узоры».
Вопрос использования церковных зданий под культурные нужды рассматривали в Губисполкоме неоднократно[3], благодаря чему в центре на набережной уцелели каменные монастырские подворья с часовнями. В этих комплексах одна организация сменяла другую: в подворье Николо-Корельского монастыря – воинская часть, приемник-распределитель и изолятор временного содержания УВД (в Николаевской часовне – клуб национальных меньшинств им. Луначарского, клуб пограничников, клуб воинов-интернационалистов); Соловецкого монастыря – швейное объединение, ДЮСШ и областной комитет физкультуры и спорта, гараж Губтранса, Сурского монастыря – дворец труда, областной военкомат, комендатура. Сохранилось три храма других конфессий: в магометанской мечети – детский сад, службы УФСИН; англиканской церкви – Соломбальский райком ДОСААФ; лютеранской кирхе – клуб индустриализации, театр юного зрителя, клуб и столовая мореходного училища, школьный спортзал[4]. Эти единичные культовые здания и строения, «пережившие» ХХ век, еще напоминают о прошлом. В одном ряду с уцелевшими – неприметная и малоизвестная Никольская церковь в Первосоломбальском приходе (фото прошлых лет не выявлено).
|
|
Карта Первого благочиния Архангельского уезда с обозначением Первосоломбальского прихода Фрагмент. См.: Атлас Архан-гельской епархии, 1890 г.
Соломбальские острова (Соломбала). Первосоломбальский приход располагался вблизи Архангельска в Соломбале, от первой и второй городских частей отделен Кузнечихою, от третьей части – узкою рекою Курьею. Учрежден указом Святейшего Правительствующего Синода от 16 сентября 1854 года в составе семи деревень: Первой, Второй и Третьей Соломбальских, Реушенской, Талагинской, Юрьеминской и Козлики. На 1 января 1894 года всего дворов – 205, человек – 1249 (мужского пола – 572, женского – 677)[5].
Соломбала расположена на трех островах в начале необъятной дельты Северной Двины (всего островов не менее пятисот[6]). Первое упоминание о деревне Соломбала относится к 1419 году, а в 1471 году в списке селений Двинской Земли отмечено, как погост Терпилов стан с тремя рыбными тонями[7]. В конце ХVII века в Соломбале была основана судостроительная верфь (учреждена 18 августа 1693 года), которая в середине ХVIII века (с эллингами, мастерскими, складами) стала Архангельским адмиралтейством. В связи с «нуждами военного адмиралтейства» в апреле 1734 года местных жителей по требованию Архангельской губернской канцелярии потеснили на соломбальский берег Кузнечихи. Они уже перевезли свои дворы и обустроились, но с «расширением военного порта» их переселили еще глубже – за речку Соломбалку[8]. Здесь и образовалась Первая Соломбальская деревня, за которой вдоль Кузнечихи в сторону моря «вытянулись» Вторая и Третья деревни. Жители этих деревень для выхода по реке Курье в Северную Двину были вынуждены проходить по территории адмиралтейства. В 1822 году в целях «ограждения адмиралтейства от посторонних» близ Первой Соломбальской деревни из речки Соломбалки в Курью был прорыт канал.
|
|
Канал в Соломбале. ХIХ в. Открытка
(явно иностранного происхождения).
Вверху надпись: «Архангельскъ. –
Аrhangel. Солунбалъ (вместо: Соломбала)
Об этом канале упомянул в своем описании путешествий мореплаватель Федор Петрович Литке (1797-1882). Он неоднократно в начале 1820-х годов бывал в Соломбале, где снаряжались многие экспедиции по исследованию Северного Ледовитого океана. Федор Литке, как специалист, обстоятельно описал эту местность. По его словам, в сорока верстах ниже Архангельска Двина изливается в море четырьмя главными устьями: Березовым, Мурманским, Пудожемским и Никольским. Но есть еще рукава, из которых главнейший – река Кузнечиха, «начинается между городом и Соломбалой у острова Моисеева и, имея справа материковый берег Двины, а слева острова Соломбальские, Повракульские, Реушинский, Лысунов и Чаичий, уклоняется от материкового берега и соединяется против Лапоминской гавани с Двиной… Река Соломбалка течет из Двины в Кузнечиху между островами Банным и Никольским… Река Курья или Петкурья выходит из Двины между Большим и Новым адмиралтействами, течет между островами Большим Соломбальским с левой стороны и Никольским с правой и впадает в речку Маймаксу. Река Маймакса выходит из реки Двины в трех верстах ниже Соломбалы и протекает межу островами Бревенником и Линским прилуком с левой и Соломбальскими и Повракульским с правой стороны и впадает в Кузнечиху. Речка Повракулка выходит из Кузнечихи с левой стороны в семи верстах ниже города; течет, имея слева Никольский, а справа Повракульский остров и впадает в Маймаксу… Начало Соломбалы современно началу Архангелогородской верфи. При ее основании отведены места служившим при ней чиновникам и служителям на Соломбальских островах... Разраставшееся со временем это селение было независимо, ныне же подчинено городской полиции и составляет соломбальскую часть Архангельска. Соломбала имеет в длину, по направлению реки Двины, 13/4 версты, в ширину – около версты. Двумя протоками разделяется на три части: 1) заключенная между Соломбалкой и Кузнечихой называется Банным или Прядильным островом; 2) между Соломбалкой и Курьей – Никольским островом и 3) расположенная к северу от речки Курьей на Большом Соломбальском острове называется собственно Соломбалой. Все эти части соединяются между собой деревянными на сваях мостами[9].
|
|
Такого перечисления обычно бывает достаточно для приезжих, чтобы закружилась голова от сложной системы островов со всеми устьями, рукавами, реками и речками с их специфическими угро-финскими названиями. То же самое время и место воспроизвел в своем научном трактате другой специалист – будущий доктор медицины Рудольф Рихтер. Адмиралтейство, по его словам, как и вся Соломбала, разделено островами на три части: южная – Малое адмиралтейство, средняя – Большое, северная – Новое. Внутри адмиралтейской территории (и вне его) все три острова соединены мостами.
Мост через канал (на пересечении современных пр. Никольский и ул. Адмиралтейской). Без даты.
Слева вверху видна Двина
Р. Рихтер далее пишет: «Частные дома все деревянные, крытые досками, они меньше и хуже городских, но большей частью двухэтажные и стоят тесно, так, что обычно промежутком между ними служат одни ворота. Оба этажа устроены одинаково: из сеней дверь с одной стороны – в маленькую переднюю, из нее – в комнату побольше и в узкую спальню, с другой стороны – в кухню, которая служит также для жилья прислуги, и в кладовую и уборную. Комнаты низкие, но светлые, так как много окон, они теплые, так как печей, скорее много, чем мало, меблировка проста и удобна. Пристройки состоят только из бани и ледника, при домах побольше – конюшни и каретники. Двор маленький, часто очень маленький, устлан досками, огородов мало… Соломбала населена главным образом военными, из которых населением в полном смысле слова можно считать лишь часть, имеющую отношение к порту и живущую семьями по частным домам; остальные же, собственно матросы, служащие в флотских экипажах, сходят на берег или для работ по постройке судов, живут в ожидании отправки судна…»[10].
О занятиях деревенских жителей оставил запись в своем дневнике 1791 года и Петр Челищев: «На северо-восточной Соломбальского острова стороне лежат три деревни в розных местах, неподалеко одна от другой, под названием первой, второй и третьей Соломбалки. Пропитание сих людей есть работа в адмиралтействе. Необходимость, недостаток в другом прокормлении и выгода научили их великому искусству в кузнечном, в конопатном, а особливо плотничьем и столярном мастерствах. Забавно смотреть, как бородатые сии архитекторы, с дозволения еще Петра Великого, приходят в чертежную, в адмиралтейство и учатся чертить и строить суда, и удивительно, до какой дошли практики Скарягин и несколько других…»[11]. Таким образом соломбальские жители в окружении многих водных потоков и в непосредственной близости к Белому морю, со своим военным адмиралтейством и верфью – это не только моряки, рыбаки, судостроители, лоцманы, но и конопатчики, кузнецы, плотники, столяры и пр. Этим мужественным, предприимчивым людям, с рождения пропитанным запахом моря и сосновой корабельной доски, испокон веку покровительствовал «свой» святой – морской Никола.
«Нет за нас поборника супротив Николы» – в этой пословице выражалось особое почитание к Николаю Чудотворцу, которого ласково называли «Николушка-угодник». Этот образ – самый популярный у жителей северных окраин. В покровительстве святого убеждало житие, по которому Николай Мирликийский (епископ Миры в Ликии), во время паломничества в Палестину укротил молитвой морскую бурю и воскресил разбившегося матроса. Николай прославился милосердием и благотворительностью, был помощником и защитником во всякой нужде. Выдающуюся роль образа Николая для поморов подчеркивал писатель Борис Викторович Шергин (1893-1973), в подтверждении цитируя «Стих о Николае Морском»: Мы пишем Николу/ Разноцветные вапы/ Украшаем Николу/ Скатными жемчугами/ Мы ставим Николу/ В киноваренную божницу/ Мы теплим Николе/ Воскояровы свечи/ Кадим мы Николе/ Ладаном-темьяном/ Творим мы Николе/ Земные поклоны[12].
В поморском образе Николы заложены, кроме прочего, лоцманские (вожжевые) функции. Поэтому святой Николай «открывал» навигацию на морях Студеного океана (первый выход в море был приурочен к празднику Николы вешнего 9 мая). По спискам поморских судов второй половине ХVIII века девять из двадцати двух названы «Святой Николай», а в списке страхования мореходных парусных судов по губернии за 1911 год отмечено девяносто два судна (из пятисот тридцати). Имя этого морского бога означало подвластную ему стихию, границы которой отмечены пословицей «от Холмогор до Колы тридцать три Николы». Суда, идущие по морю – «Святые Николаи», люди в них – члены никольских братчин. Поморы – николоисты, николить – праздновать день святого Николая. Почитание святого северяне возвели в культ. Именем «русского» морского бога иноземные мореходы назвали Белое море – Залив святого Николая[13].
Святитель Николай, как истинный защитник, «вставал» на главных рубежах и подступах Севера. Стражем Двины на выходе к Белому морю был Николо-Корельский монастырь. Устье Северной Двины, где основан монастырь, называется Никольским. По словам Ф. Литке, Никольское устье, отделяясь от Пудожемского, на двадцать верст простирается между материковым берегом с левой стороны и островами Лицким, Барминым, Никольским, Шатуном, Теплым, Чаичьим и Нижними Яграми – с правой стороны. А на левом берегу устья, в четырех верстах от моря – «мужской монастырь Святого Николая, славный началом торговли между Россией и Англией. Сыновья Марфы-посадницы новгородской Антон и Филикс, потонувшие в Белом море, выброшены были на Корельский берег и погребены в Никольском монастыре. Мать над телами их построила церковь и подарила ей несколько вотчин своих в Двинской стране»[14].
Бывший Николо-Корельский
монастырь в Северодвинске.
Современный вид. В декабре 2010 г.
отмечено шестисотлетие монастыря
А в Соломбале именем святого Николая назван Средний остров и продольная ось всех трех островов. Рихтер, измеривший эту дорогу шагами (около четырех тысяч шагов), писал, что она и есть главная улица Соломбалы, как «единственная на Банном острове и одна из немногих на Никольском»[15]. Он писал, что дорога тянулась вдоль адмиралтейства, отгороженного от остальной Соломбалы частоколом. Современный Никольский проспект (в советское время ул. Левачёва), сохраняет функции продольной оси до сих пор. Все сходится к тому, что на этой главной дороге Соломбалы (проспекте Никольском) должна была находится Никольская церковь, причем, на Среднем острове, который не просто так был назван Никольским. В ходе поисков эти предположения подтвердились.
Никольский проспект.
Надпись «Архангельскъ. Соломбалъ. Никольскiй проспектъ» с переводом
на английский язык.
Открытка прошлых лет
О Никольской (ранней) церкви в Соломбале. Сведений немного (фото не выявлено). В 1743 году 2 октября церковь во имя Николая Чудотворца заложена по благословению архиепископа Варсонофия священником Иоанном Стефановым. В 1744 году 24 января освящена ключарем Холмогорского собора Иоанном Логгиновым. Священник и диакон содержались на средства от морского ведомства (по три с половиной рубля в месяц)[16].
По заведенной в российском флоте традиции в храм Николы Морского приходили перед плаванием и после возвращения моряки, колокольными звонами и торжественными богослужениями встречали и провожали суда, освящали новорожденные корабли, называя их именами небесных покровителей. Никольский храм был центром благотворительности для немощных, увечных и для семей погибших моряков[17]. С появлением соломбальского храма Николы число желающих побывать здесь увеличилось за счет архангелогородцев. Учитывая это на казенном перевозе через Кузнечиху установили сбор по четверти копейки с человека (зимой переходили по льду). Для «увеличения дохода новой церкви» за восемь лет (1745-1753) собрано 652 рубля[18]. Так «верой и правдой» храм Николы Морского на Никольском проспекте Никольского острова «служил» около тридцати лет.
В 1756 году 12 июля с благословения архиепископа Варсонофия священник Никольской церкви Алексий Юнонов заложил еще одну деревянную церковь во имя брата Господня апостола Иакова. Ее строили рядом с кладбищем для отпевания умерших, но в 1758 году (до освящения) она сгорела по неизвестной причине. Именно тогда решили построить каменную церковь Преображения Господня. На средства морского ведомства возвели не просто церковь, а Адмиралтейский собор (после 1827 года – Морской) с двумя приделами: южный – во имя апостолов Петра и Павла (освящен в 1765 году) и северный – святителя и чудотворца Николая (освящен в 1775 году). Две иконы придела Никольского (святителя Николая и Божией Матери «Всех скорбящих Радость» прихожане почитали чудотворными и часто носили по домам для совершения молебнов[19].
Преображенский собор во время наводнения.
Начало ХХ в.
На горизонте протока Кузне-чиха, вдали крайняя справа Кузнечевская Градская церковь.
Дома в правом углу вытянуты вдоль пр. Никольского,
слева в глубине – Первая деревня
Главный престол собора освящен в день Преображения Господня 6 августа 1776 года. Спустя пятнадцать лет здесь побывал Петр Челищев. Он записал: «Соломбалка и Курья остров Соломбал разделяют на три части. Первая и середняя часть имеет на себе каменный собор Преображения Господня, апостолов Петра и Павла и угодника Николая. Оный собор из деревянного перестроен… ныне же украшен богатою утварью, хорошим облачением и письмом и содержится в великой чистоте и порядке... есть изрядный певческий хор из морских людей»[20]. Из какого «деревянного» перестроен – автор не уточняет. Но известно, что собор построили рядом с Никольской церковью (то есть после 1776 года надобность в ней отпала). Никольскую церковь переместили на окраину Большого Соломбальского острова[21] (куда именно неизвестно). А раз на окраину, значит, снова на защиту рубежей. Пройдет больше ста лет, прежде, чем на средний Никольский остров «вернется» святой Николай – никак не «подменяя», но, дополняя Морской собор. В этом «возвращении», видимо, была своя необходимость. В ХIХ веке заступнику Николаю лишь в двух уездах губернии (Архангельском и Холмогорском) поклонялись в сорока двух церквях и часовнях[22]. В том числе и в Николаевской церкви Первосоломбальского прихода. В Соломбале на Никольском острове это уже вторая Николаевская церковь, ее не строили заново, а перенесли (перевезли) из другого прихода – Заостровского.
Никольская в Заостровском приходе. История Никольской церкви Первосоломбальского прихода берет свое начало в далеком ХVI веке в том месте, где сегодня находится уникальный ансамбль заостровских церквей ХVII-ХIХ веков (см. фото). Когда впервые построена Никольская церковь в Заостровском приходе – неизвестно, но она сгорала дважды: в 1621 году 26 апреля от «грома и молнии» (построена заново с приделом мучеников Флора и Лавра) и в 1673 году 20 сентября. На третий раз Николаевская церковь построена по грамоте патриарха Питирима от 16 декабря 1673 года, который писал, чтобы «верх на этой церкви был бы не шатровый, и алтарь сделан круглый тройной»[23]. К Никольской церкви (теплой) заостровцы построили церковь (холодную) в честь мучеников Флора и Лавра (освящена 25 сентября 1700 года). Примечательно, что грамоту на эту постройку (от 11 декабря 1664 года) сам архиепископ Афанасий дал священнику заостровской Николаевской церкви Дионисию[24]. В то же время в Заостровье в 1688 году построили девятиглавую Сретенскую церковь (сейчас Покровская, памятник ЮНЕСКО). Все эти церкви «служили» прихожанам больше ста лет, пока их в 1828 году не «сменила» каменная Петропавловская церковь с пятью престолами (с трапезной и колокольней). Даже при наличии сразу нескольких церквей Никольская церковь, тем не менее, оставалась в Заостровье. Надобность в ней давно уже отпала, и она обветшала от времени. И возраст ее достиг уже ста восьмидесяти лет, но ее не сравняли с землей. Напротив, заостровскому «Николаю Чудотворцу» решили дать «вторую жизнь».
Инициатором выступил священник Георгий Филиппович Костылев[25]. Он служил по соседству в Тойнокурском приходе и, конечно, знал о бездействующей Никольской церкви. Когда в 1854 году распоряжением епископа Архангельского преосвященного Варлаама его «переместили» во вновь учрежденный Первосоломбальский приход, где своей церкви не было, он испрашивал разрешения у епархиального начальства на перенос «древней деревянной Николаевской церкви»[26]. Отец Георгий и претворил план в жизнь: осенью 1854 года церковь в Заостровье по бревнышкам разобрали, и сплавили по рекам (Заостровка – Северная Двина – Кузнечиха – Курья) в Первую Соломбальскую деревню.
Никольская церковь в Первой Соломбальской деревне. Под руководством священника Костылева церковь сложили заново с «прибавлением к ней нового леса», руководствуясь чертежом помощника гражданского инженера Г. Святского. С помощью благотворителей построили и обустроили за четыре месяца. В 1855 году 15 января архиепископ Олонецкий высокопреосвященный Аркадий (временно управлявший Архангельскою епархией) освятил церковь во имя святителя Николая: Никольская, Николаевская, Николая Чудотворца. Ближайшими к ней были Морской собор (в одной версте на одном берегу 
речки Курьи) и Градская Кузнечевская церковь (в двух верстах за рекой Кузнечихой)[27].
Бывшая Никольская церковь,
южный фасад. Фрагмент.
Основной объем храма и алтарь.
Фото Т. Мельник, 2009 г.
Из описей Николаевской церкви (за 1856 и 1859 годы) известно, что она поставлена на каменный фундамент, обшита тесом, покрашена. Церковь в плане крестообразная, на востоке четырехугольное трехскатное полукружие, в алтаре четыре окна. Церковная глава обшита железом, окрашена медянкой, крест деревянный окрашен. Кровля церкви четырехскатная. Крыльцо притвора обшито тесом, покрашено. Церковь однопрестольная, святой престол деревянный из сосновых брусьев, утвержден на большой каменной плите. Антиминс[28] подписан от 16 января 1793 года. Помост перед алтарем тесовый, ровный с полом алтаря, от пола церкви возвышается на две ступени. Внутри церковь оштукатурена, пол тесовый, шесть окон с железными решетками и двойными рамами. На южной и северной стороне по одному полукруглому окну. На западной стороне в углах две большие печи с «чугунными приборами», а в средней (для входа из трапезы в церковь) – стеклянные двери столярной работы. В паперти четыре окна с железными решетками, отопление чугунным прибором. Притвор церковный на северной стороне. Церковная кладовая с одним окном с железной решеткой. Сторожевая комната теплая с одним окном. У притвора крыльцо, внутри лестница. С западной стороны над притвором (в одной связи с церковью) – четырехугольная колокольня, глава обита железом, покрыта медянкой, крест такой же, как у церкви. Колокольня с четырьмя пролетами поставлена на притворе церковном, внутри две лестницы. Окна (пролеты) обнесены балясом, окрашены медянкой. Имеется шесть колоколов, один из них отлит усердием прихожан. Иконостас из соснового дерева простой столярной работы с малой резьбой в самом верхнем карнизе, в четыре яруса, окрашен голубцом. Карнизы, рамки икон и резьба позолочены. В первом нижнем ярусе: царские врата малой резьбы, позолочены, двенадцать круглых икон (пожертвованы из Градской Рождественской церкви), по правую сторону местные иконы (шесть из них от крестьянина Гаврила Трубина), а слева семь икон. Во втором ярусе двунадесятые иконы, писаны на холсте (слева семь и справа пять). В третьем и четвертом ярусах по двенадцать икон. Над всеми иконами вверху кругообразные иконы со сценами страданий Иисуса Христа, между каждой иконой херувим. В правом клиросе три киота из красного дерева со стеклами. Для мелких икон киот (на четыре иконы) и большой стеклянный шкаф с полками из красного дерева (за левым клиросом на северной стороне). В разных местах одиннадцать малых икон (от чиновницы Вологдиной), всего мелких икон в разных местах более шестидесяти. В паперти девять икон и стенные часы в простом футляре. Книгами церковь укомплектована: два евангелия (одно от Марии Курицыной). И утварью «очень достаточна»: три напрестольных креста и священнослужебные сосуды (от орловского купца Александра Алексеева Прозорова[29]), лампады, большие и малые подсвечники, два ковра, блюда, шестнадцать пелен, три покрова, шесть платков, стихари (парчовый, бархатный малиновый и полосатый шелковый), три пояса, два набедренника, плащаница малинового бархата в деревянном футляре под стеклом (от Прозорова), пять риз священника (две из них от Прозорова), пять епитрахилий, шесть паруг[30].
Церковь причислена к приходам пятого класса. В притче священник (с оплатой сто сорок рублей в год) и псаломщик. В течение ста пятидесяти лет (с середины ХIХ века до начала ХХ века) служило пять священников: Георгий Филиппович Костылев (1854-1858), Андрей Дмитриевич Покровский (1858-1872)[31], Тимофей Васильевич Лебедев (1872-1876), Василий Стефанович Прялухин (1876-1890), Фантин Александрович Леонтиевский (1890-1901)[32]. При отце Фантине псаломщиком был Николай Викторович Варфоломеев[33]. В 1858 году усердием прихожан рядом с церковью выстроен дом для священника[34], в 1878 году – для псаломщика. При церкви земли (усадебной, сенокосной или пахотной) не было никакой, обрабатывать участки за рекой невыгодно и далеко[35]. В 1875 году образовано при трапезной церковно-приходское попечительство в числе семи крестьян: Филипп Братухин, Иван Варакин, Михаил Вологдин, Иван Трубин, Николай Мехренин, Павел Коптяков, Алексей Корельский (на 1884 год), председательствовал Федор Коптяков (с 1887 года)[36]. В 1885 году открыта церковно-приходская одноклассная школа. В 1892-1893 году обучалось двадцать семь детей, законоучителем «безмездно» служил отец Фантин, учительницей была Надежда Александровна Васильева[37].
Бывшая Никольская церковь
с трапезной и колокольней
(см. справа налево).
Фото Т. Мельник, 2009 г.
Забытая Богом и оставленная людьми. Никольская церковь Первосоломбальского прихода более семидесяти лет и в радости и в горе «служила» прихожанам заречных деревень, пока не наступило «лихое» время. В конце 1920-х годов в Архангельске тотально упраздняли и разбирали православные храмы. По акту «Проверки имущества Николаевской церкви» от 4 января 1928 года строение нашли «прочным», «обвалом не грозит». Имущество в целости и сохранности, но недостатки замечены: не заприходовано распятие Иисуса Христа (переданное из Рождественской церкви), выломан край большого колокола, сломаны два подсвечника, нет каталога книг, не везде инвентарные номера, на колокольне скопился хлам (что опасно), огнетушителя нет, «осел пол насредине» на полтора-два вершка, потрескалась краска на стенах из-за перепада температур (с восьми до одиннадцати градусов). Предложено, кроме прочего, «прекратить переноску предметов из одной церкви в другую без разрешения административного отдела»[38].
Судьба Никольской церкви была уже предрешена, но для «порядка» тов. Морозов, исполняющий обязанности секретаря ВЦИК, в протоколе от 11 июля 1929 года «О закрытии Никольской церкви в Архангельске» предложил Архгубкому предоставить «мотивированную докладную записку, обосновывающую необходимость закрытия Никольской церкви»[39]. Очевидно, что записка (про непогашенные штрафы, неуплаченные налоги) была представлена, так как в том же году принято решение оборудовать церковь под «клуб национальных меньшевиков»[40]. Так, летом 1929 года прихожан окончательно принудили забыть про свою церковь. Но Никольская, вопреки людям и времени, так и «стоит» на своем месте в Первой Соломбальской деревне. Она оставлена Богом и забыта людьми основательно – восемьдесят лет забвения, хотя «стаж служения людям» сверх почтенный – 337 лет (в Заостровье – 180, в Первой Соломбальской деревне – 157), а по храмоименованию ей нет равных – пятый век (!). Ныне бывшая Николаевская церковь – официально жилой (но фактически нежилой) дом по адресу: ул. Михайловой, 6. Сначала в ее стенах открыли клуб, затем передали Архпромкомбинату. В церкви оборудовали швейный цех (ряды деревянных столов со швейными машинками), «строчили» матрацы и постельные принадлежности. Штат рабочих швей – деревенские девчонки, приехавшие в Архангельск в поисках работы. Не имея своего угла они жили при цехе, то есть в церкви. Потом производство расширилось и модернизировалось, цех переместили в пристройку, поставленную вплотную к церкви. Обремененных семьями швей оставили жить в церкви, как смогли, ее приспособили под жилье: из двусветной за счет перекрытия переделали в двухэтажную, этажи «связали» крутой узкой лестницей, разделили перегородками на комнаты, вверху и внизу выгородили по одному отсеку под уборную и отвели помещение под общую кухню, там стояла и общая печь. По воспоминаниям старожила Валентины Ивановны Аксеновой, потолки были «разрисованы ангелами и библейскими сюжетами», и особенно повезло женщине, которой, в качестве отдельной квартиры, «достался» алтарь с собственным входом (его прорубили наружу)[41].
Современный вид с пристройкой-входом в алтарь.
Справа «довесок», а самого храма не видно,
его закрывает алтарь. Фото Т. Мельник, 2010 г.
Со временем к бывшей церкви подвели паровое отопление. Водопровода не было – колонка во дворе, раз в неделю – общественная баня. Потом цех переехал, и пристройку тоже оборудовали под жилье. Так у церкви появился «довесок». После закрытия Промкомбината, как единый жилой дом, передана на баланс городской мэрии (на 1993 год прописано сорок человек). Из-за старой проводки однажды загорелась крыша, но пожарные успели ликвидировать очаг[42]. В 2008 году, когда в доме-церкви проживало двадцать семь семей, в ночь на 20 января снова начался пожар. Полуодетые люди прыгали со второго этажа на промерзшую «бесснежную» землю. Обгоревшие и с переломами конечностей они надолго «прописались» в больнице. Подъезд дома-церкви выгорел полностью, хозяева четырех верхних квартир лишись всего нажитого имущества. Предполагаемая причина возгорания – неисправность проводки[43]. Погорельцы ушли в маневренное жилье, а в пристройке жизнь еще теплится. В 2008 году решением межведомственной комиссии дом по ул. Михайловой, 6 признан непригодным для проживания, проведение капитального ремонта нецелесообразно. На разборку сгоревшей части дома, то есть бывшей Никольской церкви, нужны средства, которых, конечно, нет[44]. Четвертый год она так и стоит: обгоревшая, с заколоченными окнами и дырявой крышей.
Никольская церковь, забытая Богом и людьми.
Основной объем храма с апсидой. Северный
фасад. Фрагмент. Фото Т. Мельник, 2010 г.
«Непростительное кощунство». Рядом с Никольской церковью с годами образовалось кладбище, но оно было варварски порушено. Когда здесь прокладывали под теплотрассу трубы, действительно, наткнулись на захоронения (истлевшие кости выкинули). Плиты или памятники не сохранились. В то же время «могильными плитами, привезенными с находившегося неподалеку кладбищу» вымощена аллейка у памятника В. И. Ленину, установленному в Соломбале на пл. Терехина. Вот как пишет об этом Эрнст Зеленин: «Мы, соломбальские ребятишки, смотрели на вензеля древних букв, высеченные на больших прямоугольных камнях, пытаясь постичь тайну надписей под каблуками прогуливающихся пар. И в детском сознании росло чувство еще непонятной тревоги: что-то не так. С годами чья-то праведная рука сбила молотком надписи, и уже трудно было прочитать что-либо... Бывшие уютные аллейки заложены теперь массивными дорожными плитами с железобетонного завода, надежно схоронившими плиты могильные и тайну непростительного кощунства, которую они унесли с собой»[45].
История уходит в прошлое на наших глазах… В том числе и Никольская церковь в Первой Соломбальской деревне. Но еще «стоят» ее стены, еще читается надпись на чудом уцелевшем памятнике: «Покойся родная наша, до всеобщего радостного утра»…
Надпись на памятнике.
Фрагмент
Бывшая Никольская церковь. Алтарная часть.
Фрагмент. Вера Пермиловская читает
про «родную нашу».
Фото Т. Мельник, 2009.
Послесловие. В марте 2011 года по инициативе генерального директора судоремонтной компании «Оптимист» Павла Герасимова в ограде бывшего Морского собора решили построить Преображенскую церковь, уже начаты работы по разработке и утверждению проекта[46]. Сегодня это место на берегу Соломбалки отмечено православны крестом. Таким образом современная церковь (а сначала часовня) появиться на месте, где до середины ХVIII века стояла Никольская (первая) церковь.
Соломбальские три деревни сейчас территориально в составе Соломбальского округа города Архангельска. В 1991 году Соломбальский округ утвержден в границах: от Третьей Соломбальской деревни по Кузнечихе, включая остров Шилов – по Северной Двине через остров Хабарка по Маймаксанскому руслу до реки Соломбалки при впадении её в Маймаксанское русло, по реке Соломбалке – и по трамвайному пути четвертого маршрута до улицы Мостовой, далее по границе смежной с Северным округом[47].
На бывшем Никольском острове границы свои, невидимые: в составе Архангельска три Соломбальские деревни, Кемский поселок, Средняя и Северная Маймакса, микрорайон Первых пятилеток, Экономия; в составе Приморского района – деревня Повракульская. Так теперь остров и называется – Повракульский (переименован в советское время, обоснование не выявлено). Менялись не только названия, сам остров сильно изменился: одна его часть «отрезана», другая «приросла», часть Курьи утрачена, на ее месте стоят дома, да и названия Курьи давно нет – единая речка Соломбалка[48].
Лишь соломбальские деревни стоят без изменений: Первая, Вторая, Третья. Их названия отмечены на всех картах. Местные жители гордятся тем, что хозяева здесь всегда были справными: «у каждого корова, лошадь, а то и две. Без лодки или карбаса, ты, считай, не мужик. Без карбаса тебе в деревне никакого почета-уважения не будет. На карбасах и к Белому морю на рыбную ловлю ходили, и сено с дальней пожни доставляли. Моряки да рыбаки из соломбальцев у капитанов всегда в почете были...».
Автор посвящает статью памяти своей подруги-журналистки Ольги Васильевны Сергеевой; сердечно благодарит за любезно предоставленные описи церкви праправнучку священника Никольской церкви Андрея Покровского – Веру Зосимовну (Калашникову) Пермиловскую и ее двоюродную сестру Ольгу Германовну Заленскую, без инициативы и поддержки которых эта статья «просто бы не состоялась»…
Сведения об авторе:
Татьяна Федоровна Мельник родилась (1954) в заполярном Белушье Ненецкого автономного округа, Архангельская область. Образование историческое (АГПИ, 1990), профессиональная деятельность связана с туризмом, экскурсовод. Живет в Архангельске. Краевед, член Архангельского отделения Российского общества историков-архивистов, участник научных конференций. Опубликовала более шестидесяти научно-популярных статей.
Фото 2010 г., Турция. У памятника Николаю Мирликийскому в городе Демре близ Миры древнего государства Ликия
На первой странице: Река Соломбалка в районе Первой Соломбальской деревни. Открытка из набора «Архангельск», Поморский сувенир. Фото В. Канашева», без даты
Источники и литература:
[1] ГААО (Государственный архив Архангельской области). Ф. 5620. Оп. 3. Д. 1. Л. 1 (в 1943 г. в епархии всего шесть действующих церквей, в том числе Сретенская в Рикасово, Заостровье); ГААО. Ф. 5300. Оп. 1. Д. 39. Л. 298-299 (список церквей в Архангельске, 1919 г.); Агапитов Ф. До основания, а затем… // Северный комсомолец, 1990. 20 окт. (данные на 1910 г.).
[2] ГААО. Ф. 352. Оп. 1. Д. 1192. Л. 10.
[3] ГААО. Ф. 4097. Оп. 1. Д. 148. Л. 60 об.
[4] Барашков Ю. А. Нашествие варваров // АТК, 1996. 14 июня; Чуркин А. Возрожденные звоны // АТК, 1996. 5 окт.; Журавлева О. «Мы хотим открыть богадельню…» // Правда Севера, 2007. 10 апр.; Бузылева К., Сергеева О. Соловецкое подворье // Архангельск, 1993. 29 июля; Шаляпин С. Морской Никола // Волна, 1992. 21 мая. (В Рождественской церкви недолго был антирелигиозный музей, в Введенской – пересыльный пункт для раскулаченных, в еврейской синагоге – общежитие коммуны рабочей молодежи. Синагога, как и Римско-католический Петропавловский костел, были разобраны.
[5] Атлас Архангельской епархии. Архангельск, 1890. С. 167-168. Составлено священником Ф. Леонтиевским. Упомянутая Третья часть (по полицейскому делению) образовалась в 1863 году, когда все Соломбальское селение с населением более семи с половиной тысяч человек было присоединено к Архангельску.
[6] Упадышев В. О дельте великой реки // Правда Севера, 1991. 16 мая (со ссылкой на данные северодвинского отдела географического общества).