— Большинство наших современников видит счастье в материальном богатстве; для них деньги – эквивалент благополучия. Но могут ли деньги принести человеку действительную радость? Может ли он купить за деньги дружбу, преданность, способность быть любимым и самому любить? Чаще всего материальное благополучие угашает внутреннюю жизнь, переводит человека во внешнее. Богатство как и нищета, становится прессом, который давит на человеческую душу, оно наполняет ее постоянной тревогой. Еще никого богатство не сделало лучше, напротив, чаще всего в богатых семьях дети вырастают не благодарными эгоистами. У людей богатых обычно атрофируется чувство сострадания, сердце их как бы заключается в материальный футляр.
— И как это все относится ко мне, у меня и подруги то нет, да и сам я далеко не миллионер.
— Счастлив ли богатый человек? Нет, у него есть живая душа, а душа не от земли, поэтому она не может удовлетворится ничем на планете. Едва получив то, что хотела, она уже стремится к новому, желает еще большего. Страсть человека – это душевный провал, который не имеет дна. То, что недавно казалось благополучием, сегодня представляется нищетой. Жизнь превращается в безостановочный бег в неизвестное, бег в пустоту. Такая душа никогда не скажет: «Я получила то, что желала, и теперь счастлива», она втайне говорит: «Как я могу быть счастливой, если на планете не все мое?». Человек желает внешнего благополучия, а для человеческих страстей границ здесь нет, они похожи на морскую воду: чем больше пьешь, тем больше жаждешь. С внешним изобилием приходит деградация внутреннего, то есть самого человека.
— И что же делает жизнь человека прекраснее? — Уже изрядно пьяный Грэй, попытался вникнуть в монолог.
|
|
— Наверное, способность бескорыстно любить: и чем глубже любовь, тем более глубокой становится жизнь человека. Здесь богатство становится предателем оно лишает человека драгоценной способности. У людей, чье «богатство» лишь здесь, постоянно грызет сердце скрытый червь – тревога и беспокойство за свое имущество, за свои деньги. Так господин оказывается рабом своего раба. Образно говоря, деньги рассыпаны по земле и тот, кто хочет собрать их, не может даже взглянуть на небо. Такой человек не имеет свободы и покоя в сердце, часто он теряет то, что собрал, и тогда впадает в тоску и даже в отчаяние. А если он даже сохранил и умножил то, что имел, то все равно рано или поздно расстанется с жизнью самым последним нищим. Но хуже всего бывает обычно детям таких людей, которые вырастают как бы в теплице: без трудов и испытаний, без борьбы и лишений – того, что необходимо для нравственного развития человека, для созидания его как личности. Обычно такие дети оказываются бездушно холодными к своим радетелям. Комфортизм приводит к потребительству как норме отношений, а иногда (к счастью не часто) к «вампиризму». Многие люди которым завидовал мир, перед смертью говорили, что через золото льются невидимые миру черные слезы. Один богач сказал: «Как я могу быть счастлив, когда знаю, что любят не меня, а мое!»
— Но есть же, и порядочные богачи.
— Личность действительно может подняться выше среды: можно и в золотой клетке остаться человеком, а не зверем, но это требует чрезвычайно высокой духовной культуры. Если задуматься: почему в богатых и цивилизованных странах психически больных людей, наркоманов и самоубийц не меньше, а больше? Ведь само по себе самоубийство – это свидетельство человека перед вселенной, что жизнь для него бессмысленность и нелепость. Некоторые видят счастье в техническом прогрессе и считают технологически развитые страны «островом счастья», как будто изобилие компьютеров и роботов может возвратить "золотой век". Но и здесь происходит явная деградация человека – он развивается односторонне. Цивилизация не только разрывает союз с культурой (впрочем, этот союз всегда был мнимым), но и противостоит ей. Цивилизация отрывает человека от среды, от природы, от других существ; то, что издалека кажется сказочным дворцом, внутри оказывается благоустроенной тюрьмой. Цивилизация разъединяет людей, отделяет их друг от друга, по этому большие города становятся не только большими колониями насекомых из стекла и бетона, но и самой несчастной пустыней для души. Человек разлучается с другими подобными ему людьми не расстоянием, а отсутствием внутреннего контакта, ему не нужны живые люди – гораздо удобнее и легче общаться с машиной. Человек пытается вложить в машину программу коллективного разума, но на самом деле машина сообщает ему свои свойства, вкладывает в него свою компьютерную систему.
|
|