Зимой 1782/83 года Екатерина II продолжала переписку с Иосифом II по вопросу о возможном разделе турецких земель. Потемкин принимал деятельное участие в работе над текстом посланий императрицы. Венскому кабинету потребовалось более месяца, чтобы обдумать предложения Петербурга и выдвинуть собственный проект. 13 ноября Иосиф II направил русской корреспондентке обширное послание. Австрия готова была принять участие в разделе европейских территорий Оттоманской Порты. Присоединение к России Очакова с небольшой областью не могло, как предполагал Иосиф, встретить серьезных затруднений. Однако образование государства Дакия и возведение на греческий престол великого князя Константина зависело только от успехов в предполагаемой войне. Иосиф подчеркивал, что Австрия не станет возражать против этих намерений союзницы, если Россия поможет приращению ее владений на Балканах. В Вене желали получить город Хотин с областью, прикрывающей Галицию и Буковину; часть Валахии, оба берега вверх по Дунаю с городами Видин, Оршова и Белград; Боснию, Черногорию, часть Сербии и Албании по линии от Белграда до Адриатического моря. Кроме того, к австрийской монархии должны были отойти все владения венецианцев "на твердой земле и на море", что позволило бы Иосифу II иметь свой флот. Венецианцев же император предлагал вознаградить полуостровом Морея (ныне Пелопоннес), а также островами Кандия и Кипр. В течение всего декабря петербургский кабинет готовил ответ. Только 4 января окончательный вариант послания был одобрен императрицей. Не позднее этой даты могла возникнуть записка Потемкина, посвященная письму Иосифа II от 13 ноября. "Ежели император обратит на турков сорок тысяч, сего будет довольно, - писал князь. - Пусть он вспомнит, с чем мы воевали за Тамань. Отделением много еще у нево останется против прусского короля... Что берет он в Валахии, это точно то, что Вы назначили... Венецианские земли могут быть его, но без замены Морей и Кандии, а то что ж останется Греческой империи? При всем, что сказано, весьма осторожно смотреть надобно, чтоб Кауниц с французами, откровенностью о сем деле, не оборотили тем дела, чтоб через них (австрийцев. — О. Е.) утушить татарские беспокойства, а за сие от Порты получить часть Молдавии к Сырете реке, на которую они целят очень. Но если они сие возьмут, умолчите им, да возьмите Крым"[36]. Потемкин угадал, кто является его оппонентом с австрийской стороны. Пока Григорий Александрович помогал советами Екатерине, в Вене старый канцлер Венцель Антон Кауниц работал над черновиками посланий императора в Петербург.
При всей общности конечных стратегических целей России и Австрии на Балканах существовала значительная разница тактических выгод обеих сторон. Наиболее глубокое противоречие вскрылось во второстепенном на первый взгляд вопросе о владениях венецианцев. Россия не могла согласиться на уступку им Пелопоннеса с прилежащими островами, ибо это фактически перечеркивало идею воссоздания Греческой империи. Для Австрии же все земельные приобретения не имели смысла без вытеснения венецианцев с берегов Адриатики, Окончательная редакция письма Екатерины Иосифу II от 4 января 1783 года содержала развернутое возражение по вопросу о венецианских землях. Императрица считала, что расположение Венецианской республики в пользу России и Австрии в случае войны с Турцией является слишком важным условием успеха, чтобы лишить ее владений на твердой земле.
Ответ из Петербурга вызвал негодование Иосифа II. Император с возмущением сказал Кауницу что императрица ведет двойную игру желая его обмануть. Он точно забыл, что в предыдущем письме в Петербург сам фактически отказал России во всех притязаниях, кроме Очакова с областью. Бросается в глаза несоответствие между смелыми проектами союзников и теми скромными приобретениями, которые они соглашались позволить друг другу сделать в реальности. Кауницу с трудом удалось придать ответному посланию императора учтивый характер. Однако письмо все равно должно было, по мнению Иосифа, доставить России неприятности. Император заявлял, что Турция не хочет разрыва и склонна к уступкам, поэтому о войне думать не следует. После этого обмен письмами между Екатериной и Иосифом прекратился на несколько недель. Затем переписка возобновилась, но о "Греческом проекте" корреспонденты больше не упоминали ни слова. Однако и предсказанного прусским королем Фридрихом II разрыва между союзниками не произошло.
Мышеловка захлопнулась
Почему же подготовка присоединения Крыма проводилась Россией в глубокой тайне от Австрии? Создается впечатление, что союзники настроены были скорее препятствовать друг другу в приобретении новых земель за счет Турции, чем совместно ее расчленять. Иосиф II во время своей второй поездки по России в 1787 году признался графу Сегюру, что Австрия не будет больше терпеть русскую экспансию, особенно оккупацию Константинополя, поскольку всегда считала "соседство тюрбанов менее опасным, чем соседство шляп". В декабре 1782 года Потемкин написал Екатерине записку о возможной экспедиции русского флота в Архипелаг, которая преследовала цель отвлечь турецкий флот от немногочисленной черноморской эскадры, которая 20 января должна была войти в Ахтиярскую гавань. "Отправление флота в Архипелаг (если будет с турками ныне война) последует не ради завоеваний на сухом берегу, но для разделения морских сил, — писал Потемкин. — Удержав их флот присутствием нашего, всю мы будем иметь свободу на Черном море. А если бы что турки туда и отделили, то уже будет по нашим силам".
Итак, в то самое время, когда император Иосиф полагал, что он остановил предприятие Екатерины по воссозданию Греческой монархии, в Петербурге деятельно занимались другим, куда более прагматичным проектом. 8 апреля Екатерина подписала манифест о "принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу". В тот же день, получив все необходимые ему бумаги, Потемкин спешно отбыл на юг. Судя по письму, отправленному Потемкину 14 апреля 1783 года, Екатерина не была особенно опечалена шаткой позицией союзника. Она пишет Григорию Александровичу, что при осуществлении намеченного ими плана "твердо решилась ни на кого не рассчитывать, кроме самих себя". Если дело дойдет до дележа турецких земель, Австрия, да и другие государства не окажутся в стороне. "Когда пирог испечен, у каждого явится аппетит"[37]. Потемкин отвечал ей очень взвешенным письмом 22 апреля, где одобрял намерение императрицы твердо держаться намеченного плана действий в отношении союзников. "На императора не надейтесь много, но продолжать дружное с ним обхождение нужно. В протчем, права, и нужды большой нет в его помочи, лишь бы не мешал"[38]. К середине мая 1783 года в Вене осознали, что Петербург интересует отнюдь не "Очаков с областью". В письме Екатерине от 19 мая Иосиф выразил готовность содействовать союзнице в случае войны с Турцией, надеясь на серьезные территориальные приобретения. В записке Кауницу Иосиф II точно назвал земли, на которые в данном случае претендовала Австрия: Молдавия и Валахия. Копию письма императора Екатерина приложила к своему посланию Потемкину 30 мая. "Твое пророчество, друг мой сердечный и умный, сбылось, — пишет она Григорию Александровичу об австрийцах, — аппетит у них явился во время еды"[39].
К августу 1783 года операция по присоединению Крыма была завершена. Иосиф II, узнав о присоединении полуострова одновременно с остальной Европой, вынужден был любезно поздравить свою союзницу. Так, отказавшись от желанных на словах совместных действий с Австрией, Екатерина II и Г. А. Потемкин сумели реализовать план, силами одной России. Из приведенных нами документов, возникших в процессе подготовки писем Екатерины к австрийскому императору, видно, что "Греческий проект", создававшийся первоначально как самостоятельный политический план, превратился в прикрытие для другого, более скромного, но более реалистичного проекта присоединения Крыма.
Таким образом, взаимно сообщаемые Австрией и Россией друг другу проекты скорее скрывали, чем обнаруживали ближайшие цели союзников. Истории было угодно, чтобы в тот момент осуществились планы петербургского кабинета, а венский остался лишь сторонним наблюдателем чужого политического триумфа.
Глава X.