(1937)
Первая в мире женщина‑космонавт (1963), кандидат технических наук, герой Советского Союза, председатель комитета советских женщин (1968–1987). В 1987–1992 годах председатель Союза обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. С 1994 года руководитель Российского центра международного научного и культурного сотрудничества.
О ней ещё, наверное, многое будут писать и рассказывать, хотя Валентина Владимировна делает всё, чтобы осложнить жизнь своим будущим биографам – она старательно скрывает свою личную жизнь, отказывается от встреч с журналистами, не пишет мемуаров, не выступает со скандальными разоблачениями. Она стоит в стороне от «тусовки». Возможно, в её стыдливости сказалось то самое «народное» воспитание, которое пуще всяких пороков осуждает нескромность, неумеренное стремление быть в центре внимания. Оценивать тебя должны по делам твоим, а не по умению создавать себе рекламу – этот мудрый завет давно вызывает насмешки в мире, где правят бал деньги. Но Валентина Владимировна пока не сдаётся. Вероятно, характер у неё крепкий. Да и в отличие от многих звёзд‑однодневок о поддержании славы ей беспокоиться нечего. Актрис, писательниц, художниц, даже политических деятелей – женщин – несчётное количество, а первая леди‑космонавт всегда будет одна.
Трудно сказать, что было в её успехе от везения, а что входит в актив её личных достижений. Мы предпочтём диалектический вывод – есть и то, и другое. Например, трудно назвать везением рождение в охваченной сталинским террором стране, да ещё и в разоряемой коллективизацией глухой деревне Масленниково Ярославской области. Ещё сложнее назвать её голодное детство без отца счастливым. Лишить Валю кормильца тоже постаралось родное отечество – Владимир Терешков пал смертью храбрых в малоизвестную сегодня «финскую» кампанию. Зато это незатейливое происхождение без подмоченной, с точки зрения советских служб, репутации сыграло важнейшую роль при выборе кандидатки‑первооткрывательницы. Так что, поди разберись в нашем абсурдном мире, «что такое хорошо, а что такое плохо».
Подросшая Валя покинула родную деревню, как делали многие, убегающие из разорённого гнезда, и отправилась в город. И снова простое, но не самое лёгкое решение – Терешкова стала ткачихой. Возможно, лишь маленький зигзаг в прямой, изъезженной дороге определил её судьбу: Валентина увлекалась парашютным спортом и весь досуг проводила в аэроклубе. Отсюда её и зачислили в отряд космонавтов.
Соперниц по фортуне у Терешковой оказалось четверо – Валентина Пономарёва, Ирина Соловьёва, Татьяна Кузнецова и Жанна Еркина. Все красивые, молодые, здоровые. Как они мечтали о полёте – душа, переполненная энтузиазмом эпохи оттепели, рвалась к подвигам. После курса общекосмической подготовки осталось три кандидатки – Терешкова, Соловьёва, Пономарёва. Вот когда судьба должна была сказать своё веское слово. Окончательный выбор счастливицы сделал сам глава правительства Никита Сергеевич Хрущёв. Говорят, стрелка весов склонилась в пользу Терешковой благодаря её безупречному пролетарскому происхождению, но, возможно, были какие‑то и другие аргументы, пока неизвестные, в одночасье превратившие девушку Валю в первую женщину‑космонавта.
К слову сказать, дублёрши Терешковой тоже добились жизненного успеха. Валентина Пономарёва дослужилась до полковника авиации, защитила диссертацию и работает в Институте истории естествознания и техники. Ирина Соловьёва тоже кандидат наук. Она старший научный сотрудник испытательного центра подготовки космонавтов. В составе знаменитой женской команды «Метелица» Соловьёва участвовала во многих антарктических и арктических экспедициях.
И всё же единственной избранной оказалась она – «Чайка». По этим позывным мир 16 июня 1963 года услышал Валентину Терешкову из космического «далека». До «Чайки» лишь девять человек совершили путешествие вокруг земного шара на околоземной орбите. Женщина‑космонавт пробыла в космосе почти трое суток, и все три дня газеты, радио, телевидение всего мира сообщали об этом событии. «Мисс Вселенная» – такой заголовок предпослала английская газета «Дейли экспресс» сообщению своего московского корреспондента. По‑видимому, в именовании Терешковой таким званием гораздо больше смысла, чем назвать «мисс Вселенной» какую‑нибудь несмышлёную длинноногую красавицу.
Триумф Валентины организовали по всем правилам. Торжественная встреча в аэропорту, шествие по красной ковровой дорожке, награды (Терешкова единственная в России женщина‑генерал), официальные приёмы, разрешённые интервью и, конечно, бытовые удобства. Но за внешним фасадом благополучного баловня судьбы скрывались жизненные проблемы. Власть с самодовольной улыбочкой стремилась поддержать миф, что советские люди летают в космос, как на прогулку, возвращаются из заоблачных высей окрепшими и весёлыми.
Но первые корабли серии «Восток» напоминали их пилотам консервные банки. Гагарин, Титов, Попович не то чтобы встать в полёте, но даже шевельнуть рукой не могли. Представьте себе трехдневное пребывание женщины на борту в таких условиях. Говорят, вернувшись на землю, Гагарин не смог вспомнить месяц, число, забыл имя конструктора Королева; всегда жизнерадостный и весёлый, он в течение недели адаптации пребывал в жесточайшей меланхолии.
По мнению доктора медицинских наук, специалиста по послеполётной адаптации космонавтов Виталия Воловича, женский организм оказался абсолютно неприспособленным к условиям полёта в безвоздушном пространстве. Эксперимент оказался явно преждевременным. Желание обогнать само время – этим пороком всегда страдали большевистские эмиссары – дорого обходилось человеку в советской стране. Если у мужчин‑космонавтов кальций в организме восстанавливался за 10–12 дней, то Терешкова не могла встать на ноги около месяца. Всепроникающие космические лучи действовали на женщину иначе. Кости стали хрупкими, ломались от мало‑мальской нагрузки, нередко возникали кровотечения. Тот же Волович утверждает, что «мисс Вселенная» всю жизнь живёт под угрозой на ровном месте сломать ногу или истечь кровью от крохотной ранки.
Впрочем, тревога о собственном здоровье обычно не может испортить счастья, когда тебе немногим за двадцать. Настоящие муки Валентины Владимировны начались в связи с рождением ребёнка. Терешкова и Андриян Николаев (космонавт‑3) познакомились ещё до полётов в Звёздном городке Но шоу из их романа государство решило организовать уже после того, как Терешкова стала народной героиней «Космической свадьбой» руководил сам Хозяин – Никита Сергеевич Хрущёв. Дом приёмов на Ленинских горах был полон высокопоставленных личностей, тосты, подарки и поздравления должны были вызвать ликование молодых и восхищение всего мира, но мало кто знал, что настоятельный «совет» партии завести космической паре ребёнка вызывал у молодых супругов панический ужас. Они знали, что эксперимент с собаками‑космонавтами закончился плачевно. Щенки рождались слепыми, один даже – трехногим, все очень скоро погибли. Можно себе представить ту перспективу, которую воображала будущая мать, побывавшая в космосе.
По словам все того же Воловича, беременность Терешковой протекала очень тяжело. Практически весь период Валентина пролежала в госпитале. И всё же она снова снискала милость судьбы – девочка Алёнка родилась хотя и слабенькой, но нормальной. Надо сказать и добрые слова о советском государстве – хотя бы ради собственного престижа, но оно не оставляло ребёнка «космических» родителей без медицинской опеки. Девочка постоянно находилась под наблюдением врачей. А когда в 1970 году Андриян Николаев во второй раз полетел в космос, шестилетняя Алёнка во время сеанса радиосвязи с укором говорила: «Папа, что же ты меня не взял с собой? У тебя такой большой корабль…» Сегодня дочь Терешковой имеет собственную семью, а Валентина Владимировна стала бабушкой. Это ли не женское счастье?
Правда, космическая семья оказалась не столь прочной, как сталь, из которой делаются космические корабли. Развод был неизбежен, но союз Николаева и Терешковой рассматривался как политический вопрос, и когда о разрыве узнал Брежнев, то страшно разволновался. Бывшим супругам, заложникам советского приличия, ещё долгое время пришлось поддерживать своим плечом развалившийся дом. И всё же в этом ханжестве государственного масштаба было нечто рациональное – когда наша «затюканная баба» видела подтянутую, всегда ровную в общении, спокойную Валентину Терешкову – председателя Комитета советских женщин, – то ей казалось, что собственные её беды всего лишь досадные ошибки, собственные промахи, которые запросто можно поправить.
Для целого поколения шестидесятников Терешкова стала любимым символом «правильной» жизни, в которой равномерно расставлены акценты в карьере и семье. Не зря ещё Юрий Гагарин писал о ней: «Когда Валя пришла к нам в отряд космонавтов, мы все её очень полюбили: не только лётчики, инструкторы, но и наши жены. Она вошла в нашу жизнь, как входят в родную семью, – просто, без рисовки, с твёрдым желанием усвоить уже сложившиеся традиции. И, если удастся, внести нечто новое, своё…»
Наверное, в этом достойном приятии окружающего, его плюсов и минусов, и заключается основная формула успеха Валентины Владимировны, и судьба поэтому благосклонно отводит от неё несчастья. Как в тот достопамятный день, когда киллер вместо машины Брежнева расстрелял колонну космонавтов. Пули прошли под сиденьем Валентины Терешковой, но саму её не задели. По‑видимому, это и есть везение.
В 1987 году Валентина Владимировна возглавила Союз советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами. Сейчас это Российский Центр международного и культурного сотрудничества при правительстве России. Иными словами, это уже не общественная организация, а государственная структура, а наша героиня в ней – вроде министра.
Её вторая семья – можно сказать, «вполне генеральская». Муж тоже генерал, только медицинской службы. Юрий Шапошников – директор Центрального научно‑исследовательского института травматологии и ортопедии, в прошлом – заместитель главного хирурга вооружённых сил страны. Живут они в Звёздном городке, в четырехкомнатной квартире на седьмом этаже дома космонавтов. Рано утром каждый день уезжают на работу в Москву. И поныне жители Звёздного обращают внимание на ухоженную, подтянутую, красивую женщину, ни минуты не позволяющую себе расслабиться, спокойную и уверенную в себе. Её «звезда» расположилась так высоко, что не нуждается в подсвечивании.
ДЕВА МАРИЯ
Потребность в женском божестве, в поклонении матери, защитнице и помощнице сильна была в любых культурах и религиях. В Древней Греции почитали Деметру, в Малой Азии – Кибелу, в Древнем Египте – Исиду. Но в христианской Деве Марии впервые воплотилось реальное человеческое начало – женское и материнское, понимаемое, как божественное. Предназначение женщины впервые было осознано обществом как служение высшим целям, как соединение её с Абсолютом. Приход нового человека в мир признавался таинством, у истоков которого стояла Мать. Непорочное зачатие было исполнено глубокого смысла – материнская миссия женщины осуществляется при непосредственном участии Всевышнего, без вмешательства грубых материальных сил.
Господь, как известно, разыскивал Мать Иисуса, словно обычный земной мужчина выбирал Мать, которая продолжит его род. В канонических евангелиях образ Девы не слишком занимает воображение авторов, но в апокрифе «История Иакова о рождении Марии» главная героиня с самого начала выступает избранницей Божией. Для Отца оказались важными не только святость самой Марии, но и достоинства её семейного клана и даже её национальное происхождение. Поначалу Господь отметил своей печатью «израилев народ», потом в нём выделил ветвь Давида и долго ждал, пока это дерево не принесёт райский плод – достойную женщину для Его божественного Сына.
Евангелие от Иакова начинается с описания того, как будущие родители Марии, престарелые Иоаким и Анна, скорбят о своей бездетности. Иоаким удаляется в пустыню пасти стада, а жена его молит Бога послать ей ребёнка. Наконец появляется ангел, возвещающий, что у Анны родится дочь. Родители дают обет посвятить её Богу. Когда Марии минуло три года, Иоаким во исполнение обета отвёл дочь в Иерусалимский храм. В храме Мария оставалась до двенадцати лет. Как и положено святой Деве, она питалась не обычной пищей, а небесной, которую приносили ей ангелы – словом, принимала «витамины», положенные женщине, чтобы родить божественного младенца. Когда Мария вступила в пору отрочества, жрецы храма по велению все того же гонца Всевышнего – ангела – созвали вдовцов, чтобы выбрать среди них хранителя и защитника Девы. На этом необычном собрании из посоха плотника Иосифа вылетела голубка и села ему на голову, что сочли небесным знаком, и препоручили Марию этому почтенному старцу.
Дальнейшая судьба святой Девы известна по Новому Завету. Вездесущий ангел Гавриил, посланный в город Назарет, возвестил Марии, что она обрела благодать у Бога и вскоре родит Ему сына, и наречёт его Иисусом. Мария поинтересовалась, каким же образом это случится, если она девственница. И ангел ответил, что Дух Святой снизойдёт на неё и сила Всевышнего её осенит. Кротость и покорность, с какими Мария приняла свою судьбу, стали основным лейтмотивом иконных образов Богородицы, а женственность и материнство в западной культуре ассоциируются с терпеливостью и смирением святой Девы. Апофеозом её жизни стало Рождество Христово. В Вифлееме, куда Мария направилась вместе с Иосифом, чтобы принять участие в переписи, появился на свет божественный Сын. Собственно, вся последующая жизнь святой Девы – лишь служение Иисусу, причём на этом крёстном пути Мария соединила в себе все непорочные женские ипостаси – матери, сестры, спутницы. Недаром в апокрифическом Евангелии от Филиппа подчёркивается, что мать Иисуса, его сестра и Мария Магдалина носили одно и то же имя.
Однако святую Деву нельзя воспринимать как нечто похожее на сосуд, в котором перенесли на землю богочеловека. С появлением ребёнка для Марии началось осознание окружающего мира. Если её сын не нуждался в духовной эволюции – он пришёл к людям уже гармоничным и самодостаточным, – то для матери этот подъем к вершинам божественного бытия стал подвигом обретения личности. Чего стоят только эти бесчисленные пророчества о будущем Иисуса? Что должна была понимать мать, глядя на беспомощного младенца, когда благочестивый старец Симеон, взяв из её рук ребёнка, провозгласил, обращаясь к Марии: «Вот Он лежит на падение и на восстание многих во Израиле и в знамение пререкаемое, Тебе же самой душу пройдёт меч»? Какие чувства испытала бедная женщина, увидев волхвов в собственном доме, которые пали ниц перед её крохотным дитятей?
Конечно, Мария являлась существом богоизбранным, но избранность её вовсе не подразумевала лёгкости земного пути или дара от Всевышнего в виде абсолютной мудрости. Чтобы многое понять, Мария принуждена была страдать, а особая божественная печать означала лишь особую остроту этих страданий. Вот, Иосиф и его жена обнаружили на обратном пути из Иерусалима, что Иисус потерялся в большом городе. Они бросились его разыскивать и нашли на одной из галерей, окружавших храм, где обычно проводили время в богословских беседах и толкованиях Закона раввины и книжники. Иисус сидел с мудрецами, слушал их и задавал вопросы.
«Дитя Моё, – воскликнула Мария, – почему Ты с нами так поступил? Вот отец Твой и Я с болью Тебя ищем».
«Что же вы искали Меня? – ответил Иисус. – Не знали вы, что Мне надлежит быть во владениях Отца Моего?»
Ребёнок становился загадочным, его великая миссия все настойчивее проявлялась во внешнем мире, а вместе с взрослением росла и трагическая напряжённость вокруг Иисуса, приближался день Голгофы. Марии было открыто, что её сын – Помазанник Господень. Но невозможно себе представить, сколько духовных сил необходимо матери, чтобы сохранить веру в высокое предназначение рождённого тобой ребёнка. Будничная назаретская жизнь мало давала поводов для ожидания чуда. Франсуа Мориак, тонкий знаток человеческой души, писал: «Ребёнок становился юношей, взрослым человеком. Он не был велик, Его не называли Сыном Всевышнего; у Него не было престола, но лишь табуретка у огня в бедной хижине. Мать могла бы усомниться, но вот свидетельство Луки: „Мария сохраняла все в сердце Своём“… Она хранила пророчества в сердце и не говорила о них никому, быть может, даже Своему Сыну».
Евангелист Лука говорит, что односельчане любили Иисуса, но для них Он был всего лишь сельским юношей, одним из многих, может быть, только чуть‑чуть странным, погруженным в свои, никому не ведомые думы. Когда же он начал проповедовать, это вызвало искреннее удивление у земляков. Многочисленная родня Марии и её Сына, мирок которых ограничивался улицей, работой, домом, тоже не восприняла Иисуса посланцем Божиим. Узнав о проповеди в Капернауме, Его братья сочли Сына Марии безумным.
Душевное одиночество Иисуса отражают и не записанные в Евангелии Его слова: «Те, кто рядом со Мной, Меня не поняли». Единственным близким существом оставалась Мать.
Обожествление Марии далеко не сразу было принято христианской церковью. В трех Евангелиях мать Иисуса даже не названа среди присутствовавших при распятии. Только в Евангелии от Иоанна Мария оказывается у креста и Сын поручает её своему любимому ученику. В Деяниях апостолов святая Дева упомянута пребывающей в молитве после казни Христа вместе с учениками и братьями его. Ещё в IV веке между отдельными группами верующих шла борьба по вопросу о том, как относиться к культу Марии. Епископ кипрский Епифаний, живший в середине IV века, осуждал тех почитателей Девы, которые «стараются ставить её вместо Бога и говорят о ней, увлечённые каким‑то безумием и умоповреждением». В доказательство того, что Мария не является основным лицом в христианском культе, Епифаний ссылался на отсутствие каких‑либо сведений в священном писании.
Только в конце IV века появилось сочинение анонимного автора «Об успении Марии». В нём рассказывается о последних годах жизни Матери Иисуса, её смерти и вознесении на небо. Согласно этим данным, Мария после казни Сына некоторое время жила в Иерусалиме вместе с Иоанном. Затем она переселилась в малоазийский город Эфес, где активно проповедовала идеи Сына. Перед смертью она вернулась в Иерусалим. Кончина её сопровождалась различными чудесами: сам Иисус в окружении множества ангелов спустился на сверкающем облаке и принял её душу. К моменту успения Марии в Иерусалим прибыли все апостолы, кроме Фомы. Они и похоронили её. На третий день после смерти святой Девы пришёл Фома и захотел посмотреть тело умершей. Апостолы по его просьбе открыли гроб, но он оказался пустым. Вечером, когда ученики Иисуса, собравшись вместе, обсуждали это событие, «отверзлись небеса» и показалась Мария. Как и её Сын, она воскресла в своём человеческом облике.
В IV–V веках установился культ Марии. Её начали называть «Богородицей» и «Богоматерю», в честь неё учреждаются праздники, её образ становится для страждущих единственной отрадой среди непонимания и жестокости этого мира.
[1]Дочь от первого брака Генриха VIII с Екатериной Арагонской, расторгнутого в 1553 году, Мария (род. в 1510 году) могла быть наследницей престола только в том случае, если бы у Генриха не было бы детей мужского пола от второго брака (с Анной Болейн). Королева Мария I поддерживала папскую власть и реставрацию римского католицизма. При ней английские протестанты подвергались гонениям, около 300 человек были казнены. Из‑за этого за ней закрепилось прозвище «кровавая».
[2]Я из этого создала драму (фр.)