Эжины, покровительствующие хозяйству и ремеслу.

Иркутский Государственный Университет

Факультет Социальных наук

 

РЕЛИГИЯ БУРЯТ

 

 

 

Курсовая работа по «Этнологии Сибири»

Выполнил: студент

 

 

Иркутск,2001

 

 

СОДЕРЖАНИЕ:

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………..3

I Представление Бурят о религии………………………………………..6

1.1 Эжины земель и вод…………………………………………………...6

1.2 Эжины подземного царства…………………………………………..8

1.3 Эжины покровительствующие хозяйству и ремеслу……………….8

1.4 Эжины домашнего быта и семейно-брачной жизни………………..9

1.5 Эжины болезней………………………………………………………10

II Территориальные божества и духи…………………………………...10

2.1 Родовые духи………………………………………………………...11

2.2 Представления о душе, смерти и загробной жизни……………….12

III Культовая система……………………………………………………15

3.1 Общественно коллективные молебствия………………………….16

3.2 Культ огня…………………………………………………………...17

3.3 Культ земли…………………………………………………………19

3.4 Семейно-индивидуальные культы………………………………...20

Заключение……………………………………………………………....21

Список использованной литературы…………………………………..24

 

ВВЕДЕНИЕ

Первое направление, получившее в Бурятии значительное Развитие, - религиоведческое. Оно охватывало изучение проблем возникновения, развития и падения ламаизма, шаманизма и старообрядчества и связанных с ними идеологических институтов, а также разных вопросов атеистической работы среди населения.

Из работ, посвященных буддизму-ламаизму, заслуживают внимания такие, как "Происхождение и сущность буддизма-ламаизма" (Улан-Удэ. 1960) Р.Е. Пубаева и Б. В. Семичова, "Обновленческое движение бурятского ламаистского духовенства" (Улан-Удэ, 1964) и "Тибетский канон пропорции" (Улан-Удэ, 1971) К. М. Герасимовой. Ряд статей указанных авторов, а также других исследователей появился в центральных и местных изданиях.

Исследование шаманизма, древней религии бурят, важно в своей исторической части, потому что в прошлом религиозные элементы в народном мировоззрении и традиционной культуре играли очень большую роль, и посвященные этой теме исследования И. А. Манжигеева. Т. М. Михайлова и др. выходили за рамки изучения шаманизма в узком плане. Актуальными были и те работы, которые относились к современности, ибо преодоление религиозных предрассудков и суеверий является результатом утверждения научного, материалистического мировоззрения, и изучение этого процесса должно помочь практической работе по атеистическому воспитанию населения.

Старообрядчество Забайкалья было объектом изучения К. П. Мотицкого. Итоги его исследований нашли освещение в ряде статей и в монографии "Старообрядчество Забайкалья" (Улан-Удэ. 1976). Работы В.П. Мотицкого представляют серьёзные исследования, имеющие большое научное и практическое значение.

Кроме названных работ, в 60-е-первой половине 70-х гг. вышло в свет несколько статей, брошюр и сборников, посвященных различным аспектам ламаизма, шаманизма, преодоления религиозных пережитков и атеистического воспитания трудящихся. К их числу относятся сборники "Критика идеологии ламаизма и шаманизма" (Улан-Удэ, 1965), "Вопросы преодоления пережитков ламаизма, шаманизма и старообрядчества" (Улан-Удэ, 1971г.) и "Вопросы атеистического воспитания" (Улан-Удэ,1974.)

Второе направление-изучение общественных отношений - носило историко-этнографический характер и велось в плане исследования закономерностей генезиса социально-экономических формации, в основном на локальном сибирском материале. Из серии работ по этой тематике следует отметить монографию Е. М. Залкинда "Общественный строй бурят в XVIII-первой половине XIX вв." (М., 1970). В ней исследованы социальная структура бурятского общества, родовые и семейные отношения, улусная община, имущественное расслоение и формы эксплуатации. В специальной главе рассмотрена классовая борьба в бурятских улусах. Па основе новых архивных данных автор обосновывает концепцию о развитии феодализма в Бурятии и её особенностях, сложившихся в результате синтеза бурятских и русских общественных институтов.

Третье направление-изучение обрядности, традиций и народного творчества. Сюда относятся два выпуска материалов Сибирской научной конференции, состоявшейся в 1966 г. и посвященной вопросам преодоления пережитков прошлого и внедрения новых обрядов и традиций. Хотя конференция была общесибирской, значительная часть опубликованных докладов и сообщений (27 из 56) касалась Бурятии. Их авторами были историки, этнографы, философы, фольклористы, искусствоведы, практические работники, которые с различных позиций осветили вопросы обрядности и традиций, борьбы с пережитками прошлого.

Из других исследований по этому направлению следует назвать работы Э. И. Матхановой "Бытовые традиции в современных условиях" (1965), Ф.Ф. Болонева "Календарные обычаи и обряды семейских" (1975) и ряд статей, опубликованных в этнографических сборниках и других изданиях.

Из исследований по народному искусству наиболее интересными и ценными являются "Бурятское народное искусство" А.В. Тумахани (Улан-Удэ. 1970), "Бурятский художественный металл" И.И. Соктоевой и Р.Д. Бадмаевой (Улан-Удэ, 1971), "Народное искусство семейских Забайкалья XIX-XX веков"

Г.И. Ильиной-Охрименко (Улан-Удэ,1972г.), «Бурятские Народные танцы" Т.Е.Гергесовой (Улан-Удэ,1974г.), сборник "Художественная обработка металла в Бурятии" (Улан-Удэ,1974г.), «Бурятский бытовой орнамент» (Улан-Удэ,1974г.)

Раздел «Семья и семейный быт», включающий в себя вопро­сы о браке и свадьбах, разрабатывается К. Д. Басаевой. Если в предыдущие периоды изучались преимущественно семья и брак бурятского населения, то в последние годы исследованием охватываются семьи всех национальностей, проживающих в ре­гионе. За четыре года десятой пятилетки исследовались такие вопросы, как численность и структура современной семьи, в семейном быту, национальное и интернациональное в семейной обрядности. В исследовании К. Д. Ба­саевой немалое внимание уделяется становлению новых обще­ственных форм и преодолению пережитков прошлого, сохраня­ющихся в семейном быту.

Одновременно продолжались работы по изучению дореволю­ционных семейно-брачных отношений бурят. Монография К. Д. Басаевой «Семья и брак у бурят (вторая половина XIX --начало XX вв.)» (Новосибирск, 1980) является первым спе­циальным исследованием по истории семейных и брачных отно­шений у бурят. В ней рассматриваются в динамике форма и структура бурятской семьи, характер внутрисемейных отноше­ний, условия и методы воспитания детей и связанные с ними поверья, обряды и традиции. Автором прослеживается также развитие системы брачных норм и отношений, обобщен и систе­матизирован накопившийся большой материал по бурятской свадебной обрядности, путем сравнительно-исторического ана­лиза выявлены как ее общебурятские черты, так и локально-этнические особенности.

Вопросы преодоления религиозных пережитков и атеистиче­ского воспитания трудящихся имеют не только важное научно-теоретическое, но и большое политическое и практическое зна­чение. Группа буддологов под руководством К.М. Герасимовой продолжала изучение современного состояния ламаизма в Бу­рятии, а также религиозности населения в районах распростра­нения ламаизма в прошлом. По тщательно разработанной программе и методике эта группа провела конкретно-социоло­гические исследования во многих районах республики и Агин­ском национальном округе.

Заметные сдвиги произошли в решении проблем бурятского шаманизма. Вышла в свет книга И.А. Манжигеева «Бурятские шаманистические и дошаманистические термины» (М., 1978). На основе системного подхода и ретроспективного анализа мно­гих архаизмов — названии, имен собственных, мифических, ле­гендарных и исторических личностей и личных наблюдений над различными ритуалами, обрядами и жертвоприношениями, существовавшими в недавнем прошлом, автор выдвинул свою концепцию о сущности, происхождении и эволюции шаманства. Не касаясь основных положений книги, отметим, что многие религиозные термины расшифрованы в этимологическом и гно­сеологическом аспекте весьма удачно, автору удалось показать широту их смысловой нагрузки. Достоинством публикации яв­ляется ее научно-атеистическая направленность, удачное соче­тание полезного пособия для атеистов-практиков и научной монографии в конкретной области религиоведения.

Разработкой вопросов истории бурятского шаманизма в те­чение многих лет занимается Т. М. Михайлов, опубликовавший в последние годы несколько статей. Им подготовлено к печа­ти исследование «Из истории бурятского шаманизма (с древ­нейших времен до XVIII в.)», в котором делается попытка реконструировать религиозные представления прибайкальцев эпо­хи раннего и развитого родового строя, образования первых государственных объединений в Центральной Азии и Южной Сибири. В монографии подробно рассмотрены эволюция рели­гиозных верований древних и средневековых монголо-язычных племен, вопросы формирования бурятского шаманизма до и после присоединения Бурятии к России (до конца XVIII в.).

И. И. Соктоева продолжала изучение традиционного и современнoгo прикладного искусства бурят, Д.-Н. С. Дугаров — на­родной музыкальной культуры. Фольклористы издали и подго­товили к публикации серию новых исследований — монографии, сборники и т. д. Сотрудники Объединенного музея ежегодно проводили экспедиции по собиранию экспонатов и в последнее время значительно пополнили фондовый материал.

Ю. Б. Рандалов подготовил монографию о социальной струк­туре сельского населения у народов Сибири. В ней нашли от­ражение многие вопросы бурятской этнографии, в частности, и вменения в быте, особенности культуры и др. Сотрудником Этнографического музея Р. Д. Бадмасвой подготовлена и защищена кандидатская диссертация «Бурятский народный кос­тюм», которая является первым опытом монографического изу­чения одного из разделов материальной культуры бурят — одежды и украшений.

Таковы вкратце итоги этнографических исследований, прове­денных за последние два десятилетия. Следует подчеркнуть, что в рассматриваемое время расширились научные связи этногра­фов Бурятии. Они стали чаще и активнее участвовать в работе различных научных конференций, конгрессов и симпозиумов, в бывшем СССР и за рубежом, их труды публикуются в Центральных и зарубежных изданиях (Монголии, Франции, Венгрии). Произошло заметное совершенствование методов исследования. Наряду с традиционными методами, имеющими доминирующее значение, все чаще применяются количественные методы (анкетирование, сбор статистических данных, машинный способ обработки материалов), методы сравнительного исторического, структурного и функционального изучения, картогра­фирования и т. д.

Изложенное выше отнюдь не означает, что у этнографов Бу­рятии нет нерешенных проблем и задач, нет недостатков в их работе. Хотя основное внимание уделено современности, надо признать, что современные проблемы изучаются недостаточно глубоко, исследования нередко носят поверхностный, описатель­ный характер. Не во всех работах содержатся научно обосно­ванные и конкретные выводы и рекомендации по преобразова­нию быта в условиях научно-технической революции, по фор­мированию коммунистических черт в быту и сознании советских людей, по преодолению пережитков прошлого, по формированию новых традиций советского образа жизни.

I ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О РЕЛИГИИ:

Религиозные представления являются частью религиоз­ного сознания, выступающего на двух уровнях — идеоло­гии и психологии. Шаманистское религиозное сознание на уровне идеологии — это определенная система идей и взгля­дов о сверхъестественных силах, природе, обществе и чело­веке. Эта система выступает в форме концепций, часто не­последовательных и противоречивых. Она предстает как высокоразвитый политеизм. Политеизм, как известно,— закономерный этап в истории религии[1]. Бурятский политеизм — это обширный пантеон, построенный в иерархиче­ском порядке с верховным божеством в лице Печного Синего Неба - Хухэ Мунхэ тэнгри. В нем каждый бог и дух является олицетворением определенных явлений или сторон природы и общества и соответственно считается их хозяином господином, покровителем.

У бурят-шаманистов существуют различные термины для обозначения богов и духов: бурхан, тэнгри, хан (хат), нойон, онгон, заян, эжин, буудал и др. В одних случаях они яв­ляются абстрактными названиями почитаемого существа, в других определениями, титулами (нойон, хан), а в-третьих, синонимами. Например, божество Хухэрдэй (ХО-хООдэй) эжин грома и молнии, одновременно он небожи­тель тэнгри, имеет титул «мэргэн» — меткий. Эмиэк Са-гаан нойон относится к числу ханов, т.е. детей тэнгри, счи­тается эжином Иркута и покровителем торговли, имеет титул «нойон» — сановник, господин, начальник.

Из перечисленных нами терминов наиболее употребительным и приложимым к абсолютному большинству богов и духов является «эжин» — хозяин, владыка. Энсинами мо­гут быть небожители — тэнгри, хан, нойоны, онгоны, ду­хи умерших шаманов и шаманок. Между ними «распределе­ны» все географические объекты (горы, реки, озера и т. п.) и свойства и явления природы, а также сферы человеческой деятельности. Считая термин «эжин» многообъемлющим и наиболее употребительным, мы используем его в качестве основного понятия в классификации бурятского пантеона по объектам олицетворения и функциональным свойствам. По представлениям шаманистов, эжинов великое множество

 

1.1 Эжины земель и вод. Земля, по шаманистским понятиям является срединным миром, одухотворенным как в целом, так и во всех своих частях. Каждая местность, гора, река, озеро, необыкновенная скала, родник имеют своего эжина. Эжины по своему статусу к функциям неравнозначны:

а. Эжины земли (газар дайдын эжин). Буряты всех этни­ческих групп едины и представлении о том, что существует хозяин осой земли. Однако в названии и трактовке его образа они расходятся. У аларских бурят эжином земли является богиня Эдуген (Отуген). Представляется она в виде старухи, живущей внутри земли и дарующей богатство и плодоро­дие Этугон, как богиня земли, считалась одной из основных в пантеоне древних монголов, главным ее качеством было — плодородие, проявляющееся под влиянием неба[2].

В материалах М. И. Хангалова, собранных у булагатских и эхиритских бурят, в качестве эжина земли фигурирует Ульген-эхэ (мать Ульген). У обурятившихся забайкальских тунгусов мать Ульген именуется царицей земли, ей посвя­щали сивую козу. Характерно, что Ульгену поклонялись древние тюрки, считая его одним из главных богов, имею­щим мужское начало. У народов Саяно-Алтанского нагорья Ульген считался верховным божеством, добрым и светлым. Наличие у бурят образов древних монголо-тюркских богов вполне объяснимо. С одной стороны, божества эти могли быть заимствованными, а с другой — следует учесть, что в состав бурятской народности вошли многочисленные группы монголов и тюрков, которые сохраняли в памяти и религиозной практике образы своих древних богов и передавали их по­следующим поколениям.

У некоторых балаганских бурят хозяином земли считается Дабан Сагаан нойон, жена его — Дэлэнтэ Сагаан хатан1. По-видимому, божество это позднего происхождения и не вышло за пределы одной локальной группы.

б. Эжин тайги. Хозяин тайги Баян Хангай («баян»— богатый, «хангай» — обширный) имеет небесное происхож­дение и относится к числу высших богов наравне с ханами. В его ведении находится весь животный и растительный мир тайги. Рисуется он очень богатым, добрым, помогающим и в охотничьем промысле, любящим слушать сказки и улигеры. Чтобы была удача, охотники посвящали ему специаль­ное молебствие, брали, с собой человека, знающего улигеры, сказки и другие произведения фольклора. Баян Хангай — примерный семьянин, имеющий трех дочерей, кото­рые выданы замуж за больших богов2.

В отличие от Хангая существовали еще эжины леса — ойн эжин, владеющие конкретными участками и находящиеся в подчинении первого. В зависимости от отношения к ним людей они или помогают им в охоте, или мешают. В лесу, кроме того, обитают духи, которые сбивают людей с пути и заставляют плутать — тООруури эжин. Образы этих духов, как и эжинов леса, не совсем четки и по всегда антропоморфны.

в. Эжины вод — цари вод. Цари вод имею­щие небесное происхождение, относятся к числу светлых и добродетельных. Буряты считают их старцами, живущими на дне глубоких вод и имеющими большое количество при­служников. С начала лета им посвящали специальный тайлагап, прося благополучия, обилия влаги. Царей вод мно­го — 27. Главным из них является Уhан-Лопсон с женой Уhан-Дабап. Имена всех Уhан ханов неизвестны. Знаком­ство с сохранившимися в памяти народа именами приводит к выводу, что эжины вод являются олицетворениями физи­ческих свойств воды. Например, Гэрэл-пойоп и его жена Туя хатан олицетворяли блеск воды и блестящую зеркальную ее поверхность («гэрэл» — зеркало, блеск, а «туя» — луч); Дошхоп-нойон, Дольсо хатап — быстрое течение («дошхон»— пугливый, быстрый; «дольсо» — волна) и т. д.

Некоторые Уhан ханы являются покровителями рыбной ловли и эжинами рыболовных снастей

Уhан ханов не следует смешивать с водяными духами — уhапи бохолдой и с эжинами конкретных рек и озер — Иркута, Лены и т. д.

г. Эжины крупных рек, озер, островов, гор и других мест­ностей. Бурятия богата крупными реками, озерами, горны­ми вершинами, островами. Все они, в соответствии со сво­ей масштабностью и величественностью, имеют эжинов, наделенных титулом «нойон». Хозяин истока Ангары — Ама Сагаан-нойон, реки Иркута — Эмпэк Сагаан-нойон, Ольхой — Шубуун-нойон.

В общем пантеоне бурят все эти великие владыки стояли на уровне ханов и пользовались среди бурят известностью. Будучи эжинами, многие из них наделялись дополнитель­ными функциями. Ама Сагаан нойон — не только хозяин Ангары, но и грозный судья, незримо присутствующий во время дачи присяги на шаманском камне у истока Ангары. Хозяева Лены считались также покровите­лями военной службы.

Изучение происхождения эжинов данной категории (осо­бенно анализ шаманских прилипаний) приводит к выводу, что в них буряты воплотили души когда-то живших людей, отличавшихся какими-то выдающимися качествами.

 

 

1.2 Эжин подземного царства. Владыкой подъемного мира считается грозный Эрлен-хан, имеющий многочисленных помощников и писарей, а также особых духов которых посылает за человеческими душами. В его ведении якобы находятся 9 присутственных мест, на­зываемых «Эрлен-хаанай суглан», и 88 темниц, в которых томятся человеческие души. Кроме того, имеется еще одна особая темница, управляемая первым помощником Эрлеп-хапа Эрью Xара-нойоном, при ней находится суглап (суд, присутственное место), которым руководит сам хозяин. Шаманы, даже самые могущественные, не имеют в это царство доступа, и поэтом у попавшую и нее душу человека не­возможно освободить.

Эрлен-хан имеет небесное происхождение, жену Эхэ Hyp хатан (Мать Озеро царица) и сына, женатого на дочери Буха-нойона. Необходимо подчеркнуть, что Эpлен-xaн — божество, известное многим народам Южной Сибири и Центральной Азии. На наш взгляд, этот образ имеете с мифологическими сюжетами получил широкое распространение в период тюркских, а затем монгольских завоеваний, вызвавшиx большие передвижении племен и народностей.

Эжин огня. Огонь — великое благодетельное явление.

Почитании его у разных народов проявляется и разных фор­мах. У одних «живое» существо огня просто персонифици­руется, нося смутный характер, у других представления более четкие, как о существе вполне антропоморфном: дух огня — хранитель, хозяин. «При развитии религиозной мысли в определенном направлении фигура хозяина могла вырасти до божества огня,— писала В. И. Харузнна. — Это последняя форма почитания огня должна быть отнесена к высшей сте­пени развитии».

У бурят огонь — не просто материальное существо сти­хии, которое олицетворено. Хо­зяин или дух огня у них развился до положения особого бо­жества, занимающего одно из почетнейших мест в общем пан­теоне. Имя этого божества — Сахяадай нойон, жена его — Сахала хатан. Сахяадай считается младшим сыном Эсэгэ Малаан тэнгри, женатым на дочери Саян Хангая, покровителем домашнего очага потомства, семейного благополучия

 

Эжины, покровительствующие хозяйству и ремеслу.

Эжины — покровители скотоводства. Помимо отдельных тэнгриев, покровительствующих разным видам скота, о которых говорилось выше, существует группа духов-эжинов, имеющих конкретное назначение и в иерархиче­ском отношении стоящих ниже тэнгриев и ханов. Одним из них является хозяин скотного двора — Хуу

Сагаан-нойон с женой Худалша Сагаан хатан. По другим вариантам — Сухзр нойон, жена его Судакш хатан. Функция этого эжина «обеспечение» благополучия скотоводческой деятельности. Жертвоприношение ему носило в прош­лом семейный характер.

Эжин усадьбы (или утуга) — Уир Сагаан найон, жена Етогор Сагаан хатан. Несмотря на то, что он считается сы­ном Эсэгэ Малаан тэнгри, божество это якобы боязливое, необщительное, призвано оно обеспечивать имущество и потомство, охранять усадьбу.

Духи, охраняющие телят. У большинства бурят они на­зываются «Тугаhы онгон» (телячий онгон). и под ними подразумеваются духи четырех дочерей шаманки Баранха, прибывшей якобы из Монголии. Функция этих духов — охранять телят от болезни. У нижнеуденских бурят был телочно-молочный онгон, изображение духов матери и дочери, когда-то работавших у одного богача. Согласно легендам, эти две женщины, боясь наказания хозяина, убежали и удавились. Их духи стали почитаемыми, признанными охранять телят и обеспечивать обилие молока.

Эжины охоты. Помимо Баян Хангая — хозяина тайги, есть эжины определенных частей тайги (долин, сопок и т. п.), которые покровительствуют охоте. Они являются душами умерших знаменитых охотников, нередко из числа эвенков. Наиболее популярным из них был, Лила Пара — буквально «побратим Бара». Ему делали онгон.

Эжины рыболовства. Нам уже сказано, что эжины вод — Уhaнханы — являются одновременно покровителя­ми рыбного промысла. Некоторые на них считаются эжинами рыболовной снасти, а именно: сети (гульмэ) — Гульмэши хатан, весла (хэльмэ) — Хэльмэши нойон, морды (гур) Гурэши нойон, шеста (гохо) — Гохоши нойон. На Байкале, Гусином озере, Ангаре. Селенге и т. д. успех рыбакам обеспечивали ещё эжины этих рек и озёр.

Эжины кузнечногo ремесла. Мифология бурят по разному трактует кузнечных богов. У xopи-бурят главным божеством кузнечного дела считался Хара Маха тэнгри с по­мощником Тумэрчи Дархан нойоном. У него якобы было 99 кузнецов, 77 поддувальщиков и различные хозяева кле­щей, молота, наковальни и других кузнечных орудий. У кудинских бурят главой кузнечных богов считался Бухэ Муяа — сын Заян Сагаан тэнгрн. Однако изобретение ков­ки железа приписывается одновременно сыну Гужнр тэнгри — Бухэ Тэли. Балаганские буряты считали первым куз­нецом на небе Дадага Хара дархана, имеющего в подчи­нении 73 младших кузнеца. В, некоторых, призываниях кузнечных божеств в качестве главного эжина фигурирует Божинтой с девятью сыновьями, которые наделены титулом «нойон» и являются хозяевами кузнечных орудий: меха — Хар Сагаан, наковальни — Дальтэ Сагаан, молота — Ба-жир Сагаан, клещей — Ута (или Ама) Сагаан, горна — Хал-ман Сагааи, угля — Хуhэр Хара, проволоки — Шокши, искры — Хан Сагааи и сулмары (инструмента для пробивания дыр) — Сом Сагаан.

 

1.4 Эжины домашнего быта и семейно-брачной жизни. Основным божеством, обеспечивающим благополучно и до­машнем быту, считался упомянутый Сахладан нойон, хо­зяин огня. Кроме него была целая серия духов, связанных с различными сторонами семейного быта: свадьбой, рождением и воспитанием детей и т.д. У многих бурят эжинов свадьбы считался Тулмаи Сагаан нойона, имеющего вид седого ста­рика1. У агинских бурят был широко распространен онгон Хойморойхи, находящийся на северной, т.е. женской, по­ловине юрты. Онгон изображал девушку Бальжид, дочь шамана Бурту, которая обеспечивала семенной счастье и рождаемость, оберегала детей от смерти2.

Духов данного разряда было много, и в каждой местности они имели свои названия и функции. К числу покровителей домашнего быта и семейного благополучия следует отнести духов предков семьи и рода. Обряд «Утха узууртаа» («Пред­кам») устраивался в каждом доме ежегодно, иногда два-три раза.

 

 

1.5. Эжины болезней. Болезни, эпидемии и эпизоотии были постоянными спутниками в прошлой жизни бурят. Широкое распространение имели заболевания — туберкулез, трахома и т.п. Особенно часто болели и умирали дети. Почти все болезни считались делом козней различных духов, и они имели своих Эжинов. Духи болезней делились на ранги и имели разные титулы: тэнгри, нойон, бурхан, хатан и т.д. У хори бурят эжином чумы считался Боомо-.Махачи тэнгри, оспы — hYрэгэй бурхан, сибирской язвы у иркутских бу­рят — Болот Сагаан нойон. Большинство эжинов болез­ней — это умершие неестественной смертью шаманы, шаман­ки или «души» людей, умерших от каких-либо болезней, преждевременно, или испытавших в жизни трудности и ли­шения.