Не менее важной, чем рациональная, была и магико-мистическая составляющая медицинской практики. Лечили с помощью текстов (заговоров, молитв, приговоров), различных предметов, веществ, наделяемых магическим значением. Отнесение тех или иных способов лечения к иррациональным во многом условно; некоторые сочетают оба компонента – магический и рациональный.
Универсальным средством была святая вода. Ее набирали на Крещение. Например, В.И. Швачева ее пьет, ею умывается и мажет больные ноги. Вообще для коми характерны верования в очистительные и лечебные свойства воды (Белицер, 1958, с. 320; Ермакова, 2012, с. 143). Если затрагивать ближайший этнотерриториальный контекст, то они были развиты и у восточнославянского населения Западной Сибири, Омской области в частности (Волохина, 2005).
С помощью топора лечили спину, для чего пациента клали поперек порога (видимо, лекарь имитировал перерубающие движения). Как терминология, так и способ лечения утеряны.
Типичной болезнью в детском возрасте была корь. Ее лечили так: помещали ребенка в темное помещение (окна закрывали ставнями), накрывали его красной тряпкой и давали пить по ложке (других сведений о дозировке нет) красного вина (В.Г. Боганец).
Об одном из способов лечения желтухи рассказала А.В. Тарачева: нужно было испечь пирожок, предварительно положив туда живых вшей, примерно 3–4 насекомых. Больной не должен был знать, что содержится в «угощении» и для чего оно предназначено. В Тобольском районе Тюменской области запекали в хлебе вошь, и так лечили коклюш (Волохина, 2005, с. 113). Подобный способ лечения желтухи у русских старожилов Восточной Сибири описал Г.С. Виноградов (1915, с. 334).
Информаторы вспоминают, что раньше некоторые болезни «выливали» на воске (например, испуг), однако сам обряд лечения смогла описать только З.К. Шарапова (без эмпирической демонстрации). Сначала она растапливает свечку, взятую из церкви, затем выливает полученный воск в холодную воду, набранную в небольшую емкость, над головой пациента. Из воска формируется фигурка или очертания предмета, похожие на то, что испугало больного. Как пояснила информатор, «пугаются ото всего – и от гусей, и от собак, от теленка. (…) Они вон беспричинно пугаются. И от мужиков, и от ребятишек». При выливании она читает такой текст:
Сяду на порог, выливаю семь дорог, старости, болести, кого боюсь – тот вылезет. Выливаю-переливаю испуги, переполохи: испуги женские, мужские, девчачьи, ребячьи, гусиные, куриные. Аминь.
Слова читаются три раза. Воск она использует многократно, а воду выливает «в пойло». Лечит от испуга только членов своей семьи. Представленный способ лечения характерен, в частности, для восточнославянской традиции Тюменской области (Ермакова, 2005).
В.П. Костромина вспоминает, как ее дед Е.П. Киселев (русский) лечил прыщи: топил печь, брал кудель и тыкал ею в золу, при этом читал про себя молитву (текст она не знает). За сутки «болячки» высыхали.
Существовало множество оберегов. От сглаза, порчи к одежде прикрепляли булавку (людей, подверженных сглазу, называли «глазливыми»). Говорили несколько раз заговорную формулу «соль в глаза». Маленькому ребенку от сглаза на темечко сыпали немного соли. Чтобы никто не «сурочил», идучи в баню, надевали овчинную шубу, а в руку брали палку (В.Г. Боганец). Чтобы в дом не зашел колдун и не наслал порчу (а также против лешего), втыкали иголки (о месте, куда именно, информатор не сообщил). В Крещение в качестве оберега на каждом окошке и над всеми дверями до сих пор ставят крестики, в частности, угольками.
Чтобы вылечить ребенка, П.Н. Ефремовой посоветовали во время обряда вызывания дождя, когда был крестный ход по деревне, пройти с ним под иконами (болезнь информатор не уточнила).
Сохранились единичные сведения о такой характерной для коми болезни, как шева (вид порчи), которая напускается колдунами (Белицер, 1958, сс. 331–332). У одного информатора сватья была колдуньей. В результате ее вредоносных действий женщина оказалась больна шéвой. Проявлялось это так: «Как к дому иду – черный туман, зайду – никого ненавижу я (т.е. по смыслу «всех ненавижу я». – Е.Е.). Никого! Не хочу разговаривать. Неделю мучилась. Пойду на работу – с людями разговариваю, как домой приду – черный туман, я не могу ни с кем разговаривать». Вылечили ее молитвами и наговоренной водой.
Причиной порчи могло стать все, что угодно: наговоренные яйца, стиральный порошок, кусок глины со мхом, лук, коробка (П.Н. Ефремова).
Заговоры, с помощью которых врачевали болезни, были, в основном, заимствованы у русских лекарей, видимо, на разных этапах контактов коми с ними, в том числе и на территории Западной Сибири.
П.Н. Ефремова сообщила заговор от уроков:
Здравствуй, водичка Татьяна, землюшка Ульяна! Дай мне водички исцелить раба Божью (имя) от черного глаза, от белого глаза, от ветру, от ветреного человека, от радостной думы, от скорбной болезни. Сохрани ее, Господи, от мужика-еретника, от бабы-еретницы, от колдуна и колдуницы, от двоезубого, от двоегубого, от девы-пустоволоски. Во веки веков. Аминь.
Его читают три раза (Илл. 2). Ритуальная часть неизвестна.
Илл. 2. П.Н. Ефремова читает заговор от уроков. Фото автора
Она же лечит с помощью заговора испуг. Этот заговор можно произносить (тихо) над самими человеком, например, над ребенком, когда он спит, или на воду, соль. Заговор также читают три раза.
Первым разом, Господним часом: встань рабе Божьей (имя) на помощь. Сними, Господи, сухоты, ломоты, скорби, болезни, испуг дедушкин, бабушкин, тетушкин, дядюшкин, мужские, бабские, девчоночьи, сестрины, братины, хлопские, конские, овечьи, куриные, звериные, зверя лесного звука, от водяного шума, от буйного ветра. Сними, Господи, сухоты, ломоты, скорби, болезни, испуг из-под пяток, из-под колен, с хребетной кости, с буйной головы, с румяных щек, с гласных ушей, с черных бровей, с черного живота. Господь с помочью, я с духом. Аминь.
Оба заговора Прасковья Николаевна переняла от русской Дарьи Куликовой, переписав их на бумагу.
С помощью заговоров лечили зубную боль. М.С. Чеснокова во время чтения текста (его повторяли 3 раза) мизинцем перекрещивает больной зуб (со стороны щеки). После процедуры минут 10 нужно было молчать. Текст заговора следующий:
Во имя Отца и Сына Святому Духу. Аминь. Помоги, способи. – Месяц золотой, ты был за холмами, за высокими горами, за дремучими лесами, за синим морем? – Был. – Мертвых людей видел? – Видел. – У мертвых людей зубы, десна не болят, не ломят? – Не болят, не ломят. – Так чтоб у рабы Божьей у (имя) не болят, не ломят.
А.И. Турбанова лечила зубы так, как рассказал ей отец: пальцем обводила вокруг больного зуба, потом перекрещивала его. После лечения сплевывала через левое плечо 2 раза. Следующий текст читали 3 раза:
Месяц молодой, твои роги золотые, дай моим зубам покой.
М.И. Турбанова во время лечения зуба водит вокруг него безымянным пальцем и мизинцем, после лечения сплевывает через левое плечо 3 раза. Текст такой:
Молодой месяц, по белому свету бродишь, много народу видишь, всяких – живых и мертвых. Как у мертвого ни зубы, ни губы, ни десна не болят, у Адама ни зубы, ни губы, ни десна не болят, пусть у (имя) ни зубы, ни губы, ни десна не болят.
Илл. 3. Положение пальцев при лечении зубной боли. Фото автора
Грыжу также лечили с помощью заговора. Один из них, применяемый для лечения пуповой грыжи, воспроизвела М.И. Турбанова. Во время лечения безымянным пальцем и мизинцем она водит вокруг больного места. Грыжу лечат «утро-вечер» 3, 6 или 9 раз; нужно лечить «на убыль, когда маленький уж месяц». Слова следующие:
– Кого грызешь? – Грыжу. – Чтобы во веки веков не было ее отныне сейчас никогда не было ее.
О.Д. Подколзина рассказала, что при лечении грыжи (периодичность – каждый день) на пуп кладется лоскут ткани (после лечения сжигается в печи), после чего он прикусывается зубами («выкусываешь эту грыжу»). В это время произносят слова заговора, повторяя их 9 раз:
Грызь, грызь, что грызешь, грыз? Грызи-грызи, грыжи нет.
Лечение грыжи могло быть только акциональным: к пупу, когда грыжа «приподнималась», прикладывали монетку.
Для избавления от ячменя читали заговор, после чего сплевывали через левое плечо 3 раза (информатор М.И. Турбанова):
Кукиш, кукиш, кобылу купишь, кобыла сдохнет – ячмень сохнет. Поеду в город, куплю творог, сам себя буду кормить. Утрешняя заря Мария, в обед Варвара, вечерняя Маремьяна. Пособи, Господи, помоги, Господи, раба Божьего (имя). Аминь.
Следующий заговор также от ячменя:
На, пещемень, кукиш, что хочешь, то и купишь, купишь себе топор – голову срубишь.
О.Д. Подколзина, сообщившая его, описала акциональные элементы лечения от ячменя. Ячмень можно было вылечит, показывая в глаз «дули» (кукиш). Еще один способ: перед тем как опорожниться в туалете («по крупному»), нужно повертеть вокруг попы «дули» и затем 3 раза потыкать ими в глаз правой рукой (не дотрагиваясь до глаза). Считали, что от ячменя можно было умереть (З.С. Некрасова).
С помощью заговора лечили и чирей. Большой палец прижимали к безымянному и водили ими вокруг сучка по часовой стрелке, потом вокруг чирья, затем нужно было «поприжимать» их к больному месту. Произносили такие слова (сообщила З.С. Некрасова):
Как этот сучек засох, так у раба Божья (имя) чирей засох.
Существовал обряд для лечения волоса. З.С. Некрасова сообщила, что при его лечении не помогали ни капустный, ни свекольный листья, которые прикладывали к пораженному месту (оно гноилось). Читали текст на воду, куда заранее бросали немного золы (обязательно березовой, не осиновой) и медный пятачок (его могли не класть). Следующие слова повторяли 9 раз:
Отче наш, еже если на небесех, где воля твоя насущая, и не оставляй грехов, прости на(с) безбожников, безгрешников, да помоги, Господи, младенцу (имя). Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Волосок, волосок, выливайся на серебряный глазок.
Затем больное место поливали наговоренной водой. В случае успешного лечения волос вытаскивали, причем, если волос длинный – «сурочила» женщина, если короткий – виноват мужчина. Сама информатор этот способ лечения не применяла.
З.С. Некрасова с помощью заговора лечила рожу. Считалось, что всего существует 22 вида рожи, различающихся по цвету и другим характеристикам (что отражено в тексте заговора). Для этого 3 раза обводила вокруг раны (вероятно, пальцем) и читала сначала «Отче наш», затем следующий текст:
Рожа, рожа, рожавица, рожа нуровица, рожа белая, рожа чёрная, рожа ясная, рожа красная, рожа синяя, рожа наружная, рожа зашкурная, рожа костяная, нарывная, рассыпная, жильная, поджильная, кровяная, лесная, зашкурная, сухая, мокрая, нарывная, рассыпная, глазная, радосная. наносная, налётная, одинная, полденная, заговорная, переговорная, перерассудная, ненавистная, выйди с раба Божей (имя) с поражённого, крещённого, хоженного, с ног, с рук, с буйной головы, от чёрного волоса с русой, с белого лица, с ясных глаз, со всех костей, со всех можарей, со всех хрящей, со всех жил, со всех пожилков, со всех поставов, с белого тела, с чёрной утробы, с горячей крови, с ретивого сердца. Бабушка Саломида Иисуса Христа повевала, на рученьки принимала, раба Божьего (имя) исцеляла. Во имя Отца и Сына и Святого Духа, Аминь, Аминь, Аминь.
Потом на красную шерстяную тряпку помещала топленое сливочное масло, на него мел и обвязывала пораженное место. Сама информатор носила такую повязку продолжительное время. Это лечение она заимствовала от русской женщины.
З.С. Некрасова рассказала, как с помощью заговора она останавливала кровь. Текст заговора нужно было 3 раза быстро прочитать на одном дыхании (не дыша), после чего сплюнуть 3 раза через левое плечо:
Едет мужик стар, под ним кар. На море, на океяне жили три сестры: одна мыла, одна шила, третья кровь вынимала.
Информатор пояснила, что «кар» на коми языке означает «город». Здесь мы видим переосмысление заговоров на остановку крови, где обозначается масть коня. Например (тексты записаны в Тюменской области): «Из океана-моря // бежал конь карий (…)». Или: «Ехал Макарей // на лошади на карей. (…)». Другой вариант: На море, на сеновале, на кургане // ехал мужик, // под ним конь карь, // а ты, кровь, не кань. // Аминь» (Ермакова, 2008, сс. 204–206).
От испуга был такой обряд лечения (записан от М.С. Чесноковой): под левой грудью ребенка («где сердце») имитировали сосательные движения (словно высасываешь болезнь) и произносили заговорную формулу «высоси испуг, высоси испуг», после каждого раза сплевывали через левое плечо.
Вспоминают, что от испуга лечили заговоренной водой, после чего воду выливали в русскую печку (подробности обряда утеряны).
От болей в руке вокруг запястья повязывали шерстяную веревочку с молитвой «Отче наш». Ее снимали после того, как проходила боль, или она, исшаркиваясь, спадала сама (А.П. Дендеря) (Илл. 4).
Илл. 4. Шерстяная нитка для лечения болей в запястье. Фото автора
П.Н. Ефремова рассказала, как с помощью заговора лечили вывих. Брали «суровую» ниточку (немытую спряденную шерсть) и, произнося над ней утром или вечером следующие слова, завязывали 9 узелков:
Шел Господь полями, лесами, листьями, шатался, вывиху не боялся. Шла раба Божья (имя) шаталась, пихалась, вывиху не боялась. Косточки, сроститеся, жилочки, сойдитеся у раба Божьей (имя) во веки веков.
Затем ниточку завязывали вокруг больного места (например, запястья). После того как боль утихала, ниточку сжигали в печке или «хоронили» в земле, «чтоб она не валялась».
Когда ложились спать, читали «Отче наш»; когда вставали, произносили формулу «Господи, помоги». Перед тем как идти в лес или «в степь», говорили:
Во имя Отца прочитай. Огради нас, Господи, силой честного животворящего от всякого зла.
В дорогу читали такой заговор (после его прочтения нужно было сплюнуть через плечо 3 раза):
Спаситель мой, пошли со мной, ты впереди, я позади. Аминь. Аминь.
З.С. Некрасова перед дорогой произносит такие слова:
Ангел мой, ты со мной, ты впереди – я за тобой.
С помощью молитвы лечили от «видений» покойника (текст неизвестен), выводя больного в центр ограды. Сам лекарь произносил текст «на все четыре стороны».
Существовали заговоры для переселения в новый дом, для домового, косвенно связанные с темой здоровья как социального, а значит семейного благополучия. В новый дом обязательно приглашали домового со словами: Суседушка-батюшка, айда со мной жить (М.И. Турбанова). Или: Домовой, идем с нами (М.С. Чеснокова). Или: Соседушка-боканушка, переезжай с нами (П.Н. Ефремова). Когда заходили в новый дом, вносили хлеб с солью, квашню и говорили: Домовой, домовой, как я с хлебом-солью захожу в новый домой, пусть у меня будет всегда хлеб, соль, мука (и там все), и ты с нами (М.С. Чеснокова). П.Н. Ефремова отметила, что в новый дом первыми заносили квашню и кошку. Если домовой «душил», его нужно было покормить: на столе оставить «что-то покушать» со словами: Домовой-домовой, приди поужинай со мной (О.Д. Подколзина). Если домовой «показывался», нужно было положить в подполье хлеб (П.Н. Ефремова).
Скотолечение
Приемы скотолечения практически не сохранились. Коновалов называли «скотскими врачами» (П.Н. Ефремова). Н.П. Турушева вспоминает, что одна лекарка из д. Спасское «коров лечила молитвой». П.Е. Киселев (русский) лечил разбухшее вымя у коров тем, что прикладывал к нему «красную глину» (В.П. Костромина). Если у теленка был понос, его поили настоем тысячелистника, затем давали два сырых яйца. Такую процедуру повторяли дважды (А.И. Турбанова). При отравлении коровы ее поили вином, молоком. Мастит вымени лечили массажем (З.С. Некрасова).
Заключение
Народная медицина – «неотъемлемая часть культуры каждого народа…» (Бромлей и Воронов, 1976, с. 3). Медицинская культура омских коми аккумулирует опыт и знания, накопленные на материнской территории и приобретенные в Сибири. Можно говорить о ее взаимосвязи с родильной и похоронной обрядностью, жилищем, одеждой, пищей, народным календарем, хозяйственной деятельностью, т.е. с бытовой культурой в целом.
В результате исторического развития и под влиянием определенных факторов магико-медицинские знания коми, в частности омской группы, сложились в целостную систему. В ней выделяются как рациональная, так и иррациональная составляющие. Со временем система знаний изменилась: оказались не востребованными, главным образом, в связи с их замещением «официальной» медициной, а поэтому ушли в прошлое костоправство (при переломах), практика родовспоможения, приемы врачевания отдельных заболеваний, навыки лечения животных. Состав магико-медицинских знаний трансформировался и в связи со спецификой расселения омских коми в полиэтничных населенных пунктах. В связи с этим во врачебной практике совмещаются как собственно коми, так и по большей части восточнославянские элементы. Это хорошо видно, например, по заговорным текстам, применяемым коми врачевателями. На состав магико-медицинских знаний повлияла также политика, проводимая властями, по искоренению религиозных, а вместе с ними и иных «предрассудков».
В результате всех трансформаций «настоящих» лекарей сейчас значительно меньше, чем раньше. Речь идет о тех, кто занимался врачеванием «на большое общество». Кроме того, в настоящее время магико-медицинские знания, как правило, не имеют того ореола сакральности, которым они обладали раньше; знания достаточно легко передаются. В связи с этим многие информаторы владеют магико-медицинскими знаниями в «обрывочном» виде, например, знают один или несколько заговорных текстов.
В настоящее время причины трансформаций народной медицины кроются в заимствованиях из печатной литературы, средств массовой информации – газет, журналов, телевидения, радио, интернета. Они, с одной стороны, привносят новое, являясь факторами инноваций, с другой, актуализируют традиционное знание (Илл. 5).
Илл. 5. Круг чтения П.Н. Ефремовой. Фото автора
Дальнейшее изучение магико-медицинских знаний коми может быть связано с более углубленным (повторным) полевым обследование коми населенных пунктов Омской области. Возможно применение компаративного инструментария для выявления общего и особенного в этнокультурных процессах, протекающих среди коми-переселенцев Сибири.
Литература
Бараксанов, Г.Г., Конаков, Н.Д. и Рочев, Ю.Г. (1987), Омские коми, Коми филиал АН СССР, Серия препринтов «Науч. докл.», Вып. 167, Сыктывкар.
Белицер, В.Н. (1958), Очерки по этнографии народов коми. XIX – начало XX в., Изд-во АН СССР, Москва.
Бромлей, Ю.В. и Воронов, А.А.(1976), “Народная медицина как предмет этнографических исследований”, Советская этнография, № 5, cc. 3–18.
Виноградов, Г.С. (1915), “Самоврачевание и скотолечение у русского старожильческого населения Сибири: (Материалы по народной медицине и ветеринарии). Восточная Сибирь, Тулуновская волость, Нижнеудинский уезд, Иркутская губерния”, Живая старина, Вып. 4, cc. 325–432.
Волохина, И.В. (2005), Народная медицина русских Омского Прииртышья (конец XIX – XX век), Изд-во Института археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск.
Всесоюзная перепись населения 1959 года. Национальный состав населения по регионам России. Омская область, доступно на: https://demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_59.php?reg=50
Всесоюзная перепись населения 1959 года. Национальный состав населения по регионам России. Тюменская область, доступно на: https://demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_59.php?reg=68
Ермакова, Е.Е. (2005), Сибирская заговорная традиция (конец XX – начало XXI вв.): в 2 т., Издатель Пашкин, Тюмень.
Ермакова, Е.Е. (2008a), Заговорно-заклинательная традиция Тюменской области (тексты заговоров в записях 1980–2000-х годов), ИЭА РАН, Этнологические исследования по шаманству и иным традиционным верованиям и практикам, Москва.
Ермакова, Е.Е. (2008b), Традиционные магико-медицинские знания: учеб.-метод. пособие, Харитонова, В.И. (Ред.), Наука, Новосибирск.
Ермакова, Е.Е. (2012), “Массаж в системе магико-медицинских практик ижемцев Нижнего Приобья”, Медицинская антропология и биоэтика, № 1(3), доступно на: https://www.medanthro.ru/ru/practice/stories/item/132-massage-ermakova
Ермакова, Е.Е. (2012), “Народная медицина в системе религиозной обрядности коми-ижемцев Нижнего Приобья”, Археология, этнография и антропология Евразии, № 1, cc. 138–144.
Ильина, И.В. (1983), “Обычаи и обряды, связанные с рождением и охраной здоровья ребенка у коми”, Традиции и новации в народной культуре коми, Сыктывкар, cc. 14–24.
Ильина, И.В. (1985), “Народные врачеватели коми”, Традиции и современность в современной культуре сельского населения Коми АССР, Сыктывкар, cc. 71–78.
Ильина, И.В. (1989), “Традиционные представления коми об этиологии заболеваний”, Генезис и эволюция традиционной культуры коми, Сыктывкар, сс. 58–65.
Ильина, И.В. (1997), Народная медицина коми, Коми книжное издательство, Сыктывкар.
Итоги Всероссийской переписи населения 2010 года в отношении демографических и социально-экономических характеристик отдельных национальностей, доступно на:
www.gks.ru/free_doc/new_site/perepis2010/croc/results2.html
Конаков, Н.Д. и Котов, О.В. (1991), Этноареальные группы коми: Формирование и современное этнокультурное состояние, Наука, Москва.
Машарипова, А.Х. (2008), “Свадебная обрядность коми Омской области”, Вестник археологии, антропологии и этнографии, № 9, ИПОС СО РАН, Тюмень, cc. 205–207.
Патканов, С. (1911), “Статистические данные, показывающие племенной состав населения Сибири, язык и роды инородцев”, Записки ИРГО, Т. 11, Вып. 2, Санкт-Петербург.
Повод, Н.А. (2012), “Особенности погребально-поминальной обрядности у коми юга Западной Сибири”, Вестник археологии, антропологии и этнографии, № 3, ИПОС СО РАН, Тюмень, сс. 120–130.
Сидоров, А.С. (1997), Знахарство, колдовство и порча у народов коми. Материалы по психологии колдовства, Алетейя, Санкт-Петербург.
Шухов, И. (1928), “Зыряне Тарского округа и их охотничий промысел”, Известия, № 1, Издание Государственного Западно-Сибирского музея, Омск, сс. 90–120.
Список информаторов:
Боганец (в девичестве Куратова) Валентина Григорьевна, 1931 г.р., м.р. и м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Воробьев Михаил Константинович, 1924 г.р., м.р. и м.ж. – д. Кибер-Спасское Калачинского р-на. Русский.
Данилов Михаил Александрович, м.р. и м.ж. – д. Кирсаново Горьковского р-на. Коми-зырянин.
Данилова Клавдия Васильевна, 1930 г.р., м.р. и м.ж. – д. Кирсаново Горьковского р-на. Русская.
Дендеря (в девичестве Яркова) Александра Поликарповна, 1930 г.р., м.р. и м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Ефремова (в девичестве Уляшева) Прасковья Николаевна, 1935 г.р., м.р. и м.ж. – д. Ивановка Тарского р-на. Отец – коми, мать – полячка («половинщица»).
Киселева (в девичестве Куратова) Октябрина Федоровна, 1928 г.р., м.р. и м.ж. – д. Кибер-Спасское Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Кичигина Прасковья Михайловна, 1929 г.р., м.р. и м.ж. – д. Николаевка Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Костина Серафима Амусовна, 1926 г.р., м.р. и м.ж. – д. Кирсаново Горьковского р-на. Коми-зырянка.
Костромина Василиса Павловна, 1932 г.р., м.р. и м.ж. – д. Кибер-Спасское Калачинского р-на. Русская.
Куликова Мария Максимовна, 1930 г.р., м.р. и м.ж. – д. Ивановка Тарского р-на. Коми-зырянка.
Некрасова Зинаида Сергеевна, 1934 г.р., м.р. и м.ж. – д. Кибер-Спасское Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Ольгина Галина Васильевна, 1929 г.р., м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Пименова (в девичестве Матвеева) Надежда Семеновна, 1926 г.р., м.р. и м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Подколзина Надежа Николаевна, 1942 г.р., м.р. и м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Русская.
Подколзина Ольга Дмитриевна, 1959 (?) г.р., м.р. – д. Николаевка Калачинского р-на, м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Сердитова Ульяна Матвеевна, 1926 г.р., м.р. и м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на.
Тарачева Анна Васильевна, 1936 г.р., м.р. – д. Спасское Горьковского р-на, м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Турбанова Мария Ивановна, 1928 г.р., м.р. и м.ж. – д. Спасское Горьковского р-на. Коми-зырянка.
Турушева Надежда Павловна, 1936 г.р., м.р. и м.ж. – д. Спасское Горьковского р-на. Коми-зырянка.
Чеснокова Мария Степановна, 1939 г.р., м.р. и м.ж. – д. Николаевка Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Шарапова (в девичестве Абрамова) Зоя Кузьмовна, 1929 г.р., м.р. и м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Коми-зырянка.
Шахова Ирина Афанасьевна, 1932 г.р., м.р. – д. Владимировка, м.ж. – д. Ивановка Тарского р-на. Коми-зырянка.
Швачёва Валентина Ивановна, 1938 г.р., м.р. и м.ж. – с. Лагушино Калачинского р-на. Русская.