Дома можно охранять при помощи тех же идей, что применяются при экранировании, описанном во второй главе. Человек, создавший себе персональные барьеры, естественным образом переносит часть этой защиты и на окружающую жилую территорию, но такой процесс можно инициировать и сознательно. Проще всего с помощью данной техники экранировать одну отдельно взятую комнату. Для этого человек должен проделать точно такие же шаги, как и при персональном экранировании от нежелательных сущностей и энергии. Однако, как только щит охватит личное пространство, его следует расширить — до тех пор, пока он не покроет комнату целиком. Такой экран не стоит привязывать к человеку — это может оказаться слишком утомительным; лучше закрепить щит в самом помещении. Среди визуализаций, которые могут быть особенно полезны в данном случае, можно отметить установление связи с небесами наверху и с землей под ногами — пузырь словно врастает корнями в почву и одновременно соединяется с высшими силами.
Люди со слабыми персональными барьерами обычно не способны эффективно экранироваться, и они не должны пытаться ограждать физическую территорию до тех пор, пока не научатся устанавливать более прочные личные границы. Неотъемлемой частью здоровых барьеров является хорошо развитое чувство собственного пространства — не только на физическом, но и на эмоциональном уровне. Кроме того, человека со слабой персональной защитой легко напугать; им часто манипулируют или командуют окружающие. Научившись говорить «нет» и установив рамки в отношениях с живыми людьми, он сможет поддерживать те же границы и для вторжения духов.
Когда человек в помещении чувствует себя в безопасности и покое, это ощущение впитывается в стены здания подобно любому другому эмоциональному осадку. Чем дольше люди живут в определенном пространстве, тем больше энергии накапливается в его материальной структуре. Такая концепция находит отражение в учении фэн-шуй, согласно которому потоки энергии обычно следуют за перемещениями людей, а стены и прочие физические барьеры, поскольку признаются нами таковыми, также служат препятствием и для незримых течений. В общем и целом, благодаря этому факту дома существуют не только на материальном уровне, но и в мире призраков. Хотя подобные процессы и происходят без нашего сознательного участия, их можно спровоцировать и умышленно, когда необходимо установить вокруг жилища более мощные барьеры. Вложив свои цели и намерения в его стены и убедившись в их прочности и устойчивости, жильцы способны сделать их непроницаемыми для призраков.
Установление энергетического ограждения — это еще один метод охраны дома. При этом мы фокусируемся на особых точках защиты внутри здания или вокруг него. Такие точки обычно представляют собой физические объекты — к примеру, святые медали. Предметы, используемые в качестве амулетов, должны соответствовать вероисповеданию жильцов. Если же семья не религиозна, они должны иметь особую значимость. Большинство талисманов для защиты дома представляют собой сочетание слов и символов, что обеспечивает им наибольшую эффективность. Эти слова и символы, как и сами вещицы, тоже служат объектом фокусировки намерения и веры. Наши ощущения играют огромную роль во всех методах защиты, но при ограждении жилища они особенно важны. Повесив в доме материальные объекты как воплощение охраны, хозяева обретают наглядное свидетельство тому, что отныне они находятся в безопасности на всех уровнях. А когда сами предметы не видны (как в случае с закопанными во дворе святыми медалями), тогда сам факт их размещения становится невероятно ярким символом и усиливает наше чувство уверенности.
Конечно, такие умственные упражнения, как визуализация и аффирмации, играют немаловажную роль, помогая людям формировать барьеры против привидений. Тем не менее вера и молитвы тоже являются очень мощными инструментами. Вера не обязательно должна иметь отношение к какой-либо определенной религии — верить можно в эффективность самих действий и ритуалов. Чтобы решить, что лучше подойдет для данной конкретной семьи, исследователю необходимо узнать как можно больше о принятых в ней убеждениях и соответствующим образом адаптировать имеющиеся методы защиты. Независимо от того, строятся ли психические барьеры при помощи работы с энергией, аффирмаций или молитв, конечный результат всегда должен быть один:
вокруг дома появились прочные границы, которые не позволяют нежелательным сущностям и энергии проникнуть внутрь;
эти границы и метод их создания имеют прямое отношение к верованиям семьи и особо значимым для нее символам;
жильцы прекрасно чувствуют этот барьер и готовы при необходимости его обновить;
хозяева дома работают над созданием здоровых границ личного пространства и больше не чувствуют себя жертвами.
1 Вдовья площадка — площадка с перилами на крыше прибрежного дома, где жены моряков ожидали своих мужей. — Примеч. пер.
2 Нарамник — часть монашеского одеяния, носимая на плечах. — Примеч. пер.
3 После молитвы за врагов Иисус обращается к Матери: «Жено! Се сын Твой». Потом говорит ученику: «Се Матерь твоя!» Третье Слово обращено к раскаявшемуся разбойнику, висящему на кресте рядом с Христом: «Истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною в раю». Иисус дает утешение и надежду другим и только в четвертом Слове вспоминает о Себе: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил!» Пятое Слово — «Жажду!». Шестое — «Свершилось». И, наконец, седьмое: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой». Последние Семь Слов Христа часто являлись источником вдохновения и основой для многих поэтических и музыкальных произведений.
Глава 7
Прогоняем непрошеных гостей
Очищая дом Ирвинга от застоявшейся энергии, я порядком выбилась из сил. Из-за несчетного количества забившего пространство материального хлама было непросто сосредоточиться на спиритическом аспекте. Видимый хаос не просто отвлекал — он значительно осложнял мне задачу. Сколько бы стараний я ни вкладывала в свою работу, я знала, что ее результат долго не продержится — разве только Ирвинг и его мать не решатся наконец привести дом в порядок. Если физическая составляющая жилища не изменится кардинальным образом, то не пройдет и нескольких недель, как все вернется на круги своя. А ведь здесь жила еще и бабушка Ирвинга, чье старческое слабоумие и неуклонное приближение к смерти лишь добавляло в пространство еще больше отрицательной энергии. Я понимала, что родные не хотят отправлять ее в дом престарелых, и все же чувствовалось с их стороны некоторое пренебрежение по отношению к старушке, которое заставило меня предположить, что ей, возможно, было бы лучше находиться под опекой профессионалов. Однако меня наняли для того, чтобы оздоровить энергетику и выгнать привидений. И хотя в работе мне была предоставлена относительная свобода действий, нельзя было не понять: выскажи я свое мнение касательно бабушки, я преступила бы дозволенные границы. Поэтому мне пришлось смириться с ее присутствием. По сравнению со старушкой, беспорядок оказался сущим пустяком!
Медленно, но верно мы расчищали пространство от засорявшей его ненужной энергии и эмоциональных осадков. Каждый раз, расправившись с очередной комнатой, мы замечали, что она стала более открытой и светлой, хотя весь материальный хлам по-прежнему оставался на месте. Совместными усилиями мы с Джули вычистили один длинный заставленный коробками коридор — она начала с одного конца, а я — с противоположного. В конце концов мы встретились посередине и признали коридор чистым. И вот, наконец, у нас осталось одно последнее помещение — передняя застекленная терраса, где бабушка Ирвинга проводила большую часть своего дня. Сквозь приоткрытую дверь слышалось монотонное бормотание телевизора.
— Что-то мне совсем не хочется туда заходить, — сказала Джули.
— Мне тоже, — ответила я. — На то есть немало причин.
Мы с Джули смотрели на дверь.
— И все же нам действительно необходимо очистить террасу, верно? — спросила она.
— Да, — ответила я. — Причем она нуждается в нас больше, чем все остальные помещения. Однако давай я покажу тебе одну хитрость. Ты ведь знаешь, какую важную роль в очистке играет визуализация, правда?
Джули кивнула.
— Наши физические телодвижения — это всего лишь символы. Они помогают нам сосредоточиться. Настоящую же работу выполняет энергия. А она следует нашим намерениям.
— Конечно-конечно, — ответила Джули, — только вы уже говорили все то же самое примерно миллион раз. И как же это поможет нам?
Я положила ладонь на закрытую дверь и улыбнулась.
— Для того чтобы удалить плохую энергию, тебе не обязательно физически находиться в комнате и совершать выметающие движения руками, — объяснила я. — Если у тебя получится как следует сосредоточиться, ты можешь оздоровить пространство во всем доме, не сходя с места!
Джули возмущенно посмотрела на меня.
— Вы хотите сказать, что мы только что облазили все комнаты снизу доверху, хотя могли бы просто стоять в гостиной и очень-очень старательно думать?
— Теоретически — да, — ответила я. — Но лучше все-таки находиться в том помещении, которое очищаешь, и взаимодействовать с ним напрямую. Для работы с энергией на расстоянии требуется сконцентрироваться очень тщательно, а тот, кто на это решился, должен быть настоящим мастером визуализаций. Имея дело с настолько запущенным домом, я всегда предпочитаю работать непосредственно на месте, ведь физические действия немало способствуют психическим. Но для комнаты бабушки, думаю, мы можем сделать исключение.
Джули уставилась на закрытую дверь и кивнула. Небрежным движением она поправила очки и спросила:
— Итак, что же нам нужно делать?
— Встань вот здесь. Направь все свои мысли внутрь себя и сосредоточься. Представь, как выглядит комната по ту сторону двери.
— Но мы там еще не были! — заметила Джули.
— Мы ведь видели бабушку, значит, знаем, на что похожа ее энергия, — напомнила я.
Джули содрогнулась.
— Неужели вы хотите, чтобы я сконцентрировалась на этом?!
— Все верно, — ответила я.
— Я случайно не говорила вам, как я вас сейчас ненавижу? — съязвила Джули.
Я пожала плечами и заметила:
— По крайней мере, по ее энергии ты вряд ли будешь скучать.
Джули вздохнула.
— Итак, — сказала я, — сфокусируйся на энергии бабушки и используй ее как точку опоры. Мысленно войди на террасу. Представь, будто стоишь посередине, и начинай совершать те же движения, при помощи которых мы очистили и все остальные комнаты в доме. Вообрази все очень живо и ярко, прочувствуй это, словно ты действительно находишься там и прогоняешь энергию.
Мы с Джули несколько минут пытались сосредоточиться, а за дверью все так же невнятно что-то бубнил телевизор.
— А может, это просто мое воображение? Как же мне разобраться? — спросила Джули.
— Тебе показалось, будто ты делаешь это в реальности?
— Наверное, — ответила она. А затем, поежившись, призналась: — Но я не уверена.
— Говоря по правде, лучшее доказательство — это когда твою работу замечают другие. Именно так я сама оцениваю свои результаты. Я-то знаю, что ощущаешь, мысленно проникнув в комнату и оздоровив ее энергию, но все равно жду отзывов от людей вроде тебя или Ирвинга — заметите ли вы разницу или нет.
Размышляя об услышанном, Джули кивнула будто сама себе. Она отошла от двери и вытерла ладони о брюки. Так она делала на протяжении всего процесса — словно старалась избавиться от грязи. Разумеется, наша очистка была нематериальной, и ни я, ни Джули не касались ничего, что могло бы нас испачкать в физическом смысле этого слова.
— Это тоже хороший признак, — сказала я.
— Что именно?
— Ты только что вытерла ладони о брюки. Могу поспорить: ты даже не отдавала себе в этом отчета, но на подсознательном уровне почувствовала, будто испачкалась, — заметила я.
Джули взглянула на свои ладони и слегка усмехнулась.
— Да, думаю, вы правы. Весь этот хлам сводит меня с ума.
— Обращай внимание на свою подсознательную реакцию, — посоветовала я. — Я заметила: этот жест ты повторяешь постоянно, как только начинаешь активно трудиться над очисткой комнаты. Думаю, на определенном уровне сознания ты чувствуешь, будто вся застоявшаяся грязь прилипает к тебе. Вот и сейчас ты снова вытерла руки — значит, во время визуализации ты не просто рисовала у себя в голове красивые картинки.
Джули выглядела слегка измученной. Она заметила:
— Эти картинки вовсе не были красивыми...
— В общем, я думаю, мы справились с бабушкиной комнатой, — сказала я. Ободряюще обняв Джули за плечи, я повела ее прочь от террасы. Мы шли по коридору, и тут девушке попался на глаза чулан, где мы впервые увидели движущиеся тени.
— Ты все еще чувствуешь их присутствие? — спросила я. Свой ответ на этот вопрос я уже знала, но мне хотелось узнать и ее версию. Всегда бывает полезно услышать чужое мнение — особенно если дело касается привидений.
Джули закрыла глаза и чуть наклонила голову в сторону кладовой, словно прислушиваясь. Она слегка нахмурилась, стараясь сосредоточиться, и ее светлые брови будто срослись на переносице.
— Хмм, — неопределенно протянула она.
— Хмм? — переспросила я. — И что же это «хмм» означает?
Она еще некоторое время оставалась в такой позе, прислушиваясь. Когда Джули снова открыла глаза, они словно стали ярче, а оттенок лаванды еще заметнее проступал среди голубых прожилок.
— Это похоже на эхо, — сказала девушка. — Будто они здесь, но на самом деле их нет. Я больше не чувствую в чулане ничего конкретного, но там словно осталось... присутствие. Где-то там. Не здесь, но недалеко отсюда. Словно они отступили на несколько шагов и затаились. Вам это не кажется полной бессмыслицей?
— Я чувствую примерно то же самое, — ответила я. — Не буду притворяться, что знаю географию мира призраков, однако я уверена: они удалились из дома, как только мы приступили к очистке. Возможно, мы вытолкнули их за дверь вместе с ненужной энергией, ведь они и сами — не что иное, как энергия, и это наиболее простой способ выгнать их вон. Но ты все же права — по всей видимости, они не ушли далеко, и сейчас стоят поблизости, выжидая.
— Ждут, когда мы, наконец, уйдем? — спросила Джули.
Я кивнула.
— Скорее всего. Они привыкли относиться к Ирвингу как к жертве. Мы являемся новой единицей в этом доме, но если они разумны и наблюдательны, то поймут, что долго мы здесь не пробудем. Им остается всего лишь подождать, пока мы удалимся.
Джули нахмурилась.
— Вот только, — мрачно ухмыльнулась я, — они немало расстроятся, когда узнают, что мы научили Ирвинга практически всему, что знаем сами. И теперь он уже не будет их жертвой.
Джули снова закрыла глаза и постаралась настроиться на призраков. Она наклонила голову вперед, затем назад, потом, вероятно, сама того не замечая, с силой сжала кулаки. Спустя некоторое время девушка опять вздохнула. Выглядела она слегка расстроенной.
— Значит, наша энергетическая работа выгнала их вон, — сказала она, — но они могут вернуться обратно? Это несправедливо. Я имею в виду вот что: Ирвинг вызвал нас сюда, чтобы мы избавили его от этих тварей, но вы говорите, что как только мы уедем, они, скорее всего, снова будут тут как тут! Неужели мы не можем сделать что-то более надежное?
— Не стоит недооценивать важность психических барьеров, — предупредила я. — Очистка энергии — это только один этап. Нам еще предстоит поработать с Ирвингом и установить вокруг дома щиты и ограждения, которые не пустят сущностей обратно. Конечно, все, что мы сделаем, не будет настолько же долговечным, как, скажем, материальная стена. Результат нашей энергетической работы со временем станет слабеть, и Ирвингу придется обновлять барьеры примерно раз в месяц. Этого будет вполне достаточно.
— А если не будет? — не успокаивалась Джули. — Вы не можете просто отправить их к свету, или еще что-то в этом роде?
— Не нужно верить всему, что показывают по телевизору, — проворчала я и пошла дальше по коридору.
Как оказалось, Ирвинга мучили те же вопросы и сомнения. В течение всего нашего нелегкого процесса энергетической очистки он терпеливо сидел в своей комнате. Когда мы с Джули вошли, он буквально подпрыгнул на своем компьютерном кресле.
— Они ушли? — спросил он. — Вы отправили их к свету?
Я многозначительно посмотрела на Джулии и ответила:
— Все не так просто, как показывают в кино. Но в доме их больше нет, по крайней мере сейчас.
Ирвинг снова повторил свой нервный жест с волосами и стрельнул глазами в направлении чулана за кроватью.
— По крайней мере сейчас? — переспросил он. Видно было, что он хочет задать еще много вопросов, но не знает, с чего начать.
— Вот как обстоят дела, — сказала я. — Тени, которые вы видели в чуланах и других местах, — действительно, призраки. Это не просто осадочные паранормальные явления или нечто подобное. — Я подняла руку вверх, видя, что Ирвинг хочет возразить. — Знаю, все это вы уже и так знаете, но удостовериться никогда не помешает. Порой осадочные сгустки бывают очень похожи на настоящих привидений, особенно если мы видим какие-либо регулярно повторяющиеся действия или инсценировку неких событий. Но в подобных паранормальных явлениях отсутствует интеллект, поэтому избавляться от них следует совершенно иначе, нежели от наделенных сознанием сущностей. Иногда с разумными призраками иметь дело намного проще, а иногда и намного сложнее, чем с осадком.
Ирвинг переводил взгляд с меня на Джули и обратно. Он неуверенно спросил:
— И что же из этого у меня?
— Разумные привидения, — повторила я. — Я ведь уже сказала: это не осадок.
— Я не то имел в виду, — ответил Ирвинг. — У меня — сложный случай или простой?
Я облокотилась на дверь и тщательно обдумала свои последующие слова. Обычно самое трудное, с чем приходится сталкиваться при паранормальных явлениях, — это страх, который испытывает человек, когда нечто сверхъестественное пересекается с его повседневной жизнью. Большинство людей огорчает уже сам факт, что привидения действительно существуют и могут некоторым образом влиять на наш материальный мир. А в тех редких случаях, когда призрак оказывается злонамеренным или хотя бы просто вредным, клиенты пугаются еще больше — ведь их гость с того света обращает на них особое внимание и при этом является разумным!
— Я попробую начать с простого способа, — сказала я. — Мы удалили из дома застоявшуюся энергию, а вместе с ней выгнали и злых сущностей. Через несколько минут мы с вами пойдем строить психические ограждения и барьеры вокруг здания. Они будут удерживать призраков на расстоянии.
Ирвинг задумался, а затем задал тот же вопрос, что и Джули:
— А если не будут?
— Тогда у нас остается еще несколько решений, — ответила я. — Хотя послать что-либо к свету технически возможно, эта идея кажется мне слишком бесцеремонной. Только подумайте: привидение осталось в земном мире. Если это призрак человека, значит, его, по всей видимости, удерживают здесь незавершенные дела. По сути, у него проблемы, и, не решив их, он не может перейти на следующую ступень бытия. И тут появляется некий медиум, который просто открывает дверь в небеса и с самыми благими намерениями заталкивает туда дух человека, не спрашивая, готов он к этому или нет! Я не могу так поступить. Не думаю, что у меня есть право судить, пора ли вашим призракам отправляться к свету.
— Знаете, а я ведь никогда об этом не задумывалась! — заметила Джули.
— А я об этом думала немало. И я так делать не буду, — сказала я. — Но это вовсе не помешает мне поговорить с духами и помочь им самим принять правильное решение. Большинству привидений, с которыми мне приходилось сталкиваться за долгие годы практики, нужен был всего лишь хороший психолог. Он бы помог им разобраться в проблемах, которые удерживали их на Земле. Но дело в том, что психологи обычно не разговаривают с умершими. Поэтому для меня не составляет труда уговорить их забрать свои антенны и отправиться куда следует. Однако проблема, Ирвинг, вот в чем: мне кажется, ваши призраки — не человеческие.
— А вы уверены, что это не демоны? — спросил Ирвинг.
Джули покачала головой.
— Они не демоны, — уверенно сказала она.
— На свете есть много необычных существ и явлений, Ирвинг, — объяснила я. — Живому человеку не под силу все это классифицировать. К основным категориям можно отнести осадочные паранормальные явления, человеческих призраков и нечеловеческих. Последние никогда не были людьми, поэтому они не ведут себя и не думают, как люди. Они принадлежат к миру духов, и говорить с ними про антенны — только впустую тратить время.
— Понятно, — сказал Ирвинг, — и что же вы можете сделать?
— Я знаю два способа избавиться от подобных сущностей — более долговечных, нежели простое выдворение их из дома и мысленное закрытие дверей. Первый вариант — напасть на них. На психическом уровне нужно следовать за ними по пятам и очень сильно бить, чтобы им больше никогда не захотелось вернуться обратно. Второй способ — пленить призраков. Я прибегаю к нему только в самом крайнем случае.
— Как это — пленить? — спросил Ирвинг.
Джули оживилась — эта тема ее интересовала. В старших классах школы и в колледже она провела немало времени над старинными книгами, изучая идеи ловли и заключения призраков. Многие из прочитанных ею текстов были знакомы и мне, но Ирвинг, несомненно, слышал об этом впервые. Большинство таких книг связаны со средневековой некромантией и обрядовой магией. Учитывая то, что Ирвинг был христианином, мне не хотелось вдаваться в излишние подробности касательно их содержания. Я знаком попросила Джули молчать, прежде чем она успела открыть рот.
— По сути, вы строите тюрьму и даете призраку тайм-аут, — сказала я.
— Да уж, настолько упрощенное определение я слышу впервые, — сердито проворчала Джули.
— Но это чистая правда, — ответила я.
Ирвинг несколько скептически посмотрел на нас, переводя взгляд с меня на Джули.
— Но как можно сделать тюрьму для привидения? — поинтересовался он.
— Ну, если нам известен его оккультный знак или имя... — начала Джули, но я снова ее остановила.
Вздохнув, я сказала:
— На эту тему написано много старинных книг, но, в сущности, вам необходимо всего лишь построить барьер, как при экранировании или ограждении. Можно взять в руки кувшин и наполнить его собственной энергией и намерениями — так, чтобы он стал реальным и по ту сторону бытия. Затем нужно поместить привидение внутрь сосуда и хорошенько его закупорить.
Судя по взгляду, которым смерила меня Джули, она все еще не одобряла мою крайне упрощенную версию, но все-таки прикусила язык. Ирвинг поразмышлял над услышанным и наконец спросил:
— А как же оно туда поместится?
— Это трудно объяснить, — сказала я, уже жалея, что вообще затронула тему пленения.
— Ну, уж эта-то часть совсем не сложная, — не унималась Джули. — Все очень просто. Призраки — всего лишь энергия. Размер и форма сосуда абсолютно не важны, ведь эти понятия применимы только к материальному миру. Если посадить сущность в емкость, она непременно там поместится.
— Как Джинн из кувшина? — спросил Ирвинг.
— Именно! — воодушевленно воскликнула Джули. — Собственно, истории о джиннах в бутылке восходят к соломоновым традициям. Если вам удастся сделать нечто похожее на медные сосуды Соломона, вы сможете посадить туда любое привидение.
Брови Ирвинга сошлись на переносице — он не поспевал за мыслью Джули.
— Что-что соломоново? — переспросил он.
— Согласно еврейскому преданию, библейскому царю Соломону было дано медное кольцо, которое позволяло ему держать духов под контролем, — объяснила я. — Существует целая традиция, основанная на нескольких отрывках из Библии, — она касается искусства Соломона управлять призраками. Но все это очень спорно. В любом случае не стоит прыгать с места в карьер и сразу приступать к пленению духов. Зачем резать масло палашом?
— Как-как? — переспросил Ирвинг.
— Сначала всегда нужно попробовать пойти самым простым путем, — объяснила я. — Столкнувшись с призраком человека, попытайтесь поговорить с ним и прийти к соглашению. Если же ваши сущности определенно не имеют отношения к человеческой природе, то проще всего будет выгнать их из дома и установить крепкие границы. Хотя теоретически попробовать наладить контакт можно и с ними. Они не такие уж сопляки, — засмеялась я. — Давайте попробуем все варианты по порядку, а потом посмотрим — вдруг вы согласитесь, что в доме наконец стало хорошо.