Девушка сняла лифчик, и наружу тут же выпрыгнули силиконовые груди. Он заметил, что неумелый хирург не смог расположить соски посередине, и теперь они будто страдали каким-то космическим косоглазием. Мужчина обнажил свое мужское достоинство с надетым на него прозрачным презервативом. Он зарычал, запрыгнул на женщину, и они стали вразнобой издавать стоны и крики. Он – рев, напоминающий завывание гонного лося, она – прерывистый визг, наподобие писка попавшей в мышеловку мыши. Они активно делали вид, что их постепенно накрывает волна удовольствия. В этот момент к ним присоединились еще две девушки, быстро разделись и начали ласкать совокуплявшуюся пару. И все издавали поистине животные крики. Генеральный секретарь ООН Станислас Друэн устало выключил канал, транслирующий порнографию, – в тот самый момент, когда тела охватило неистовство, а крики стали ритмичнее и громче. Наступившая после этого тишина показалась ему давящей. Из окна своей квартиры в престижном районе Пятой авеню он залюбовался Манхэттеном. Генсек налил виски, раскурил сигару и включил радио, чтобы послушать новости. Пропитавшись последними бедами и несчастьями этого мира, он записал их на листе с какими-то изображениями и схемами. Затем стал рисовать стрелки, соединяющие те или иные сведения, подчеркивать слова, названия и имена. Отложив лист, он достал из чехла подарок Натальи Овиц, семиугольную шахматную доску, и вспомнил, что она ему сказала: «Это поможет вам понять ставки в мировой игре – если, конечно, немного дистанцироваться». Услышав сообщение о том, что ракета Сильвена Тимсита наконец-то стартовала, он позволил себе поднять черного слона, сделал ход по диагонали и поставил его в центре доски. Аналогичным образом он выдвинул вперед зеленую пешку, которая символизировала собой новую серию терактов, совершенных смертниками-суннитами в Сирии, – порядка ста человек погибли и вдвое больше получили ранения. Террористические атаки производят впечатление на молодежь и пробуждают в них склонность к саморазрушению, в итоге они становятся легкой добычей религиозных течений. Насилие буквально очаровывает податливые умы. Чем больше совершается жестокостей, тем активнее слабые поддерживают тех, кто их творит. После сообщения о возобновлении Чемпионата мира по футболу Станислас Друэн выдвинул вперед несколько белых пешек. Великое таинство футбола, транслируемого по телевизору, вызывает у людей желание приобретать совершенно бесполезные продукты ежедневного потребления. Сопровождающая спортивные события реклама, значительно более интенсивная, чем обычно, воздействует на подсознание, побуждая покупать продукты питания и одежду тех производителей, которым отдают предпочтение знаменитые футболисты. Что немедленно приводит к биржевому росту. Журналист на экране заявил, что, по последним данным, порядка девяноста процентов египетских девушек подвергаются процедуре женского обрезания, на котором настаивают их матери, под тем предлогом, что это якобы избавляет от бесплодия. Кроме того, восемьдесят процентов из них стали жертвами изнасилования или по крайней мере покушения на него. Станислас Друэн передвинул несколько красных пешек в лагере феминисток. Женщины никак не могут объединиться. Хотя определенный прогресс все же наблюдается. Раньше они даже не осмеливались говорить, а когда становились жертвами изнасилования, стыдились этого факта. Сегодня они уже считают себя вправе упоминать о подобных тягостных моментах своей жизни, а некоторые в своей смелости доходят даже до того, что подают жалобы, хотя в их странах это оборачивается против них самих. Долгожительница мадам Фабьен Фулон, недавно отметившая свою сто пятьдесят первую годовщину, подвигла некоего миллиардера заявить о намерении построить в Женеве огромный геронтологический центр, который возглавит доктор Сальдмен. Станислас Друэн выдвинул вперед две желтые пешки. Сальдмен в конечном счете создаст общество двухсотлетних старцев, и органы социального обеспечения его просто возненавидят. Как профинансировать сто шестьдесят лет пенсии, если ее будут подпитывать всего сорок лет активной жизни? Вот она, новая головоломка для экономистов. Разве что долгая старость будет доступна только богатеям, что вполне вероятно. Таким образом, продолжительность жизни в будущем грозит превратиться в еще одну статью социального неравенства. Официальная презентация проекта строительства лунной станции эмчей, Лунаполиса, по мнению Генерального секретаря, заслуживала выдвижения вперед ладьи в лагере Фиолетовых. Эмме-109 удалось сделать гениальный ход. В тот самый момент, когда все как один стали клеймить ее позором, а микролюди расположились большим лагерем посреди Центрального парка Нью-Йорка, королева в итоге сумела заручиться поддержкой международного сообщества в деле завоевания космического пространства. Теперь, после пережитого покушения, ее будет окружать совершенно новый ореол, она станет еще харизматичнее и будет пользоваться еще большим доверием. После сообщения о том, что профессор Фридман намеревается создать роботов, наделенных признаками пола, Станислас Друэн поднял ферзя, стоявшего за линией синих пешек. Половые различия позволят андроидам стать сильнее. Ведь в природе двуполые живые организмы в конце концов значительно потеснили тех, кто размножается партеногенезом. Он обошел семиугольную шахматную доску по кругу, глотнул виски, закурил, взглянул на фигуры, едва уловимым жестом передвинул несколько пешек и скрестил руки на груди. Каждый защищает свой лагерь, свой цвет, свои представления об идеальном будущем. А мотивацией для всех служат их собственные утопии. Генсек глубоко вздохнул. А король в этих семиугольных шахматах я. Друэн сказал себе, что должность Генерального секретаря ООН вознесла его на самую вершину иерархии человеческого общества. И пока эту игру, которая становится все более захватывающей, контролирую я, все будет хорошо… Он взглянул в окно на нью-йоркские небоскребы, освещенные тысячами огней, и они показались ему восхитительными. Затем он включил музыкальный центр и поставил «Реквием» Верди. Когда под звук барабанов, скрипок, рожков и хора мелодия стала набирать силу, у Станисласа Друэна сложилось впечатление, что жизнь его щедро вознаградила и что все остальные люди полные придурки. 97. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: ВЕРШИНА ЦИВИЛИЗАЦИИ
Считать, что общество достигло «критической точки» (вершины, после прохождения которой процесс развития и роста приобретает обратный характер), можно в том случае, если: – политики урезают свободы во имя национальных интересов; – журналисты скрывают истину в угоду своему собственному мнению; – религиозные деятели мешают людям любить друг друга – ради любви к Богу; – учителя сдерживают полет воображения во имя дисциплины; – банки дают предприятиям в долг заведомо больше денег, чем те смогут им вернуть; – судьи отказываются от справедливого суда во имя своих собственных моральных ценностей; – больницы превращаются в места, где вирусы мутируют и становятся неуязвимыми; – военные разжигают войны, чтобы испытать новые образцы вооружений. И в общем случае: – те, на кого возложены обязанности пожарных, становятся поджигателями, чтобы доказать, что без них нельзя обойтись, и тем самым оправдать повышение своей зарплаты. Эдмонд Уэллс, «Энциклопедия Относительного и Абсолютного знания», том XI98.
Между ног пробежала крыса. Профессор Давид Уэллс вышел из клиники, где в самый последний момент спасли его подругу, королеву Эмму-109. Он знал, что теперь, чтобы восстановить силы, ей нужен сон. Ученый шагал по широким, забитым людьми проспектам Нью-Йорка, чувствуя себя одиноким и никому не нужным. Зазвонил смартфон. Аврора. – Браво, Давид. Я следила за твоими похождениями по телевизору. – А как дела у тебя? – Я решила вернуться в политику и примкнуть к движению феминисток. Мне кажется, напрасно я тогда все это бросила, ведь положение женщин в мире с каждым годом только ухудшается. Теперь попытаюсь объединить в федерацию все группы, отстаивающие права представительниц слабого пола. Давид направился в Центральный парк, где можно было увидеть временный лагерь эмчей – скопление палаток, освещенных фонарями и обогреваемых переносными радиаторами. Ученый остановился и стал наблюдать, как посреди лужайки микролюди готовили в котле еду. Сердце его сжалось. – Возобновить борьбу за права женщин – великолепная идея. Как там дети? – Как раз из-за них я тебе и звоню. Они хотят с тобой поговорить, передаю им трубку. – Алло, пап? – донесся до него голос девчушки. – Мы видели тебя по телевизору. – Да, папа, мы слышали, что ты вел самолет, на борту которого находилось все микрочеловечество, – добавил Осирис. – Но пилотом был не я, а Мартен Жанико. – А еще как ты водил за собой людей по пустыне! – тут же отозвался Кетцалькоатль. – Опять не я, в пустыне нами руководила Наталья Овиц. Но дети будто даже не слышали его возражений. – Пап, мы тебя любим. Возвращайся скорее. – Сначала мне нужно закончить здесь кое-какие дела. Вы же знаете, что такое административные формальности. – Да плюнь ты на них, пап, нам тебя не хватает. Возвращайся скорее. – Передайте трубку маме. Аврора, ты хочешь, чтобы я вернулся? – Знаешь, после твоего отъезда, с учетом того, что мы расстались, я организовала нашу жизнь совсем по-другому. Даже дети и те к этому привыкли. У нас все будет хорошо. – Но они просят меня вернуться. – Не будь таким наивным, это лишь проявление вежливости. Без тебя у нас все просто замечательно. Звони иногда, чтобы они не забыли голос отца, но на данный момент будет лучше, если ты не будешь мешать мне начать новую жизнь. – А как же наша с тобой семья? – Мне кажется, мы не созданы друг для друга, это в равной степени касается и тебя, и меня. Более того, на мой взгляд, в мире вообще нет людей, созданных для совместной жизни в целом и уж тем более для быта. По правде говоря, я полагаю, что человек всегда остается одинок, а союз между двумя людьми – не более чем фикция, призванная угодить миру, основанному на потреблении. Я одна. Ты один. Наши дети, хоть и тройняшки, позже тоже познают одиночество, и чем быстрее мы примем для себя эту реальность, тем будет лучше. Конечно, сегодня, скорее всего, ты видишь в этом одни лишь минусы, но когда-нибудь еще скажешь мне спасибо, я в этом даже не сомневаюсь. – Благодарить тебя за то, что ты разрушила нашу семью и разлучила меня с детьми? Ты это хочешь сказать?! – Не думай, что я тебя отвергаю. По сути, я тебя люблю и именно поэтому разрушила систему, которая перестала функционировать, обреченная долго приходить в упадок. Вперед, бабочка, взлетай один! Доброго вечера, Давид. Аврора отключилась. В этот вечер его охватило неодолимое желание с кем-то поговорить, но из близких рядом не было никого. Тогда он воздел глаза к небу, чувствуя себя совсем маленьким в этой огромной Вселенной. На глаза ему попалась вывеска бара: «Розовый рай», и он вспомнил парижский ночной клуб, в котором Аврора танцевала десять лет назад. Он подошел к входной двери. Стоявший у входа крепкий малый оглядел его с головы до ног, попросил показать деньги, а когда ученый выполнил эту просьбу, охранник поставил ему на ладонь небольшой штамп. Танец Авроры входил в резонанс с движениями моей бывшей спутницы жизни Инь-Ми-Ян из Атлантиды. Мгновение, которое я буду помнить всегда, в каждой последующей жизни. Внутри «Розового рая» царила шумная атмосфера, создаваемая ритмичной композицией в стиле хард-рок из альбома Highway to Hell [6] древней австралийской группы AC/DC. Кружащие в вихре пятна всех оттенков и цветов дополняли собой хмельное состояние, вызванное таблетками и спиртными напитками, подаваемыми в грязных стаканах. Длинная стойка служила сценой. Среди пивных кружек перед толпой полуночников танцевали девушки. Из одежды на них были только лифчики и стринги с блестками. На подмостках поменьше на металлическом шесте крутились микроженщины (по-видимому, из тех, что встали лагерем в Центральном парке), тщательно копируя движения своих коллег из мира Великих. Шоу в двух измерениях. Ему вспомнилось, как Эмма-109 сожалела, что между ними и Великими не может быть интимных отношений. Как бы там ни было, если полноценный половой контакт и невозможен, то возбуждение танцем представляется вполне допустимым. Эмчи превратились в новомодное увлечение, связанное с воспоминаниями о детских играх в кукол. Только вот на этот раз куклы ожили. Не дожидаясь заказа, рыжий бородач, весь в татуировках и пирсинге, поставил перед Давидом стеклянную кружку пива. Тот стал рассеянно отхлебывать. Взгляд его вновь упал на танцовщиц из Великих. Ученый тут же вспомнил фразу, которую так любила повторять Аврора: «Бабочка, взлетай ». И про себя дополнил: «Для этого мне нужны крылья ». Давид улыбнулся. «И цветы, с которых можно было бы собрать мед ». Вокруг него девушки в кричащих нарядах мимоходом касались приземистых мужчин с мозолистыми руками, не имевших привычки вычищать из-под ногтей грязь. Девушки раздевались и вихлялись на металлическом шесте; время от времени раздавался ненатуральный смех, приводивший всех в состояние натужного веселья. В зале одинокие девушки и мужчины искали друг друга, обнимались, передавали друг другу мятые купюры и направлялись к ведущей в туалет лестнице. Одна из танцовщиц разделась донага, и взглядам немногочисленных зрителей вдруг предстал мужской член. – Сюрприз! – закричал гермафродит. Давид подпрыгнул на месте. – Ты чуть было нас не обманул, – сказал какой-то мужчина, купившись на эту уловку. Некоторые стали отпускать шуточки, чтобы преодолеть смущение, вызванное этим неожиданным открытием. – Так ты мужчина или женщина? – спросил кто-то. – Ни то, ни другое, ягненочек. Я «среднего» пола. Ты что, не слышал? Об этом говорилось в новостях. Для тех, кто еще не определился в своем решении, введен третий пол. Как видишь, теперь у меня есть выбор! – веселился гермафродит. Давид оттолкнул от себя опустевшую пивную кружку. Ему все казалось напускным, созданным, чтобы без долгих разговоров пощекотать нервы, словом, исключительно в целях потребления. Вот она, современная сексуальность: такой же продукт потребления, как и все остальное. А эти женщины… цыпочки, будто вышедшие из инкубатора, все одинаковые, с искусственной грудью, надутыми ботоксом губами, с бедрами, лишенными всякой грации, и вертлявыми задницами. А теперь, в довершение всего, у некоторых еще появился пенис. Неужели наш вид развивается именно в этом направлении? Неужели он идет к гермафродитизму, при котором не нужны представители противоположного пола? В то время как роботы Фридмана требуют делать их двуполыми, люди, наоборот, стремятся к единению обоих полов в одном теле. – Еще пива, приятель? – спросил бармен с исколотым пирсингом лицом. Перед Давидом тут же появилась кружка с янтарным напитком. Он выпил, скривился, сглотнул. Музыка и смех его оглушали. Под звуки композиции Thunderstruck [7], которая в исполнении той же AC/DC все больше набирала обороты и с каждым мгновением становилась громче, перед ним выгибались почти нагие танцовщицы. Запах пота и аромат духов с пачулями пьянил все больше и больше. Одиночество становится еще явственнее среди людей, которые делают вид, что счастливы посреди всего этого грохота и смеха. Давид закрыл глаза и вспомнил обо всем важном, что случилось с ним до сегодняшнего дня. Он нашел отца – мертвым и вмерзшим в глыбу льда. Он создал микролюдей. Он пережил Первого всадника Апокалипсиса – грипп. Он спас эмчей, усадив их в фургон и увезя в Австрию. Он обеспечил старт ракеты «Лимфоцит», которая позволила если не уничтожить астероид «Тейя-13», то свести к минимуму пагубное воздействие этого Второго всадника Апокалипсиса. Он воскресил смертельно раненную королеву. Но не спас свою семью. И холостяцкое одиночество вновь показалось ученому незаслуженным наказанием. – Еще пива? – спросил бармен. Он утвердительно кивнул и осушил очередную кружку посреди гама и терпкого запаха пота, который становился все более явственным. Музыка стала еще громче, а вращение прожекторов – более нервным и дерганым. В этот момент взгляд его упал на вращающийся шар с зеркальными гранями, отражавшими лучи прожекторов, и эта сфера, пылавшая тысячами огней, навела его на мысль: «А наша планета, что об этом думает она? » Эту фразу он произнес вслух, даже не заметив этого. – Она думает, что пить больше не стоит, – ответил у него за спиной женский голос. Давид обернулся, удивленный, что здесь, в этом американском городе, с ним заговорили по-французски, и тут же узнал свою студентку, Гипатию Ким. – Что вы здесь делаете? Вы следили за мной? – Просто хочу поговорить с вами с глазу на глаз. Может, найдем место поспокойнее этого? – Но здесь отлично, – ответил он и жестом попросил бармена налить еще пива. – О чем же вы хотели со мной поговорить, мадемуазель Ким? Она тряхнула черной шевелюрой и посмотрела ему прямо в глаза. – Мне хотелось бы с вами работать. – Над чем? Я не веду никаких проектов. – Если конкретно, то над установлением контакта с Землей. Он скорчил насмешливую мину, затем схватил кружку и с шумом из нее отхлебнул. – Я слышала, вы обсуждали этот вопрос с Эммой-109. Полагаю, к ней действительно нужно прислушаться. – Вы имеете в виду – к Земле? Да ей плевать на нас! Миллионы, да что я там говорю, миллиарды лет она ничего знать не желает о том, что происходит на ее поверхности. Молодая женщина достала смартфон, на экране которого тут же замелькала вереница высеченных на камне образов. – Я исследовала целый ряд археологических достопримечательностей по всему миру и теперь действительно полагаю, что наши предки нашли способ с ней общаться. – Пирамиды? – Совершенно верно. Пирамиды выступают в роли приемопередатчиков. – Я же предоставил грант, чтобы вы могли продолжать свою работу. Что же вы еще хотите? – Мне нужны вы. Она, не мигая, смотрела на него в упор своими черными миндалевидными глазами, и Давид вдруг понял, что до этого практически не обращал на нее внимания. В этой шумной, насквозь фальшивой атмосфере девушка вдруг показалась ему островком надежности и стабильности. Пушинкой в мире неподъемных тяжестей. Прекрасной и утонченной посреди всех этих вульгарных женщин. И она говорила с ним… о науке в этом заведении, всецело предназначенном для разгула первородных инстинктов. – Я следила за работами вашего отца, Чарлза Уэллса. В ваших жилах течет его кровь. Вы выбрали мой проект, и для меня это знамение. Нам вместе предстоит сделать много чего важного и интересного. Я верю в приметы. – Вы прочитали это по моим ушам? – с иронией в голосе спросил он. Девушка пододвинулась ближе. – Что вы мне на это ответите? Он отпрянул и схватил кружку, будто собираясь воспользоваться ею для защиты. – Прошу прощения, но у меня нет настроения что-то обсуждать, мне просто хочется побыть одному. Она покачала головой. – Жаль. – В чем проблема, мадемуазель Ким? Если я привлекаю вас как мужчина, то это не что иное, как симпатия студентки к своему преподавателю. Ничего хорошего в этом нет. Мой возраст должен вас остановить. Почему бы вам не заняться двумя вашими коллегами – помоложе и уж точно попривлекательней меня? – Ниссимом и Жан-Клодом? Они до меня еще не дозрели. – Вы же знаете, что я отец семейства. У меня жена и трое детей. – Вы разошлись. Давид пожал плечами. – Вы провели собственное расследование? А я думал, во мне вас интересуют только уши. Он сделал глоток пива. – Благодарю, что помогли спасти королеву Эмму-109, мадемуазель Ким. А теперь попрошу вас оставить меня в покое. – Вы не пробовали повторить медитацию с мыслями об огоньке? – Бармен? Еще пиво, пожалуйста! Она хотела было проявить настойчивость, но застыла в нерешительности, затем отказалась от своего намерения и исчезла. Давид остался один и вновь выпил. Увидев, что он избавился от молодой женщины, обвешанные стразами танцовщицы тут же проявили к нему повышенный интерес. Одна из них погладила его шею, а другая тут же протянула руку к бедру. 99. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: ОБРАЗОВАНИЕ ПАРЫ
Когда резкие изменения климата вынудили некоторых приматов переселиться с деревьев в высокую траву, им пришлось адаптироваться к новой среде. Они выпрямились и стали прямоходящими, чтобы в этой густой растительности определить приближающуюся опасность или же увидеть добычу. Но когда они встали на две ноги, для них все изменилось. Во-первых, их дети стали появляться на свет раньше (под воздействием гравитации на утробу матери). Рождаясь раньше положенного срока, младенцы, неспособные выжить самостоятельно, были вынуждены жить в тесном контакте с матерью. При вертикальном положении тела самки не могли носить потомство на спине, в отличие от подавляющего большинства приматов, перемещающихся на четырех конечностях. Они держали их перед собой, как правило на руках, тесно прижимая к себе (что было весьма практично для кормления грудью). Неожиданно возникли и другие проблемы. Когда их преследовал хищник, они убегали от него значительно медленнее, потому что были лишены возможности балансировать руками. Если матери, несмотря ни на что, приходилось вступить в схватку с врагом, ударить или схватить палку она могла только одной рукой, потому что другой держала и защищала ребенка. Таким образом, самки и детеныши человека, казалось, были обречены. Некоторые из них пришли к выводу, что в одиночку им не выжить, что им нужны «телохранители», которые защищали бы их и потомство. Но кто как не самец, стоявший у истоков рождения ребенка, лучше всего подходил на эту роль? До этого самец приматов, покрыв самку, тут же терял интерес как к ней, так и к потомству, поэтому его нужно было как-то убедить остаться. Некоторые самки изобрели новую тактику, состоявшую в стимуляции у самцов сексуального влечения. На деле, введя в плотские утехи элемент игры, они обнаружили, что могут «привязать» самца к себе. Как заключались подобные сделки? Эмпирическим путем: за миллионы лет самки, чтобы манипулировать самцами, испробовали целый арсенал моделей поведения. Они освоили походку, внушающую эротические мысли, научились изображать жестами половой акт, возможно, мочить губы, чтобы они больше блестели (что должно было ассоциироваться с выделением смазки половыми органами), ухаживать за телом, вплоть до волос на голове. Разработав механизм обольщения, они поняли, что без фантазии, которая позволяла бы подпитывать в самце фрустрацию, тоже не обойтись. Как удержать его рядом после того, как он удовлетворил свой сексуальный порыв? Оригинальные позы, непрекращающиеся ласки, возбуждение, удовлетворение желания, затем опять возбуждение. Самки, не осознавшие всей выгоды этих суггестивных игр, будучи не в состоянии найти партнера, становились жертвами хищников, равно как и их потомство. Что же до остальных, то вскоре они обнаружили, что у них есть соперницы. Это, по-видимому, заставило их еще больше развивать искусство «обольщения и удержания самца за счет сексуальной власти над ним». По всей вероятности, именно так стали формироваться пары (кроме того, это привело к появлению «роковых женщин»). Как раз благодаря привычке жить парами, человек и смог выжить в процессе эволюции, несмотря на все опасности, обусловленные вертикальным положением его тела. Эдмонд Уэллс, «Энциклопедия Относительного и Абсолютного знания», том XI100.
Когда последние танцовщицы избавились от стразов, париков, накладных ресниц и высоких каблуков, было уже четыре часа утра. Давид с трудом держался на ногах. Пошатываясь, он вернулся в отель и долго смотрел в зеркало, изучая уши и пытаясь понять, какую неведомую тайну о нем самом они в себе заключают. Но расшифровать содержащийся в них код так и не смог. Затем ученый долго стоял под освежающими струями холодной воды. Что ей от меня надо, этой Гипатии? Чтобы я находился рядом и вместе с ней общался с Землей через пирамиды? Чтобы медитировал, представляя себе огонек… Он потушил в комнате свет, открыл окно, зажег свечу и прилепил ее к тарелке, накапав немного воска. Затем он уселся в позе лотоса и стал неподвижно смотреть на огонь. Протрезветь. Огонек. Не думать о детях. Огонек. Второй всадник Апокалипсиса и три миллиарда его жертв. Огонек. Аврора. Огонек. Гипатия. Огонек. Гипат… Выбросить из головы все мысли. Огонек. Опа… А мысли-то остались. Огонек. У меня никогда не получится. В комнате послышалось хлопанье изящных крыльев. Должно быть, в окно что-то влетело. Огонек. Я должен увидеть, что это… Огонек. Я должен узнать, что это такое… Давид открыл глаза и тут же узрел перед собой большую серую бабочку с двумя небольшими антеннами; на груди бабочки явственно выделялся узор в форме черепа. Ночная бабочка… «Мертвая голова», или Acherontia atropos. Странно, на американском континенте такие не водятся. Должно быть, она попала сюда в ящике с каким-нибудь растением, привезенным из Европы или Азии. Бабочка ударилась крыльями о потолок, и из ее глотки, казалось, донеслось тихое поскрипывание. Затем она стала кружить, подлетая все ближе и ближе к пламени свечи. Индейцы говорят, что ночные бабочки – это души предков, явившиеся к нам с визитом. Бабочка растерянно кружила, то и дело ударяясь об окно и стены. Этот мой предок, вероятно, был алкоголиком. Давиду хотелось помешать бабочке лететь на огонь, но она, обогнув его руку, ринулась прямо в губительное пламя. Крылья тут же полыхнули огнем. Обгоревшее тельце упало на пол и скорчилось от боли. Началась агония, по комнате поплыл запах обожженных надкрыльев. Бабочка выпустила хоботок – признак страданий, которым она сама себя и подвергла. Чтобы прекратить ее мучения, Давид Уэллс раздавил бабочку каблуком, в результате чего из трехмерного мира она перекочевала в двумерный плоский мир. Прости, предок, – чтобы навестить меня, за дело нужно было взяться иначе. Он положил сгоревшее тельце на листок бумаги, затем перенес в цветочный горшок на балконе, задул свечу и, оказавшись в кромешной тьме, попытался уснуть. Огонек? И больше ничего. 101.
Первый этап полета для «Звездной бабочки-2» завершился благополучно. Внушительная ракета вышла к пункту назначения. Реактивные двигатели, последнее, что напоминало о ее первичной форме, отстыковались и теперь парили в безвоздушном пространстве. Сверкающий цилиндр километровой длины и такого же диаметра занял устойчивое положение на геостационарной орбите в 35 786 километрах над Землей и теперь был готов к превращению. – Переходим к фазе два, – объявил Сильвен Тимсит. В этот момент, следуя заранее намеченному плану, Ребекка задействовала режим телескопического выдвижения, в результате чего длина цилиндра должна была увеличиться от одного до тридцати двух километров. На выполнение этого маневра потребовался целый день. – Фаза два завершена, приступаем к фазе три. Загорелась огромная неоновая лампа, служившая осью вращения. Сильвен Тимсит включил ротор, питающийся от солнечных батарей, и звездолет стал медленно вращаться. На борту образовалась искусственная гравитация. Затем все пространство заполнилось пригодным для дыхания воздухом. – Фаза три завершена. Экипажу приготовиться к переходу во внутренние помещения корабля. Сто сорок четыре тысячи пассажиров отстегнули ремни безопасности. – Приступаем к фазе четыре: укладке почвы. Звездные скитальцы колонной по одному направились в освещенный главный цилиндр, в котором теперь были воздух и гравитация. Под ногами у них был гладкий металлический пол, чем-то напоминающий нержавеющий барабан стиральной машины. К этой минуте они готовились давно. Каждый знал, что ему нужно делать. Они направились к гаражам, сели в почвоукладчики и запустили электрические двигатели. Трактора и бульдозеры медленно развернули слой темно-коричневой земли, покрытой зеленым газоном, который лег, будто толстый ковер. Специалисты по ландшафтному дизайну создали рельеф, холмы и долины, проложили дороги и тропки, прорыли русла будущих ручейков, рек и трех озер. Затем в лесистых зонах были высажены кусты, а на полях посеяны семена сельскохозяйственных культур. Одновременно с этим Сильвен запустил процесс развертывания кевларовых крыльев, поверхность которых составляла семь миллионов квадратных километров. К счастью, этот маневр контролировался электронной системой, позволявшей полностью исключить любые деформации хрупкого серебристого материала. Когда все внутренние пространства цилиндра были устланы почвой и на ней появилась растительность, Ребекка Тимсит включила насос, который принялся перекачивать из цистерн воду, и та потекла кристально чистым потоком, заполняя собой реки, озера и ручьи. Когда ландшафтные работы закончились, обитатели корабля приступили к возведению домов, которым суждено было стать основой деревни, где им предстояло провести остаток своей жизни. Наконец, Сильвен Тимсит объявил: – Фаза четыре завершена. Ребекка вывела «Бабочку-2» на нужный курс. – Летим к Новой Земле. Дистанционно управляемые электродвигатели загудели, кабели натянулись, паруса наполнились светом. Солнечные лучи, упираясь в огромное кевларовое полотно, помогли кораблю преодолеть земное тяготение и устремиться в неизведанные просторы космоса. Сильвен Тимсит подошел к Ребекке и обнял ее. Вот так «Звездная бабочка» и покинула старушку Землю, чтобы исчезнуть в бездонных глубинах Вселенной. 102.
Раньше я мирилась с одиночеством, полагая, что у меня нет выбора. Но теперь, узнав о существовании взаимодополняющих, совместимых со мной форм жизни, способных на чувство, которое люди называют «любовью», я спрашиваю себя, почему бы мне его не познать. Теперь их космический челнок отправился колонизовать другие планеты. А если люди когда-нибудь меня бросят? Что, если на моей поверхности останутся лишь растения и животные, лишенные разума и, как следствие, возможности со мной взаимодействовать? Будущее внушает мне тревогу. Больше всего меня теперь страшит не смерть, а перспектива закончить жизнь, так и не познав радости истинной встречи.
Акт второй
Эра войны
Время общения