Форма, которую приобретает политическая и одновременно научная борьба за научную легитимность, зависит от структуры поля, т. е. от структуры распределения специфического капитала научного признания между участниками борьбы. Теоретически эта структура может меняться (как это и бывает в каждом поле) в пределах двух теоретических границ, впрочем, никогда не достигаемых: с одной стороны, ситуация монополии на специфический капитал научного авторитета, с другой — идеальная ситуация конкурентной борьбы, предполагающая равное распределение этого капитала между всеми конкурентами. Поле науки — это всегда место более или менее неравной борьбы между агентами, которые неравным образом наделены специфическим капиталом и которые, следовательно, неравны с точки зрения способности воспользоваться результатами научного труда (а также, в некоторых случаях, внешними прибылями, такими, как экономическое или чисто политическое вознаграждение), которую производит в результате объективного сотрудничества совокупность конкурентов, применяющая совокупность имеющихся в наличии средств научного производства. Во всяком поле с более или менее неравной силой, в зависимости от структуры распределения в нем капитала (степень однородности), противопоставляются доминирующие, которые занимают самые высокие позиции в структуре распределения научного капитала, и доминируемые, т. е. начинающие ученые, которые располагают тем более значительным (в абсолютном значении) научным капиталом, чем более значительны научные ресурсы, накопленные в поле.
Все указывает на то, что по мере роста накопленных научных ресурсов и соответственно увеличивающейся пошлины за вход в поле возрастает степень однородности между конкурентами (которые под воздействием независимых факторов становятся все многочисленнее), научное соперничество по своей форме и интенсивности все более дистанцируется от соперничества, которое можно наблюдать на более ранних стадиях в том же или других полях, где накопленные ресурсы менее значительны, а степень разнородности более высока. Социологи науки, забывающие (к тому же почти всегда) учитывать эти структурные и морфологические свойства различных полей, занимаются универсализацией частного случая. А ведь именно благодаря этим свойствам оппозиция между стратегиями сохранения и подрыва, которая будет проанализирована ниже, ослабевает по мере того, как однородность поля возрастает и соответственно уменьшается вероятность великих периодических революций, на смену которым приходят бесчисленные мелкие перманентные революции.
Доминирующие и, как говорят экономисты, претенденты, т. е. новички в поле, в противопоставляющей их борьбе прибегают к стратегиям, полностью противоположным как по логике, так и по основаниям. Движущие ими интересы (в двойном смысле) и средства, которые они могут использовать для того, чтобы удовлетворять эти интересы, очень тесно зависят от их позиции в поле, т. е. от их научного капитала и от власти, которую он дает, над полем научного производства и обращения, а также над производимыми им прибылями. Доминирующие обречены на стратегии сохранения установленного научного порядка, частью которого они являются. Этот порядок не сводится только, как обычно полагают, к официальной науке, совокупности научных ресурсов, унаследованных от прошлого, которые существуют в объективированном виде (в форме инструментария, трудов, институций и т. д.) и в инкорпорированном виде (в форме научных габитусов, т. е. систем, порождающих схемы восприятия, оценки и действия, которые являются продуктом специфической формы педагогического воздействия и которые делают возможными выбор объектов, решение проблем и оценку решений). Этот установленный порядок включает в себя также совокупность институтов, отвечающих за обеспечение производства и обращения научных благ, и в то же время — за воспроизводство и обращение производителей (или воспроизводителей) и потребителей этих благ, т. е. в первую очередь — систему образования, которая единственно и может обеспечить незыблемость и признание официальной науки, систематически внушая ее (научные габитусы) всей совокупности легитимных получателей педагогического воздействия и, в частности, всем вновь входящим в поле собственно производства. Помимо инстанций, специально предназначенных для обеспечения признания (академии, премии и т. д.), установленный порядок включает в себя также инструменты распространения. В частности, речь идет о научных журналах, которые путем селекции, осуществляемой в соответствии с господствующими критериями, обеспечивают признание продукции, отвечающей принципам официальной науки. Постоянно показывая пример того, что достойно назваться наукой, они осуществляют фактическую цензуру еретической продукции, либо открыто отказывая публиковать материал, либо просто отбивая охоту публиковаться, выдвигая собственные критерии «публикуемости».