Детский Друг
Том 1
Оглавление
Предисловие........................................................................................ 2
Ты будешь невредим.......................................................................... 2
Се, стою у двери и стучу.................................................................... 5
Весь в руках Иисуса......................................................................... 18
Маленький Альберт.......................................................................... 19
Ворон................................................................................................. 22
Божий микроскоп............................................................................. 26
Умудрить во спасение...................................................................... 28
Утерянный перочинный ножик...................................................... 29
Сумка почтальона............................................................................. 31
Слуга тоже миссионер..................................................................... 44
Я бы хотел найти Бога..................................................................... 46
Любовь матери.................................................................................. 48
Подметальщик улицы...................................................................... 52
Кто боится Бога, тот не солжет....................................................... 54
Говори всегда правду....................................................................... 55
Везде есть работа.............................................................................. 56
Иисус - мой Спаситель..................................................................... 63
Предисловие
Эти рассказы для детей собрала, переработала и издала впервые на гектографе во времена репрессий Шиманская Неля Леонардовна еще до 1971 г. С 1971 по 1974 гг. она находилась в узах за работу с детьми и издательство детской литературы.
Сейчас реабилитирована, проживает в г. Житомире. Встретился я с ней в сентябре 1994 г., где после общения мы приняли решение издать этот труд для Славы Божией.
Первый и второй том «Детского Друга» - в основном перевод с немецкого языка. Это рассказы о детях, посвятивших свои жизни Богу.
Да благословит Господь всех, кто будет читать эти детские рассказы.
Герхард Ведель
Ты будешь невредим
Я заключил договор с владельцами зоологических садов, и мне пришлось много путешествовать с разными людьми.
На одном из пустынных островов Тихого океана мы поселились. Там мы встретили нужных нам помощников и слуг, которые раньше нас прибыли туда. Хотя моя жена была слаба, она, как будто, хорошо переносила этот климат. Там у нас родился мальчик, который оживил наше уединенное житье и часто заставлял забывать о громадном расстоянии, отделяющем нас от нашей родины.
Мое занятие сталкивало меня только с помощниками и всякими дикими зверями. Этих зверей мы ловили с опасностью для жизни и засаживали в особо крепкие клетки, пока не подойдет пароход и не отвезет их владельцам зоопарков.
С женой мы жили душа в душу. Только в одном с ней расходились: она глубоко верила и дорожила Библией, часто рассказывая малышу дорогие ей Библейские истории. Но я этого терпеть не мог, и вообще ни во что не верил. Я был не в ладах и с Богом, и с людьми. Поэтому всегда бывал очень недоволен, когда заставал своих домашних за чтением Библии или в молитве. Для моей бедной жены это было большим горем. Я же надеялся на то, что постепенно, шаг за шагом я разобью ее веру, и ее взгляды на жизнь изменятся, станут более просвещенными, как у меня, и тогда наше счастье будет незыблемо. Но жизнь повернулась к нам спиной. Однажды я на несколько дней уехал вглубь острова и много там работал. Я уже подумывал о возвращении, когда один из наших слуг принес мне известие, что моя жена, которую я оставил дома совершенно здоровой, внезапно тяжело заболела и хочет меня видеть. Я немедленно отправился домой и застал свою жену при смерти. Она протянула мне обе руки и сказала:
— Отвези на родину нашего мальчика и оставь его в хорошем доме у верующих людей, пусть он получит у них то воспитание, какое я сама бы ему дала.
Остолбенев от ужаса и горя, я мог только молча кивнуть головой. Через несколько минут ее не стало. Но ни страха, ни неуверенности незаметно было в ней. Напротив: полный мир, душевный покой отображали любимые черты лица. Но я-то теперь потерял все. Ничего мне больше не осталось. Я едва мог взглянуть на свое бедное покинутое дитя: без родных, без друзей, без Бога. Вот моя участь. Но ведь я имел маленького сына, и когда горечь немного улеглась, я занялся им. Он становился все необходимее мне. Его детская болтовня о матери и обо всем том, чему она его научила, сделалась мне отдыхом от труда.
Однажды, когда все люди ушли, я со своим малышом, которому было уже четыре года, так увлекся игрой, что не придал особенного значения грохоту и шуму в соседнем помещении, где содержались некоторые редкие змеи. Мы уже привыкли к тому, что все звери рвались на свободу из неволи и потому кричали, рычали, царапали клетки, колотили в них лапами, в общем, производили такой шум, что собственного слова не было слышно.
Сегодня привезли гигантскую змею. Через несколько дней ее надо было отправлять, и мы очень радовались этому громадному существу. Но вдруг шум так усилился, что я прекратил игру с сыном и подбежал к двери посмотреть, хорошо ли она закрыта. Но едва я сделал несколько шагов, как увидел, что толстая голова гигантской змеи протискивается через неплотно закрытую дверь. Она вползла очень быстро, и только мой длинный письменный стол отделял меня и сына от шипящего, жаждущего крови животного.
В большой комнате стоял только тяжелый шкаф для белья. Быстро я с ребенком на руках достиг его, влез в шкаф и запер дверь. Но ужасный враг уже был тут как тут и шипел перед дверью шкафа. Маленький сынок дрожал и тихо плакал от страха.
Папа, - шептал он, - это ведь старый змей, сатана! Я подумал: «Если шкаф не выдержит и помощь скоро не подойдет, то мы погибли». К счастью, шкаф был прикреплен к полу железом. Змея же, окольцевав его несколько раз, хотела раздавить его от злости. Ее извилистые движения становились все сильнее. Шкаф трещал со всех сторон. «Неужели шкаф выдержит, если такая крепкая клетка не выдержала?» - подумал я. Без сомнения, из-за плена и голода животное было доведено до крайней степени злости. Малыш уже не плакал, он сидел у моих ног, обхватив их с полной надеждой и доверием.
— Папа, - сказал он, - она ничего нам не сделает, если Бог нас хранит. Мама всегда так говорила.
В одном пиджаке, который висел в шкафу, я нашел острый нож. Но мог ли он быть мне полезен? В самом начале мне удалось чуть-чуть приоткрыть дверь, чтобы не задохнуться в шкафу. Через эту узкую полоску я несколько раз просовывал нож, но змея как будто ничего не замечала и только еще сильнее сдавливала трещавший шкаф. Я опять подумал: «Долго это не может продлиться, шкаф скоро разлетится в щепки, и что тогда?»
Малыш захотел спать. Он сложил ручки и помолился, как обычно, своей детской молитвой:
— Простри Свои Ты руки
И уничтожь все муки,
О Иисус, мой Друг.
Нас дьявол погубить желает,
Пусть ангел охраняет
Нас от беды вокруг.
Затем он уснул. От страха пот выступил у меня на лбу, и я подумал: «Если есть Бог, то Он может нас спасти». Я громко воскликнул:
— Бог! Если Ты есть, то освободи нас!
Затем я быстро всунул нож в нижнюю часть живота дикого рассвирепевшего животного и стал ждать. Постепенно движения змеи становились слабее и слабее. Наконец, змея упала на землю. Но я сразу не рискнул выйти. После долгого ожидания пришли люди с фонарями. Они нас искали. С трепетом и ужасом смотрели они на следы ужасной кровавой борьбы. На полу лежала мертвая змея со стеклянными глазами. Малыш крепко спал и даже не проснулся, когда его положили в кроватку. Я же взглянул вверх на прекрасное звездное небо и воскликнул:
— Боже! Ты есть! Ты нас спас от верной смерти, я благодарю Тебя!
Вскоре мы с сыном вернулись на родину, и я постарался воспитать сына верующим человеком.
«Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их» (Пс.33:8).
Се, стою у двери и стучу
— Мама! Мама! - крикнул маленький Вилли Крамер однажды в воскресенье, вбегая к матери в кухню. - Мама, сегодня утром стучались к нам в дверь?
Что ты этим хочешь сказать, дитя? - спросила мать, стоя у плиты, занятая приготовлением обеда.
Стучался ли кто в нашу дверь?
Да, мама, стучался ли кто-нибудь в дверь?
Не думаю, - ответила мать, - с сегодняшнего утра еще ни один человек не приходил. Я надеюсь, что папа скоро придет. Мясо почти готово.
Пастор сегодня говорил, что кто-то везде проходит, стучит во все двери и каждому что-то приносит. И мы должны быть очень внимательны к Его стуку и сейчас же отворить дверь. Иначе Он уйдет и никогда больше не вернется, - сказал малыш взволнованно.
Вилли был очень возбужден. Его щеки горели румянцем. То, что он сегодня утром понял из проповеди пастора, вошло ему в сердце и заполнило его всего.
Но никто не может сказать, чтобы мы не открывали двери, когда к нам кто-то постучит. Я еще ни одного человека не оставила ждать во дворе. А потому, если Он сюда придет, я ему так же быстро открою, - возразила мать.
Пастор говорил, мама, что Он стучит тихо. Может быть, ты не слышала?
Я же не глухая, глупый ты малыш, - ответила сердито мать, - во всяком случае, сегодня утром никого не было. Я ни на минуту не покидала кухню, самый тихий стук я бы услышала. Вилли вздохнул облегченно. Но вдруг опять воскликнул:
Может быть, Он вчера был здесь?
Но, тогда Он должен еще раз прийти, - ответила резко мать, - вчера меня не было дома. Да и о ком это ты все говоришь, несмышленыш?
Вилли замялся.
Я сам не знаю, - сознался он робко. Пастор говорил только, что Он стучит в каждую дверь.
Я ничего не слыхала о том, чтобы здесь или по соседству проходил кто-то чужой, - заметила задумчиво мать. - Если бы Он что-нибудь принес, то мне бы обязательно об этом сообщили. Что Он приносит? Деньги?
Нет, я думаю, что не деньги. «Но каждый должен Его впустить», - так все время говорил пастор.
Ему не надо было это говорить. Ведь очень невежливо и неприлично оставить такого гостя за дверями. Но я жалею, что ты был невнимателен и не можешь мне сказать, что Он, собственно, приносит.
Пастор сказал, что Он приносит то, что каждому нужно, - заметил Вилли, облокотясь на кухонный стол, - во всяком случае, нам нельзя заставлять Его долго ждать... Ах, как этот суп громко кипит! Из-за него мы можем не расслышать Его стук!
Пастор сегодня держал какую-то необыкновенную проповедь, - заметила мать, - и это все, о чем он говорит?
Я думаю, да. Так был стук в дверь? Мне было так страшно, что Он может прийти до моего возвращения домой.
Текст! Так это был текст! - вскричала, растягивая слова мать. - Ты это должен был сразу сказать! - При этом лицо матери стало таким сердитым, что Вилли не осмелился больше и слова промолвить. Переждав немного, он не выдержал и снова начал говорить. Его маленькое сердечко было слишком полно тем, что он слышал.
Но ведь это правда, мама. Пастор много раз это повторил. Он действительно всюду ходит и стучит. Поверь мне, что это так.
Ах! Отстань! - ответила мать нетерпеливо. - Ты, наверное, не понял пастора. Никто сюда не приходит с тем, чтобы что-нибудь принести. Наше селение не нуждается в этом.
Но Вилли, почти плача, сказал:
А все-таки, это правда. Пастор иначе не говорил бы об этом так часто.
Перестань сейчас же болтать такие глупости, - вскричала мать, окончательно рассердившись.
— Придется мне пойти и поговорить с пастором о том, зачем он людям рассказывает такие сказки, что кто-то все ходит и разносит подарки. Это действительно смешно. Пастор такими сказками добьется того, что мы, вообще своих детей не будем больше пускать в церковь.
Бедный Вилли замолчал совсем подавленный. Такого исхода он не ожидал. Проповедь показалась ему такой красивой и хорошей, и вот мама говорит, что это сказка. Пастор говорил так серьезно, Вилли даже показалось, что он несколько раз взглянул на него. Вилли был твердо убежден, что это правда, что вскоре кто-то постучится в дверь и принесет нечто очень и очень красивое, ибо, по словам пастора, он заключил, что это «нечто» будет что-то необыкновенно прекрасное. Он страстно желал, чтобы это случилось еще сегодня, в воскресенье, когда все дома и могли бы услышать Его стук.
— Посмотрю, достанет ли Он до колотушки? - пробормотал Вилли про себя и быстро выбежал за дверь, посмотреть на колотушку, которая заменяла звонок. Колотушка висела очень высоко. Вилли не мог ее достать, но отец мог, это знал Вилли, ибо отец сам приделал туда колотушку. И если отец достает до колотушки, то долгожданный незнакомец тоже сможет до нее достать. Значительно успокоенный Вилли вернулся в кухню.
Пять минут спустя с работы домой вернулся отец, и все трое сели за стол, на котором уже стояли суп и картошка с прекрасным жареным мясом.
Вилли сегодня утром слышал очень странную проповедь, - сказала мать, разрезая мясо.
Так каково же ее содержание? - спросил приветливо отец, с наслаждением поедая суп. Крамер сам никогда не ходил в церковь. Он придерживался мнения, что прогулка куда-нибудь для него приятнее и полезнее, нежели сидение в церкви.
Что же гласил текст? - засмеялась мать. - Текст? Подумай только! Приходит мальчишка домой, совсем взволнованный, и рассказывает удивительную вещь, что кто-то ходит из дома в дом и приносит каждому подарок. Слышал ли ты когда-нибудь такую бессмыслицу?
Но, папа, - вмешался тут Вилли, - он говорил, что это правда, что Он стучит в дверь каждого человека. Я жалею, что тебя не было в церкви.
Я уже говорила Вилли, что это ничто иное, как какая-то бессмыслица, - вновь заговорила мать, - но никто не может разубедить его. Как будто у нас такое может случиться! А потом, где слыхано, чтобы пастор о таком проповедовал? Вилли, наверное, все понял превратно.
Нет, нет, папа! - вскричал Вилли, и опять слезы заволокли ему глаза. - Он читал этот текст из Библии и сказал, чтобы все были внимательны, а не то Он пройдет мимо и больше не вернется.
Хорошо, хорошо, не волнуйся, малышок, - успокоительно заметил отец, - мы имеем хорошие уши и услышим Его стук. Впрочем, я даже не знаю, что Он нам может принести. Я сам могу достать все необходимое для своей семьи.
Когда обед закончился, Вилли встал, доверчиво положил свою головку на грудь отца и спросил:
Папа, у тебя есть Библия?
Да, Библия должна быть дома, но я, право, не знаю, где она. Неужели ты хочешь заняться чтением Библии? Не морочь голову! Это слишком тяжело для тебя!
Ты сам ее, наверное, уже всю прочитал, не так ли, папа? - спросил Вилли, глядя испытывающе на отца. Крамер дожевал последний кусок мяса, а затем медленно произнес:
Я - нет, Вилли. Но твой дедушка много читал в Библии. Я всегда должен был слишком тяжело работать. Когда ты будешь в моем возрасте, то увидишь, как много надо трудиться, чтобы заработать насущный хлеб.
Вилли несколько минут молчал, задумавшись, а затем сказал:
Но если бы ты имел сейчас здесь Библию, тогда, пожалуй, ты бы это нашел.
Что нашел? - спросил отец.
Место, где говорится о стуке в дверь. Может быть, ты смог бы тогда сказать: «Придет Он сегодня или нет?» Что это сталось с мальчишкой? - сердито вскричала мать.
Можно подумать, что его голова не совсем в порядке. Кто это слышал, чтобы такое было написано в Библии? Зачем только я сегодня пустила его в церковь?!
Но малыш стоял на своем. Подняв умоляющие глаза на отца, он сказал:
— Разве ты не думаешь, папа, что в Библии ты бы нашел и время Его посещения, и то, что Он нам принесет?
Отец покачал головой:
Нет, мой мальчик, я не думаю так. Мой отец знал Библию от начала до конца, и если бы там было описано такое интересное явление, как стук в дверь и приношение подарков, то он бы это знал и обязательно рассказал об этом мне. Хотя знаешь, спроси об этом сегодня же свою учительницу воскресной школы. Ты ведь вскоре должен туда идти. Может быть, она сумеет дать тебе объяснение.
Что это ты говоришь? - опять сказала мать недовольным тоном. - Ты этим еще и поддерживаешь мальчишку в его глупых идеях.
Ну, а если мы никогда не получим подарка? - осмелился возразить ей Вилли.
Да, если, если...! - вскричала мать сердито. - Если бы луна была сделана из соленого сыра, то ты бы не мог ее получить, сколько бы ты не кричал: хочу ее! Уходи и учи свой псалом! Это лучше, чем говорить о вещах, которых ты еще не понимаешь. Спустя полчаса Вилли сидел на своем привычном месте в Воскресной школе. Сегодня ему слишком долгим казались пение и молитвы. Как только учительница сказала: «Аминь», он вдруг выпалил: «Пожалуйста, не скажете ли вы мне, в какое время Он придет, и что Он нам принесет?»
Учительница почти испуганно посмотрела на покрасневшее от волнения лицо маленького парнишки и спросила:
— О ком ты говоришь, Вилли?
— Я думал, что вы это знаете, - заметил Вилли разочарованно, и отец мой так думал. Я говорю о том господине, о котором сегодня утром говорил пастор. И отец сказал, что вы, скорей всего, знаете то место, где об этом написано в Библии.
Так как учительница тоже была утром в церкви и слышала проповедь, то она поняла Вилли. И когда всмотрелась в его серьезное личико и заметила любопытные взгляды других своих учеников, то она решила отступить от программы и заняться вопросом Вилли. Учительница стала рассказывать внимательно слушающим детям, о Божественном Друге, Который так терпеливо стучит в сердце каждого человека и все же очень часто Он должен стоять вне, ибо Его не впускают. Она рассказывала им о Его великой любви и благости, как Он во время своей земной жизни благословлял даже тех, кто Его ненавидел, истязал и, наконец, прибил к кресту, и, как и теперь еще, в настоящее время, мир и радость заполняют каждое сердце, кто впустит этого дорогого гостя.
Вилли слушал с напряженным вниманием. Он не все понимал, о чем говорила учительница: что об этом написано в Библии, и что он каждую минуту может ожидать этого Господа с неба. По окончании занятий он попросил учительницу написать ему то место, где говорится о стуке в дверь, чтобы отец мог найти его и сам прочитать.
— А в вашу дверь Он уже стучал? - спросил он учительницу.
Учительница улыбнулась и радостно ответила:
— Да, Вилли, Он уже стучал. Но в начале я очень рассердилась на Него и не хотела Ему открывать. Но Он не переставал стучать, и тогда я Его впустила и стала такой счастливой, какой еще никогда в жизни не была. При этих словах слезы появились у нее на глазах.
Все дети были этим тронуты, и никто не осмелился заговорить первым. Но Вилли так интересовал этот вопрос, что он не мог молчать.
А долго Он у вас был? - спросил он. И при этом взглянул на учительницу таким взглядом, который проник ей глубоко в сердце. Она обняла его и сказала серьезно:
Он всегда остается с нами, мой дорогой мальчик!
Теперь Вилли был удовлетворен. Он быстро простился с учительницей и во весь дух побежал домой. Совсем запыхавшись, он вбежал в кухню со словами:
— Это правда, папа! Это правда! Учительница сказала, что все правда и даже записала мне то место, где об этом написано.
— Что, правда? - ворчливо спросил отец, ибо Вилли внезапно разбудил его от послеобеденного сна. Мать, которая в это время читала газету, сразу же поняла, о чем говорил сын. И, ставя чайник на печку, сказала мужу:
— Вот тебе и подарок! Это все оттого, что ты велел ему спросить о таких вещах учительницу.
— Но, мама, ведь это правда. Он всех обходит, стучит в каждую дверь, и в дверь учительницы уже стучал. Она сама мне об этом сказала.
Вилли на минуту замолк, а отец в это время удивленно посмотрел на жену. Затем Вилли продолжал:
— Я попросил учительницу записать мне, где этот текст написан. Вот, папа, записка. Учительница еще говорила, что надо быть очень внимательным к Его стуку. Она Ему вначале тоже не отворила, и Он опять стучал, и тогда, наконец, она Ему отворила и стала очень счастлива. Папа, когда она мне это рассказывала, то от радости плакала.
— Кто же, собственно говоря, прийдет? - прервала мать нетерпеливо. - Это, наверно, только притча, так, кажется, они это называют.
— Нет, нет, мама. Это не притча. Это полная правда. Крамер молча взглянул на жену, и та сказала:
— Ну, тогда скажи нам, наконец, тот, который приходит, кто Он?
— Это Господь, Иисус Христос, мама, - ответил Вилли почтительным тоном.
Мать ничего на это не сказала, отец же строго посмотрел на своего сынишку и, повысив голос, спросил:
— И ты говоришь, что Его видела учительница? Вилли медлил с ответом. Он не помнил, чтобы учительница так говорила.
— Я точно не знаю, - сознался он честно, но уже в следующее мгновение торжествующе добавил: конечно, она должна была Его видеть, ибо открыть кому-то дверь и не увидеть того, кто у двери - нельзя, не правда ли, папа?
— В этом ты прав, - заметил отец и погрузился в глубокое размышление.
Возможно, что в нем проснулись воспоминания. Он много что слышал от своего верующего отца. Отец его был тихим, молчаливым человеком, но все же иногда говорил со своими о духовных вещах.
Вилли некоторое время сидел спокойно, но затем снова начал говорить:
— Папа, учительница говорила так же и то, что Он ходит и днем, и ночью. Если Он ночью придет, то мы едва ли Его услышим. Или ты можешь спать и слышать стук?
— Нет, мой мальчик. Если уж очень громко будет стучать, то, может быть, услышу.
Вилли испуганно взглянул на отца, но вслед за тем лицо его опять прояснилось, и он весело воскликнул:
— Но ведь мы имеем такую большую колотушку на двери, что, конечно, можно проснуться, если Он и не будет так громко стучать. Потому что громко стучать Он не может, так как у Него руки поранены.
— Его руки поранены? - удивленно переспросил отец.
— Да, папа, злые люди пробили Ему руки и ноги большими гвоздями. Разве это не ужасно, папа?
— Я понимаю, - задумчиво ответил отец, - да, Его прибили к кресту. Мой отец мне часто об этом рассказывал, но это было так давно, что я уже все забыл. Мой отец знал Библию от начала до конца.
— Тогда он, наверно, знал что-нибудь о том, что Он повсюду ходит и стучит. Папа, а в дедушкину дверь Он стучал?
— Нет, я не думаю. По крайней мере, дедушка никогда мне об этом не говорил, и я не верю этому.
— Ну, хватит! Прекратите эти разговоры! - насмешливо произнесла мать. - Идите, садитесь к столу. Кофе готов.
Крамер был этому очень рад, ибо надеялся, что за столом он избавится от настойчивых вопросов ребенка. Он пододвинул свой стул к столу, и так как в это время зашалил сосед, то весь вечер не поднимались больше эти вопросы. Несколько часов спустя, когда во всем селении царила полная тишина, и все люди уже спали, Вилли вдруг проснулся и с широко открытыми глазами сел в кровати. Снилось это ему, или это была действительность? Ему показалось, что он слышал тихий, но отчетливый стук в наружную дверь. Он на мгновение прислушался, затаив дыхание, затем быстро вскочил с кровати и побежал в спальню родителей, которая была рядом с его комнатой.
— Папа, - прошептал он, - папа, вставай скорее! Стучали!
Ответа он не получил, ибо родители спали крепким первым сном. Тогда Вилли повторил громче, дрожащим от волнения голосом:
— Папа! Папа! Я слышал стук совсем тихо, как и говорила учительница, пойди же скорее и открой дверь!
— Что это такое? - вскричал отец, просыпаясь и протирая слипающиеся глаза. - Который час? Не может быть, чтобы пора было вставать! Ведь еще совсем темно!
Его жена также проснулась и испуганно приподнялась на кровати.
— Что такое? Что случилось? Кто это сейчас разговаривал? - спросила она.
— Папа, я слышал стук в нашу дверь, - прошептал малыш. - Я знаю это точно, ибо от того я и проснулся. Пожалуйста, прошу, отвори дверь!
— Муж, слышал ли ты что-либо подобное в своей жизни? - вскричала мать, теперь уже совершенно озлобившись. - Мальчишка опять говорит о проповеди! Марш в кровать, говорю я тебе, а не то ты получишь приличную порцию розг. Одно мне ясно: мальчишка больше никогда не пойдет в церковь! Так испугать человека! Скорей в кровать! Слышишь ли ты?
Бедный Вилли испуганно поплелся из комнаты и залез опять в свою постель. Родители его также легли спать.
Вдруг отец испуганно промолвил: «Что это было, жена?!»
Оба прислушались.
— Ах, это ничто иное, как дождь, который хлещет в окна, - сердито ответила та. - Идет сильный дождь. Вот и все. Мне кажется, что и ты вскоре так же разволнуешься, как мальчишка.
Опять все затихло в комнате. Вилли слышал, как шумит дождь. И пока он прислушивался к шуму дождя, то становился все возбужденнее. Он думал: «А если Он сейчас стоит на дворе и ждет, чтобы Ему открыли, но никто не открывает дверь. Что Он должен тогда подумать о нас? Мы лежим в теплых постелях, а Его оставляем на дворе под дождем!» - эта мысль стала невыносимой для чувствительного сердца малыша. Еще раз он соскочил с кровати и побежал в комнату родителей.
— Папа, такой сильный дождь, разве ты не встанешь, чтобы Его впустить? Он весь вымокнет и замерзнет, и может быть, Он не знает, куда Ему дальше идти?
Рыдания прерывали его речь.
— Ты опять здесь? Несносный мальчишка! - вскричала мать. - Подожди, завтра я с тобой рассчитаюсь! Немедленно иди спать!
— О, папа, впусти же Его! - кричал Вилли, громко плача. - Идет такой сильный дождь! Он может уйти и никогда больше к нам не вернуться.
В кровати родителей послышался шум:
— Ты что это? Неужели хочешь вставать? - возмущалась мать. - Неужели ты исполнишь волю мальчишки?
Да, жена, я встаю для того только, чтобы успокоить беднягу. А ты лежи себе и не вставай.
— Вставать? Еще чего не хватало! Хорошее воспитание, нечего сказать! Поддерживать ребенка в его бессмысленном вздоре! - обрушилась она на мужа.
Отец одел свои домашние туфли, взял Вилли на руки и тихо спустился по лестнице, отомкнул замок и раскрыл дверь настежь таким жестом, как будто он и сам ожидал таинственного ночного посетителя.
— Видишь, Вилли, никого нет! - сказал он. Вилли облегченно вздохнул и, сильно нагнувшись вперед, стал вглядываться в темноту. Но он ничего не видел. Дождь еще шел, но тихо, тучи уже не были так густы.
— Может быть, Он опять вернулся на небо, потому что дождь идет, - прошептал Вилли. - Веришь ли ты, папа, что Бог Его отозвал?
Отец не мог дать ответ на этот вопрос. Он лишь сказал:
— В этот ночной час никого нет, взгляни, как тихо и спокойно все вокруг!
— Значит то, что я слышал, был не стук, иначе Он хоть несколько минут обождал бы. Он ведь знал, что мы все уже спим. Может быть, Он придет завтра, когда не будет дождя? Как ты думаешь? Ты не знаешь, где Он теперь, папа?
Отец ответил на это неуверенно:
— Я думаю, там, где Он всегда был. Мой отец мне говорил, что Он на небе. Больше я ничего не знаю. Видимо, получена новая Библия, отличная от той, которая была у моего отца.
— Да, наверное, иначе ты бы знал, что Он повсюду ходит и стучит. Разве ты не хотел бы Его также увидеть, когда Он прийдет, папа?
Отец медлил с ответом. Он должен был признаться, что не может ответить словом «да» на этот вопрос, но сказать об этом Вилли он не решался. Он бы удивился такому ответу. Дети ведь не могут знать, что несет за собой ответ на такой вопрос. Они не. знают, как жестока борьба за существование, и как тяжело приходится мужчине всегда держаться правильного пути, чтобы иметь чистую совесть пред Богом.
Вилли, не получив ответа на свой вопрос, продолжал говорить:
— Ты не поверишь, папа, какой Он ласковый. Учительница нам говорила, что Он принимает всех, кто мало виновен и кто много зла сделал. Он всегда готов прощать, и Он хочет, чтобы каждый стал счастливым и пошел на небо.
— Ну, я думаю, что ты-то, во всяком случае, попадешь на небо, мой Вилли. Мне кажется, что учительница хочет из тебя сделать пастора.
— Но, папа, я не хочу без тебя и без мамы идти на небо. Ты тоже должен прийти. Мне так хотелось бы, чтоб ты держал меня за руку. Учительница говорила, что Он принимает всякого, кто к Нему приходит.
— Хорошо! Хорошо! - сказал успокоительно отец. - Может быть, мы и пойдем вместе. Но так как здесь никого нет, как ты и сам видишь, то надо быстро идти в кровать, на дворе холодно.
Вилли опять взглянул на небо и прошептал: «Спокойной ночи, дорогой Иисус!»
Вслед за тем отец запер дверь, отнес своего сыночка наверх и положил его в постель. Вилли обеими руками обхватил шею отца и сказал:
— Я тебя так люблю, папа! Мне очень жалко, что на дворе никого не было. Но если Он придет, а тебя не будет, то я Ему расскажу, что ты открывал Ему дверь, чтобы Он не стоял под дождем.
Отец был тронут и сказал:
— Я не такой хороший отец, каким бы должен быть, но, может быть, для меня есть прощение в том, что я должен так много и тяжело работать, чтобы прокормить свою семью и честно жить.
Поцеловав мальчика, он отправился в свою спальню.
— Ну, был там кто? - насмешливо спросила его жена.
— Нет, никого не было. Но теперь оставь меня в покое, я устал.
Если бы мать Вилли на следующее утро была откровенна, то она должна была бы сознаться, что на душе у нее неспокойно. Продумав все, что произошло вчера днем и ночью, она пришла к выводу, что совершила ошибку. Она чувствовала, что поступила с Вилли слишком резко и необдуманно. Ее материнское сердце осуждало ее, хоть она и старалась уверить себя в том, что это ребячество - абсолютная глупость! К тому же, в это утро она заметила, что Вилли к ней иначе относится, чем обыкновенно. Он не озорничал и не был непослушен, нет, но она поняла, что доверие его к ней пошатнулось, и что он сейчас больше льнет к отцу. Отец же по натуре своей не был нежным и почти никогда раньше не ласкал своего сына, а теперь - наоборот. Какая-то невидимая связь соединяла их. Она сама себя ругала и досадовала даже, что Вилли больше не надоедал ей вопросами о проповеди, как делал это вчера. Что он был весь еще во власти проповеди, было ясно. Но он прилагал все усилия, чтобы не заговорить с нею об этом. Она так негодовала, что была так нетерпелива и резка со своим единственным ребенком. До этого времени она для малыша была все и всем, а теперь как будто что-то стояло между ними.
В обед, когда муж вернулся домой, а Вилли был в деревне с каким-то поручением от нее, она сама завела разговор на эту тему:
— Я еще ни одного ребенка не видела, исполненным таких мыслей. Как будто его околдовали. Я ничего в этом не понимаю, но думаю, что это сплошная выдумка и глупость.
Муж на это ответил задумчиво:
— Я не знаю, но мне кажется - это не глупость. Хотя я и допускаю, что он многое неправильно понял, но может, все так и будет, как он говорит?
— Ничего правдивого нет в его рассказе! - гневно возразила мать, ища оправдание своим поступкам. - Со стороны пастора это просто невероятно глупо рассказывать детям такие сказки и так их возбуждать. Вилли очень изменился. Он теперь совсем не тот ребенок, что был прежде.
— Я не знаю, что обо всем этом думать, - заметил отец, - раньше я ничего подобного не слышал, а ведь мой отец был верующим человеком, который отлично знал Библию.
— И который всегда говорил правду, - присовокупила мать, - что бы он сказал, если бы услышал эту сказку? Повторяю еще раз: это очень глупо со стороны пастора!
Но Вилли говорит, что это написано в Библии, - сказал отец. Удивительно это все же. В Библии моего отца этого, конечно, не было. Он много читал Библию, и я никогда не слышал, чтоб он ругался или сказал кому-нибудь ложь. Меня не было дома, когда он умер; перед смертью он почти не болел, и мне рассказывали, что кончина его была хорошая, блаженная. Да, он был хороший человек!
— Ты тоже хороший! Я не желаю себе лучшего мужа! - произнесла супруга.
— Нет, жена, я не всегда такой, каким должен быть. А сейчас мне надо уходить. Когда Вилли придет из школы, пошли его ко мне на поле. Я нашел птичье гнездо и хотел бы ему показать.
Он вышел и быстрыми шагами удалился от дома. И только тогда, когда он исчез из виду, жена заметила, что муж оставил на кухонном столе свою трубку, набитую табаком. Она удивилась: со дня их совместной жизни такого с ним еще не случалось.
Вернувшись вечером домой, Крамер сразу заметил книгу в знакомом черном переплете, которая лежала на столике у окна. Радостно, но вместе с тем и удивленно, он воскликнул:
— Жена! Это же старая Библия моего отца! Прошло, пожалуй, уже более десяти лет, как я ее видел в последний раз.
— Ты так много о ней говорил, вот я и решила найти ее. Кроме того, я подумала, что и Вилли ей обрадуется.
Она еще раз стерла фартуком пыль с почтенной книги. Если бы Крамер был понаблюдательнее, то заметил бы, что глаза у его жены покраснели, вспухли, что она плакала.
И вдруг сверху раздался голос: «Мама!» Это кричал Вилли, который собирался ложиться спать. Мать даже вздрогнула от испуга и спросила:
— Ну, что там опять случилось, Вилли?
— Мама, подойди-ка к лестнице, я хочу тебя о чем-то спросить.
Когда мать подошла, Вилли сказал:
— Мама, я, было, совсем забыл, у меня к тебе просьба. Пообещай, что разбудишь меня, когда Он придет. Хорошо?
— Да, я обещаю тебе это. Но теперь ложись спать, мой дорогой.
— И вы оба будете очень внимательны к стуку, не правда ли? Папа, я и тебе хотел еще что-то сказать. Не задвигай в эту ночь верхний засов на двери. Слишком много времени уйдет, пока отодвинешь оба засова, и Ему придется очень долго ожидать на дворе.
— Хорошо, сынок, - ответил подошедший отец. - я в эту ночь ни один засов не задвину.
— Спасибо, папа, - произнес обрадованный Вилли, - спокойной ночи, мама!
С этим он побежал в свою комнату и лег в постель. Родители вернулись в кухню. Крамер посмотрел на жену и сказал:
— Дай-ка мне, мать, Библию и прочти, что написано на бумаге, которую принес Вилли из Воскресной школы. Жена нашла этот кусочек бумаги и прочла из Библии книгу Откровения 3 главу 20 стих. Крамер начал перелистывать Библию, чтобы найти Откровение. Но так как он начал с самого начала, то искал довольно долго. Наконец, он добрался до Откровения. Нашел 3-ю главу и 20-й стих. Вот он. И как же он был удивлен, когда увидел, что весь этот стих подчеркнут толстыми красными линиями. Это, конечно, сделал его отец. Значит, он знал это место и, очевидно, считал его очень важным. Со своеобразными чувствами Крамер начал громко читать: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним и он со Мною».
Когда они прочли эти слова, то оба не поверили глазам своим. Вилли, значит, был прав. Точно так, как он говорил, хотя и не так передано его детскими словами, но это написано в Библии! К тому же в старой дедовской Библии! Глубокая тишина воцарилась в комнате.
Что руководило учительницей Воскресной школы, именно в этот вечер зайти к Вилли? Она хотела ему передать маленький Новый Завет в следующее воскресенье, но, почему-то в этот вечер, сама зашла к ним. Почему? Она и сама этого не знала. Ясно одно, что Кто-то свыше руководил ею в этот момент и направил в домик родителей ее любознательного ученика. Так как было уже поздновато, то она решила, что зайдет, отдаст Новый Завет и сразу пойдет домой. Но когда она два раза стукнула тяжелой колотушкой в дверь, то из дома услыхала радостный крик. Раздались быстрые шаги, дверь мгновенно отворилась, и перед ней очутился сам хозяин дома - Крамер. Он держал на руках своего сынишку, который был уже в ночной рубашке, а за ними, с испуганным бледным лицом, стояла мать.
— Это учительница, папа! - вскричал Вилли радостно. - Придет ли Он еще сегодня? О, как бы я хотел, чтобы Он пришел, пока мы все вместе и еще не спим!
Учительница была намерена сейчас же уйти, но теперь это оказалось невозможным. Она прошла в маленькую кухню. И вот она стоит у стола с открытой Библией, между тем, как три лица выжидательно смотрят на нее. И стук, в тот самый момент, когда читался этот стих из Откровения, поразил их сердца, как удар грома. Учительнице дано было снять заржавелые засовы с их сердец, которые так долго были заперты для Слова Божия.
Долго-долго все сидели вместе, и учительнице пришлось много потрудиться, отвечая на все вопросы Вилли и его родителей.
Отцу и матери Вилли казалось, что после длинной и долгой ночи наступил светлый день. Прежняя их жизнь представилась им теперь в совершенно новом свете. Они раньше думали, что были порядочными, честными людьми, лучше многих других, но теперь они все более сознавали, что они перед Богом ничто иное, как жалкие, нечистые грешники, которые нуждаются в спасении и Спасителе. А вместе с тем; мысль о таком милостивом Господе, к<