Оказавшись в комнате для допросов, она нарочито медленно и методично запротоколировала рассказ Мокриста о резне, задавая каверзные вопросы обо всем, что касалось Мокриста.
— Значит, вы, мистер Губвиг, справились с целой бандой гномьих террористов с помощью некоторого числа гоблинов? Вы, должно быть, любите гоблинов.
— Как и командор Ваймс, капитан, - отрезал Мокрист. – Скажите, где он?
Это стоило того, чтобы увидет гримасу капитана; если присмотреться, можно было заметить даже клыки. Это был рискованный шаг, но репутацию нужно оправдывать, и дерзости в адрес Стражи были для него времяпрепровождением, которым он дорожил и в котором был действительно хорош. Они все были ужасными занудами, а капитан Ангва, как бы ни старалась, выглядела потрясающе в своей униформе, особенно когда злилась.
— У патриция, - проворчала она. – Нападение на железную дорогу – это нападение на Анк-Морпорк. Если уж в дело замешаны бурильщики, не исключено, что будут новые нападения на семафоры. Все должно быть тщательно изучено, и нам бы помогло, если бы хоть один из нападавших остался в живых для допроса.
Мойс поперхнулся:
— Капитан, когда толпа неприятных людей пытается вас убить, трудно помнить, что оставить одного в живых может помочь. У вас на уме другие вещи, например, как самому не умереть. Если это поможет, я бы посоветовал найти маркиза де Экс эн Хлебо, чтобы он выслал иконографии гномов, которые сделали это. Маркиз достойный член общества, всегда готов помочь и очень хочет заполчить железную дорогу, так что, я уверен, он предоставит доказательства.
Новая колкость выросла в сознании Мокриста, и он добавил:
— И я знаю, что вы сами можете быстро передвигаться, капитан. Если поспешите, найдете их еще свежими.
Взгляд, который Мокрист получил в ответ, больше не был злобным, он явно давал понять, что терпение его владелицы вот-вот лопнет.
К счастью, как раз вовремя дверь открылась, и вошел мрачный командор Ваймс.
— А, мистер Губвиг. Будьте так добры, проследуйте в мой офис. Я всегда знаю, когда вы находитесь в здании. – Он кивнул кипящей Ангве: - Я разберусь с мистером Губвигом, капитан.
Мокрист был неуверен в том, насколько именно командор Ваймс не любил его. В конце концов, этот человек был настолько прям, что его можно было использовать как карандаш, в то время как Мокрист, несмотря на все успехи в почтовом деле, банке и даже Монетном дворе, все еще виделся командору Ваймсу и многими другими крученым как старая ложка, и уж точно личностью весьма сомнительной.
— Хотите кофе? – спросил командор Ваймс, когда они вошли в его кабинет. – Кофейник внизу всегда полон, и кофе не всегда на вкус как тина. – Он открыл дверь и крикнул вниз:- Два кофе сюда, пожалуйста, Шелли. Один черный, и можешь опустошить сахарницу в мой.
Мокрист несколько растерялся, потому что Ваймс вел себя так, что, если приглядеться, мог показаться даже чем-то вроде околодружелюбного, примерно как зевающий аллигатор. Командор откинулся на спинку стула и, да, улыбнулся.
Правда в том, что между Мокристом фон Губвигом и командором Ваймсом было некое… расхождение во мнениях, если говорить вежливо. Сэм Ваймс жил совсем в ином мире, нежели Мокрист фон Губвиг. Интересно, это человек когда-нибудь смеется? Ну, веселиться же он хоть иногда. Например, когда смотрит, как кто-то падает со скалы, или что-то вроде того.
В этот момент, к своему удивлению, командор Вамс прокашлялся и произнес медленно, как человек, проделывающий что-то незнакомое:
— Мистер фон Губвиг, возможно, в последние годы я дал вам понять, что считаю вас обманщиком, мошенником, в общем, не более чем червяком. Однако тот факт, что вы бросились под поезд, чтобы спасти детишек, свидетельствует о том, что леопард может изменить свои пятна. Теоретически, я должен задать вам взбучку за вашу драку с гномами, вовлеченными в неадвшие зверства, и сказать вам, чтобы такие вещи вы оставляли в ведении чертовой Стражи. Но я не дурак, и я готов отдать должное тому, кто этого заслуживает. Бурильщики – злобные ублюдки, разновидность вредителей, которых я мечтаю увидеть пляшущими под дудку мистера Трупера, просто чтобы показать им, как вершится правосудие. Однако осознания того, что, по крайней мере, некоторые из этих ублюдков больше никому не навредят, на данный момент достаточно. Так что, в частном порядке, что я, конечно, буду отрицать, если вы кому-то проболтаетесь, я скажу: молодец.
Ваймс погрозил, да, погрозил пальцем и похоронным тоном и гораздо громче казал:
— Не делайте так больше! Это официальный выговор, понимаете, мистер Губвиг? А это моя рука.
К изумлению Мокриста, Ваймс обошел стол и пожал ему руку так крепко, как никто никогда не пожимал. Это было похоже на рукопожатие боксерской перчаткой, полной грецких орехов. Обошлось без переломов и крови, Ваймс даже не попытался стиснуть ему пальцы, как обычно делал при рукопожатии. Таков был командор, человек, не веривший в полумеры.
— На вашем месте, мистер Губвиг, - сказал Ваймс мрачно, - я бы убедился, что моя жена проводит как можно больше времени вдали от семафоров, и попросил бы Стражу присматривать за моим имуществом. Эти гнусные бурильщики не остановятся ни перед чем, и я не покривил душой, когда сказал, что удивлен тем, что вы сумели прищучить эти ублюдков. – Он понизил голос почти до шепота. – Что ты чувствовал, сынок?
Выражение в глазах Ваймса сказало Мокристу, что теперь было самое подходящее время для откровенности, поэтому он тоже понизил голос:
— Честно говоря, командор, у меня был неожиданный резерв. Вы не поверите.