Его лицо было в нескольких сантиметрах от нее, его сапфировые глаза смотрели в ее. Сердце Меган ускорило ритм, когда Шон переместил взгляд с ее глаз ко рту. Он медленно склонил голову к ней, преодолевая расстояние между ними.
У нее перехватило дыхание, когда она поняла, что сейчас произойдет. Выпустив его руку, она быстро сделала шаг назад.
— Тогда ладно. Договорились. Давай приберемся на кухне, а затем отдохнем.
Когда она закончила очищать стол, Меган осознавала, что тело Шона движется рядом с ней. Время от времени они врезались друг в друга из-за маленького размера комнатки. Казалось, что они исполняли сложный танец вокруг друг друга, работая в непосредственной близости, но пытаясь держать дистанцию.
Они провели остаток вечера, смотря телевизор. Меган свернулась в своем кресле с ноутбуком на коленях, переделывая статью. Она была рада, что телевизор был буфером между ним. Было сложно приходить домой после нагруженного дня на работе и бороться с эмоциональной суматохой из-за жизни с Шоном. Часть нее желала, чтобы она никогда не приглашала его остаться с ней, затем она съеживалась от собственного эгоизма.
Но взглянув на него в перерыве на рекламу сериала «C.S.I. Место преступления», ее сердце сжалось в груди. Он уснул на диване, его длинные ресницы покоились веером над его поврежденными скулами. Его уголки губ были слегка опущены вниз, а рот выглядел таким приятным для поцелуев... и уязвимым. Как она могла хоть на секунду задуматься о неправильности выбора, предложить ему альтернативу ночевки на полу неотапливаемого здания?
Меган закрыла свой ноутбук и положила его, затем вернула свое внимание сериалу. Когда она проснулась, над ней нависала фигура, а его рука касалась ее. Она издала испуганное:
|
|
— Ах!
— Извини, я не хотел тебя пугать. Ты уснула. — Он погладил пальцами ее руку, прежде чем сделал шаг назад.
Она ахнула.
— Иисус. Ты чертовски напугал меня.
— Извини, — повторил он. — Я подумал, что, может, ты захочешь пойти к себе в кровать. — Он сидел на краю дивана, который служил его кроватью на ночь.
Она потерла глаза и встала.
— Да. Спасибо, что разбудил меня. Ну, спокойной ночи. — Она была смущена, как будто засиделась в гостях, изрядно воспользовавшись чьим-то гостеприимством.
— Спокойной ночи. — Его голос был хриплым и низким, чувственным, как будто он ласкал ее им.
Меган ощущала, как его взгляд буравит ее спину, когда вышла из комнаты и вспомнила, как его рука задержалась на ее руке, когда она проснулась. Она ощущала его присутствие, пока шла по коридору в спальню, использовала уборную и готовилась ко сну.
От резкого пробуждения ее сонливость ушла, и она долго лежала, представляя Шона в соседней комнате. Она представляла, как он спит и делает еще кое-какие другие вещи. Но фантазии украдкой о нем не могли заменить реальности. Ей нестерпимо хотелось узнать, как он целуется, какая будет его кожа под ее руками, или какие на ощупь волосы, когда будут просачиваться сквозь ее пальцы. Какими твердыми были мышцы под его футболкой, и какими мягкими были губы?
В конечном итоге Меган сдалась и позволила руке скользнуть между бедер. Она закрыла глаза и поглаживала себя, доводя до внезапного и резкого оргазма. Этого было недостаточно. Она издала низкий стон и повернулась на бок, напряжение возросло внутри нее, не принося никакого облегчения.
|
|
ZY
На следующий день Шон оделся в свою старую уличную одежду — в мешковатые, а не висящие низко на бедрах джинсы — и ушел на работу в семь утра, захватив с собой в пакете сэндвичи и яблоко. Босс со стройплощадки оказался человеком слова, и Шон позвонил Меган из таксофона, сказав, что будет работать весь день.
Этим вечером Меган ушла с работы так рано, как могла, чтобы поприветствовать его дома. Она пришла раньше него и начала готовить. У нее не было времени сделать что-то сложное, но она предположила, что он будет голоден, а стейк и печеный картофель будут идеальным ужином после целого дня тяганий тяжелых вещей
К тому времени как пришел Шон, ужин был почти готов, и Меган просунула свою голову в дверной проем, чтобы поздороваться. Он выглядел изможденным, но в хорошем смысле. Он был весь с ног до головы в гипсовой пыли и грязи, его одежда была в пятнах, а на руках от стекающего пота получился рисунок на всей этой пыли.
От смеси пота и грязи мышцы его рук ярко выделились. Шон выглядел неоспоримо хорошо в своем воплощении грубого, потного парня-строителя, излучающего тестостерон. Она могла только представить взгляды проходящих женщин, когда он шел по участку и нес тяжелые мешки, при этом его мышцы напрягались от усилия, и внезапно ей захотелось, чтобы она могла пялиться на него и его сексуальную задницу, пока он работал.
— Ну как? — спросила она, но по его глазам видела, что все прошло хорошо.
— Хорошо. Я имею в виду, работа тяжелая, и платят не очень много, но... я чувствую себя чертовски хорошо, зарабатывая так деньги, чтобы измениться. Понимаешь, я делаю что-то, чего не приходится стыдиться. — Шон посмотрел на свои ноги, а затем поднял голову, на мгновение такой уязвимый, что Меган захотелось бросить сковородку и побежать обнять его.
|
|
Она притворилась, что не заметила, как он потерял бдительность. Ей было больно думать о том, сколько же он подавлял свои истинные чувства за последние несколько лет, притворяясь, что равнодушно относится к своей жизни проститута.
Но он правда выглядел счастливым сейчас.
— Почему бы тебе не принять душ, пока я закончу с ужином? Ты сможешь рассказать мне все, пока мы будем есть. Ты, должно быть, голоден.
— Да. — Он ухмыльнулся. Когда прошел мимо нее в ванную, она уловила его мужской, мускусный, потный запах, который почти вызвал волну тепла в ней. Боже, это был такой первобытный, животный ответ на его мужские феромоны. Она сильно прикусила щеку изнутри, вынуждая себя сконцентрироваться на стейке.
Она должна научиться контролировать это или сойдет с ума через несколько недель. Это или что-то другое случится.
Глава
В субботу Меган взяла Шона с собой, когда отправилась на свое задание: написать о проекте строительства общиной детской площадки. Когда они вышли из машины, пустырь уже был забит рабочими, и Меган увидела одного из фотографов газеты, Чарли, когда он делал снимки. Ей было интересно, как люди исполняли характерные гендерные роли, работая над подобными проектами. Мужчины занимались самим сооружением: измерением, резкой, распиливанием и прикручиванием больших досок вместе, во что-то похожее на горку и качели. Женщины присматривали за детьми, когда приводили в порядок пустырь, избавляясь от мусора и вскопав несколько клумб.
Чарли заметил Меган и пошел к ней, по пути схватив булочку со стола.
— Привет, я уезжаю. Я фотографировал двадцать минут. Уверен, у меня есть, что использовать, а еще у меня намечены более важные дела на субботнее утро.
— Подожди. Я еще даже ни с кем не говорила. Как я узнаю, что у тебя есть все фото, которые мне нужны?
— Доверься мне. Это стандартная процедура. На самом деле не имеет значения, кто главный на проекте или у кого берут интервью, Росси всегда выбирает снимки «счастливый ребенок». Увидимся. — Чарли с любопытством бегло взглянул на Шона, а затем поспешил к своей машине.
Меган нашла представителя, чье имя ей дали — миссис Хавьер Солис, пока Шон направился к строительной бригаде, чтобы посмотреть, не нужна ли помощь. Через пять минут разговора с миссис Солис, Меган поняла, что материала не так уж и много.
Церковь святого Гервасия и молодежный клуб «Сердце» объединились, чтобы собрать средства на строительные материалы для площадки с помощью автомоек, базара и вклада прихожан и членов клуба. Подобные городские проекты любили обычные люди, и это была история, после которой остаются хорошие впечатления — и именно такие Росси любил освещать, но здесь не хватало драмы для журналиста.
Меган опросила еще несколько людей, наблюдая за резвящимися детьми и занятыми родителями, делая мысленные заметки, как она будет описывать происходящее, затем огляделась в поисках Шона, чтобы сказать ему, что готова уезжать. Он держал штакетник у столба, в то время как другой мужчина прикручивал болт на место. Она наблюдала мгновение. Он выглядел таким расслабленным и удовлетворенным, улыбаясь и болтая с парнем, когда они работали вместе, поэтому решила не беспокоить его.
Она пошла туда, где девушки пересаживали цветы на клумбы, которые соорудили. Пара женщин переносили небольшое дерево, корни которого были обмотаны джутовой мешочной тканью, проходя мимо они рассмеялись, когда изо всех сил пытались нести неудобный сверток. Меган сделала шаг вперед.
— Могу я помочь?
Прежде чем осознала, она копала землю и помогала им пересадить дерево в выкопанную ямку. Кто-то соединил около пяти метров садового шланга, пока он не дотянулся до водопроводного крана, и Меган полила саженец. К тому времени как она закончила, ее джинсы были забрызганы грязью.
— Все еще веселишься? — раздался голос Шона позади нее, и от хрипотцы в его голосе ее руки покрылись мурашками.
— Еще бы. Садоводство — моя жизнь.
— Все репортеры принимают такое активное участие, как ты, в темах, о которых пишут? — спросил он, становясь рядом с ней и поправляя маленькое дерево, чтобы оно встало прямо в своем ложе из земли.
И его тон, и слова звучали с намеком и сквозили двойным смыслом. Она устала, что он постоянно толкает ее за край, и из-за него ее обуревает смятение и похоть. К тому же, дерево не стояло криво, и она хотела, чтобы он перестал возиться с ним. Она повернулась и обрызгала его водой.
Ахнув в шоке от внезапного порыва холода, Шон отпрянул.
— Бл*дь!
— Следи за своим языком! Здесь приходская группа, — предостерегла она, обливая его от груди до коленей.
— Прекрати! Чертовски холодная вода!
— Ты прекрати, — повторила она, поворачивая распылитель обратно к мокрой земле вокруг дерева. — Перестань говорить непристойности все время.
— Я ничего такого не сказал, — запротестовал он. — Иисус Хрис... — он посмотрел на группу женщин из церкви, которые наблюдали за ним. Шон снял футболку с тела и выжал ее.
— Это не из-за того, что ты сказал. А из-за того, как ты сказал, — сказала Меган угрюмо. Она выключила подачу воды в шланге и положила его на землю.
— Ох, да? Может, это из-за твоих непристойных мыслей. — Он взял шланг, и Меган поняла, что совершила фатальную ошибку, выпустив его из рук. Он включил подачу воды и направил распылитель на нее, окатив ее плечо ледяной водой. Она взвизгнула и отбежала от пределов досягаемости.
— Подрасти, — сказала она с безопасного расстояния. Шон ухмыльнулся и выключи воду. Она выжала влагу с рукава, когда вернулась к нему. — Ты подаешь плохой пример детям. — И даже хотя это было простое поддразнивание, оно оказалось достаточно верным, когда маленький ребенок подбежали и схватили шланг.
— Бенни! Бенито, положи на место! — следом закричала мама мальчика, сердито глядя на Шона и Меган и высвобождая садовый шланг из рук сына, пока он не смог направить его на нее.
— Извините. — Меган извинилась за эту сцену и то, что подала плохой пример ребенку. Она подошла к Шону, и когда проходила мимо дерева, которое помогала садить, поскользнулась в луже грязи и шлепнулась на попу.
Шон громко рассмеялся, а она в это же время выругалась. Она сердито посмотрела на него, на самом деле не злясь. Его выражение лица было таким искренне счастливым, а смех глубоким и задорным, что она была в восторге. Он помог ей подняться. Его теплая и сильная рука обхватила ее руку, и он потянул ее на ноги, затем держал за руку дольше, чем было необходимо. Он уставился ей в глаза, и время замерло на мгновение.
Жар, который излучало его тело, окутал ее теплом. Его лицо и руки блестели от пота, и ей хотелось наклониться и слизать соль с его кожи. Он пах так хорошо: свежим потом и мылом. Меган глубоко вдохнула. В своей голове она слышала его слова с той ночи, когда привела его к себе домой: «И с тобой... не будет неприятно». В ее голове появились картинки их переплетенных конечностей и толкающихся тел, и внезапно у нее перехватило дыхание.
Затем Шон отпустил ее руку и сделал шаг назад.
Кожа Меган горела, после того как он отпустил ее. Она повернулась, чтобы посмотреть на свою задницу.
— Ох замечательно! — Она снова зыркнула на Шона. — Ладно, мы делали добрые дела и помогали почти два часа. Можем мы поехать домой?
— Как скажешь, — сказал он, еще раз улыбнувшись ее падению.
— Мисс Леннокс, — крикнула миссис Солис, когда они проходили мимо. — Вы и ваш молодой человек должны поесть, прежде чем уйдете. — Она указала на фуршетный стол.
— Ох, он не... — начала Меган, затем поняла, что не стоит исправлять женщину. — Конечно. Мы не против. Мы ужасно голодны.
Они наполнили пластиковые тарелки домашними энчилада и несколькими видами соусов, салатами, гарниром и десертом, затем сели на землю на краю пустыря и наблюдали, как рабочие ведут стройку. Солнце светило ярко, и их одежда быстро высохла.
Меган задумалась о постоянных сюрпризах, которые Шон привнес в ее жизнь. Если бы сегодня она была здесь одна, она бы никогда не стала помогать, но на самом деле это оказалось весело.
— Это мило, — сказал Шон через некоторое время, — стройка детской площадки. Хотя для более взрослых детей лучше, если бы они сделали парк для катания на скейтбордах или еще что-то подобное.
— Может, на следующем пустыре. А к чему ты говоришь это? Ты скейтер?
— Был раньше.
— Как ты относишься к роликовым конькам? Мы можем пойти домой, привести себя в порядок, и затем я отведу тебя в парк, куда люблю ходить. У меня есть коньки, и мы можем арендовать для тебя.
— Звучит весело. Я бы хотел увидеть, как ты снова упадешь на задницу.
— Этого никогда не случится. Я отлично катаюсь.
— Ну, тогда, полагаю, я хотел бы увидеть твою задницу и точка. — Он похотливо посмотрел на ее зад.
— Этого никогда не случится, — повторила она сухо.
Он наклонился ближе.
— Бьюсь об заклад, ты выглядишь очень мило, катаясь на коньках в обрезанных шортах, демонстрируя свои длинные ноги.
— Продолжай шутить насчет этого и никогда не узнаешь.
Он снова рассмеялся, его теплый смех ощущался как солнце на ее коже. Наклонившись, он взял ее за руку и повел к машине.
— Пойдем. Я хочу погоняться с тобой. Посмотреть насколько ты хороша.
Он не выпускал ее руку всю дорогу к машине, а она не делала попытку вырваться.
ZY
Утром в субботу Меган мыла тарелки — в этот раз, настояв на этом, — когда раздался звонок в дверь.
— Какого черта? Сколько время? — крикнула она Шону с кухни.
— Я не знаю... наверное, 11:30?
— Кто приходит в такое время в выходной день? — громко задалась вопросом Меган. Кроме ее матери или брата и сестры, но они обычно предупреждали заранее. Может, это просто мормоны или свидетели Иеговы, совершают свое проповедование от двери до двери.
Она пошла открыть дверь, вытирая руки о кухонное полотенце, и перед ней предстали два ее лучших друга с улыбками на лицах. Одна рука Джеймса была спрятана за спину, а Саша старалась не смеяться.
— Сюрприз! — закричали они в унисон, и Джеймс сунул букет цветов, который прятал, в лицо Меган. Она слабо улыбнулась. Дерьмо. Не так она хотела представить Шона своим друзьям. Тем не менее, больше не было возможности избежать этого. По крайне мере время играло на ее стороне — прошла неделя, и вероятность того, что он придушит ее во сне, исчезла даже для ее подозрительных друзей.
— Спасибо... проходите, ребята. — Она придержала дверь открытой. — Так по какому поводу визит?
— Ты не общалась с нами больше недели. Я думал, что Саша разговаривала с тобой, но затем обнаружил, что она ничего не слышала от тебя, поэтому мы решили, что пришло время сунуться сюда. — Джеймс снял кожаную куртку и повесил ее на одну из вешалок. Затем провел руками по своим взъерошенным светлым волосам. — Итак, новый парень?
Меган покачала головой.
— Нет, правда много работы...
— Не возражаешь, если я налью себе стакан воды? — спросила Саша, зевая. — У меня еще не совсем прошло похмелье и ужасно хочется пить. Ох, и Стив передает привет, но ты же знаешь, у него много работы, особенно по утрам воскресенья. Клянусь, я офисная вдова. — Она отправилась на кухню, не получив разрешения Меган, и почти врезалась в Шона, который вытирал посуду у раковины и сейчас выходил.
Последовала неловкая тишина.
— Ох, извини, я... — замолчала Саша, явно смущенная, — не думала, что у тебя будет компания. Меган, иначе мы бы не стали...
— Что? Появляться в воскресенье утром? Как будто пытались подловить? — фыркнула Меган.
Джеймс и Саша обменялись взглядами, в которых была вина, что не укрылось от Шона и Меган.
— В любом случае, вы добились желанного результата. Это Шон. Шон, это мои невежественные друзья, Саша и Джеймс, миссия которых — разрушать мою жизнь. Шон — мой друг, который остановился в моей квартире, на диване, на пару дней.
— Да? — глаза Саши расширились. — Приятно познакомиться Шон.
Шон казался нервным, но она не думала, что эти двое заметили.
Джеймс сощурил глаза на Шона, затем вопросительно посмотрел на Меган. Она могла слышать его голос в своей голове: «Нет парня, ага?»
Следующие несколько минут были неловкими. Шон был явно не в своей тарелке и возился на кухне, пока готовил кофе. Джеймс и Саша явно горели желанием допросить Меган, но делали все возможное, чтобы сдерживаться и казаться вежливыми. Меган отчаянно пыталась разобраться, сколько правды она готова рассказать им. Она отправилась на кухню, чтобы отнести пару пустых кружек, и заодно это был хороший повод, поговорить с Шоном.
— Прости за них, — прошептала она. — Я правда понятия не имела.
Он кивнул молча.
— Слушай, они два моих лучших друга. — Ему не нужно было знать, что Джеймс иногда был больше, чем просто друг. — Я собираюсь кое-что рассказать им о том, как мы познакомились. Я не могу лгать им. Они знают меня слишком хорошо.
Он посмотрел на нее сквозь ресницы, и Меган снова увидела уязвимого парня, а не уверенного в себе Шона, к которому привыкла.
— Все в порядке. Они твои друзья. Ты рассказываешь им. А я пойду куплю молока. — Она сверкнул слабой улыбкой.
Когда Шон вышел из квартиры, Меган сделала глубокий вдох и приготовилась к натиску своих друзей.
— Ну, он тактичный, — заметил Джеймс.
— Не говоря о том, что очень горячий! — воскликнула Саша. — Меган, кто этот парень? Где вы познакомились? И что еще более важно, вы перепихиваетесь?
— Нет! — воскликнула Меган. — Я говорила, Шон остановился у меня, пока разбирается с кое-какими проблемами. Я не... Нет, точно, нет.
— Ох! Ладно. Хотя я бы хотела узнать, почему нет, потому что он очень хорош, — сказала Саша, а ее зеленые глаза засияли.
— Саша, перестань, — огрызнулась Меган, садясь на диван рядом с ней. Джеймс выглядел задумчивым. Он всегда был хорош в анализе ситуаций и чтения подтекста в разговоре. Она практически могла видеть, как винтики крутились в его голове.
— Так, где вы познакомились? — Он уставился на нее с подозрением.
Меган моргнула и отвела взгляд.
— Мы познакомились, когда я искала кое-какой материал для статьи...
— Я, черт побери, знал это, — закричал Джеймс. — Он один из этих детей, да? Ты подобрала его на бульваре Санта-Моника?
Черт, он сообразительный! Меган прикусила губу и кивнула.
Глаза Саши расширились.
— Один из детей с улицы? Проститут?
— Как ты... — Меган начала.
— Как я догадался? Ты выглядишь чертовски виноватой, ты явно не была рада нас увидеть и вела себя странно какое-то время. — Джеймс ходил туда-сюда по комнате, нахмурившись. — Ты, мать твою, сошла с ума, Меган. Ты привела шлюху в свою квартиру. Ты хоть понимаешь, какому риску себя подвергла?
— Джеймс, перестань. Он был здесь целую неделю, и главное изменение в моей жизни, что это место — чистое. Он убирается за собой и за мной, готовит ужины и занимается всей домашней работой, — фыркнула Меган. Она была вынуждена защищать не только свое решение, но также и репутацию Шона. — Кроме того, если бы он хотел зарезать меня во сне, думаю, он бы уже это сделал.
— Но... ты пригласила незнакомца в свой дом, Меган, — сказала Саша. — Он может избить тебя, изнасиловать, обокрасть. Ты понятия не имеешь.
— Я рискую, знаю. Но... я узнавала Шона последние несколько месяцев. Не то чтобы я подобрала его вслепую. Он в какой-то степени приглядывал за мной, пока я искала материал для статьи.
Меган нахмурилась на Джеймса, когда продолжила:
— Поэтому рядом с ним я чувствовала себя достаточно в безопасности и не звонила тебе каждую ночь. Он помогал мне. Много! Мы, вроде как, стали друзьями. Когда его избили и украли его вещи, я предложила ему место остановиться.
— Так он приводит клиентов в твою квартиру? — тихо спросил Джеймс.
— Пошел ты! — Меган огрызнулась. — Он бросил это дело. Он пытается сдать экзамен и получить аттестат, и покончить с этим дерьмом. Он надрывает свою задницу на работе, и ты не имеешь права так говорить о нем.
Гнев захлестнул ее. Джеймс не одобрял, потому что беспокоился о ней, но она также знала, что в нем играют чувства собственника из-за их непостоянных сексуальных отношений. Он никогда не жаловал любого парня, которого она приводила в их компанию.
Меган сделала паузу, чтобы взять себя в руки.
— Слушайте, ребята, дайте ему шанс. Он хороший ребенок, которому нужна передышка. Вот и все.
— Когда ты говоришь «ребенок», Меган, ты имеешь в виду на самом деле ребенка? — сказала Саша.
Меган закрыла глаза и сделала еще один вдох. К черту кофе, ей нужен алкоголь, чтобы продолжить этот разговор.
— Ему почти восемнадцать. Органы опеки обращаются с детьми как с дерьмом, а для старших детей это настоящая катастрофа. Он... Послушайте, вы можете просто оставить все это в покое? Принять? У него проблемы и нужна помощь. Если я позвоню в органы опеки, он просто убежит, чтобы найти другое место для работы на улице. Сейчас он делает все, чтобы получить аттестат и надлежащую работу... пожалуйста, ребята?
Она сделала паузу, переполненная эмоциями. Им лучше прислушаться к ней, потому что в противном случае она попросит их уйти. Не было никакого смысла оспаривать этот вопрос, и она не хотела, чтобы Шон пришел и увидел эту сцену.
— У тебя не будет неприятностей из-за того, что ты укрываешь его здесь? — Саша наматывала локон своих кудрявых рыжих волос на пальцы.
— Не будет, его никто не ищет. Он исчез с радаров опеки некоторое время назад, Саш. Это единственная известная ему стабильность, боже, я даже не знаю, как долго у него была тяжелая жизнь. Он очень хороший парень.
— Если с твоей головы упадет хотя бы волосок, я убью его, — внезапно сказал Джеймс. Хотя он улыбался, Меган не сомневалась, что он был серьезен. Он всегда защищал ее, иногда это раздражало.
Она встала и подошла к нему.
— Я уверяю, он не плохой парень, Джеймс. — Она положила свою руку на его. — Доверься мне. Я видела, как он взаимодействует с детьми, я видела, как он общается со мной. Он хороший человек, оказавшийся в дерьмовой ситуации, и он пытался выбраться так, как мог. Я просто подала ему руку помощи, пока он не сможет справиться сам. — То, что она хотела с ним переспать — не их дело, как и то, что он был гетеросексуалом и тоже увлекся ею. Некоторые вещи лучше оставить недосказанными.
Джеймс посмотрел на нее, затем на Сашу и сказал:
— Ладно. Я буду вести себя цивилизованно с ним. Но лучше, чтобы он не оказался психопатом.
Меган улыбнулась и повернулась к Саше, которая закатила глаза.
— Да, хорошо, на вид он милый. И он не выглядит как дети-шлюхи, сидящие на метамфетамине, которых полно в городе.
— Это потому что он не наркоман. Я не настолько глупа, спасибо большое.
К тому времени как Шон вернулся с молоком, атмосфера в квартире изменилась, и они начали общаться почти как обычно. Они пили кофе и болтали о разных фильмах и погоде, которая была не по сезону теплой. Шон был довольно молчалив, но не полностью ушел в себя, и Меган была горда, что он общался с ее друзьями, понимая, что они узнали о нем.
Как только Саша и Джеймс ушли, и они убрались на кухне, Шон повернулся к ней. Он снова был дерзким, а на его губах расцвела легкая улыбочка.
— Итак, полагаю, ты получила выговор за то, что приютила меня, верно?
— Немного.
Он рассмеялся.
— Да, конечно. Не уверен, что понравился твоему другу Джеймсу. Думаю, он увлечен тобой.
— Нет. Это не про нас. Джеймс просто друг, как и Саша подруга, только с... Я хочу сказать, да, иногда мы занимались сексом, но это ничего не значило. — Шея Меган зудела, и она задумалась, почему рассказывает ему это. — Нам было так удобно.
— Друзья с привилегиями. — На его губах по-прежнему была улыбка, но взгляд был не читаем.
— В любом случае, он просто защищает меня как друг, — сказала Меган.
— Ты знаешь, он прав. Если бы я был им, я бы выпнул себя из твоего дома, и чертовски уверен, что сказал бы тебе не делать что-то такое безумное, как приводить домой сопляка, которого ты не знаешь. — Шон на самом деле звучал серьезно.
Меган нахмурилась.
— Но со своей стороны хочу сказать спасибо, что ты поверила в меня. — Он больше не выглядел дерзким, просто немного застенчивым.
— Всегда пожалуйста. — Меган засветилась от счастья. Она сделала все правильно. Она не сомневалась в этом.
Глава
Меган тащилась в ванную комнату, едва разлепив глаза. Ноги вели ее по знакомому пути в темноте. Она закрыла дверь, стянула низ от пижамы и села.
— Иисус Христос! — Туалетное сидение было не на своем месте, задняя часть ее бедер коснулась холодной керамики вместо пластика, и она пыталась сохранить равновесие, чтобы не намочить задницу.
— Гребаный Шон!
Ее глаза распахнулись, она встала на ноги, все еще ругаясь себе под нос, повернулась, опустила сидение и села.
— Глупый придурок. — Тыльной стороной рук она потерла сонные глаза, которые начали привыкать к темноте, затем взглянула на ночник, с которого Микки Маус улыбался и махал ей, пока она справляла нужду.
Жить с кем-то, а особенно когда этим кем-то был парень, после того как почти два года жила одна, иногда было отстойно. Ей было стыдно, потому что Шон взял на себя большую часть домашних обязанностей. Кто не захочет жить с парнем, который охотно убирается в твоей квартире и готовит для тебя горячий ужин после долгого рабочего дня, даже когда ты говоришь, что он может заказать еду на вынос? Она продолжала говорить ему, что он не должен ничего делать, но так как она не принимала у него деньги за аренду, это был его способ компенсации.
Тем не менее, иногда ей хотелось ударить его и сказать перестать трогать ее вещи. Она запретила ему прикасаться к своему столу, неважно какой на нем был беспорядок. Конечно же, ее спальня все еще была радостным святилищем неряхи.
Но главным недостатком жизни с другим человеком было что-то более неосязаемое, чем туалетное сиденье и аккуратность в сравнении с неряшливостью. У Меган была собственная рутина и свои маленькие привычки, которым она больше не могла потакать, например, бегать по квартире в нижнем белье. Она скучала по таким глупым занятиям, как громко и фальшиво подпевать стерео, или сидеть на полу в центре гостиной и стричь ногти на ногах, смотря «Магазин на диване», или делать отрыжки и пукать без смущения.
Шон был идеальным соседом, но он все еще был гостем, а она больше не могла полностью расслабиться дома.
— Боже, я такая эгоистичная сука, — пробормотала она, когда встала и покраснела. Ее мысли наводнили воспоминания о Шоне в ее квартире — то, как он отворачивается от плиты, чтобы ответить на вопрос, выходит с голой грудью из ванной, поднимает голову от своих учебников с милой доброжелательной улыбкой, бьет ее кухонным полотенцем по заднице и смеется, лежит на диване и перещелкивает каналы пультом. Было здорово жить с кем-то, с тем, кто обсуждает с тобой как прошел день, с тем, чье присутствие можно ощущать в квартире, даже когда он не находится в той же комнате. Это создавало комфорт.
Иногда просто было трудно это вспомнить.
Прошли дни, и у них воцарилась обычная рутина. Шон просыпался раньше Меган в те дни, когда в нем нуждались на стройке, и готовил завтрак к тому времени, как она просыпалась и топала в ванную. В другие дни он избегал ванной и кухни и спал или учился или читал на диване, не желая попасться на ее пути, когда она торопилась на работе в вечной суматохе, собираясь в последнюю минуту.
Она закончила переписывать свою статью о детской площадке на Геспера-стрит и отправила ее Росси, и на следующей неделе ее оказалось в первый раз имя в газете. Когда она держала настоящую газету в руках и читала свои напечатанные слова, ей пришлось пойти в уборную, где она плакала, пока не взяла себя в руки достаточно, чтобы выйти и принять поздравления от остальных сотрудников. Даже Боб выдавил улыбку и сказал «поздравляю», хотя по его взгляду было видно, каким угрюмым он себя чувствовал по этому поводу.
В тот вечер, когда ее статья вышла в печать, она пришла домой и увидела, что Шон задремал на диване, одна его рука была над головой, в то время как другая лежала на груди. Он провел долгие часы на этой неделе на стройке и даже хотя работал в перчатках, его руки были красными и в мозолях из-за того, что он таскал листы фанеры, цементные блоки и все остальное, что ему говорили перенести из одного места в другое. Он открыл глаза и улыбнулся, увидев ее.