Митя с Бабой-Ягой ехали в избушке на курьих ножках позади богатырского войска. А войско уже приближалось к городу.
Баба-Яга строго-настрого запретила Мите выходить из избушки.
Но зато к ним всё время приходили гости. Посудачить немного и посмотреть на диковинного мальчика. Такой маленький, а уже умеет читать!
Вот прибежал Домовой в сапогах-скороходах поблагодарить Бабу-Ягу за чудесное яблочко — по блюдечку.
— Спасибо тебе, бабушка, от Ивана — Коровьего Сына, начальника нашего. Ему теперь всё видать, что у Кощея делается. Он ведь Кощей, что?
— Что? — спрашивала Баба-Яга.
— Он ведь, бессовестный, всех мужиков окрестных собрал и воевать заставляет. Кто, говорит, не пойдёт, у того семью погублю.
— Дела! — говорила Баба-Яга. — Ну, а ещё что нового?
— Военный совет идёт. Решают, кого против Лиха Одноглазого выпустить. Оно ведь такое — всё портит. Против него любой воин никудышным становится. И кони хромать начинают.
А потом пришёл Макар.
— Это ты, мальчик, со Змеем штуку выдумал?
— Я, дядя Макар.
— Спасибо тебе. Да говорят, ты ещё грамоте обучен. Верно ли?
— Обучен, дядя Макар.
— Иди ко мне писарем вместо Чумички. И жалованье хорошее. И работа неплохая. Лёгкая.
— Нечего ему в писарях делать! Молод ещё! — вмешалась Баба-Яга. — Пусть дома сидит, отцу с матерью помогает. А ты чего здесь крутишься? — накинулась она на царя. — Сначала с Кощеем совладай, а потом на работу зови!
Но Макар уже не слушал.
Он смотрел, как два кузнеца на походной кузне-телеге чинили чью-то старую кольчугу.
— И как ты молот держишь! Как держишь? — закричал Макар на молодого кузнеца. — Кто ж так молотом работает? А ну гляди, как надобно!
Он на ходу забрался в телегу и уехал с кузнецами.
|
|
Впереди уже показался стольный город. А из города навстречу богатырям выезжал Кощей Бессмертный со свитою.
Баба-Яга увидела в стороне высокий холм и велела избушке там остановиться.
— Всё, — сказала она. — Теперь смотреть буду. А воевать не буду. Не бабье это дело — воевать!
И Баба-Яга с Митей уселись на ступеньках крыльца.
Оба войска сошлись у моста через Молочную реку. Первым от войска Кощеева вышел на мост страшный Соловей-разбойник. С новыми золотыми зубами.
— Эй! — закричал он громким голосом. — Есть у вас храбрец против меня выступить? Выходи вперёд!
— А и выйду! — ответил на это Иван — Коровий Сын. — Мало я на своём веку вашего брата порубливал!
Мост заскрипел и зашатался под тяжестью противников.
Соловей-разбойник сунул два пальца в рот и свистнул страшным посвистом. Даже трава вокруг пожухла. А все чёрные вороны, что слетелись на битву, попадали с неба замертво. Но Коровий Сын даже не дрогнул. Василиса Премудрая заставила его надеть под шлем зимнюю шапку. И соловьиный свист ему страшен не был.
Они сошлись, как две горы съехались. Даже искры посыпались в разные стороны. Соловей-разбойник свистел хорошо, а честный бой вести не умел. Мечом владел плохо. Иван выбил у него меч из рук, поднял разбойника и швырнул под мост, прямо в кисельный берег. Полетели в разные стороны брызги, и Соловей увяз в киселе по самые уши.
На мост выскочил Кот Баюн и посмотрел на Ивана — Коровьего Сына своими колдовскими глазами. Как ни крепился Иван, как ни боролся со сном, не устоял. Упал и, беззащитный, заснул прямо на мосту. Кот вскочил к нему на грудь и стал рвать кольчугу стальными когтями.
|
|
Несколько всадников с левого берега бросились на помощь богатырю. Но Баюн направил на них свои глаза-фонари, и они попадали с лошадей, словно подкошенные.
Но и это предусмотрела Василиса Премудрая. Она выступила вперёд, а в руках у неё было что-то, завёрнутое в тряпку. Из тряпки выскочила волшебная дубинка и полетела к Баюну. Напрасно таращил он глаза. Напрасно рычал и показывал когти. Дубинка подлетела к нему и давай колотить по бокам.
Кот оставил богатыря и бросился под защиту Кощея Бессмертного.
Тут уж Кощей решил выпустить Лихо Одноглазое.
Оно не торопясь прошло мимо дубинки, и дубинка рассыпалась на мелкие щепочки. А Лихо встало на мосту и захихикало.
Четыре юных богатыря — Иван-царевич, Степан-царевич, Афанасий-царевич и царевич Анисим — повскакали на коней и полетели вперёд.
Но не доехали они и до середины моста, как мост под ними зашатался и рухнул. И все четверо вместе с конями упали в Молочную реку.
— Вот так! — ласково сказало Лихо. — Умнее будете!
Тогда вперёд выступил Марышко, Паранов сын. Человек виду богатырского. Немало он подвигов совершил на своём веку. Немало злодеев на место поставил.
— Уж он-то с Лихом разделается! — сказала Мите Баба-Яга. — У него всё получается! Я его хорошо знаю! Он ко мне сто раз приезжал!
…Марышко вынул боевой лук, вложил тяжёлую стрелу и прицелился. Но тетива вдруг дзинькнула и оборвалась. Она хлестнула богатыря по лицу, да так, что на лице у него надолго остался красный след.
Марышко осерчал и захотел швырнуть в Лихо палицей. Но палица вырвалась из рук богатырских и улетела назад к своему войску. И там несколько всадников замертво попадали наземь.
|
|
— Что, съел? — ещё ласковей сказало Лихо. — Так тебе и надо, толстопузому.
Тут из войска Василисы вылетел Финист — Ясный Сокол.
Он долетел до Лиха, ударился о землю и стал добрым молодцем. Но едва он размахнулся саблей, чтобы снести Лиху голову, крутой берег под ним обвалился, и Финист рухнул в реку.
Лихо Одноглазое засмеялось в голос:
— Где уж вам, богатырям, со мной справиться?! Дураки вы все!
И наступило замешательство в войске Василисы Премудрой.
А войско Кощеево обрадовалось.
— Нет, — сказала Мите Баба-Яга. — Видно, без меня не обойтись! Сейчас я с этим Лихом разделаюсь! Ну-ка, подай ухват потяжелее!
— Подожди, бабушка, — ответил мальчик. — Давай мы другое средство попробуем.
— Какое средство?
— А помнишь: у нас Волк есть знакомый? Серый Волк?
— Помню. И что?
— Понимаешь, он Волк хороший. А когда он к Лиху подойдёт, то плохим станет. Ведь Лихо всё портит. А если Волк плохим станет, никому несдобровать. Правильно?
— Правильно-то правильно. Да где искать твоего Волка?
— Его не надо искать. Он сейчас сам прибежит.
Митя вытащил из кармана клок шерсти, который дал ему Серый Волк, и подбросил его кверху. И Волк оказался у крыльца.
— Здравствуй, мальчик. Ты меня звал?
— Звал, Серый Волк.
— Зачем я тебе понадобился?
— Вон видите, — сказал Митя, — на том берегу стоит мужчина в платье?
— Нет, — отвечал Волк. — Я там вижу какую-то женщину в брюках.
— Я про неё и говорю. Её надо покусать.
— Не могу, — заупрямился Волк. — Пожилая женщина. Даже ничья не бабушка. Неудобно. Может, что-нибудь другое сделать?
— А тебя не спрашивают, кого кусать, кого не кусать! Делай, что велено! — вмешалась Баба-Яга.
Волк заколебался.
— Всё равно не могу.
— Ну ладно, не можете, не надо, — сказал Митя. — Попугайте тогда.
— Попугать могу, — согласился Волк и побежал.
Он переплыл речку и всё ближе начал подбираться к Лиху. А Лихо уставилось на него единственным маленьким глазом.
Только на этот раз колдовство Лихо обернулось против него самого. Чем ближе подбегал Волк, тем злее становился. Шерсть на загривке у него поднялась, глаза засверкали. Он зарычал и даже завыл.
Волк подбежал к Лиху и что было сил вцепился ему в ногу.
— Караул! — закричало Лихо. — Грызут!
И оно пустилось бежать. Кощей сразу понял, что пришла пора самому вмешаться в бой.
— Вперёд! — закричал он и ринулся на богатырей.
Стрельцы из его войска поскакали за ним, а мужики из окрестных деревень все, как один, поскакали в обратную сторону.
Но не успел кощеевский конь сделать и трёх шагов, как Одноглазое Лихо, спасаясь от Волка, прыгнуло в седло позади Кощея.
— Сгинь! — закричал Кощей, выхватывая огромный меч.
Он замахнулся на Лихо, чтобы разделаться с ним. Но рукоять у меча отломилась, и лезвие отлетело в сторону.
Безоружный Кощей развернул коня, чтобы ускакать от врагов. Но сейчас и конь подвёл. Он захромал и грянулся оземь. Вот что значило Лихо Одноглазое!
Тут на Кощея налетели богатырские конники. Они развеяли его свиту по чистому полю, а самого Кощея связали железными цепями. И ничего не смог сделать Кощей. Потому что исчезла его сила вместе с войском.
— Ваша взяла! — сказал он. — Значит, наше время ещё не пришло!
Больше он ничего не говорил.
Глава двадцатая
ПОСЛЕСКАЗКА
На этот раз в боярской думе было тихо. Бородатые бояре спали и не видели, как в зал вошёл царь Макар вместе с Василисой Премудрой. Сзади плёлся Гаврила.
— Эй, вы! Вставайте! — приказал Макар. — Чего заснули?
— Нет, не своим сном они спят, — проговорила Василиса Премудрая. — Это всё Кота Баюна работа!
— Его самого, — подтвердил Гаврила. — Мне люди сказали.
— А ты помалкивай, пустая голова. Я тебя не простил ещё!
— Молчу, молчу, царь-батюшка.
— И молчать нечего. А сбегай да принеси сюда петухов десяток. Мы сейчас им побудку устроим!
— Подождите, — сказала Василиса. — Я их мигом разбужу.
Она достала склянку с живой водой и побрызгала на бояр.
Бояре зашевелились и стали открывать глаза.
— Эге-ге-ге! — вдруг сказал проснувшийся Афонин. — Да, никак, царь пришёл!
— Верно! — подхватил Демидов. — И борода, и корона — всё на месте.
— А нам здесь такой сон снился! Такой сон! — закричал боярин Чубаров.
— Какой сон? — спросил Макар.
— А такой. Что к нам Кощея прислали. Что он Змея Горыныча пригласил.
— Да и Лихо Одноглазое!
— И Кота Баюна.
— Вы тут побольше спите, в думе! — сказала Василиса. — Вам и не такое приснится!
— Мы больше не будем! — закричали бояре.
— Хватит! Выспались!
— Вот что, бояре, — сказал Макар. — Я пришёл вам новость сообщить. Устал я царством править. Хочу в деревню уехать!
— А мы? Мы тоже с тобой? — закричал Чубаров.
— А вы здесь останетесь. Будете Василисе помогать. Я её вместо себя оставить решил.
— Бабу-то? — ахнул Яковлев.
Но Морозов дал ему такого тумака, что тот сразу замолчал.
— Как, поцарствуешь, Василиса? — спросил Макар.
— Я бы осталась, — сказала Василиса. — Но как с урожаем быть? Я в этих делах не очень.
Царь подошёл к окну.
— А ведь верно! Осень на носу. Только ты и с урожаем справишься. Да и я задержусь, помогу тебе. Дела передам. За боярами присмотрю. Пусть привыкнут к тебе. Идёт?
— Что ж! Можно попробовать.
Тут в зал ввалилась радостная Несмеяна. За ней — улыбающаяся Фёкла.
— Всё, — весело сказала царевна. — Наплакали.
— Что наплакали? — удивился Макар.
— Пруд наплакали.
— Какой ещё пруд?
— Ну тот. За коровником.
— А кто вас просил?
— Как — кто просил? Ты же сам говорил, как наплачем мы целый пруд, карету дашь!
— Говорил? — спросил Макар у прислужницы.
— Конечно, говорил. Своими ушами слышала.
— Мне сейчас не до вас, — сказал Макар. — У меня урожай на носу.
— А карета?
— Что — карета?
— Дашь?
— Не дам. Сейчас лошади нужны.
— Да дай ты им карету! — закричал боярин Афонин. — Пусть отвяжутся!
— Ну вот что! — сурово сказал Макар. — Или вы сейчас же уйдёте, или я вас обеих отправлю в деревню снопы вязать.
— А-а-а-а! — заревела Несмеяна.
— А-а-а-а! — подхватила Фёкла.
Но кричали они уже не так уверенно. Потом и вовсе ушли.
Боярская дума приступила к работе.
А в это время далеко-далеко, по ту сторону Молочной реки, две старушки провожали на станцию рыжего мальчика. Одна из них была Баба-Яга, а другая просто бабушка — Глафира Андреевна.
Деревья в лесу начинали желтеть. Мите пора было ехать учиться, и они шли пешком до электрички.
— Ну как! Ты хорошо отдохнул? — спрашивала Глафира Андреевна.
— Хорошо, — отвечал Митя.
— А по хозяйству Егоровне помогал? Или бабушке всё самой приходилось делать?
— Помогал-помогал, — сказала Баба-Яга. Теперь уже не Баба-Яга, а бабушка Егоровна.
И дальше они шли молча.
— Бабушка, — вдруг спросил Егоровну Митя, — а Змей Горыныч больше не появится?
— Какой ещё Змей Горыныч? — удивилась Глафира Андреевна.
— Трёхголовый. Он чуть Макара не съел!
— Какого Макара? — ещё больше удивилась старуха.
— Да так, показалось ему, — неохотно объяснила Егоровна, бывшая Баба-Яга.
Видно, ей не хотелось, чтобы в деревне знали про сказочное царство. И Митя больше ничего не спрашивал.
А когда поезд отходил от станции, Митя высунулся в окно и закричал:
— Бабушки! Бабушки! Я на следующий год только к вам, только к вам! Я никуда больше не поеду! Ждите меня!
— Поглядим ещё! — пробормотала Баба-Яга. — Ты сначала приезжай, а потом и говори!
И они одиноко побрели в сторону от станции.
Забот у каждой вдосталь, а годы всё-таки немалые.
ВИКТОР ЧИЖИКОВ
художник этой книги
Трудно представить, что кто-то не держал в руках книжек, проиллюстрированных Виктором Александровичем Чижиковым, — «Доктора Айболита», «Алису в Стране Чудес», сказки Андерсена, стихи Маршака. Но даже и в этом случае, можно держать пари, вы знаете этого художника. Его вообще весь мир знает! Потому что символ Олимпиады, проходившей в нашей стране, — милый добрый Миша — это работа В. Чижикова. Многие художники участвовали в конкурсе, а беспристрастная комиссия выбрала именно его мишку.
А рисовать Чижикову помогает… кот.
Коты часто приносили своим хозяевам успех. Достаточно вспомнить хотя бы всем известного Кота в сапогах. У Виктора Александровича кот рыжий-рыжий и пушистый.
Выходит утром художник из своей квартиры, берет с собою кота, крепко прижимает его к груди, чтоб не выскользнул. Нажимает кнопку лифта — и вот он уже у самых облаков, в своей мастерской. Кот, правда, не любит этих поездок в лифте. Говорит: «Я тебе ночью уже столько рисунков намурлыкал, отвези меня обратно». Приходится везти кота обратно. Возвращается в мастерскую. Садится за стол. Начинает руку разрабатывать. Для художника пером или карандашом почиркать — как для музыканта сперва гаммы поиграть.
Прикоснулся к бумаге — чирк-чирк и надо же! На него с листа кот смотрит. Художник дальше рисует, думает, что будет?! А кот начинает улыбаться. Берет художник другой листок. А на нем, под его пером, кот уже другую гримасу состроил. И сколько уморительных портретов кота из этих «художественных гамм» получается!
Потом Чижиков, «размяв руку», книжку начинает рисовать. И все картинки получаются сказочные. Удивительный в них свет и таинственный мир — ну прямо тот самый, о котором Эдуард Успенский написал.
Прочли вы книжку и вздохнули — жалко, что сказка закончилась. Не грустите, она ведь не закончилась, она теперь навсегда с вами останется, если вы будете уметь верить, надеяться и любить.
Фото Александра Китаева
Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru
Оставить отзыв о книге
Все книги автора