В данной статье предпринимается попытка раскрыть возможности работы с психотравмой в русле гештальт-подхода через анализ случая с девочкой-подростком - жертвой терракта. Материал, используемый здесь, является результатом гештальт-тера-певтической практики автора в составе группы психологов Ростовского областного психолого-педагогического и медико-социального центра. На месте происшествия после терракта в г. Волгодонске оказывалась психологическая поддержка пострадавшим детям и методическая помощь специалистам учреждений образования, работавшим с ними. 16 сентября 1999 г. в г. Волгодонске был совершен взрыв жилого дома. От взрывной волны значительно разрушилась часть девятиэтажного жилого дома, вследствие чего погибли люди. Более чем в десятках домов, которые находились в радиусе взрыва, разрушились оконные и дверные проемы. По статистике кабинета неотложной психолого-психотерапевтической помощи, за первые три недели после терракта было принято более тысячи человек (1 076) и значительная часть взрослого и детского населения, по мнению психиатров, была подвержена посттравматическому стрессу. Дети и подростки менее защищены в ситуации психотравмы, это связано с возрастными особенностями, так как в отличие от взрослых они не умеют перерабатывать негативную информацию на уровне сознания, а просто
5а
запоминают ситуацию и переживания и затем выражают свои связанные с пережитым чувства через поведение [1, 5]. У ребенка после психологической травмы развиваются нарушения, которые приводят к изменениям на соматическом, эмоциональном, личностном, поведенческом уровнях [6]. Симптомокомплекс, нарушений, проявляемый после психологической травмы, называют посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР).
|
|
Рассмотрим гештальт-терапевтическое понимание того, как формируется ПТСР и какие пути работы с ним существуют. По гештальт-теории клиент наблюдается в процессе прохождения цикла опыта. Гештальт-терапевт исследует с клиентом прерывание цикла опыта и осуществляет терапевтическое вмешательство на конкретном уровне: либо чувственном, либо мобилизации энергии, либо осознавании.
В контексте темы нашей работы нарушение цикла Опыта произошло на фазе ассимиляции - закрытия, так как на ней происходит суммирование опыта с оцениванием того, что случилось, и сожалением по поводу того, что не случилось. Если опыт имеет негативный характер, в нашем случае травматическая ситуация, то это горькая болезненная реакция. Синдром посттравматического стресса является примером неспособности клиента к демобилизации на фазе ассимиляции - закрытия. Главное в терапии -позволить опыту впитаться, т. е. пережить его и освободиться от него, в результате чего человек становится более мудрым и готовым к новому восприятию.
Гештальт-терапевт в случае работы с синдромом посттравматического стресса помогает клиенту признать необходимость «отворачивания», так как травма может быть притягательной и непреодолимой, что способствует продолжительным переживаниям у клиента [7].
Главным аспектом психотерапевтического процесса является помощь клиенту в нахождении форм выражения негативных чувств [2]. Диалог и проговаривание используются в качестве «действия». Клиента необходимо стимулировать к выражению чувств, а терапевт должен проявлять адекватную поддержку, что поможет клиенту выгерпеть возникшие эмоции и держать их на уровне, при котором они могут быть приняты и усвоены им.
|
|
Наша практическая помощь строилась на преодолении психологических последствий травматической ситуации, принятии настоящей жизненной ситуации и создании перспектив будущего. Основными направлениями ее явились работа с тяжелыми эмоциональными состояниями, неадекватностью поведения, восстановление интереса к жизни и учебе. После взрыва дома у многих
Пострадавших детей наблюдались как общие для ПТСР симптомы: страхи, беспокойство, навязчивые и шоковые состояния, физические увечья, нарушения сна, психосоматические расстройства, так и специфические для ситуации г. Волгодонска: страх засыпания (так как многих взрыв застал во сне), нахождения у окон (большинство травм - от разбитых стекол), вхождение одного в подъезд, «синдром фиксированного времени», с внезапным пробуждением от 5 до 6 утра, навязчивость ложиться спать ночью в верхней одежде. У детей, попавших в неожиданную травмирующую ситуацию, произошло ее бессознательное запечатле-ние, а также фиксация своей реакции на нее и реакции окружающих людей. Фактически все дети подросткового возраста, с которыми проводилась психокоррекционная работа, запомнили саму ситуацию: пожар после взрыва, крушение дома, звуки бьющегося стекла, крики и плач окружающих людей и свои переживания в этот момент - ужас, беспомощность, страх перед будущим (что будет дальше?). В последующем (через 1,5-2 недели) негативный опыт стал определять настоящее этих детей. Представление о мире как о добром и светлом разрушилось. Так, в случае с девочкой 12 лет (моей клиенткой) подчеркивалось: все, что было до взрыва, - «У меня никогда не будет хороших отношений с подругой, у которой дом не взорвали»; невосполнимостъ потерь и утрата - «Мой дом разрушен, никогда я не смогу побыть в моей любимой комнате с любимыми игрушками»; бесперспективность в дальнейшей жизни ~ «Разбит инструмент, на котором я хорошо играла, я теперь никогда не стану пианисткой, а я так мечтала об этом до взрыва».
|
|
Оля в период взрыва находилась в квартире, которая полностью разрушилась и по счастливой случайности никто из ее близких и она сама не имели физических увечий. Терракт явился сильным источником стресса для Оли, так как был вне области ее жизненного опыта.
Наличие ПТСР проявлялось в ее реакциях на разных уровнях: физиологическом — головные боли, усталость, затрудненное дыхание; эмоциональном - нарастающая тревога, плач без слез, желание мести, подавленность; когнитивном - ухудшение концентрации внимания, рассеянность, забывчивость, мысленная жвачка, большая ориентация на прошлое, чем на настоящее и будущее; поведенческом - социальная изоляция, снижение интересов, изменения в межличностных отношениях со сверстниками.
Таким образом, у Оли возникло ПТСР как затяжная реакция на стрессовое событие, постоянным эмоциональным фоном ее жизни стала депрессия с чувством необычной усталости. Часто в
ее сознании проявлялось лсихотравмирующее событие, она зацикливалась на мыслях о случившемся и практически не могла сконцентрироваться на каждодневной реальности. Девочка на протяжении определенного времени (1,5 мес.) после терракта ежедневно приходила на место события к разрушенному дому и с чувством глубокой печали находилась какое-то время там, впадая в состояние оцепенения, пока ее не обнаруживал кто-либо из родных или знакомых. В семье девочки был определенный запрет говорить о случившемся: все члены семьи избегали возможности говорить о своих чувствах в связи с потерей. Взрослые ссылались на то, что у других еще более тяжелая ситуация: неко-торые жильцы дома потеряли не только жилье, но и близких.
Поведение Оли (посещение места происшествия) можно объяснить, обращаясь к феномену «незавершенного действия», являющемуся одним из центральных в гештальт-терапии.
Незавершенные ситуации обязательно содержат переживания, которые не были выражены и завершены в прошлом |3, 4]. В гештальт-терапии описаны отдельные действия, ведущие к завершению ситуации: прощание, прощение и благодарность.
В работе с Олей процесс завершения ситуации начался через ее соприкосновение с психотравмирующим событием.
Девочке было предложено нарисовать ситуацию, которая часто неожиданно вспыхивала в сознании. Она воспроизвела картину горящего после взрыва дома. В процессе рисования Оля постепенно сама стала выражать негативные чувства, у нее появились слезы на глазах.
В данный момент важной терапевтической задачей стало создание атмосферы безопасности и поддержки, чтобы дать возможность почувствовать доверие, что взрослый принимает ее видение, перегруженное эмоциями, в качестве «нормальной реакции на ненормальные обстоятельства»: ее слезы, чувство страха, беспомощности, горя, чувство злости и мести к тем, кто разрушил ее дом, упреки всем, кто не пострадал.
Отреагирование чувств с плачем и рассказом о событии позволило Оле значительно ослабить мучившие ее переживания и сделать утрату доступной для исследования.
Оля долго с грустью смотрела на рисунок и вдруг стала непроизвольно рассказывать о том, какая замечательная атмосфера была в доме до взрыва.
На этом этапе девочке было предложено сформулировать прощальное послание к своему Дому. Оно звучало так: «Я оставляю тебя себе: твою атмосферу легкости, уюта и жизнерадостности, ее я беру в свою новую квартиру».
С принятием потери Оля поняла, что именно в жизни Дома на самом деле явилось важным, и это позволило образовать смысл настоящего и будущего в новой квартире. Я предложила Оле создать рисунок ее нового жилья. Он был выполнен в жанре плана-схемы квартиры, но примечательно то, что все свободное пространство на рисунке девочка заштриховала другим цветом, который и обозначал «эту самую атмосферу».
Так называемые «походы» Оли к разрушенному дому после этой работы прекратились. Нам еще предстояло встретиться с серьезной подростковой темой: «Как изменилось мое «я» после взрыва, в чем смысл моего существования», но этот фрагмент психокоррекционной работы по преодолению психотравмы - тема для другой статьи.
В ходе психокоррекционой работы по снятию психологических последствий лсихотравмы у детей, необходимо придерживаться стратегии побуждения ребенка к более насыщенному выражению незавершенных чувств, создавая при этом атмосферу безопасности и поддержки.
Только заканчивая работу над незавершенными ситуациями, ребенок с психотравмой и симптоматикой ПТСР может продолжать свое естественное развитие и быть открытым к получению нового жизненного опыта и знаний.
Литература
1. Брязгунов И.П., Михайлов A.M. Последствия посттравматичес-
кого стрессового расстройства и другие стрессовые реакции у детей //Семейная психология и семейная терапия. 1998. №3.
2. Колодзин Б. Как жить после психической травмы. М., 1992.
3. Мазур Е.С. Эффект Зейгарник и концепция незавершенных действий в гештальт-терапии // Гештальт и психодрама в работе со взрослыми. Новосибирск; М., 1998.
4. Мазур Е.С, Гештальт-подход при оказании психотерапевтической помощи пострадавшим от землетрясения //Московский психотерапевтический журнал. 1994. №3.
5. Масгутова С.К. Психологическая реабилитация детей, переживших железнодорожную катастрофу (из опыта работы) // Вопросы психологии. 1990. №1.
6. Оклендер В. Окна в мир ребенка. Руководство по детской психотерапии. М., 1997.
7. Мельник Дж., Невис СМ. Диагноз: борьба за осмысленную парадигму // Координаты «Я»: здесь и теперь. СПб., 1996.
Гештальт-подход