В этот момент в своей мастерской из‑под стола вынырнул Ермолаев с небольшой отверткой. На его столе лежали еще несколько маленьких отверток и другие инструменты для мелких работ. Ермолаев щелкнул переключателем где‑то под столом, с надеждой глядя на монитор.
На экране возникло пять изображений комнаты: пульт управления, вид слева на саркофаг, справа, спереди и сверху. Только одно окно оставалось не работающим, на нем все еще была серая рябь.
Ермолаев покривился от досады и наклонился к блоку управления, стоящему под столом, что‑то переключил там несколько раз и снова посмотрел на монитор. Окно с рябью несколько раз мигнуло, и на нем возникло изображение.
Ермолаев, удовлетворенно улыбаясь, откинулся на спинку стула, глядя на изображение со всех работающих камер в комнате с саркофагом. На новом изображении теперь было отчетливо видно лицо лежащего в саркофаге Вульфа.
Глава 17
Возвращение
Теодора Раубер и полковник Фролов в белых халатах с надписью «INGRID» на надгрудном кармане стояли в небольшой комнате над больничной койкой, на которой неподвижно лежал пациент клиники «INGRID», укрытый до подбородка белой простыней.
В изголовье кровати стояли несколько медицинских приборов с маркировкой «INGRID», от которых к лежащему тянулись разные трубки и провода. Звучал размеренный сигнал тонов сердца пациента. Раубер посмотрела на один из приборов и удовлетворенно констатировала:
– Функции мозга восстановлены на девяносто шесть процентов.
– А свойства крови? – обеспокоенно спросил Фролов.
– Пока неясно, – ответила Раубер, пожав плечами. – Надо еще подождать.
– А можно как‑то ускорить процесс? – поинтересовался Фролов.
– Не вижу необходимости, – холодно отказала Раубер. – Природа все сделает сама.
– Насколько я знаю, природа к нашему случаю не имеет никакого отношения, – многозначительно напомнил Фролов.
Раубер усмехнулась и, щелкнув переключателем на приборе, вышла вместе с Фроловым из палаты.
Лежащая на больничной койке Полина была бледна. Глаза были закрыты. На ее голове была надета серебристая шапочка из металлизированной ткани, от нее к приборам тянулись провода. Внезапно девушка распахнула глаза – в них не было ни белков, ни радужной оболочки. Абсолютно черные глаза Полины холодно смотрели прямо перед собой.
* * *
Напряженные Виктор и Раевский зашли с улицы в холл. Они только что вернулись из разгромленного хранилища вакцины и, подойдя к школе, узнали про смерть Кирилла. Они разговаривали на ходу, обсуждая сложившееся положение.
– Ни антидота, ни вакцины… – мрачно резюмировал Виктор. – Через несколько дней мы все умрем…
– Не факт, – раздался за его спиной насмешливый голос Морозова. – Все будет зависеть от вас, Виктор Николаевич.
Резко повернувшись, Виктор увидел Петра, стоящего в открытых дверях кабинета директора.
– Как вы тут оказались? – спросил неприятно пораженный Виктор. – Что вам надо?
– Хочу сделать предложение, от которого нельзя отказаться, – насмешливо ответил Морозов и добавил: – Или можно – на ваше усмотрение. – Он достал из кармана одну ампулу с антидотом и показал ее Виктору, заявив: – Таких симпатичных ампул у меня довольно много. Но мне кое‑что нужно взамен.
– Что именно? – через паузу спросил Виктор.
– У меня много условий, – ответил Морозов, пряча ампулу в карман. – И вам придется выполнить их все.
Раевский недоуменно смотрел на Петра, он был поражен не меньше Виктора, хотя и по другим причинам: никто не предупредил его о внедрении в школу Морозова, и теперь Раевский раздумывал, какие еще планы руководства станут известны ему в самый последний момент.
* * *
Незараженных осталось всего десять человек, в том числе Елена с Игорьком, Слава Харитонов, Денис с Лилей и Алиса с Тасей. Всех их поместили в классе младших школьников, временно переоборудованном под комнату.
Мария тоже заразилась – скорее всего, в тот момент, когда влетела в изолятор, увидев вышедших оттуда зараженных, и обнаружила Володю связанным на полу душевой. Теперь они вместе готовили обед на кухне. Точнее, Володя готовил, а Мария порхала вокруг него, счастливая от того, что она снова рядом со своим возлюбленным.
– М‑м‑м… Как вкусно пахнет! – с аппетитом произнесла Мария, закончив чистить овощи в раковине и принюхиваясь.
– Мой фирменный суп с фрикадельками, – шутливо похвастал Володя, помешивая половником в большой кастрюле. – Решил порадовать наши желудки после того ужаса, которым кормил нас девятый класс.
– Как же я соскучилась по твоей еде! – призналась Мария, подходя к Володе сзади и обнимая его.
– А по мне? – притворно грозно нахмурился Володя.
– По тебе тоже, – нежно сказала женщина, прижимаясь щекой к его спине, а затем, отстранившись, лукаво улыбнулась: – Но по еде больше. У тебя даже овсянка вкусная.
– Вот так разрушаются иллюзии, – с деланой грустью сказал Володя, оборачиваясь к Марии. – Я думал, ты страдаешь в разлуке со мной, а ты все это время скучала по вкусной овсянке. Эх, ты…
– И по овсянке, и по тебе, и по твоим глупым шуткам, – улыбнулась она, а потом серьезно сказала: – Господи, Володя, как же мне было плохо без тебя, если б ты знал…
– Мне тоже, – искренне произнес он. – Но лучше б я оставался в изоляторе. Тогда ты была бы здорова.
– Я ни о чем не жалею, – тепло ответила Мария. – Главное – мы снова вместе. Ты со мной, Максим со мной – а больше мне ничего не надо.
Она потянулась к его губам, Володя горячо прижал ее к себе, и они поцеловались долго и нежно. Но, едва на кухню вошла повариха, они отстранились, счастливо улыбнулись друг другу и снова занялись каждый своим делом.
* * *
Через некоторое время по школе раздался из динамиков голос Виктора, призывающий всех обитателей школы собраться в библиотеке. Все подтянулись туда и встали группками спиной к камину, взволнованно переговариваясь. Друзья стояли чуть в стороне, возле Даши, сидящей на кресле‑каталке.
– Макс, ты не знаешь, зачем нас собрали? – обеспокоенно спросила Даша.
– Не знаю, – ответил Максим. – Наверное, расскажут, где нашли антидот.
В этот момент открылась боковая дверь, и в библиотеку вошли Виктор и следом за ним Морозов. По залу пронесся гул изумленных голосов. Виктор остался в стороне, а Морозов вышел на середину библиотеки
– Рад видеть всех вас в относительно добром здравии, – с деланой доброжелательностью поздоровался он. – Надеюсь, вам уже сообщили, что вы живы только благодаря мне, – он улыбнулся, оглядывая всех. – Из чувства благодарности Виктор Николаевич любезно согласился передать мне бразды правления школой.
Ребята мрачно переглянулись. Виктор молча стоял, опустив голову.
– И что мы теперь, плясать должны от радости? – громко, с вызовом спросил Максим.
– Нет, – спокойно, не поддаваясь на провокацию, ответил Морозов. – Всего лишь делать то, чем занимались до сих пор – разбирать завал в подземелье под школой.
– А если я не хочу? – резко возразил Макс.
– Я никого не заставляю, – ухмыльнулся Морозов и посмотрел на приемного сына ледяным взглядом. – Тот, кто не хочет, может отдохнуть пару‑тройку дней.
– А потом? – с подозрением спросил Марченко.
– Потом ему придется умереть, – спокойно ответил Морозов.
Наступила абсолютная тишина – все ученики были в шоке от услышанного. Виктор с болью смотрел на всех. Морозов довольно улыбнулся.
– Видите ли – вирус, которым вы заражены, смертельный… – поставил он всех в известность и достал из кармана ампулу красного цвета, крутя ее в пальцах, – а лекарство есть только у меня.
Виктор, сжав зубы, еще ниже опустил голову. Володя и Павел с ненавистью смотрели на Морозова, который явно наслаждался ситуацией, продолжая объяснять:
– Так что у нас новый лозунг – кто не работает, тот не живет. За любое неповиновение, за непослушание и саботаж наказание одно для всех… – Он сделал паузу, обведя всех холодным взглядом, и жестко закончил: – Смерть!
Морозов бросил ампулу на пол и растер ее ботинком в пыль. Все в ужасе молча смотрели на него. Затем, тихо переговариваясь, разошлись по своим комнатам.
Друзья ушли в комнату старших мальчиков. Они не знали, что и думать по поводу возвращения Морозова. Лиза обвела всех взглядом и высказалась:
– Значит, Ермолаев был прав, когда говорил, что смерть Вульфа ничего не остановит. Остались другие немцы, и теперь они руководят проектом «Гемини».
– Вы знаете, кто они? – осторожно спросил Леша.
– Нет, – ответил Андрей, отрицательно покачав головой. – Изначально их было семеро. Но кто из них жив до сих пор – неизвестно.
– Раз им так нужно добраться до нижнего подземелья, значит, там осталось что‑то очень ценное, – предположил Максим.
– Согласна, – сказала Вика. – Иначе какой смысл Морозову возвращаться и тратить на нас антидот?
– Ему надо, чтобы мы, как кроты, с утра до ночи пахали, пока не пророем нужный ход, – со злостью произнес Максим.
– А когда пророем, он может исчезнуть так же внезапно, как появился, – нервно закончила за него Вика. – И мы все равно умрем.
– Мы можем первыми дорыться до того, что ищет мой папаша через мастерскую Ермолаева! – догадался Максим и возбужденно добавил: – И тогда мы сами сможем диктовать «INGRID» свои условия.
– Давайте расскажем обо всем Виктору Николаевичу! – предложила Вика, обведя всех взглядом.
– Я пойду, поговорю с Виктором, – согласился Андрей и направился к двери.
– Я с тобой, – торопливо поднялся со своей кровати Максим.
Они вышли из комнаты и целенаправленно пошли в сторону комнаты Виктора. Внезапно по громкой связи раздался голос Морозова:
– Максим Морозов, срочно зайди в кабинет директора.
– Вернулся, упырь… – сквозь зубы сказал Максим, остановившись, – давно свежей кровушки не пил.
Андрей, чуть поколебавшись, пошел к Виктору один, а Максим отправился в кабинет Морозова. Войдя, он остановился возле двери без тени страха на лице. Морозов, стоя у окна, пристально посмотрел на своего приемного сына.
– Ты со своими дружками любишь лезть не в свое дело, – холодно сказал Морозов. – Так вот – имей в виду, мне с вами возиться некогда.
– Да ты и раньше не сильно церемонился, – развязно ответил Максим.
– А теперь и вовсе не стану, – отрезал Морозов и жестко предупредил: – Будете путаться у меня под ногами – пострадают все, включая малышей. Один ваш неверный шаг будет стоить кому‑то жизни.
Максим молчал, с ненавистью глядя на Морозова. Тогда тот демонстративно взял со стола список зараженных и пригрозил:
– Завтра кому‑то из этого списка может не хватить ампулы. – Цинично улыбнувшись, он предложил: – Хочешь, вместе выберем – кому? Я прямо сейчас его вычеркну. – Он заглянул в список, взял ручку и занес ее над листком: – Вот, например, Митя Воронцов.
Морозов приблизил ручку к фамилии Мити, делая вид, что вот‑вот вычеркнет ее. В последнюю секунду он вопросительно посмотрел на Максима, и тот не выдержал психологического давления и сдался:
– Не надо, – с трудом произнес он. – Я все понял… папа. Мы не будем тебе мешать.
– Вот и умничка, – сказал Морозов, бросая ручку на стол.
Он подошел к парню и похлопал его по плечу. Открыв дверь и слегка приобняв Максима за плечи, Морозов выставил его из кабинета. Парень остолбенело стоял за дверью, понимая, что все их планы разом рухнули, потому что теперь на кону были жизни маленьких детей.
В это время Андрей, постучавшись, вошел в пустую комнату Виктора. Машинально прикрыв за собой дверь, Андрей направился в сторону спальни, предположив, что Виктор может находиться там. Однако и в спальне его не оказалось.
Парень с досадой поморщился, собираясь выйти из спальни обратно в кабинет, но в этот момент в коридоре раздались возбужденные голоса, и дверь из коридора в кабинет открылась. Андрей отшатнулся обратно в спальню, быстро прикрыв дверь, и замер, услышав недоуменный вопрос Павла:
– И что, черт возьми, Морозову нужно в подземелье?
– Что бы это ни было, мы откопаем и отдадим ему, – безапелляционно ответил Виктор.
– Видишь – ты сам загнал гвоздь в крышку нашего гроба, – со злостью обвинил Павел Виктора. – Будем теперь рабы на морозовских галерах.
– Не надо, Павел Петрович, – послышался голос Ларисы, вступившейся за Виктора. – Виктор Николаевич принял единственно верное решение. Жизнь детей для нас на первом месте. Я работаю над вакциной. Но из трех ее компонентов нам пока известен только один. И у нас нет прибора для финального облучения.
– Неплохо бы узнать, как Морозов вообще попал в школу, – сказал вдруг Володя.
– Надо спросить у военных, – решительно предложил Павел.
– Нет, Паша. Мы не станем делать ничего против Морозова, – отрезал Виктор
– Может, ты и ботиночки будешь ему на ночь чистить? – злобно спросил Павел.
– Буду, – твердо ответил Виктор, – если это поможет спасти детей.
Павел отошел и со злостью ударил кулаком по стене возле косяка двери, в щель которой подглядывал Андрей. Тот отшатнулся и медленно, с хмурым выражением лица отступил.
* * *
В закрытую дверь медкабинета раздались сильные удары снаружи, замок не выдержал, и дверь распахнулась. В комнату влетел Куриленко с большим, украденным из кухни, ножом в руках. При помощи ножа он отжал замок медицинского шкафчика, но на полках стояли лишь пустые паллеты из‑под ампул с антидотом, Куриленко вытащил их и в ярости швырнул на пол. В этот момент в кабинет вошла Лариса. Увидев Куриленко, она застыла в дверях. Мужчина подскочил к ней и приставил нож к шее.
– Где антидот? – в ярости закричал он. – Я знаю, что он есть. Где ты его прячешь? Говори, быстро!
Лариса кинула взгляд на стол, где возле микроскопа на подставке стояла пробирка с вакциной. Куриленко, не заметив ее, вжал нож в шею женщины, истерично требуя:
– Или ты найдешь мне ампулу, или я за себя не отвечаю!
– Не надо так нервничать, – сдержанно произнесла Лариса, стараясь держать себя в руках. – Сейчас я все дам.
Она достала из кармана ампулу с антидотом и отдала ее Куриленко. Тот выхватил ее из рук Ларисы и злобно потребовал:
– Этого мало! Давай еще!
– У меня больше нет, – растерянно ответила она. – Я не вру, можете обыскать кабинет. Морозов выдает по одной ампуле по списку – для каждого зараженного.
– Морозов? – недоверчиво спросил Куриленко. – Это еще кто?
– Новый директор школы, – ответила Лариса. – Лекарство у него.
– Ладно, разберемся – какой такой Морозов‑Шмарозов, – с угрозой произнес Куриленко и, оттолкнув женщину, выбежал из медкабинета.
Лариса выдохнула с облегчением. Только теперь стало заметно по ее бледному лицу, что она сильно нервничала. Плотно прикрыв дверь со сломанным замком, она взяла со стола пробирку с вакциной и задумчиво огляделась. В кабинете ее оставлять было небезопасно, Куриленко чудом не заметил ее. Значит, необходимо было найти для вакцины другое место.
* * *
Поговорив с Максимом, Морозов вызвал к себе Раевского. Когда тот вошел, Морозов вальяжно уселся за стол, напряженный Раевский сел напротив.
– Я свою работу закончил и хочу уехать, – с ходу начал майор.
– Не закончил, а все завалил, – с презрением поправил его Морозов.
– Я тут ни при чем, – возмутился Раевский. – Никто не знал, что Уваров слетит с катушек.
– А кто ему сказал про брата? – возразил Морозов. – Откуда он узнал, что умирает? Кроме тебя, тут никого не было.
– Это не я, правда, – нахмурился Раевский, понимая, что не может этого доказать. – Когда он пришел на встречу, он уже все знал, – наклонившись над столом, он горячо заявил: – Петр, я не могу тут оставаться. Вся школа заражена. Ты привит, а я нет.
– Сам виноват, – развел руками Морозов. – Надо было быстрее искать вакцину и лучше ее стеречь. – Он насмешливо посмотрел на сидящего перед ним в отчаянии Раевского и жестко сказал: – Ты будешь делать все, что я скажу, здесь! Понял?
– Ты не можешь меня заставить! – заявил Раевский, с ненавистью глядя на Морозова, но вдруг осекся и сильно закашлялся.
Морозов с усмешкой наблюдал за майором, а тот, отняв руку ото рта, увидел на ней капли крови.
– Как видишь – могу, – ухмыльнулся Морозов и, вынув из кармана ампулу с антидотом, кинул ее на стол перед Раевским, с издевкой сказав: – Будь здоров – не кашляй. Веди себя хорошо, завтра получишь еще.
Морозов развалился за столом с довольным видом. Майор взял ампулу, молча глядя на нее – он до последнего надеялся, что не заразится, и теперь испытал настоящий шок.
* * *
Расстроенный Андрей вошел в комнату. Ребята взволнованно посмотрели на него. Он огорченно сел на кровать и молча опустил голову.
– Ну? Ты рассказал Виктору Николаевичу? – кинулась к нему Вика.
– Нет, – мрачно ответил парень, отрицательно покачав головой. – И не скажу. Его установка – будем делать то, что скажет Морозов. И никакого сопротивления. – Он окинул взглядом ребят и с горечью объяснил: – Морозов шантажирует его лекарством. Виктор боится за нас всех. Он ничего не станет делать против «INGRID». Он надеется, что Лариса сможет создать вакцину. Но без облучения, о котором говорил Ермолаев, все равно ничего не получится.
– Значит, надо поговорить с Ермолаевым – пусть он поможет, – решительно предложил Леша.
На этих словах в комнату вошел Максим. Угрюмо оглядев всех, он твердо заявил:
– Никто никуда не пойдет. Мой гениальный папаша взял в заложники всю школу. Если мы хоть как‑то помешаем его планам, он перестанет давать малышам лекарство.
– Что же делать? – в отчаянии воскликнула Лиза.
– Мы все равно должны поговорить с Ермолаевым, – вдруг решился Андрей. – Без него вакцины не получить.
– Ладно, – поколебавшись, согласился Максим, понимая, что друзья правы. – Давайте спустимся, поговорим с ним. Но только очень осторожно, – он посмотрел на Лешу с Андреем и предложил: – Пойдем втроем.
– А мы, если что, вас прикроем, – закончила Вика.
Максим согласно кивнул, ребята напряженно переглянулись и вышли из комнаты, приняв непринужденный вид на случай столкновения с кем‑нибудь из взрослых – чтобы те ничего не заподозрили.
Спустившись в шестиугольную комнату, Леша взял один из висящих на стене фонарей и включил его, Максим включил другой, оставив его висеть на стене, а Андрей тем временем подошел к двери в лабиринт и набрал кодовое слово «VIA».
Дверь открылась, и Максим с Лешей, подсвечивая путь карманными фонариками, вошли в лабиринт. Леша пошел за ними, но тут его внимание привлекла заслонка на двери с артефактами, которую забыли закрыть Лиля с Денисом. Леша подошел к ней, нахмурившись, осветил ее фонарем и увидел замок с лилией. С изумлением проведя по ней пальцами, он понял, что форма замка в точности совпадает с медальоном, который ему дарила Лиля.
– Лех, ты че там, заснул? – недовольно спросил Максим, выглянув из лабиринта.
– Иду, иду, – спохватился Леша.
Он кинул на замок с лилией последний задумчивый взгляд и с большим фонарем в руках следом за ребятами вошел в лабиринт. Дверь за ними закрылась, и они торопливо двинулись по лабиринту по направлению к пролому. Времени у них было не так уж много – их исчезновение из школы в любой момент мог заметить бдительный Морозов.
* * *
Тем временем Павел с Володей с рациями в руках подошли к шлагбауму. Они решили не отчитываться перед Виктором, поскольку он бы им запретил задавать вопросы о Морозове военным, и пошли сами, на свой страх и риск. Возле шлагбаума стояли двое часовых.
– Эй, парень, позови кого‑нибудь из старших, – попросил в рацию Павел.
– Товарищ лейтенант, тут вас просят подойти… из школы… – сообщил в рацию один из часовых.
Из палатки вышел Бессонов, неторопливо подошел к шлагбауму.
– Какие‑то проблемы? – спросил он у Павла.
– Вчера кто‑то пропустил на территорию постороннего, – ответил за Павла Володя.
– Никаких нарушений периметра не было, – невозмутимо возразил Бессонов.
– Неужели? – злобно спросил Павел. – Тогда как эта сволочь паршивая оказалась в школе?
– О ком вы говорите? – спросил Бессонов, нахмурившись.
– Видимо, обо мне, – раздался насмешливый голос Морозова.
Он вышел из палатки военных и подошел к шлагбауму, встав за спиной Бессонова. Павел и Володя пораженно смотрели на него.
– Господин физрук всегда относился ко мне с особой теплотой, – с усмешкой объяснил Морозов, глядя на ошеломленные лица Володи и Павла.
– Вы что, с ним заодно? – спросил Володя у Бессонова, стоящего с непроницаемым лицом.
– Лейтенант оказывает мне посильную помощь, – ответил вместо Бессонова Морозов и с издевкой уточнил: – Например, поднимает шлагбаум, когда мне надо войти внутрь или выйти наружу. – Он на секунду замолчал, наслаждаясь их реакцией, а затем жестко приказал неприятно изумленным Павлу и Володе: – Ну, ладно, поболтали – и хватит. Давайте оба обратно в школу. – После чего обратился к Бессонову: – Лейтенант, поторопи‑ка их.
Бессонов сделал жест часовым, и те навели автоматы на мужчин, передернув затворы. Павел и Володя молча развернулись и пошли в сторону школы. Морозов насмешливо смотрел им вслед.
* * *
На столе стоял большой полуразобранный прибор, похожий на системный блок. Ермолаев закончил что‑то паять, отложил паяльник и принялся внимательно рассматривать небольшую плату с микросхемами, которую чинил. На его лице было довольное выражение. Держа плату в руках, он аккуратно установил ее в прибор, похожий на системный блок.
В тот же миг в кабинете у Раубер коробочка на столе издала резкий сигнал. До этого лишь два индикатора горели зеленым светом, но тут и третий индикатор вспыхнул зеленым, но тут же погас. Затем снова загорелся. Раубер и присутствующий в ее кабинете Фролов переглянулись.
– Это что, сигнал от Ермолаева? – недоверчиво спросила Раубер.
Внезапно в приборе, над которым работал Ермолаев, раздался громкий треск. Из прибора вырвалась яркая вспышка, и Ермолаев отлетел от стола и упал на пол.
Мигнув еще несколько раз, зеленая лампочка на приборе у Раубер снова погасла. Раубер и Фролов недоуменно переглянулись.
– Может, просто сбой системы? – предположил Фролов.
– Возможно… – задумалась Раубер, а затем заключила с жестким выражением лица: – В любом случае, надо это проверить. Если Ермолаев жив, он не должен сказать ничего лишнего.
В этот момент Леша, Андрей и Максим открыли дверь каморки перед мастерской Ермолаева. Войдя в мастерскую, они испуганно замерли на месте – на полу лежало безжизненное тело Ермолаева.
Глава 18
Коллеги
Ночью, когда все в школе уже спали, Андрей быстро шел по коридору в сторону медкабинета. Вид у него был очень напряженный. Вероятность того, что он с кем‑то встретится в этот поздний час, была ничтожно мала, но нельзя было исключать такую возможность.
Дойдя до медкабинета, Андрей коротко постучался и, не дожидаясь ответа, вошел. Лариса все еще работала – она сидела за столом и заполняла бумаги. Подняв голову на остановившегося на пороге парня, Лариса встревоженно спросила:
– Кому‑то плохо?
– Да, – скованно ответил Андрей и напряженно добавил: – Нам нужна ваша помощь. Пожалуйста, это очень срочно.
Женщина торопливо встала из‑за стола, взяла чемоданчик с медикаментами и вышла вслед за Андреем. Подойдя к двери комнаты старших мальчиков, Андрей молча распахнул дверь перед Ларисой, приглашая войти.
На Роминой кровати лежал Ермолаев. Глаза у него были закрыты, он был бледен и не подавал признаков жизни. Рядом с ним стоял встревоженный Максим. Присев на край кровати, Лариса взяла Ермолаева за руку и пощупала пульс.
– Пульс слабый, аритмия… – сообщила она, после чего достала из чемоданчика фонендоскоп и послушала дыхание Ермолаева. – Дыхание прерывистое… – Она нахмурилась и спросила у притихших ребят: – Что с ним случилось?
– Кажется, его током ударило, – предположил Максим, неопределенно пожав плечами.
Доктор быстро осмотрела руки Ермолаева. На правой ладони она заметила округлое темное пятно, имеющее синеватый оттенок по периферии.
– Да, это след электротравмы… – подтвердила Лариса и достала из чемоданчика шприц‑тюбик. – Я введу ему стимулятор… – Сделав укол в предплечье Ермолаева, она еще раз прослушала его фонендоскопом и удовлетворенно заметила: – Угрозы для жизни я не вижу.
Андрей и Максим напряженно наблюдали за реакцией Ермолаева, но тот по‑прежнему оставался неподвижен. Лариса достала из чемоданчика нашатырный спирт, смочила им ватку и провела ею перед носом Ермолаева. Тот, не открывая глаз, поморщился и, подняв руку, слабо отмахнулся. Максим и Андрей с облегчением вздохнули.
– А теперь я хочу знать, кто он и что делает в школе? – строго спросила женщна, убрав вещи в чемоданчик и взглянув на ребят.
В этот момент Ермолаев издал слабый стон, приоткрыл глаза, растерянно оглядывая комнату и не вполне понимая, где он и что с ним произошло. За спиной Ларисы Максим приложил палец к губам, жестом указывая Ермолаеву на Ларису, и отрицательно покачал головой, давай понять, что не стоит говорить ничего лишнего.
– Мы шли от завала и услышали стон, – убедительно соврал Андрей. – Там такая узкая щель была… Мы пролезли – и увидели вот его.
– Рядом лежал оборванный кабель… – подхватил Максим, – мы и подумали, что его током шарахнуло.
– Вы работали в лаборатории? – с надеждой спросила Лариса у Ермолаева. – Вы врач?
– Я – инженер… – слабым голосом ответил Ермолаев. – Обслуживал оборудование…
– Оборудование? – настороженно переспросила женщина. – А вы знаете, где аппарат для облучения вакцины?
– Под завалом… – ответил Ермолаев, прикрывая глаза, словно разговор его очень утомил.
– Поймите же! – с отчаянием сказала Лариса. – Мы на карантине, в оцеплении, жизнь детей зависит от этого аппарата… Если вы можете помочь…
– Я не могу – тогда они узнают, что я жив… – испуганно отказал Ермолаев и внезапно схватил Ларису за руку. – Не говорите им! Никому не говорите!
– Хорошо, – через паузу ответила она. – Я никому не скажу. – Она взяла чемоданчик и предупредила ребят: – Я приду завтра, и мы поговорим. А пока пусть он отдыхает. Если будет ухудшение – срочно зовите меня.
Ермолаев в изнеможении откинулся на подушку, и Лариса, поняв, что больше ничего от него не добьется, вышла из комнаты. Ермолаев проводил ее настороженным взглядом.
– Кто она? – спросил он у ребят, едва дверь за ней закрылась.
– Наш врач, – ответил Андрей. – Не переживайте, она никому не скажет.
Ермолаев выслушал его ответ с непроницаемым лицом, вспоминая, как два года назад впервые увидел Ларису. Он сидел тогда в лаборатории «INGRID» в самом углу комнаты, отгороженном шкафом, и с отверткой в руках сосредоточенно пытался разобраться в приборе.
Кроме него, в лаборатории было еще несколько сотрудников, каждый из них занимался своим делом: один что‑то изучал в микроскоп и записывал результаты наблюдения в блокнот, второй дозатором разливал жидкость по пробиркам, третий работал за компьютером.
Открылась дверь, и в лабораторию вошла Раубер, а следом за ней – Лариса. Сотрудники оторвались от своих дел, глядя на Раубер, а та, приветливо им улыбаясь, представила всем Ларису:
– Коллеги, это – Лариса Андреевна Одинцова, вирусолог, многообещающий специалист и с сегодняшнего дня сотрудник нашей лаборатории…
Ермолаев на секунду отвлекся, выглянув из‑за шкафа. Лариса, не заметив его, дружелюбно кивнула остальным сотрудникам лаборатории, а Ермолаев вернулся к сломанному прибору.
* * *
Володя и Павел стояли перед Виктором в его кабинете. Они только что сообщили ему, что военные заодно с Морозовым. Виктор напряженно выслушал их. Павел злобно рассказывал подробности:
– …Морозов просто смеялся нам в лицо! А эта продажная шкура – лейтенант – стоял рядом, будто так и надо.
– Военные заодно с «INGRID», – подтвердил Володя. – Наверное, подкуплены. А может, они вообще не военные.
– Значит, на самом деле немцы и не собирались останавливать проект «Гемини»… – с горечью сказал Виктор, осознавая крах своих надежд, затем обернулся к Володе и взволнованно спросил: – А что майор? Он тоже с ними?
– Не факт, – неуверенно ответил Володя. – Он мог быть пешкой, как и мы…
– Надо бы потолковать с ним… – предложил Павел и со значением уточнил: – По душам.
– Потолкуем, – согласился Володя. – А пока надо решать, как отсюда выбираться.
– Морозову мы нужны как рабочая сила, – озабоченно сказал Павел. – Надо использовать это и копать к грузовому люку. Оттуда мы сможем выбраться за периметр.
– Раз нет вакцины, выбираться нет смысла, – огорченно возразил Виктор. – Умереть от пули или от вируса – разница небольшая…
– Пока мы пробьем ход, возможно, Лариса уже получит вакцину, – напомнил Володя. – Я бы рискнул…