– Им я и открыла ход в подземелье. Ходила туда за книгами в графскую библиотеку. Кто бы знал, что эта безделушка окажется такой полезной.
– Мы их нашли на чердаке, – припомнила Галина, – когда в детдоме был субботник.
– Да… Казалось – вся жизнь впереди… – усмехнулась Нина, – счастливая и беззаботная… Потом я встретила Алексея, а ты влюбилась в Крылова…
– И моя жизнь превратилась в кромешный ад, – с горечью призналась Галина. – Ради него я отказалась от дочери. А он меня предал.
– Наше с Алешей счастье тоже длилось недолго, – вздохнула Нина. – Жизнь пошла прахом… – На ее глазах показались слезы, но она через силу продолжила: – Я потеряла не только мужа, но и детей… Игоря и Ирочку…
Нина опустила голову, на ее лице была написана сильнейшая душевная боль. Галина взволнованно смотрела на нее.
– Как же ты тут оказалась, Нина? – спросила Галина. – Ведь мы тебя похоронили… и Алексея тоже. Я за вашей могилой почти сорок лет ухаживаю…
– А что они сказали? – напряженно спросила Нина. – От чего мы умерли?
– Сказали – роды начались раньше времени, тебя не удалось спасти, – припомнила Галина. – А Алексей покончил с собой… от горя.
– Они его убили… И меня хотели убить, – с болью проговорила Нина. – Если бы не Алеша, меня бы сейчас тоже не было в живых. В день, когда я родила Ирочку, Алешу вызвали к Крылову, но он пришел чуть раньше и застал у него Колчина и доктора Никифорова. Он услышал в приоткрытую дверь, как Никифоров отчитался перед Колчиным и Вульфом, что роды прошли без осложнений и что мне поставили капельницу с растительным ядом. Через час от ее действия меня должен был разбить паралич, а еще через два дня я бы умерла, и все бы думали, что от естественных причин. Алеша понял, что нас с Ирочкой нужно спасать. Он ворвался в операционную и быстро перекрыл доступ лекарства в капельнице – впрочем, там уже было чуть больше половины. Я заторможенно наблюдала за мужем – яд уже начал действовать. Алексей торопливо вытащил иглу из моей руки и помог мне встать, накинув на мои плечи одеяло. «Нам надо бежать! – встревоженно сказал он. – Они хотят забрать Ирочку, а тебя убить!» Подбежав к боксу, Алексей достал из него нашу дочь, завернутую в одеяльце, и, одной рукой прижимая к себе ее, а другой обнимая меня, вывел меня из операционной. Но они почти сразу обнаружили побег… И отправили за нами своих людей. Мы бежали по лесу, я еле успевала за Алексеем, ноги уже плохо меня слушались. Вдалеке был слышен яростный лай собак. Вдруг Алексей остановился и сказал: «Я их отвлеку. А вы бегите. Бегите как можно дальше отсюда! – Обняв меня и поцеловав малышку, он пообещал: – Мы с Игорем найдем вас». И он остался там, а я с Ирочкой на руках побежала по лесу. Что было дальше, помню смутно. Бежала, чуть не теряя сознание. Если бы не Ирочка, давно бы упала… За нее боялась… Ее хотела спасти… Мне было уже совсем нехорошо, когда я заметила впереди озеро. Осторожно положив Ирочку на землю, я сделала несколько шагов по направлению к воде, голова у меня закружилась, я оступилась и упала вниз с небольшого обрыва. Оказавшись внизу, я слышала, как они приближаются… как плачет Ирочка… но ничего уже не могла сделать. Те, кто за нами гнался, решили, что я утонула, – Нина вытерла слезы и обвела глазами комнату. – Очнулась я уже здесь. Меня выходила бабка‑знахарка. Местные считали ее колдуньей, сюда, на болото, мало кто совался.
– Почему же ты не пыталась найти детей? – взволнованно спросила Галина.
– Да я год с кровати не вставала – из‑за яда, который мне вкололи, меня вроде как паралич разбил, – с горечью рассказала Нина. – Знахарка меня травами и настойками, считай, с того света вернула… И потом – что я могла? Украсть детей и жить с ними в лесу? У меня же ни денег не было, ни документов. А потом детский дом закрыли, и я потеряла своих деток навсегда…
Нина вытерла слезы, заново переживая горе. Галина ласково погладила ее по плечу.
– Нина, твои дети здесь, в школе! – сообщила она. – Они росли в разных семьях, под другими именами. Игоря теперь зовут Виктором. А Иришу – Натальей.
Нина взволнованно слушала Галину, ловя каждое ее слово.
– И у тебя есть чудесные внуки… баба Нина! – с улыбкой закончила Галина.
Нина заплакала от счастья, не в силах вымолвить ни слова. Галина, тепло ей улыбнувшись, отпила отвар из чашки, которую она все это время держала в руках.
* * *
Спустившись в подземелье, Максим привел Вику и Лешу к той двери, за которой оказался заперт Андрей. Присев на корточки, Леша внимательно ощупывал букву «D» в нижней части двери.
– Мне кажется, за этой дверью был объект «Доминус», – предположила Вика, присев рядом с ним. – Или сейчас есть.
– Кто точно там сейчас есть, так это Андрюха, – нетерпеливо напомнил Максим. – И надо этот бункер пошустрее открыть.
– Здесь сенсорный замок, – пришел к выводу Леша. – Без пульта мы его не откроем.
– Зашибись! – мрачно воскликнул Максим и, взяв лом, подошел к двери. – Значит, вернемся к первоначальному варианту.
Вставив лом в зазор между дверью и стеной, Максим кивнул Леше, предлагая присоединиться. Ребята со всей силы навалились на лом, но дверь не поддавалась. Тогда они, корчась от натуги, продолжили налегать – безрезультатно. Отпустив лом, ребята отошли, тяжело дыша.
– Ничего не выйдет, – сделал вывод Леша. – Мы не Гераклы – монолитные стены прошибать.
– Знаешь, мы с Андрюхой тоже не Гераклы, – возразил Максим, – и, тем не менее, он сейчас с той стороны, а я тут.
– Стойте! – неожиданно воскликнула Вика, сосредоточенно нахмурившись. – Я знаю, почему вы смогли открыть дверь! На всех действовал излучатель!
– Так в чем проблема? – тут же подхватил Леша. – Давайте снова его запустим. Чтобы дверь открыть, хватит пяти минут. – Взглянув на Максима, на лице которого было сомнение и страх за Марию, Леша убежденно закончил: – Все равно другого способа нет. Сами мы ее не одолеем.
– Ладно, – нехотя согласился Максим. – Где эта ваша адская машинка?
– В графском подземелье, – ответила Вика.
– Тогда вперед, – скомандовал Максим.
Ребята торопливо ушли по коридору. Максим был в сильном волнении – он переживал за Андрея и Марию. Оставалось надеяться лишь на то, что с его другом все в порядке и он терпеливо ждет, когда его освободят. И что излучатель, который они снова собирались включить, за пять минут работы никак не подействует на Марию.
* * *
Женя в легком халатике, с косметичкой в руках и переброшенном через плечо полотенцем вышла из душевой. Ее догнала обеспокоенная Лиза, на ходу спросив:
– Женя, ты не знаешь, где Вика?
– Без понятия, – ответила Женя, покачав головой. – Во всяком случае, в душе ее нет.
Девочки дошли до двери в свою комнату, но в этот момент с противоположной стороны коридора появился мрачный Рома. Проходя мимо девочек, он бросил на Женю ненавидящий взгляд. Девушка тут же приняла оскорбленный вид.
– Видеть его не могу, – призналась она Лизе.
Женя открыла дверь, и девочки вошли в комнату. Женя, подойдя к своей кровати, продолжала возмущаться:
– Мало ему Андрей с Максом накостыляли. Надо же было такое сказать – что я убила Дашу!
Лиза сочувственно кивнула и вдруг застыла на месте, на что‑то потрясенно глядя. Женя положила на тумбочку косметичку, бросила на кровать полотенце, продолжая злиться.
– Зря его из изолятора выпустили, пусть бы и сидел там. – Оглянувшись на Лизу, она наконец заметила ее странное состояние и осеклась: – Лиз, ты чего?
Лиза молчала, потрясенно глядя на свою кровать: на ней сидела Даша, окруженная призрачным сиянием, и внимательным взглядом смотрела прямо Лизе в глаза.
– Лиза, ау? – встревоженно окликнула ее Женя. – Ты меня слышишь?
Лиза обернулась к ней и, стараясь говорить непринужденно, ответила:
– Да, все нормально. Просто задумалась.
Женя кинула на Лизу острый внимательный взгляд, но та, не заметив его, подошла к своей кровати. На том месте, где только что сидела Даша, лежала горстка листьев. Перебирая листья, Лиза задумчиво смотрела на них.
* * *
Елена с закрытыми глазами лежала на кровати, часто и мелко дыша. Лоб ее был покрыт испариной, на бледном лице резко выделялись лихорадочные пятна. Сидящая рядом Лариса осторожно промокнула салфеткой испарину на ее лбу. Виктор, стоя у окна, беспокойно смотрел на дверь. Она открылась, и в комнату вбежала встревоженная Мария с медицинским чемоданчиком.
Лариса быстро открыла чемоданчик, точными движениями достала оттуда шприц и ампулу без маркировки с прозрачным содержимым. Она собиралась вколоть Елене стимулятор, без которого та могла не выжить.
В этот момент дверь распахнулась, и в комнату быстро зашел Павел с рюкзаком в руках. Увидев все происходящее, он торопливо открыл рюкзак и достал оттуда чемоданчик с антидотом. Взяв одну пробирку, Виктор быстро открыл ее и, приподняв голову Елены, влил ей в рот лекарство. Женщина судорожно глотнула и через мгновение затихла. Дыхание ее успокоилось, стало ровнее и глубже.
– Думаю, нам всем лучше сейчас уйти и дать Елене Сергеевне отдохнуть, – предложила Лариса.
Павел понимающе кивнул, заботливо укрыл Елену одеялом и вместе с остальными вышел из комнаты, бросив напоследок тревожный взгляд на спящую женщину.
– Эта доза подействовала, – недоуменно сказал Виктор в коридоре. – А предыдущая – нет. Что это значит?
– Я не знаю, – призналась Лариса.
– Я знаю, – хмуро ответил Павел. – Вчера Лена не принимала никакого антидота. При Морозове она выпила сок, а свою дозу отдала Мите.
– Будем надеяться, что все обойдется и ее организм справится, – успокаивающе произнесла Лариса. – Я зайду через час проверить, как она.
Павел кивнул, и женщина ушла, искоса взглянув на Виктора. Но тот сделал вид, что не заметил ее взгляда.
– Я тоже пойду, – сказала Мария, улыбнувшись. – Меня, наверное, муж заждался.
– Маш… – глухим голосом остановил ее Павел и признался: – Володи нет. В общем… я вернулся один. Нас засекли. Антидот был у меня, я шел первым, Володя остался прикрывать отход…
Виктор помрачнел. Мария в ужасе смотрела на Павла.
В этот момент избитый Володя сидел, прикованный наручниками к стулу. У входа в палатку стояли двое солдат с автоматами. Вошедший Морозов сделал знак солдатам, и они вышли. Морозов подошел к Володе, зло усмехнувшись.
– Удивил ты меня, Шевцов. Ладно, этот дебил‑физрук мог выкинуть такое. Но ты! Агент Князева… – с издевкой произнес Морозов. – Прошедший полное обучение! Как тебя угораздило так вляпаться? Украденного лекарства вам хватит максимум на два дня. А что потом? Все равно приползете ко мне на пузе.
– Я бы, наверное, очень испугался… – спокойно ответил Володя и чуть усмехнулся, – если б не знал, что ты и все твои угрозы – дешевка. Насколько мы с Павлом поняли, вы тут нас уже и так похоронили… А зря. Теперь вам в школу ход закрыт. А надо «Доминус» искать, иначе Раубер с Флейшером по головке не погладят.
Морозов на секунду помрачнел, поняв, что информация просочилась в школу, в его глазах вспыхнула ненависть.
– Знаешь, почему мы вас похоронили? – зловеще спросил Морозов. – Потому что вы – покойники. И ничто вас уже не спасет.
Он вышел из палатки, провожаемый напряженным взглядом Володи. А тот лихорадочно обдумывал, как ему выпутаться из этой ситуации, но не видел пока ни малейшего варианта для побега.
* * *
В это время Виктор, Павел и Раевский сидели в комнате Виктора. Виктор только что пересчитал ампулы с антидотом и с досадой захлопнул чемоданчик.
– Этого еле хватит на два дня, – сообщил он Павлу и майору.
– Флейшер сказал Морозову, что больше не намерен тратить антидот на покойников, – мрачно известил Виктора Павел. – Школа пойдет под зачистку. Не выживет никто.
Виктор окаменел, на его лице было написано сильное потрясение. Раевский растерянно оглядел всех – он не был готов к такому повороту событий.
– Значит, у нас два дня на то, чтобы вывести детей за периметр, – решительно сказал Виктор. – Я уверен – в «INGRID» есть запас лекарств.
– Ну, и как вы собираетесь выбираться отсюда? – нервно спросил Раевский.
Виктор не успел ответить – распахнулась дверь, и в комнату вбежала перепуганная Мария.
– Елена Сергеевна… – прерывисто дыша, сообщила она. – Скорее! Ей снова плохо…
Виктор и Павел сорвались с места и вместе с Марией выбежали из учительской. Раевский остался стоять в кабинете, напряженно размышляя. Его никто не предупредил, что через два дня школа пойдет под зачистку, словно на нем почему‑то тоже поставили крест. Он нахмурился и торопливо вышел из комнаты, направляясь к выходу из школы.
* * *
Спустя время холл погрузился в полумрак. Основной свет давно уже был выключен, горели только дежурные лампочки. Понурый Рома поднимался по лестнице. Он как раз дошел до верхней галереи, как вдруг заметил, что из учебного коридора вышла одетая в уличную одежду Женя. На ходу оглядевшись, она быстро выбежала из школы.
Рома нахмурился, озадаченно глядя вслед девушке, и, приняв решение, быстро спустился по лестнице и пошел вслед за ней. Проследив за Женей до полянки в лесу, он притаился за деревьями. Если бы он пришел на поляну чуть раньше, он бы услышал, как Морозов поручил Раевскому исполнить план вместо него до конца, но кусты ограничивали ему обзор, и Раевского он не видел, а только лишь Морозова и подошедшую к нему Женю.
– Принесла? – спросил Морозов.
Женя кивнула и, достав из кармана куртки жесткий диск Уварова, протянула его Морозову.
– Диск был в нашей комнате, – доложила Женя. – Кузнецова приклеила его под днищем шкафа. Но она успела его скопировать.
– Это не проблема, – небрежно сказал Морозов, пряча диск по внутренний карман. – Во всяком случае, не твоя. Задача на ближайшие два дня – присматривать за своими дружками. Они не должны сорвать нам операцию. Если ситуация выйдет из‑под контроля, можешь пойти на крайние меры.
– Я поняла, – ответила Женя, мило улыбнувшись.
Раевский смотрел на нее с неприязнью. Он и не подозревал, что это милейшее создание работает на Морозова. Притаившийся в кустах Рома слышал весь разговор. Единственное, чего он не понял, – что это за крайние меры, на которые Жене дал добро Морозов.
* * *
Виктор, Павел и Мария в состоянии крайней тревоги вбежали в комнату Елены. Елена лежала на кровати без сознания, Лариса сделала ей укол, убрала шприц и проверила пульс.
– Я принесла Елене Сергеевне воды, – сбивчиво объяснила Мария Павлу и Виктору. – Она выпила, все было хорошо, и вдруг приступ… ее всю затрясло… начались судороги…
– Что это значит?! – требовательно спросил Виктор у Ларисы. – Почему снова приступ? Ведь Лена выпила антидот!
– Слишком поздно, – сдержанно сказала женщина. – Если бы она приняла его на несколько часов раньше – она бы продержалась. А теперь… Ее убивает вирус. Организм Елены Сергеевны ослаблен, антидот не справляется. Этот день без лекарства стал для нее роковым.
– Сколько ей осталось? – с трудом произнес Виктор, сглатывая комок, подступивший к горлу.
– Два‑три часа или даже меньше… – с болью ответила Лариса.
Все были потрясены и убиты этой новостью. Павел еле сдерживался, чтобы не заплакать. Он крепко сжимал руку Елены, Мария тихо плакала, у Виктора на глаза тоже навернулись слезы. В этот момент ресницы Елены вздрогнули, она открыла глаза.
– Виктор, прошу тебя… – тихим голосом произнесла она. – Если вы выберетесь отсюда… найди маму Мити… верни ей сына…
– Я все сделаю… – твердо ответил мужчина. – Обещаю тебе.
Мария, не в силах сдерживать рыдания, тихо вышла за дверь. Лариса прислонилась к двери ванной. В комнату тихо вошла Полина.
– Я только что узнала, – негромко сказала она Виктору, – Маша мне рассказала.
Виктор печально кивнул, и Полина забрала Игорька и вышла из комнаты. Лариса, нахмурившись, проводила ее настороженным взглядом. Виктор в отчаянии прислонился лбом к стене, он был убит горем. Лариса с сочувствием посмотрела на него и вышла из комнаты. Павел, не выдержав, покрыл поцелуями лицо Елены, а затем, рыдая, уткнулся в ее колени. Виктор поднял голову и поймал взгляд Елены. Делая над собой усилие, она проговорила:
– Я всегда все делала не так… влюблялась не в тех мужчин… строила глупые планы… И за всем этим не видела главного… Тебя… Ты всегда был рядом… Любил меня, несмотря ни на что… – говорила она с горьким сожалением. – Я ничего не ценила… Я слишком поздно поняла, что ты – единственный…
Виктор, не выдержав, вышел в коридор и прислонился к стене.
Елена из последних сил произнесла свои последние слова:
– Прости меня, Паша… Прости за все…
Павел глухо застонал, испытывая сильнейшую душевную боль. Елена прикрыла глаза, ее силы были уже на исходе. Павел порывисто обнял ее, и она обмякла в его объятиях, перестав дышать.
* * *
В эти трагические мгновения Полина с Игорьком на руках вошла в медкабинет, оставив дверь приоткрытой. У нее был очень сосредоточенный вид. Девушка подошла к кушетке и положила на нее ребенка. Взяв со столика скальпель, она безо всякого выражения сказала Игорьку:
– Придется потерпеть.
Полина протерла левую руку Игорька от запястья до локтевого сгиба ваткой, смоченной в спирте. Стоявшая на пороге Вера с силой захлопнула дверь. Полина вздрогнула и замерла: перед ее мысленным взором, как в тумане, промелькнула картинка, словно из какой‑то другой жизни: сидящий в кресле Вадим наставил на нее пистолет, спросив:
– Зачем ты пошла против нас? Ты не можешь не понимать, что за нами – будущее.
– Я не хочу жить в таком будущем… – смело ответила она, – построенном на миллионах трупов ни в чем не повинных людей.
– Я мог бы подарить тебе вечную молодость… – с грустью сказал Вадим.
– А я хочу состариться с Антоном, – ответила Полина. – Так что мы с тобой не сговоримся. Тебе придется меня убить.
Недоуменно замерев на секунду, девушка, поморщившись, потерла висок, не понимая, что это было. Затем ее лицо снова приняло холодное, отрешенное выражение. Она склонилась над ребенком и сделала несколько небольших насечек скальпелем на его ручке между запястьем и локтевым сгибом.
* * *
Принеся к двери, которая захлопнулась за Андреем, излучатель, ребята установили его на полу, и Вика нажала на кнопку включения. Раздалось еле уловимое гудение.
– Через три минуты выключишь, поняла? – попросил Максим у девушки и обратился к Леше: – Поехали!
Ребята со всей силы навалились на лом, вставленный в шов между дверью и стеной, пытаясь отжать дверь. Стиснув зубы, они давили все сильнее. Вика напряженно смотрела то на часы, то на ребят. Максим с хрипом навалился на рычаг, и дверь чуть‑чуть поддалась.
– Пошла, пошла! – прохрипел Максим.
Они с Лешей с новой силой налегли, и дверь еще чуть‑чуть приоткрылась. Максим просунул лом в щель и ослабил нажим, чтобы отдохнуть.
– Осталась минута! – тревожно предупредила Вика.
Ребята, сжав зубы, снова налегли на лом, и дверь приоткрылась так, что образовалась широкая щель. Леша придержал дверь руками, и Максим вставил в щель лом как распорку.
– Вырубай! – крикнул Максим Вике.
Она быстро выключила излучатель. Еле заметное гудение исчезло. Максим с Лешей, как будто потеряв последние силы, ослабили хватку, и дверь начала закрываться. Послышался скрежет железного лома. Где‑то в механизме раздался щелчок, и дверь замерла – это из‑за лопнувшей пружины сломался замок.
Теперь ребята без труда открыли дверь до конца. Вика подошла ближе, и они все вместе зашли внутрь. Перед ними был длинный пустой коридор.
– Андрюх! Ты здесь? – громко позвал Максим.
– Андрей! – взволнованно крикнула Вика.
Однако ответом им было только гулкое эхо. Коридор ничем не отличался от других таких же коридоров подземелья. Ребята прошли вперед, напряженно оглядываясь, но Андрея нигде не было.
Глава 26
Тепловизор
Со вчерашнего вечера все ребята ходили расстроенные. Максим вообще был мрачнее тучи – в том, что Андрей пропал, он винил исключительно себя. Когда они утром после завтрака пришли в комнату девочек, Вика, беспокойно косясь на него, попыталась приободрить:
– Макс, Андрей не мог испариться. Мы обязательно его найдем. Осмотрим каждый закоулок.
– Это общая сеть коридоров, – подхватил Леша. – Просто Вульф перестроил часть из них под свое подземелье.
– Но от взрыва одна стена рухнула и открыла проход, – добавила Вика.
– Может, Андрей оставил для нас какие‑то знаки? – предположила Лиза. – Чтобы мы знали, где его искать?
– Даже если и так, это нам не поможет, – с досадой сказал Максим. – Там темно, как в гробу.
– Нам нужен тепловизор! – неожиданно осенило Вику.
– Очень полезная штука, – согласился Леша. – Помогает видеть в темноте. Только она вряд ли завалялась в кабинете физики.
– Зато в мастерской Ермолаева очень даже могла, – напомнила девушка. – У него целый склад всякой техники. Мне кажется, я видела там что‑то похожее.
– Ну че тогда стоим? – нетерпеливо спросил Максим. – Погнали.
Он первым решительно направился в сторону двери, собираясь выйти, как вдруг она сам распахнулась. На пороге стоял взволнованный Рома.
– Ребят, я хотел вас предупредить… – сказал он, обведя их взглядом. – Вы прятали какой‑то диск, да? Женя Савельева его украла и отдала Морозову.
– Опять Савельева? – возмутился Максим. – У тебя что, один вариант на все случаи жизни?
– Надо проверить, на месте ли диск, – предложил Леша.
Вика бросилась к шкафу и ощупала его днище, после чего напряженно сообщила ребятам:
– Диска в самом деле нет.
Максим, резко развернувшись, сгреб Рому за воротник рубашки и с яростью его встряхнул:
– Где диск?
– Я же сказал – Женя отдала его Морозову! – возмутился Рома. – Женя шпионит за вами и сливает всю инфу Морозову. Она работает на него.
– О, так ты, оказывается, не только друзей сдаешь, но и коллег по работе! – с сарказмом произнес Максим.
– Придурок ты, Морозов, – со злостью сказал Рома, вырвавшись из рук Максима. – Не хочешь верить – не надо. Поверишь, когда она тебе кишки выпустит, только тогда поздно будет.
Он вышел, хлопнув дверью. Ребята с сомнением переглянулись, и Лиза осторожно предположила:
– Макс, может Рома не врет?
– А, может, ты тоже из конторы моего папаши? – жестко спросил Максим, в упор глядя на девушка
– Может, и диск этот ты сперла?
Вика бросила на Максима тревожный взгляд, а Лиза, поменявшись в лице, подошла к нему вплотную, напряженно глядя на него.
– Ты не придурок, Морозов, – обиженно бросила она. – Ты просто скотина.
Девушка быстро вышла из комнаты. Леша, с укором посмотрев на Максима, вышел следом за ней. Максим с отчаянием поглядел на закрывшуюся за ними дверь и, расстроенный, сел на кровать, обхватив голову руками. Вика присела рядом с ним.
– Она права, – с болью в голосе признал Максим. – Я действительно скотина. Урод, малодушная сволочь!
– Это не так… – сочувственно сказала Вика, пристально глядя парню в глаза. – Макс… Ты замечательный… ты самый лучший… Я знаю…
Она с нежностью провела ладонью по его лицу, ласково взъерошила ему волосы. Максим замер, и тогда Вика потянулась к нему и поцеловала. Парень ответил на поцелуй, страстно прижав ее к себе. Вика начала лихорадочно расстегивать пуговицы на его рубашке, но Максим вдруг резко отстранился.
– Макс… Что? – с тревогой спросила Вика. – Что‑то не так?
– Прости, Вика… Я не могу… – опустив глаза, произнес он. – Может, я и скотина… но не до такой степени.
Он встал и, стараясь не смотреть на девушку, быстро вышел из комнаты. Вика с болью посмотрела ему вслед, после чего опрокинулась на кровать и зарыдала, уткнувшись лицом в подушку.
* * *
Избитый Володя лежал в палатке на земле, закованный в наручники. В той же палатке в углу сидел, привалившись к стене, Ермолаев. На его лице тоже были кровоподтеки от побоев Морозова, и его руки, как и у Володи, были в наручниках. Услышав слабый стон, Ермолаев посмотрел на Володю – тот пришел в себя и теперь пытался понять, где находится.
– Слава богу, – сочувственно произнес Ермолаев. – Я думал, вы уже не очнетесь.
– Вы тоже, я смотрю… в боевой раскраске, – заметил Володя, сев и тоже привалившись к стене, после чего представился, стараясь не морщиться от боли: – Я Володя.
– Ермолаев, Георгий Иванович, – представился в ответ Ермолаев, осторожно улыбнувшись разбитыми губами. – Рад познакомиться.
– Ермолаев? – удивился Володя. – Тот самый инженер из подземелья? Значит, это из‑за вас нам устроили шоу с дымовушками?
– Виноват, простите, – улыбнулся Ермолаев, чуть кивнув. – А это из‑за вас вчера тут фейерверк был со стрельбой?
– Я вижу, оба мы хороши, – засмеялся Володя, с симпатией глядя на Ермолаева.
– Как вы думаете, сколько они собираются нас тут держать? – негромко спросил Ермолаев.
– Двое суток, – с горькой усмешкой ответил Володя. – Потом – в расход.
– С чего вы это взяли? – спросил Ермолаев, поменявшись в лице.
– Слышал, как они обсуждали свои наполеоновские планы, – объяснил Володя. – Через два дня школа пойдет под зачистку. Не думаю, что для нас сделают исключение.
– Надо бежать отсюда, – нервно предложил Ермолаев. – Одному наручники открыть невозможно. Вдвоем – другое дело. Вы откроете мне, а я – вам.
– И чем вы предлагаете их открыть? – поинтересовался Володя. – Зубами?
– Отмычкой, – ответил Ермолаев, пожав плечами. – Я знаю, как ее сделать.
Он встал, прошел в дальний угол палатки и скованными за спиной руками достал что‑то из‑под брезента, а потом продемонстрировал это Володе. Тот одобрительно кивнул, увидев в руках Ермолаева моток жесткой проволоки.
* * *
Взволнованная Мария быстро шла по коридору с Игорьком на руках. Навстречу ей с другого конца коридора шла Лариса. Заметив встревоженное лицо Марии, Лариса нахмурилась, беспокойно посмотрев на Игорька, и, поравнявшись с ними, остановилась.
– Игорек весь горячий, – испуганно сообщила ей Мария. – И сыпь какая‑то на ручках.
– Надо его получше осмотреть, – сказала Лариса, потрогав лоб ребенка и бегло осмотрев его ручки. – Пойдем в медкабинет.
– Маша? – окликнул Марию появившийся в коридоре Виктор.
– Виктор Николаевич, Игорек заболел, – с тревогой сказала женщина.
Виктор подошел ближе, взволнованно глядя на ребенка.
– У него высыпания на коже и температура, – напряженно объяснила Лариса. – Мне надо его осмотреть и сделать анализы, чтобы…
– Его осмотрит Полина, – холодно прервал ее Виктор.
Лариса поменялась в лице, с обидой глядя на Виктора. Тот спокойно выдержал ее взгляд, взял Игорька и ушел по коридору в сторону комнаты Полины. Мария растерянно посмотрела на Ларису, не понимая, что произошло.
Когда Виктор с Игорьком на руках зашел в комнату Полины, та сидела за столом, что‑то печатая на ноутбуке.
– Полина, надо осмотреть Игорька, – взволнованно произнес Виктор. – У него температура и какая‑то сыпь.
– Кладите его на кровать, – распорядилась девушка.
Виктор положил мальчика на кровать, и Полина быстро его осмотрела, подняв рубашечку. На груди и животике Игорька тоже была сыпь. Полина озадаченно нахмурилась, взяла из верхнего ящика стола электронный градусник и измерила ребенку температуру.
– Что‑то серьезное? – беспокойно спросил Виктор.
– Похоже на инфекцию, – ответила девушка.
– Но Игорек не может болеть, – недоуменно возразил Виктор. – У него абсолютный иммунитет.
– Значит, иммунитет почему‑то дал сбой, – спокойно сказала Полина. – Ему лучше побыть пока со мной, под присмотром.
Виктор с благодарностью кивнул и вышел. Улыбка сразу сошла с лица Полины. Она заперла дверь на ключ и посмотрела на Игорька ничего не выражающим взглядом. Отперев нижний ящик стола, девушка достала из него небольшой прибор с проводками и присосками, напоминающий прибор для измерения ЭКГ, с маркировкой «INGRID».
Подойдя к Игорьку, она с непроницаемым лицом подключила прибор к сети, и, взявшись за проводки с присосками, с холодным, равнодушным выражением лица поднесла их к ребенку.
* * *
Хмурый и расстроенный Рома шел через холл к лестнице, когда его догнала Лиза.
– Рома, я тебе верю, – напряженно произнесла она, пристально глядя парню в глаза. – Дашу убил не ты.
– Ты что‑то знаешь? – удивленно спросил Рома.
– Я видела призрак Даши, – сообщила Лиза.
– Даша приходила к тебе? – потрясенно спросил парень. – И что… ну, что она говорит?
– Ты же знаешь, они никогда не говорят, – напомнила девушка. – Она просто смотрит на меня. А когда исчезает, на том месте остаются листья…
– Может, листья и есть знак? – осенило Рому. – Савельева убила ее в лесу. И листьев там было до фига.