Есенин – любимый поэт Свиридова. Под впечатлением чтения его стихотворений ленинградским поэтом за 15 часов написал I песню на есенинские стихи «Я последний поэт деревни», остальные писал за 2 недели. Затем камерный жанр для голоса и ф-но перерос в ораторию для тенора, хора и оркестра.
Премьера состоялась в Москве в 1956 году: госоркестр под управлением Е. Светланова, хор им. Свешникова, солист А. Масленников. Творчество Есенина было мало представлено в музыке, на него смотрели как на певца «певца любви» под гитару и героя «Москвы кабацкой» (в 20-е годы популярна «Ты ещё жива моя старушка» Липатова). Свиридов открыл Есенина как национального художника большого масштаба. Эпиграф к поэме – слова Есенина: «Более всего любовь к родному краю
Меня томила, мучила и жгла».
Первые 4 части образуют раздел, рисующую старую, ушедшую в прошлое Русь с привычными устоями крестьянской жизни.
I часть «Край ты мой заброшенный» – картина Родины поэта, лирический пейзаж с убогими деревеньками, затерявшимися в бескрайних лесах и полях. Возникает чувство щемящей тоски и боли, выраженной Мусоргским, Гоголем в «Мёртвых душах», Блоком и Пушкиным. «О русском, о народном – по-русски и по-народному, но при этом по-своему» (Сохор). Это песня, родственная народным крестьянским и современным городским. Господствует одно настроение, хотя напев изменяется. Гудящие басы в высоком регистре контрабасов, альтовая флейта, челеста и пустая квинта у арф рисуют застылость, печаль просторных русских равнин. Плачущая секунда у флейты – интонация стона, пронизывающая I часть, переходя от одного инструмента к другому. На мгновение показался мажор и снова царство минора (D dur – h moll). Во II половине куплета удары колокола насыщеннее, стоны басов подготавливают 2-й куплет, где поёт мужской хор. Мелодия у теноров в сопровождении раскачки басов квартами. Напев устремляется вверх, бас покидает тонику, резкие аккорды дерева и октавные взлёты струнных звучат с грозной силой. Стон хора и 2 удара колокола (3 тромбона) напоминают набат. Трагическая картина выписана широким мазком. Грозная картина удалилась, стала видением. Интонации стона преображаются в вопросительные, повисает квинта без разрешения. Это – раздумье без вывода, оцепенение.
II часть «Поёт зима». Это – картина вьюги, образ, широко представленный в русской музыке, поэзии, живописи. («Иван Сусанин» Глинки, Первая симфония Чайковского, «Трепак» Мусоргского). У Свиридова вьюга удалая, богатырская с бегом гигантских саней, будто мчится царица-зима. Гудит ветер, звенят бубенцы (рояль, арфа), им отвечает «стозвон сосняка» (квинты гобоев, флейт и ксилофона). Основная тема у мужского хора – призывная в натуральном миноре, квартовые зовы (ауканье) разделены паузами. И вдруг – резкий срыв звучности. На фоне гула альтов сопрано начинают свои причитания о «воробышках, пташках малых» и богатырские интонации превращаются в жалостливые. Это есенинское видение, «любовь ко всему живому в мире» (Горький).
И вот снова возникает буря – симфонический эпизод с тональным сдвигом в cis moll после d moll и a moll. Основная тема проходит в басах мощными унисонами (Симфония Бородина). В конце снова вой метели превращается в нежные зовы весны. Слышится баюкающий ласковый шепот, женские голоса поют о весне. Минор смягчается одноимённым мажором, напев альтов устремляется ввысь, а нежные фигурации арфы, флейты, челесты струятся вниз как солнечный свет. «Капельки росы звенят хрустальными колокольчиками» (Сохор). Здесь видится картина и слышится мысль о богатырской силе русского народа. Куда и на что она уходит дают ответ 2 последующие части, исполняющиеся без перерыва.
III часть – «В том краю, где жёлтая крапива». Она рисует дорогу, по которой бредут каторжники. В стихах и музыке – сострадание к людям в кандалах. Печальная песня чистого сердцем юноши близка городским тюремным песням, а по типу развития крестьянским протяжным. Мотив варьируется, заплетается подголосками сначала флейты, потом наигрышами дерева, когда певец поёт о просторах Руси. В припеве возникают зовущие кварты. Те же зовы в отыгрыше оркестра, напоминающего игру лирника-слепца.
В следующем куплете возникают образы идущих по этапу колодников и самого героя, который ровными шагами идёт на казнь. В вокальной партии слышны напряжённые интонации, в оркестре звучат похоронные колокола – сильнейшее нарастание звучности, большие интервалы, резкие аккорды, треск барабана. В музыке скрытая угроза: что-то будет, если не один, а многие расправят грудь? Раскат всего оркестра перед покорной концовкой – напоминание о потаённых силах Руси.
IV часть – «Молотьба». Картина благодатного крестьянского труда, его прославление. Это русская песнь о хлебе. Мощный хор поёт о дружном труде крестьян. Утренний пастуший наигрыш – фраза флейт и кларнетов начинает часть. Их подхватывает хор сопрано. Пентатонический мажор с уходом в параллельный минор звучит по-русски. В кратком прологе слышны бодрость и сила трудового народа. Краткая фраза разрастается в мелодию песни бодрой и звенящей. Allegro pesante объединяет подвижность с грузностью. Тоника, обращения септаккордов и нонаккорды сливаются в одно гармоническое пятно с мерным движением ритма. Ударные в виде ударяющих друг друга деревянных палок передают стук цепа. Простота и точность. В других частях использует деревянный брусок, ударенный по доске молотком, что придаёт оркестру несколько архаичный колорит. Картина залита светом, оркестр в движении на раскачивающейся кварте, мелодия в размере 7/4 и 6/4 напоминает молодецкие песни. После срыва звучности мужские голоса в тишине поют напряжённую фразу «За тяжёлой сохой», заканчивая её глубоким вздохом: «Эта доля дана». В ней та же ширь, что и в песне «Есть на Волге утёс». Раскаты гуслей создают ощущение широты и величия – тяжесть труда, богатырская мощь, преодолевающая его, способная на что-то большее. Нарисованная картина труда вырастает до обобщения. И снова звучит начальный наигрыш у 6 валторн в унисон. Утро переходит в солнечный день.
Две последующие части исполняются без перерыва.
V часть. «Ночь на Ивана Купала». Картина ночи и языческого действа. Красота музыки вдохновлена поэзией народных обрядов. Вступление с гудящими басами, высокой октавой засурдиненых скрипок, флажолеты арф повторится в середине и в конце части. На шелестящем фоне струнных сопрано произносят «заклинательные» квартовые и квинтовые интонации («за рекой горят огни»), затем звучит громогласное взывание одушевлённо и страстно: «Ой, Купала, Купала». Оркестр отвечает всплеском звучности. 2-й куплет повторяет 1-й, только клич «Ой, Купала, Купала» звучит на пиано в другой гармонизации с плачущей интонацией гобоя («плачет Леший у ворот»). В 3-м куплете сцена девичьего хоровода (карагода). Танцевальный ритм, пиццикато струнных, передающее игру балалайки, флейты, имитирующие звучание куиклы, пищалка, стук колотушки – танец смыкается с обрядом (у хора звучат заклинания).
В VI части музыка полна одухотворённости и красоты. Солист-рассказчик ведёт повествование как народный сказитель. Свободная метрика, трихордовые попевки, переменный лад – черты русского сказа. Низкие струнные, реплика флейты сопровождают импровизацию сказителя. Из его эпического рассказа и картины летней ночи вырастает песня поэта. Свободное и страстное пение солиста на фоне хора – реприза двухчастного раздела оратории. Музыка показывает единство образов природы и поэта. Сама русская земля одарила чудодейственной силой поэта. Так завершается 2-й раздел поэмы «Рождение поэта». Оставшиеся 4 части посвящены революционной эре.
VII часть «1919» – картина разрухи и запустения. Хроматические завывания струнных и дерева в es moll’е, удары там-тама, звучание низкой меди передают вихри ветра. Как крик о помощи воспринимаются возгласы хора «Гой ты синяя сирень» (напоминает «Ой, Купала, Купала»). После нового удара набата остаётся сиротливое звучание женских голосов без сопровождения. Часть завершается вопросом «Где теперь мужик, ты приют найдёшь?»
Ответом звучит VIII часть «Крестьянские ребята». Мужской хор запевает лихую песню с прибаутками, напоминающую «яблочко», хлёсткие красноармейские частушки. Короткие попевки повторяются попарно, трихордовые обороты в сочетании с плясовым ритмом, частушичьей скороговоркой. Оркестр напоминает гигантскую гармонь с колокольцами. (рояль с треугольником). Манера хора сыпать говорком близка солдатским песням. На словах «Красной армии штыки» возникает марш с кордовым сопровождением. Сочетание частушки с маршем продолжается и далее. И тот и другой материал варьируется. Итоговый характер имеют фразы «Чтоб шумела рожь, чтоб овёс звенел, чтобы каждый калачи с пирогами ел». В коде частушка обретает торжественность, хотя темп ускоряется. Хор переходит со скороговорки на крупные длительности. «Крестьянские ребята» превращаются в витязей-богатырей.
В среднем разделе двумя тональными сдвигами выделены фразы о Красной Армии, а затем и о новом строе. В репризе перед кодой повторяется маршевый эпизод.
VII и VIII части эпичны. На I план выдвинулись картины объективного мира. Показав картины Родины в восприятии героя, композитор возвращается к его судьбе. Есенин – символ и олицетворение раскола старого с новым. Он ощущал свою неразрывность со средой, в которой вырос как человек и художник. «Всё равно остался я поэтом золотой бревенчатой избы». Ему казалось, что с гибелью патриархального крестьянского уклада умолкнут его песни. Вот откуда мучительные переживания, воплощённые Есениным в стихах «Я последний поэт деревни», которые лежат в основе IX части.
«Я последний поэт деревни». Предсмертная исповедь героя. В музыкальном воплощении – вершина лирической линии поэмы. Одна из лучших страниц русской музыки. Скорбно и отрешенно отпевает себя герой поэмы. Одинокая квинта низких флейт и кларнетов несёт в себе безотрадность. Прощальная песня по-народному проста, строга и искренна. Она заставляет вспомнить «Край ты мой заброшенный», но здесь больше внутренней остроты. Музыка постепенно усложняется, раздаются первые удары колокола, резкие, тревожные. Им отвечает тяжёлый удар в басах, как-будто что-то рухнуло вниз. Литавры отбивают бой деревянных часов, возвещающих о приближении смерти.
Средний эпизод уводит из gis moll в D dur. Появляются речитативные фразы и сухой говорок. Сопоставление песенного и речитативного начал повторяется. Мелодия движется по ув. 5. Пауза и оркестр дополняет певца двумя ударами (тромбон, трубы, литавры, дробь малого барабана). Это образ «железного гостя», несущего гибель «голубому полю», «овсяному злаку». Ещё одна пауза и в оркестре всё встрепенулось, застонало, ударил настоящий колокол, вступил хор с громкими стонами. На фоне стона хора солист ещё более экспрессивно поёт свою мелодию. Неизбывная тоска, нежелание расставаться с жизнью. 11 ударов литавр сопровождают заключительные фразы певца, 12-й звучит после того как он умолк, контрафагот повторяет его последнюю фразу.
Финал X часть «Небо как колокол». Величава и торжественна. На ff сначала до конца поёт весь хор и весь оркестр. Колокольный звон передан звучанием органа и натуральных колоколов. Напев хора из 4-х звуков, образующих безполутовый звукоряд. Напоминает архаическую пустоту древнерусских фресок. Но такая лапидарность свойственна и революционному плакату. Оригинальна комплексная тоника: f moll, c moll, As dur. В конце части утверждается As dur. Поэт воспевает вселенское братство людей.
«Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к Родине. Чувство Родины – основное в моей жизни» (Есенин). Таким он представлен в свиридовской музыке.