В истории средневековой философии Оккам выступил как наиболее решительный номиналист, отрицавший какую бы то ни было объективность существования общего за пределами человеческого сознания. Это была другая форма номинализма в сравнении с эпохой Росцелина и Абеляра. Их номинализм носил общий характер, будучи реакцией на умозрительные преувеличения реализма. Он вырастал из историко-гносеологической традиции, в основе которой лежали аристотелевское истолкование общего и его интерпретация Порфирием и Боэцием. Область применения номиналистических принципов была тогда преимущественно теологической. Номинализм же эпохи Оккама был тесно увязан с пробуждавшимися эмпирическими тенденциями естественнонаучного знания.
Номинализму эпохи Оккама были совершенно чужды широкие онтологические построения эпохи Аквината. Вместе с ними отходили на задний план платонизирующая и аристотелезирующая традиции. Их место занимали эмпирические, более злободневные интересы (как в плане естественнонаучном, так и в социальном). Умозрительно-онтологическая картина мира сменялась аналитическо-гносеологической ее интерпретацией. Отсюда "большая четкость номиналистического решения Уильямом основоположной проблемы универсалий. Они невозможны в качестве бытия, за пределами человеческого сознания как в «чистом» виде, так и в единичных вещах. В противном случае универсалии становились бы единичными существованиями, что само противоречиво и разрушительно для их онтологического статуса. Традиция схоластического реализма в эпоху Оккама была переполнена вербальными псевдообобщениями, становившимися тормозом развития действительно научного, предметного знания. Целям разрушения такого тормоза служила знаменитая «бритва Оккама». Чаще всего она формулируется словами: «Без необходимости не следует утверждать многое» («Pluritas non est ponen-da sine necessitate»). Реже фигурирует другая формулировка: «То, что можно объяснить посредством меньшего, не следует выражать посредством большего» («Frustra fit per plura quod potest fieri per pauciora») В последующей традиции оккамизма была выработана еще более краткая формулировка «бритры Оккама»: «Сущностей не следует умножать без необходимости» («Entia non sunt multiplicanda sine necessitate»).
Данная «бритва» обычно рассматривается в историко-философской литературе как выражение принципа экономии мышления. Но, разумеется, такого рода «экономия» не должна быть расценена как отдаленное предвосхищение того принципа экономии мышления, с помощью которого субъективные идеалисты новейшего времени, эмпириокритики стремились устранить из научно-философского мышления фундаментальное понятие материи. Конкретно-историческое назначение «бритвы Оккама» совершенно другое. Она становилась лозунгом эмпиризма, острие которого было направлено против умозрительно-реалистической схоластики. Она отметала, например, все тонкие формальности, которые умножали скотисты, полностью устраняла реальность различения сущности и существования, без чего была немыслима онтология томизма. Вместе с тем данная «бритва», отсекавшая и другую словесную «мудрость», претендовавшую на сугубо онтологическую роль, переводила проблему истинности из плана онтологии в план гносеологии.
Средством такого рода переноса служило решительное отрицание Оккамом тех видов (species), чувственных и интеллектуальных, которые в трактовке познания Аквинатом, не отделимой от его решения проблемы универсалий в духе реализма, составляли основное связующее звено между объектом и субъектом. Номиналистическая позиция Уильяма, приписывавшая реальность существования только единичным вещам, отметала такого рода псевдокопии объектов. Взамен их Оккам выдвигал понятие интенции, устремления человеческой души на предмет познания. Образование универсалий невозможно вне такого рода интенций, ибо «универсалия — это интенция души, которая по природе такова, что сказывается во многих (вещах)» [6, с. 897]. Здесь сформулировано, в сущности, концептуалистическое решение проблемы общего, существующего не вне человеческого ума, а только в нем.
В этой связи Оккам развивает весьма важное учение своей гносеологии о существовании двух разновидностей знания. Первое из них он называет знанием интуитивным (notitio intuitive). Интуитивное у Оккама означает наглядное и включает в себя как ощущение, так и внутреннее переживание его. Поскольку «с него и начинается основанное на опыте знание» (notitia experimentalis) [6, с. 893; см. также: 73, р. 24], интуитивное знание в трактовке Уильяма приближает его к линии сенсуализма. Основное его назначение— констатировать наличие той или иной вещи.
Вторую разновидность знания Оккам именует абстрагированным знанием (notitia abstractive). С одной стороны, это общее знание можно непосредственно постичь в душе и тогда он называет его тоже интуитивным. Но первый смысл абстрагированного знания определяется тем, что оно относится к множеству единичных вещей, и здесь наиболее очевиден его концептуалистический смысл. В отличие от интуитивного знания абстрагированное может отвлекаться от их существования или несуществования.
Оккамовскую теорию общих понятий принято именовать терминизмом. Термин —простейший элемент всякого знания, всегда выраженного словом. Само по себе оно единично, но становится общим (в уме) в связи с тем или иным значением, которое ему придается. Поэтому универсалии трактуются автором «Свода всей логики» как знаки. Одни из них естественны и могут быть непосредственно отнесены к соответствующим вещам (дым — к огню, стон — к страданиям, смех — к радости). Другие же искусственны, условны, когда словам придается то или иное значение, относимое не к одной, а ко многим вещам.