Литературное образование и проблема читателя
ЗАДАНИЕ 1. Рефлексия основ литературного образования
• Попробуйте самостоятельно определить ценностные горизонты литературного образования. Для этого предлагаем познакомиться с фрагментами работ, в которых рассматриваются, во-первых, соотношение читательского восприятия со стратегическими целями и задачами литературного образования (статья Б.М.Эйхенбаума, пособие ГА.Гуковского), во-вторых, междисциплинарные — эстетические, психологические и философские — аспекты проблемы читателя (эссе В.Набокова, статья В.Ф.Асмуса, статья М.К.Мамардашвили).
• Какие мысли, высказанные в статьях авторов, показались вам наиболее интересными. Почему? А какие не очень понятными? Постарайтесь перевести собственное непонимание в форму точных вопросов. Ваши вопросы, а также вопросы, помещенные после каждого фрагмента, станут основой коллективного обсуждения прочитанных работ в ходе круглого стола на тему «Проблема читателя в литературном образовании».
Б. М. Эйхенбаум
«О принципах изучения литературы в средней школе» 1915 г.
<...> Преподавать можно и нужно только то, что служит предметом не запоминания, а усвоения, т.е. изучения, осозна ния. В каком именно смысле и почему преподавание «словесности» ведет к усвоению, к осознанию, что именно изучается при этом, на что должна быть направлена работа мысли при чтении художественной литературы, — это, кажется мне, остается неясным для большинства педагогов <...>
<...> литературу можно изучать в средней школе только в том случае, если в самом художественном творчестве видеть не просто пассивное «отражение», а особый, именно ему свойственный способ познания мира, потому что при всякой иной точке зрения этот предмет не может быть действительно ценным в программе среднего образования. Более того, этому предмету и подготовительному к нему изучению языка должна быть уделена особенная роль, несколько отличающая его от других предметов. Здесь перед нами не самый мир, не та или иная область явлений внешнего мира, а уже продукт воображения. Между жизнью и нами вырастает что-то новое — символ, образ, и вот это является предметом изучения. В этом смысле изучение языка и литературы сближается с изучением математики <...>
|
|
Если художественное произведение есть такое органическое целое, то первым шагом к его изучению должно быть исследование именно этой органичности, т.е. внутренней закономерности образов или, иначе говоря, усвоение стиля <...>
Совершенно необходимо, чтобы текст каждого изучаемого произведения прочитывался в классе, хотя бы частями, потому что никакой пересказ, никакая «характеристика» не может заменить текста <...> Работа должна слагаться из чтения текста с попутными остановками, из беседы учителя с учениками на основе проработанного материала. Главная задача учителя должна состоять в том, чтобы путем усвоения всех деталей было во всей полноте охвачено целое, потому что в художестве, с одной стороны, нет целого вне деталей, а с другой — самые детали выступают ярко только на фоне целого <...>
Это должно быть основой методики, а методология должна исходить из убеждения в том, что образы каждого поэта состав-ляют не просто сумму, не просто собрание, но систему, подчи-ненную художественному замыслу как целому. Отсюда основное методологическое требование: каждый писатель должен изучаться в средней школе так, чтобы ученики <...> сознавали бы связь между целым и деталями, видели бы внутреннюю зако-номерность между всеми его образами и понимали бы, в каком смысле и почему образы эти составляют определенную художественную систему. Все остальное — история происхождения отдельных произведений, различные историко-литературные проблемы, как вопросы о влияниях, о преемственности и проч., — все это дело высшей школы и науки <...> И вот для такой задачи изучение литературы — предмет поистине драгоценный. Но чтобы ценность эта была на виду, чтобы она, хотя бы смутно, ощущалась самими учениками — надо все время возвращать их к тексту, к подлиннику, к словам поэта. Надо, чтобы ученики чувствовали, что в художестве есть знание и что потому усвоить образы поэта — значит через его душу коснуться самого духа истины.
|
|
Вопросы
1. Что, с точки зрения известного литературоведа, словесник должен преподавать своим ученикам?
2. Какой шаг в изучении произведения Б.М. Эйхенбаум называет первым? Почему?
3. Какой методический прием и почему, по мнению Б. М. Эйхенбаума, должен быть основным на уроке литературы?
4. Из какого убеждения и требования исходит методоло-гия литературного образования, предложенная Б. М. Эйхенбаумом? Согласны ли вы с ученым?
5. Какое место в литературном образовании Б. М. Эйхенбаум отводил читательской деятельности и ее развитию?
6. Как вы считаете, есть ли переклички между мыслями Б. М. Эйхенбаума о методологии и методике литературы как учебной дисциплины и современными концепциями диалогического образования?
|
|
Г. А. Гуковский. «Изучение литературного произведения в школе» 1966 г.
<...> Именно отправляясь от простого читательского воспитания для жизни, для души, для мыслей и чувств, ученик должен в процессе изучения произведения сознательно воспринять все элементы его структуры. В этом смысле никакого про-тивопоставления между анализом и живым эмоциональным восприятием искусства нет и быть не может. Совершенно неправильна мысль, будто бы привычка к анализу, ориентировка в технических вопросах искусства мешают получать сильные впечатления от него, испытывать непосредственные эмоции при его восприятии. Эта мысль на самом деле — лишь лукавое самооправданиелюдей, утерявших способность воспринимать искусство или никогда не имевших такой способности.
Нет, изучая, анализируя в школе одно произведение задругам, мы приучаем учащихся видеть произведение искусства во всех его элементах. А тот, кто видит произведение искусства во всех его деталях и конструктивных элементах, может и должен воспринимать его эстетически полнее и лучше, чем другой читатель. Именно вследствие углубления в анализ искусства он воспринимает его не только вернее, но и сильнее; он испытывает при чтении романа или стихов не меньше, а больше эмоций и душевных движений вообще, чем читатель, которого не научили видеть, анализировать, понимать язык искусства. Значит, мы ведем учащихся от «простого» некультивированного, стихийного восприятия искусства — к «простому» восприятию его, но уже культивированному, сознательному, обученному, и тем более сильному и жизненно-активному. Иначе оно и не может быть принципиально. Ведь идея, мысль, эмоция существуют в произведении искусства лишь в его образах, лишь струясь через все без исключения элементы его структуры. Тот, кто не понимает языка, не поймет, не воспримет самых великих идей, выраженных на этом языке. Так и с искусством. Тот, кто не по-нимает языка художественных образов, может не уловить и идей, выраженных этим языком. Между тем специалист-учитель лучше других понимает и знает этот язык, со всеми его оттенками, тонкостями, связями и ассоциативными напластованиями. Следовательно, он должен научить этому пониманию своих учеников, чтобы они могли воспринять и те идеи, эмоции и мысли, которые являются содержанием образов. Он научит их заметить тысячу деталей, которые могут ускользнуть от внимания читателя, не прошедшего школу, не проникнуть в его сознание. Учитель-специалист научит улавливать все — вплоть до тонкости в переходе ритма, до особого изгиба фразы, до смыслового оттенка слова, и все это будет для его ученика полно значения, все будет носителем идеи <...>
Из сказанного следует, думается, что учитель-словесник должен с помощью всего научного аппарата, доступного ему, выращивать и культивировать прежде всего свой собственный орган восприятия произведений литературы. В этом направлении должен работать и любой филологический вуз, в частности факультет языка и литературы любого педагогического института, упражняя студентов в аналитических навыках. Этого, к сожалению, не делается, и последствия такого узаконенного дилетантизма в подготовке специалистов-словесников весьма неблагоприятно отзываются на преподавании литературы в средней школе. Между тем, при наличии минимума природных данных, упражнением можно развить в молодом человеке значительную способность дифференцированного аналитического восприятия литературы. Ведь добиваются же этого музыканты, постоянно, всегда и повсюду.
Вопросы
1. Какие сходства вы заметили между позициями Б. М. Эйхенбаума и Г. А. Гуковского?
2. Какое место в литературном образовании, по мысли Г. А. Гуковского, должно занимать «простое читательское восприятие» учителя и его учеников? Как оно связано с анализом произведения?
3. В чем, по Г.А. Гуковскому, состоит смысл литературного образования?
4. Чем культурный читатель в понимании Г.А. Гуковского отличается от читателя, «не прошедшего школу»?
5. Как вы понимаете следующую мысль литературоведа: «учитель-словесник должен с помощью всего научного аппарата, доступного ему, выращивать и культивировать прежде всего свой собственный орган восприятия произведений литературы»?
6. Как вы понимаете аналогию деятельности квалифицированного словесника с творчеством музыканта?