Наконец по прошествии ещё эдак полутора часов доносится: «Идёт!» Все быстро занимают свои места и делают вид, что всё это время сидели не шелохнувшись (а вообще‑то говоря, именно это и должен делать ученик, ожидая учителя). Лама Сопа со свитой входит, трижды простирается перед алтарём, садится на приготовленный для него трон и… застывает в полном молчании минут на десять. Потом начинает петь молитвы, предваряющие передачу Учения. Это занимает ещё минут десять‑пятнадцать. И только после этого начинает говорить. И говорит часов шесть без перерыва.
Мне очень стыдно в этом признаться, но с самой первой лекции ламы Сопы в Копане я сбежал примерно через три с половиной часа после начала. Очень хотелось есть, и оставалась последняя надежда, что хоть время ужина уже давно прошло, но всё‑таки ещё можно успеть зайти в столовую и восполнить потерю хотя бы в холодном виде. Жуя остывшие оладьи, я делился впечатлениями с такими же позорно сбежавшими «учениками» и недоумевал: что же происходит?! Мой ум в тот момент, видимо, был загрязнён до такой степени, что я искренне не понимал, зачем в столь странной форме излагать то, о чём мы уже и так читали в книгах ламы Сопы, и там это объяснено очень стройно и убедительно.
Я «попался» по полной программе. Со мной произошло именно то, ради чего, судя по всему, Рин‑поче и разыгрывает этот фантастический «перформанс». Он просто устраивает нам очную ставку с нашим собственным эго. С нашим так называемым Я. Мы ведь привыкли к тому, что все окружающие нам что‑то должны. В точно назначенный час учитель должен рассказать нам нечто такое, что было бы нам не слишком неприятно и не скучно, а мы, сидя в удобной позе, так и быть, изволим это выслушать. Учитель закончит лекцию опять‑таки в соответствии с расписанием (а то вдруг мы устанем!), и мы вовремя пойдём ужинать, а потом спать. Но когда всё это, пункт за пунктом, разрушается, то мы, разумеется, начинаем возмущаться. Каждый из нас уверен в том, что его здесь с нетерпением ждут, чтобы передать самое высшее и самое тайное учение. Наше эго недоумевает: мы, дескать, прилетели сюда за тысячи километров, отодвинув в сторону работу и другие важные дела, а тут по отношению к нам проявляют такое неуважение! Неужели трудно хотя бы начать и закончить лекцию вовремя, а также говорить громко и членораздельно, а не бормотать себе под нос и не повторять одно и то же тысячу раз в течение шести часов, когда всё это можно кратко изложить за десять минут? Мы ведь умные: поймём сразу. Или нас тут за детей принимают?
Трудно вообразить себе более благоприятную возможность для «работы над ошибками». Пытаясь услышать, что и как говорит лама Сопа, мы неминуемо должны свернуть шею своему себялюбию и всем тем глупостям, которые из него вырастают. Если не победить своё так называемое Я и не научиться слушать, открыв свой ум с преданностью и смирением, мы так и будем коллекционировать бессмысленные знания, оставаясь закрытыми для самого главного.
Трудно представить себе лучшее упражнение на концентрацию, чем просто слушание лекций ламы Сопы. Я почувствовал это особенно сильно, когда занимался расшифровкой аудиозаписей подмосковного ретрита. Ни для каких мыслей или отвлекающих эмоций в уме просто не остаётся места. Весь ум занят тем, чтобы ничего не пропустить. Ты забываешь о себе и о своём уме и ловишь себя на том, что твой ум растворился в уме Учителя и следует за каждым его движением. Я надел наушники и прибавил громкость. Ринпоче говорит очень тихо, но зато громко и резко хохочет и кашляет, и поэтому я каждый раз подпрыгивал от неожиданности, и, надо сказать, это только заостряло концентрацию и действовало просто как прямое введение в природу ума.
Я вспомнил, что пять лет назад в Копане в мою голову взбрело такое сомнение: дескать, считается, что одним из многочисленных признаков будды является красивый голос, звук которого проникает в наше сознание, и нам хочется слушать ещё и ещё. Это называют «ваджрной речью». Но лама Сопа говорит запинаясь, кашляя и шмыгая носом, и понять его непросто. Так, выходит, он всё‑таки не будда?!
И тут вдруг меня буквально пронзило насквозь: так вот что такое «ваджрная речь»! Как я мог столь глупо и прямолинейно интерпретировать это понятие! Говоря с учениками в такой манере, Ринпоче пригвождает их ум к самому главному, к самой сути. Одновременно он ставит учеников в такую ситуацию, когда они оказываются нос к носу со своей гордыней и прочими омрачениями, как перед зеркалом. Чтобы услышать Учителя, необходимо проделать с собой нечто экстраординарное: разрушить так называемого себя до основания. А иначе просто нет шансов ничего услышать и воспринять. Многие не выдерживают и заявляют, что слушать ламу Сопу невозможно.
«Ваджра» в переводе с санскрита означает «алмаз», то есть нечто предельно прочное и не подверженное разрушению; алмазом можно резать всё остальное. «Ваджрная речь» будд – это речь, которая, взрезая толщу наших омрачений, делает нас открытыми для главного. Если мы «имеем уши, да не слышим», значит, слой омрачений, из которых состоит наше Я, ещё слишком толст. Если мы думаем, что «приятный тембр» голоса – это основная отличительная черта голоса будды, то на эту роль, видимо, лучше всего подходят голоса девушек, звучащие в рекламных роликах. И если речь ламы Сопы – это не речь будды, то кто же тогда будда?
В мае 2003 года лама Сопа впервые приехал в Россию. В подмосковном санатории «Дорожник» (рядом с деревней Новая Купавна) был организован недельный ретрит. Участвовало в нём примерно сорок человек. Ринпоче даровал Большое посвящение Ченрези и посвящение Белой Тары, а по окончании ретрита – уже в Москве – посвящение Будды Медицины. Учения, которые он ежедневно давал во время ретрита, были в основном направлены на то, чтобы подготовить умы учеников к получению этих посвящений. Поэтому те основные темы, о которых шла речь – отречение, бодхичитта и постижение пустоты, то есть Три основы Пути, – приобретали в этом контексте ясные очертания, переходя из разряда философии и метафизики в разряд ежедневной практики.
Полностью расшифровав аудиозаписи всех лекций этого ретрита, я перевёл текст на русский язык, опустив лишь те фрагменты, которые представляют собой непосредственную подготовку к ритуалам посвящений и сами эти ритуалы, а также некоторые подробные наставления по тем практикам, которые предполагают наличие посвящений. Кроме того, некоторые моменты остались незафиксированными по техническим причинам.
Распорядок ретрита был более чем спонтанным. Занятия по медитации, которые проводила помощница Ринпоче Сангье Кхандро, служили прелюдией к лекциям самого Ринпоче, время начала которых каждый раз назначалось особо, длились они по пять‑шесть часов и заканчивались поздно ночью. Одно только посвящение заслуг в конце учения занимало час, а то и полтора. Разумеется, чтение текста займёт гораздо меньше времени.
Нельзя не сказать несколько слов и о самом санатории «Дорожник», атмосфера которого очень способствовала правильному восприятию Дхармы.
Это абсолютно сюрреалистическое место заслуживает высокого статуса – «памятник истории и культуры». Впрочем, подобных памятников в Подмосковье предостаточно. Эти очаги социалистического рая умудрились сохраниться в нетронутом виде, несмотря на бушующий вокруг бандитский капитализм. При въезде в «Дорожник» вас встречает гипсовое существо угрожающих размеров, предположительно женского пола, держащее в руках предмет, известный в национальной мифологии как «хлеб‑соль». Существо, видимо, обладает солидным опытом медитации, о чём можно судить по особому взгляду, устремлённому в пространство. Немного поодаль, перед входом в главное здание, где находятся кинозал и столовая, на гипсовой скамейке расположились три гипсовых существа более скромных габаритов младшего школьного возраста – две девочки и один мальчик, пребывающие в состоянии глубокого однонаправленного сосредоточения. На фасаде главного здания – мозаичная композиция высотой в три этажа, изображающая жизнь различных миров сансары.
Жилые корпуса унылой формы и унылого цвета соединены ровными дорожками, между которыми растут цветы, кустарники и деревья, образуя ровные геометрические фигуры. Из динамиков, висящих на стенах и фонарях, доносятся звуки радио. По дорожкам спокойно прогуливаются граждане пенсионного возраста, поправляющие своё здоровье.
В день окончания нашего ретрита в санатории должен был начаться какой‑то семинар по улучшению чего‑то такого, чем заведовало министерство, которому принадлежал санаторий. В связи с этим на территории появились солдаты стройбата, которые за три дня покрасили все бордюры, окаймляющие дорожки и площадки, в белый цвет, а все скамейки, фонари и спортивные снаряды – в зелёный.
Дирекция санатория да и отдыхающие в нём граждане были явно не в восторге от вида разгуливающих повсюду монахов в красно‑жёлтых одеждах и ещё нескольких десятков странных людей, выражающих странные знаки почтения по отношению к этим монахам и собирающихся на странные долгие мероприятия в кинозале, для чего в нём были временно демонтированы все ряды кресел, а сидели люди прямо на полу – на подушках и ковриках. Весь зал был украшен непонятными разноцветными изображениями и словами на непонятном языке, а в одном углу зала продавались книги на русском языке, но непонятного содержания.
Некоторые любопытные иногда подходили к нам и спрашивали, кто такие эти монахи, что у нас тут происходит и зачем нам в России это нужно. Особенно сложно было ответить на последний вопрос. Отвечать на него вообще приходится довольно часто, и, честно говоря, просто удивительно, что люди (не только далёкие от буддизма, но даже иногда и сами русские буддисты) не замечают, что, например, в нашем родном языке есть такие слова и обороты, которые свидетельствуют о том, что нашему сознанию не только не чуждо буддийское мировоззрение, но, по сути, оно глубоко ему свойственно.
Взять хотя бы слово «будда». Почему‑то это слово немедленно вызывает у нас «восточные» ассоциации, хотя на самом деле это санскритское слово даже не нуждается в переводе на русский. «Будда» означает «тот, кто пробудился». Только и всего. Слова «будда», «будить», «будильник» – однокоренные (корень – буд‑). Поэтому нам гораздо проще понять, кто такой будда, чем носителям других европейских языков.
Кроме того, нам не нужно прикладывать никаких специальных интеллектуальных усилий, чтобы понять, что имеется в виду, когда говорится, что ученик должен видеть будду в своём учителе. Ведь это же не значит, что надо, глядя на своего учителя, изо всех сил пытаться представить себе, что он выглядит в точности как статуя Будды Шакья‑муни. Надо просто почувствовать, что учитель – это и есть тот, кто пробудился и теперь выступает по отношению к нам в роли «будильника».
А суть учения о пустоте зафиксирована, например, в простых, всем известных словах. Когда мы хотим утешить кого‑то, мы говорим: «Не расстраивайся! Всё пустое!» То есть мы говорим о том, что нет причины расстраиваться, потому что предмет, из‑за которого человек расстроился, на самом деле не содержит в себе ничего, из‑за чего можно
было бы страдать. В нём нет того содержания, которое мы ему приписывали, то есть он пуст, иначе говоря – нереален. В реальности такового предмета не существует. И ведь мы говорим именно так: всё пустое, то есть пуст не только предмет, вызвавший страдание в данный момент, а пусто всё, а значит – вообще нет ничего, что было бы реальным, не пустым, способным реально кого‑то расстроить. Эта фраза призывает нас не верить в «обман зрения», то есть не принимать видимость за реальность. Разве не в этом заключается квинтэссенция буддийского учения о пустоте? Мы фактически произносим цитату из Праджняпарамита‑сутры, не обращая на это ни малейшего внимания.
В тибетском языке есть слово гаг джа, над пониманием которого нам приходится долго размышлять. Пожалуй, самым простым и при этом самым точным по сути переводом этого слова на русский было бы существительное «пустяк». Это слово, которым мы пользуемся, не думая ни о какой философии, настолько ёмкое и не требует никаких разъяснений, что, произнося его, мы просто указываем на суть вещей: всё сущее – пустяки. Довольно‑таки коряво звучит по‑русски переведённая с английского фраза «реальность пуста от того, во что мы верили как в реальность», но если мы прислушаемся к смыслу этой фразы, то увидим, что в русском языке для этого давно существует своё исчерпывающее выражение: всё – пустяки…
Но вернёмся в «Дорожник».
Кто‑то из отдыхающих, заметив, что на полотне, украшавшем трон учителя, нарисована свастика, тут же пошёл к директору санатория и доложил, что не желает отдыхать рядом с сектой каких‑то восточных фашистов. Директор струхнул, но всё‑таки постарался, как мог, успокоить отдыхающего.
Но в предпоследний день ретрита лама Сопа попросил поставить на площадке перед главным зданием квадратный столик и выставить на нём реликвии, которые вскоре будут помещены в сердце гигантской статуи Будды Майтрейи в Индии. Когда это было сделано, все участники ретрита собрались у столика, а лама Сопа стал рассказывать об этих реликвиях и о строительстве статуи, после чего предложил всем совершить обход вокруг реликвий с благовониями в руках и сделать простирания перед каждой из четырёх сторон столика. Всё это продолжалось в общей сложности часа два. Терпение директора лопнуло. Нам было сказано, что начинается семинар, и поэтому необходимо привести зал в нормальное состояние. Мы подчинились, а последнее учение провели в небольшом холле одного из жилых корпусов.
А в целом атмосфера ретрита получилась очень правильной: спокойной и сосредоточенной, без малейшего ажиотажа. А название санатория вполне соответствовало задаче: дорожник – это человек, который следует по Пути (впрочем, у дирекции, скорее всего, имеется другое мнение на этот счёт).
На следующий день после окончания ретрита я вёз ламу Сопу и его секретаря Роджера на машине, и Ринпоче сказал, что нужно заехать в супермаркет и купить кое‑какие фрукты и сладости, необходимые для проведения пуджи.
Представьте себе такую картину: половина второго ночи, пятнадцатый километр Горьковского шоссе, огромный круглосуточный торговый центр «Перекрёсток». Сонные продавщицы и охранники. Быстро входит абсолютно бодрый лама Сопа (как известно, он вообще не спит; потребность в сне он преодолел ещё в предыдущей жизни), за ним едва поспеваем мы с Роджером (Ринпоче и Роджер, разумеется, в красно‑жёлтой монашеской одежде). Рин‑поче первый раз в России, и он, конечно, понимает, что эпоха очередей за хлебом и пустых прилавков уже миновала, но зрелище, представшее его взору в «Перекрёстке», явно превзошло его ожидания. В отличие от городских супермаркетов, в этом кроме еды и одежды можно купить всё, что только может понадобиться для загородной жизни.
Следуя указаниям Ринпоче, я кидаю в тележку разные конфеты, печенья, кексы, фрукты, а потом мы начинаем просто расхаживать по безлюдному потребительскому парадизу. Ринпоче рассматривает надувные моторные лодки, отопительные котлы, садовые стулья, скамейки и фонари, газонокосилки, тенты, наборы молотков и отвёрток, пластмассовые бассейны, периодически спрашивая меня о назначении тех или иных предметов, и в конце концов останавливается у стойки с поздравительными открытками на все случаи жизни. С интересом изучает их. Берёт в руки открытку с двумя сердечками, над которыми летает амурчик с крылышками, приготовившийся прострелить сердечки из лука, и надписью «С днём свадьбы!» и говорит мне:
– Знаешь, по‑моему, этот супермаркет – самое идеальное место для медитации на пустоте. Ты только представь себе: люди приходят сюда, смотрят на всё это барахло, и они абсолютно уверены, что оно на самом деле существует! Люди думают, что если они могут себе позволить всё это купить, то это и есть счастье. Если не могут – они страдают. Но если приходить сюда не за покупками, а специально для того, чтобы медитировать и ощущать пустоту всего этого, то это же будет гораздо эффективнее, чем медитировать на пустоте, сидя дома! Ходим, рассматриваем и видим, что всё, что тут продается, – пусто, а мы таким образом сразу освобождаемся от желания всё это купить и от привязанности к пустякам…
И последнее. Мне кажется, что, читая лекции ламы Сопы, не следует читать их обычным способом, то есть линеарно, подряд. Дело в том, что при расшифровке аудиозаписи, в зависимости от ритма речи Ринпоче и количества повторений тех или иных слов и предложений, иногда приходится кое‑что редактировать, сокращать и приводить в «читабельный вид», а иначе будет просто невозможно ничего понять. Поэтому следует попытаться в процессе чтения воссоздать то состояние, в котором эти учения были произнесены. Не надо торопиться прочесть всё как можно быстрее. Наоборот, если почувствовать «вес» и «сопротивление» каждого слова, каждой мысли, то появится спонтанное желание «зациклиться», то есть, скажем, прочитав абзац или фразу или даже какое‑то одно слово – в зависимости от контекста и смысловой нагрузки, – вернуться и прочитать этот фрагмент ещё и ещё раз, медитируя над смыслом этих слов. Важно не просто «понять» этот смысл интеллектуально (как раз это в данном случае вовсе не трудно), но почувствовать всем своим существом ту глубокую, искреннюю и обжигающую внутреннюю правду, которая стоит за каждым словом и кроется внутри слов. И тогда желание «проглотить» книгу исчезнет, и, наоборот, будет жалко расстаться с каждым словом или предложением и перейти к следующему. Появится интуитивное точное ощущение, в каком ритме следует читать в каждый данный момент. На чём задерживаться дольше, к чему и как возвращаться, а когда – охватить сразу целый раздел.
Посвящение заслуг
Пусть та микроскопическая заслуга, которую я, возможно, обрёл, работая над этой книгой, сложится вместе со всеми теми безмерными заслугами, которые ежесекундно накапливают лама Сопа Рин‑поче и другие будды и бодхисаттвы одним только фактом своего существования, а также со всеми заслугами, которые обретают бесчисленные живые существа, совершая любые благие деяния, и пусть благодаря этому вся негативная карма, созданная живыми существами, будет немедленно очищена, и пусть никакие страдания никогда больше не коснутся ни одного из этих существ. Пусть все они прямо сейчас освободятся из оков сансары и достигнут просветления. И пусть никто из них никогда не забывает о том, что все мы, все наши заслуги, наша сансара и наша нирвана – это такие пустяки, что даже непонятно, о чём идёт речь.
Антон Батагов
Москва, декабрь 2005 года
Так называемый я
Учения о пустоте и взаимозависимом происхождении, преподанные во время ретрита под москвой в мае 2003 года
Мая
Ринпоче: Good evening! (Смеётся.). А как это будет по‑русски?
Ученики: Добрый вечер!
Ринпоче: Добрэвечье… добры. вечье. (Смеётся.)
(Долгая пауза.)
Люди во всём мире постоянно занимаются всевозможными исследованиями и экспериментами, особенно на Западе. Годами изучают, например, жизнь какаду во всех подробностях. Жизнь муравьёв или пауков, особенно каких‑нибудь редких. Тратят на это всю свою жизнь. А ещё люди летают в космос, даже на Луну и на другие планеты, и там тоже всё время экспериментируют, исследуют что‑то. А другие тратят всю свою жизнь на то, чтобы научиться… как это называется, когда танцуют на льду?..
Ученики: Фигурное катание!
Ринпоче: …да‑да, фигурное катание! Жить ради того, чтобы с помощью этого самого фигурного катания победить на Олимпиаде, стать чемпионом, стать знаменитым и богатым.
То есть получается, что люди занимаются исключительно чем‑то внешним. И, сколько бы мы ни пытались изучать внешние явления, сколько бы времени мы на это ни потратили, сколь бы обширными ни были наши познания, каким бы количеством информации мы ни располагали, мы всё равно никогда не сможем даже прикоснуться к самому главному вопросу – вопросу о причине наших страданий и бед, потому что эта причина находится не снаружи, а внутри нас. Мы ничего не делаем для того, чтобы понять эту причину, и поэтому всё остаётся как есть.
Мы чувствуем себя вечно неудовлетворёнными, несчастливыми, мы испытываем депрессию, тревогу, одиночество, страх. Все эти угнетающие негативные состояния преследуют нас на протяжении всей жизни. Мы постоянно мучаемся от этого. И если мы
не распознаем, что все наши проблемы возникают исключительно в нашем собственном уме, если мы не изучим его хорошенько (а для этого нужна специальная система изучения ума!), то как же мы тогда устраним настоящую причину всех тех проблем, которые нас одолевают?
И это касается не только тех неприятностей, которыми наполнена жизнь. Смерть ведь тоже не приходит откуда‑то извне. Она приходит всё оттуда же: из нашего собственного ума. И перерождение тоже берёт начало в уме.
Знаете, например, часто так бывает, что супруги очень хотят иметь детей, но не могут. И тогда они либо усыновляют ребенка, либо ещё лучше: «берут напрокат» чьи‑то гены. Но ведь они же не понимают, что причина их бесплодия не физическая, а она кроется, опять‑таки, в уме!
Нам так необходимо изучить свой ум! Если действительно преуспеть в этом «образовании», то можно сделать всё что угодно, действуя «внутри» ума. У всех вышеупомянутых проблем, у всех болезней, включая рак и СПИД, нет внешних причин; у них у всех – одна и та же причина: загрязнённый ум. Эгоистический ум. Всевозможные привязанности. Если вы как следует поразмышляете, то увидите, как в уме возникают все наши болезни. Ну, например, самая простая привязанность к еде в конце концов приводит к заболеванию.
А начинается всё с себялюбивых мыслей. В корне этих мыслей лежит непонимание того, что такое Я и что такое личность. Круглые сутки мы думаем: «Я». 24 часа. Денно и нощно мы думаем: «Я, Я, Я…» Читаем мантры, молимся, а при этом всё время – «Я, Я, Я!» 24 часа мы думаем и говорим только «Я». Но ведь на самом деле мы же понятия не имеем, что это такое – «Я». Действительно, что это такое на самом деле? Хоть мы и уверены, что обладаем этим «Я» и прекрасно знаем, что это такое, но если нас кто‑нибудь спросит, что такое Я, мы не сможем объяснить.
Это не значит, что Я вообще не существует. Я существует, и личность существует, но то, что существует, – оно как бы ложное, вымышленное. Существует вымышленное Я, созданное нашим умом путём наклеивания ярлыка «Я», и вымышленная личность, созданная нашим умом таким же способом. Это самое вымышленное Я и предстаёт перед нами, но на самом‑то деле на его месте ничего нет, и вы его при всём желании нигде не найдёте. Оно предстаёт перед нами так, как будто бы оно существует само по себе, и наш ум никогда никаких ярлыков на него не наклеивал. С точки зрения нашего ума оно выглядит так, как будто это – реальное Я, обладающее своим независимым бытием.
В западной психологии есть такой термин – «эмоциональное Я». Буддийское учение утверждает,
что Я, которое кажется нам реально существующим, на самом деле не имеет самостоятельного бытия. Однако каждый день с самого утра, и всю жизнь с самого рождения, и всю прошлую жизнь, и с незапамятных времён мы верим, что вот эта видимость Я реально существует. Ещё до того, как мы были зачаты нашими родителями, мы уже верили в его непрерывное существование. Так что мы родились, уже имея в голове эту концепцию. С безначальных времён мы верим в тот образ, который предстаёт перед нами. Но если мы действительно попробуем его обнаружить, если мы решимся предпринять такое исследование – кстати, это очень важная медитация: мы ищем Я и пытаемся понять, есть ли оно на самом деле, соответствует ли оно тому образу, который предстаёт перед нами и в который мы верим, или нет, – если мы выполним эту аналитическую медитацию правильно, то есть так, как учил Будда, то мы этого Я не найдём. Мы его не найдём нигде – от кончиков волос до пальцев ног. Ни в теле, ни в наших пяти совокупностях – нигде. Эти пять совокупностей согласно буддийской философии – форма, ощущение, способность к различению, составные образования, психика. Ни одна из них не есть Я. Называйте его как угодно: «эмоциональное Я» или «такое Я, которое предстаёт перед нашим умом» – и всё равно ни в одной из пяти совокупностей его нет. Даже коллекция всех этих вариантов Я – тоже не Я.
Короче говоря, нигде в теле нет настоящего Я. Ум – это тоже не Я. И сочетание тела и ума – не Я. То есть получается, что мы не можем найти подлинного Я ни в теле, ни в уме, ни где‑то снаружи. Нигде! А это значит, что его вообще не существует. Если бы оно существовало, то путём подробного последовательного анализа мы бы его уж точно нашли. Но происходит обратное: как только мы начинаем исследовать и искать, мы видим, что Я – это просто фикция, фальсификация. А настоящего, нефальсифицированного Я не существует. Нет того Я, которое совершает всевозможные действия, работает, спит, ест, пьёт кофе по утрам, любит мороженое. Нет того Я, которое испытывает счастье и сталкивается с проблемами. То Я, которое переживает эти состояния, – это не Я. Мы‑то думаем, что существует реальное Я, которое совершает все действия. Я, которое женится и рожает детей. Я, которое ходит в детский сад, в школу, в университет. Я, которое получает диплом. Я, которое умирает. Если мы не понимаем, что такое Я, если мы не анализируем это явление и не медитируем на нём, то мы просто верим в Я и не видим, что его на самом деле нет.
То самое Я, которое страдает, поскольку имеет на то соответствующие причины,
Я, которое бывает счастливо, так как имеет причины для счастья,
Я, которое совершает добродетельные поступки и таким образом создаёт причины для будущего счастья,
Я, которое совершает недобродетельные поступки и таким образом создаёт причины для будущего страдания,
Я, которое занимается практикой Дхармы и медитирует,
может избавиться от страданий, если прекратит думать «неправильно», так как именно из‑за этого совершаются все неблагие действия, которые, в свою очередь, приводят к страданиям. Это самое Я может преобразить ум. Ведь ум – как белая ткань: её можно покрасить в чёрный цвет, можно в жёлтый, можно в любой другой. Можно преобразить ум и привести его в такое чистое, благое состояние, что в нём будет возникать мотивация исключительно для совершения добродетельных действий, ведущих к переживанию счастья.
Да, именно то самое Я, которое в основном страдает, способно на это! Вы можете прекратить страдать, если полностью изменитесь. И не только прекратить страдать до конца этой жизни, но не страдать и тогда, когда придёт смерть. Не важно, когда это произойдёт – сию секунду или через много лет, – это будет счастливая смерть, это будет наслаждение. Это же самое Я может избавиться от страданий во всех предстоящих жизнях. Вместо того чтобы непрерывно создавать причины для страданий в грядущих рождениях, вы можете, преобразив ум, начать создавать причины для будущего счастья. Это самое Я способно на это! Это самое Я способно даже достичь непреходящего счастья и полного освобождения и никогда больше не испытывать никаких страданий: ни страдания смерти, ни страдания перерождения – вообще никаких. Даже наивысший вид счастья – несравненное блаженство полного просветления, – даже этого наше Я способно достичь.
Понимаете: именно то самое Я, которое только и делает, что испытывает страдания, может достичь счастья и прекратить страдать. Но для нас, обычных существ, эта тайна так и остаётся неразгаданной, непознанной, потому что мы верим в существование Я, в то время как оно не существует. И это самая главная проблема в нашей жизни. Это и есть наше самое большое – страдание: наше неведение. Я не существует, его нигде невозможно найти, а мы всё равно верим, что оно существует. Если ни о чём не задумываться и ничего не анализировать, то тогда кажется, что оно есть, но анализ‑то показывает, что его нет!
Представьте себе: мы абсолютно уверены в том, что вот эта несуществующая фальшивка реальна на все сто процентов! Мы уверены в этом каждый день с самого утра, как только откроем глаза. Уверены в этом с рождения, с безначальных времён, и именно из‑за этой уверенности мы до сих пор переживаем страдания смерти, мы каждый раз умираем и рождаемся, опять умираем и опять рождаемся, и мы вынуждены снова и снова претерпевать все страдания всех миров сансары и всех форм воплощений, и в данной жизни мы сталкиваемся со всеми теми невзгодами, с которыми положено сталкиваться в мире людей.
Так кто же является творцом смерти, в чём её причина? Ведь это же очень важный вопрос… Этот творец – наш ум, как мы только что увидели. А причина – наше неведение и непонимание истинной природы Я.
(Долгая пауза.)
… Ну вот, я уж забыл, с чего начал.
… Давайте подумаем: почему мы с самого рождения не обладаем свободой? Почему мы находимся в плену всех этих негативных мыслей и эмоций, привязанностей, неведения, наконец? Все эти «негативы» возникают и возникают, мучают нас и делают несчастными. И не только нас самих: они непрерывно наносят вред всем окружающим. То есть мучаешься не только ты сам, но и все остальные существа тоже. Эти «негативы» разрушают весь мир. Кто‑то, получая от чего‑то якобы удовольствие, в этот момент нарушает чей‑то покой и чью‑то гармонию и наносит кому‑то вред. Получается, что эгоизм данного человека делает его врагом по отношению к другим людям.