Наверное, самая простая практика – это сорадование благим делам, которые совершают другие.
Например, сейчас мы начинаем строить огромную статую Будды Майтрейи. Она будет помогать существам достичь освобождения. Все, кто сейчас занят этим проектом, умрут, а статуя будет стоять и помогать людям развить бодхичитту. Люди будут приезжать, чтобы увидеть её, и в их умах будет зарождаться бодхичитта, то есть семена просветления будут посажены в поток их сознания, и потом, уезжая домой, люди увезут эти семена с собой, и таким образом они постепенно распространятся во все стороны, по всему миру. Статуя будет очень большая: размер одного только её сердечного храма раз в семь больше, чем этот зал, где мы сейчас сидим. И туда будут помещены тексты Праджняпарамиты и других сутр, написанные золотом. Вот только проблема с бумагой: хотелось бы, чтобы она подольше сохранялась и не портилась. Там будут также реликвии, оставшиеся от Будды Шакьямуни и других великих мастеров. Вокруг будут алтари различных божеств: Ченрези, Тары, Будды Медицины и других. На специальных стендах будет помещено жизнеописание Будды Шакьямуни и истории его предыдущих воплощений. Туристы и паломники будут приезжать и читать о том, как он жертвовал жизнью на протяжении тысяч эонов, прежде чем стал буддой. Прочитав это, они, возможно, почувствуют, что с этого момента надо что‑то изменить в жизни, и задумаются о том, на что они эту жизнь тратят. Можно будет выполнять поклоны перед статуей и делать подношения. Вокруг статуи – три круга, по которым можно будет совершать обхождение святыни. Может быть, мы даже сделаем маленький поезд для детей, ездящий по кругу… Совершать обхождение смогут не только люди: там будут и лошади, и слоны, и другие животные, на которых люди будут совершать «объезд» вокруг статуи, так что они тоже получат возможность таким образом очистить карму.
По‑моему, всё это похоже на сказку, которую рассказывают детям перед сном, чтобы они побыстрее уснули… (Смеётся.)
А что касается сорадования, то это действительно лёгкая практика. Можно накапливать заслуги ничего не делая. Например, люди, никак не участвовавшие в строительстве этой статуи, могут, увидев её, просто искренне подумать: «Какие молодцы эти ребята, которые всё это соорудили! Представляю себе, какую заслугу они накопили! Как я за них рад!» И, подумав так, эти люди тут же пополнят свой багаж заслуг на точно такую же величину, что и те, кто строил статую. А если духовный уровень того, кто сорадуется, выше, чем у того, кто строил, то его заслуга будет вдвое больше. Сорадование – один из компонентов семичленной практики.
Вот видите, как здорово я работаю рекламным агентом! Рекламирую проект, расхваливаю его со всех сторон, рассказываю о тех благах, которые он может принести. Так что можете не волноваться: просто сорадуйтесь – и безвременная кончина отменяется! (Смеётся.)
Да, когда я говорил о практиках, очищающих карму и продлевающих жизнь, я многое забыл. Есть прекрасная практика: выкупать животных, которых должны убить – в магазинах, ресторанах, лабораториях, – и выпускать их на свободу. Ещё: представьте, что кто‑то решил покончить с собой. Всякие бывают причины: предал любимый человек или рухнул бизнес и остались одни долги. Постарайтесь сделать так, чтобы человек этот передумал сводить счёты с жизнью. Поговорите с ним, преисполнившись искренним состраданием, объясните ему, насколько драгоценна его жизнь и насколько трудно будет потом, уже в другом теле, неизвестно каком, достичь не то что просветления, а хотя бы чего‑то гораздо более скромного.
Разумеется, уход за больными – естественная и очень ценная практика.
Когда погибла принцесса Диана, я подумал, что, возможно, если бы она выполняла практики продления жизни – и те, о которых я говорил, и другие, – то вполне можно было бы избежать этой нелепой и странной автокатастрофы и она могла бы жить и думать о принесении пользы другим…
Когда мы говорим о том, как предотвратить раннюю смерть и как продлить жизнь, мы должны понимать, зачем нам долгая жизнь. Вовсе не для того, чтобы заработать ещё больше плохой кармы, сверх того, что мы уже имеем на данный момент, и, дожив до старости и умерев «вовремя», после смерти отправиться прямиком в низшие миры, а чтобы принести пользу другим. Если мы этого не делаем, то зачем тогда мы каждый день оберегаем свою жизнь, заботимся о её продлении, тратим деньги на еду, одежду, жильё, лекарства? Зачем мы ходим в детский сад, потом в школу, потом в институт, потом ищем работу? Чтобы копить деньги? На что? На машины, дома? Какой смысл в том, что мы живём и дышим, если у нас нет ни малейшего проблеска духовной реализации?
Если есть – тогда другое дело. Если вы ощутили в себе сострадание к другим и ваша жизнь ориентирована на то, чтобы приносить пользу живым существам, тогда ваши деньги и всё прочее можно использовать ради совсем других целей. Даже каждый вдох и выдох, совершаемый бодхисаттвой, приносит бесчисленным существам освобождение от страданий.
Надо сказать себе: смерть может прийти в любой момент. Поэтому я должен уже сейчас быть уверен, что, покинув этот мир, я не отправлюсь в низшие миры. Я должен освободиться из сансары, потому что вся она по своей природе состоит из страданий. И главное: я должен освободить оттуда всех остальных. Если я буду заботиться лишь о себе, то тем самым я открою дверь в мир дальнейших страданий. Забота о себе – это источник всех страданий.
Забота о других – врата, ведущие к счастью, источник счастья. Если просто сравнить цифры: я – один, а всех остальных – бесчисленное множество. Кто важнее? Конечно, они. Их счастье важнее, чем моё.
Надо спросить себя: ради кого я живу? Ради себя или ради других? Источник всех бед – моё Я. Поэтому с ним надо навсегда расстаться. А забота о других, наоборот, должна стать для нас делом первостепенной важности. Заботясь о себе, я только создаю препятствия на своём собственном пути, и уж, само собой, приношу страдания окружающим.
Если даже не соотносить одного себя с бесчисленным множеством остальных, а просто сравнить нас один на один: я и одно живое существо. Кто важнее? Чьи нужды следует удовлетворить в первую очередь? Мы только что говорили: если я живу для себя, то никакой реализации я никогда не достигну. А если я живу хотя бы ради какого‑то одного существа, то я смогу достичь просветления. Я выработаю в себе все те качества, которыми обладают бодхисаттвы, и тогда уже смогу освободить всех существ. Поэтому сейчас это единственное существо невероятно ценно! Если я не буду о нём заботиться, если я не поставлю заботу об этом существе превыше всех моих интересов, дел и потребностей, я ничего никогда не достигну. Даже Будда, Дхарма и Сангха заключены в одном этом живом существе. Оно ещё более драгоценно, чем все бесчисленные будды, дхармы и сангхи, вместе взятые. Всё, что в моих силах, я должен сделать для этого существа – будь то человек или животное, – и это будет наивысшим счастьем в моей жизни. Это будет самой огромной радостью, которую я только могу испытать. И каждое живое существо столь же драгоценно. Каждое существо не хочет страдать и хочет быть счастливым. И поэтому заботиться больше не о ком, кроме как об этом существе. Это лучшее, что я могу сделать в этой жизни.
Мая
На те объекты, которые вызывают у вас ненависть или, наоборот, привязанность, надо смотреть так, как мы смотрим на падающие звёзды. Мгновение – и её уже нет. Все они непостоянны по своей природе, все они – причинно‑обусловленные явления. И наше тело, и всё то, чем мы обладаем, – это тоже причинно‑обусловленные явления, то есть, по сути дела, галлюцинации. В абсолютной реальности нет ни нашего тела, ни вещей, которые нам принадлежат, ни друзей, ни врагов. Нам постоянно кажется, что они есть, но на самом деле – ничего подобного.
Когда, в силу определённого заболевания, у нас возникает иллюзия, словно перед нашими глазами всё время медленно падают тонкие линии, похожие на волосы, то кажется, что эта картина – реальность. На самом деле ничего этого нет, это всё нам только кажется.
И вся наша жизнь – как свеча на ветру, которую в любое мгновение может задуть. В любое мгновение к нам может прийти смерть. И когда это действительно случится, нам ничто не поможет, кроме Дхармы. В этот момент наше сознание покинет тело. Сознание – это непрерывный континуум. Если бы это было не так, то не было бы прошлых и будущих жизней. И так было бы проще, потому что, в крайнем случае, если проблемы и беды одолели нас до такой степени, что более нет сил их терпеть, смерть явилась бы наилучшим выходом, ведь после неё никаких проблем мы испытывать не будем. Правильно? Вы согласны? (Смеётся.)
Ведь тогда и бояться смерти не надо. Ну подумайте: вы кончаете жизнь самоубийством и можете быть уверены, что вам никогда не придётся испытывать на себе результаты созданной вами плохой кармы. И никому другому вы не принесёте вреда ради достижения своего личного счастья. Недаром люди, решившие покончить с собой, говорят: «Жизнь так невыносима, что лучше умереть». Если нет следующей жизни, то все проблемы закончатся в момент смерти и больше никогда никаких проблем не будет.
Реплика из аудитории: В христианстве считается, что жизнь одна, но всё равно надо прожить её настолько добродетельно, насколько это возможно. Не приносить никому вреда и помогать другим…
Ринпоче: На днях мы говорили о том, что человеческое рождение – настолько редкая вещь, что это практически равносильно тому, что жизнь одна. И уж если нам выпало такое счастье родиться людьми, то мы должны максимально использовать преимущества этого воплощения. Самое лучшее, что мы можем сделать, будучи людьми, – это принести максимум пользы окружающим. А это значит, что мы можем и должны заниматься практикой, ведущей не только к личному освобождению, но и к обретению способности освобождать других. Каждая секунда этой жизни – это возможность ощутить сострадание к другим.
Та же ученица: Но ведь всё равно каждый раз, когда мы перерождаемся, мы теряем память о прошлых жизнях. И само собой разумеется, что надо делать добро прямо сейчас, независимо от того, что будет после смерти. Разве для этого требуются ещё какие‑то дополнительные причины и основания?
Ринпоче: Понимаете, это лично у Вас такое доброе сердце, что Вам не нужны никакие дополнительные причины, чтобы делать добро. Лично для Вас это естественно, и Вы можете делать добро без всяких специальных усилий, но, к сожалению, такое бывает редко. Поэтому Вам я хочу сказать spasibo!
А что касается христианства, то, по существу, в буддизме нет принципиальных отличий во взглядах на эти вопросы. Если в христианстве и не признают, что будет следующая жизнь, и нет такого ярлыка «реинкарнация», то всё равно христиане верят в Бога и уверены в том, что после смерти душа отправится или в рай, или в ад – опять‑таки в зависимости от содеянного при жизни, а тело – не в рай и не в ад, а в гроб и на кладбище. Если ты жил добродетельно, то душа твоя отправляется вверх, а если нет – то вниз. В общем‑то, практически то же самое, что и в буддизме. Аналогичный смысл. В любом случае духовной практикой надо заниматься прямо сейчас, не откладывая. Со смертью мы теряем всё – тело, родственников, друзей, всё, чем мы обладали, и только результаты этой практики остаются с нами, если, конечно, мы ею занимались…
В хинаяне считается, что духовный путь подразделяется на пять этапов. Тот, кто достиг последнего этапа, способен удалить из своего ментального континуума семена омрачений. После этого он уже не перерождается и выходит из круга сансары.
Таких существ, достигших полного освобождения от круговорота перерождений, называют архатами.
В махаяне тантрический путь подразделяется на стадию зарождения и стадию завершения. На стадии зарождения можно справиться сначала с грубыми, а потом и с тонкими омрачениями. На стадии завершения происходит растворение ума в ясном свете. Здесь процесс возникновения омрачений окончательно прекращается. А это значит, что причин для пребывания в сансаре больше нет. Но до тех пор, пока мы не достигнем этого уровня и не преодолеем смерть, мы автоматически вынуждены умирать в результате кармы, созданной нашими омрачениями. Мы и рождаемся, и умираем именно по этой причине. И тем не менее мы можем искоренить в себе страх и встретить смерть с радостью. Мы же радуемся в день рождения, нам говорят: «Happy Birthday»[1]! Почему бы не сказать «Happy death»[2]? (Смеётся.)
Ладно, шучу. Вообще, конечно, это очень индивидуальный вопрос.
Но в случае самоубийства человек сам, по своей воле выбирает смерть, и поэтому момент смерти он воспринимает как избавление от страданий, которые он не может и не хочет терпеть. Умереть – это для него меньшее страдание, чем жить. И это есть момент счастья. Разве нет?
Реплика из аудитории: Нет! В этот момент человеку уже всё равно! Для него и жизнь невыносима, но и смерть – это такое же страдание, как и для всех, кто умирает не по своей воле. Никакого счастья он при этом не чувствует.
Ринпоче: Это Вам так кажется! Но Вы ведь не пробовали покончить с собой? И Вы сейчас говорите с позиций человека, который выбирает жизнь, а не смерть. Вряд ли Вы можете полностью представить себе, что переживает тот, кто уже выбрал смерть. Это совсем другое состояние! С позиций этого человека всё выглядит иначе. Для него смерть – это, конечно, тоже огромное страдание. Но всё‑таки меньшее, чем страдание жизни! А счастлив ли он в этот момент или испытывает только страх – это, опять же, вопрос индивидуальный. У разных людей это происходит по‑разному.
А вот для тех, кто преуспел в духовной практике, смерть – это действительно радость, потому что в этот момент такому человеку предоставляется возможность отправиться в чистые земли, где нет не то что страданий, а нет даже такого слова, которое обозначало бы нечто подобное, зато именно там есть наилучшие условия для завершения Пути
и достижения просветления. Это похоже на то, как обычный человек, который долго и тяжело работал, наконец едет в отпуск. А настоящий практик перед смертью обычно видит будущее, и он понимает, что если ему и не суждено переродиться в чистой земле, то он снова обретёт драгоценное человеческое рождение и будет жить в таком месте, где передаётся Учение и где есть условия для гармоничной и продуктивной практики. Он видит, что встретит Учителя и сможет вступить на путь ваджраяны. Поэтому в момент смерти ему нечего бояться. Он знает, что не отправится в низшие миры. Такое видение и такое состояние в момент смерти – это не что иное, как результат успешной практики. Это напрямую зависит от того, как и сколько вы занимались.
На Западе я неоднократно встречал людей, которые, не являясь буддистами, просто ведут добродетельную жизнь и не причиняют никому вреда. Для таких людей добросердечие – это естественное состояние, и смерти они не боятся. Но, конечно, ещё лучше, если к этому добавить сознательное принятие и соблюдение обетов. Тогда ум действительно переживает полное преображение и очищение. Больше всего боятся смерти именно те, кто делает много зла, создаёт мощную негативную карму и уж тем более не занимается очищением ранее созданной плохой кармы. Их умы интуитивно полны страха.
Лет семь назад во время ретрита в Австралии я слушал программу по радио, в которой одна журналистка, моя ученица, обращалась к разным людям с вопросом: что делать с детской агрессивностью, которая в последнее время угрожающе растёт? Она расспросила в общей сложности несколько тысяч человек, и все родители, как выяснилось, пребывают в панике. Они в один голос говорят, что дети и подростки стали неуправляемыми и что им страшно и за детей, и за самих себя. Если раньше они знали, как воспитывать детей, то теперь не знают. Что делать в этой ситуации – непонятно, но большинство считает, что в системе образования, видимо, отсутствуют какие‑то важные компоненты. Это обсуждение продолжалось несколько дней. При этом почему‑то затронули ещё один интересный вопрос: на кладбищах не хватает мест для новых покойников. И вдруг одна женщина говорит: «А меня всё это совершенно не пугает. Да, жизнь стала очень агрессивной, но я воспитываю в своих детях умение опираться на духовные ценности, поэтому я за них не боюсь, а сама я не боюсь смерти, потому что знаю, куда я отправлюсь потом». В этот момент журналистка настолько растерялась, что даже не нашла, что сказать.
Нет такого места, куда можно было бы спрятаться от смерти. Можно временно куда‑то переехать, но нет таких мест, где смерть не действует, какими бы горами и заборами вы себя ни окружили.
От неё нет лекарств. Если отсчитывать от настоящего момента, то до смерти осталось какое‑то количество дней, часов, минут, секунд. И эти секунды истекают невероятно быстро. Очень хорошо медитировать на непостоянстве, глядя на часы и слушая, как они тикают. Время никогда не останавливается. И потом, когда придёт смерть, – одно из двух: или вверх, или вниз. В зависимости от того, какая карма окажется сильнее. Других вариантов нет.
Может быть, вы думаете, что всю жизнь совершали исключительно добрые дела и всё будет в порядке? Но ведь, как правило, хорошие дела мы не доводим до конца или делаем их с неправильной, неискренней мотивацией, то есть основываясь на неведении и привязанности. На самом деле мы только и думаем, что о своём здоровье, богатстве и власти в этой жизни. И тогда все наши мантры, молитвы и попытки заниматься практикой Дхармы превращаются в недобродетель и становятся генератором будущей сансары. Те же самые действия, выполненные с мотивацией бодхичитты, становятся причиной для достижения просветления.
Однажды два монаха ушли в долгий ретрит, чтобы совершенствоваться в практике Ямантаки. Через некоторое время один из них умер и переродился в виде духа, который выглядел в точности как Ямантака, но питался запахом еды. Тем временем другой монах продолжал своё затворничество, и всякий раз, когда он разводил костёр,
чтобы приготовить пищу, этот дух тут же прилетал и начинал жадно её нюхать. Почему так получилось? Потому что этот монах, который уже добрался до уровня высшей йога‑тантры, очень хорошо знал саму практику и достиг в ней совершенства, потратив на это много лет, но не развил в себе должную мотивацию. Он настолько точно научился визуализировать Ямантаку, что то существо, которым он стал в следующей жизни, выглядело, как Ямантака, во всех деталях. Но когда он сидел и занимался этой визуализацией, на самом деле он думал: «Вот сейчас закончу, и мы наконец‑то поедим!» То есть, как видите, он напрочь забыл про одну из трёх основ духовного Пути: про отречение.
А если забыть о бодхичитте, то тогда вообще непонятно, зачем нужно всем этим заниматься. Тогда практика в затворничестве будет способствовать только развитию привязанности. Мы будем думать только о том, какие сверхъестественные способности у нас появятся в результате этой практики и с каким уважением люди будут говорить: «О‑о‑о‑о, он жил в пещере и преуспел в практиках высшей тантры!» Какая тут Дхарма, какие тут заслуги! Этот пример с духом очень показателен в том смысле, что даже если вы хорошо знаете, как надо медитировать и молиться, но не знаете, с какой мотивацией надо приступать с этим занятиям, то вы превращаетесь в физическое тело, которое сидит в позе для медитации, в то время как ваш ум полностью поглощён мирскими делами. И тогда все годы, отданные практике, становятся одной сплошной недобродетелью.
Если саму практику вы знаете хорошо, но при этом считаете своей целью счастье будущих жизней, то есть у вас нет полного отречения от сан‑сары, то вы не сможете помочь другим достичь освобождения, а будете постоянно возвращаться обратно в сансару, так как не уничтожили её корень. И в самой практике вас всё время будет отвлекать что‑то сиюминутное.
Но может быть и так, что мотивация у вас правильная, сама практика – тоже, но в завершение вы не сделали правильного посвящения заслуг, скреплённого постижением пустоты и, следовательно, не запятнанного неведением, и тогда немедленно поднимает голову гордыня. А потом – стоит только один раз вспыхнуть злобе – и все заслуги уничтожены. Поэтому необходимо, посвящая заслуги, скреплять посвящение пониманием пустоты. На пути накопления добродетели столько препятствий, что, если сделать хотя бы один неверный шаг, сразу скатываешься обратно вниз.
Другое дело – совершение неблагих деяний. Тут всё обстоит отлично. С самого начала у нас есть твёрдая мотивация: сильная привязанность, себялюбие и ненависть. Саму «практику» мы выполняем просто безупречно. Завершив её, мы искренне радуемся: «Вот так‑то! Ну и молодец же я! А им так и надо, получили по заслугам!» Это, конечно,
не совсем посвящение, но и такого вполне достаточно. И в результате мы создаём очень весомую негативную карму. Случись нам умереть прямо в этот момент – мы с полной гарантией отправимся в низшие миры. Так что если мы не будем очищать плохую карму и воздерживаться от совершения десяти недобродетельных действий, то именно туда мы и проследуем.
А если наш ум постоянно пребывает в Дхарме, то всё, что мы делаем, становится Дхармой. Если нам не под силу все три основы Пути – отречение, бодхичитта и постижение пустоты, – то можно сосредоточиться хотя бы на одной из них, и многое из того, что мы ежедневно делаем, уже станет Дхармой.
От рождения до смерти – энное количество секунд. Сколько из них уже позади? Мы безостановочно приближаемся к переходу в низшие миры…
Главное, что я вам хочу сказать: не позволяйте заблуждениям, укоренившимся в загрязнённом уме, управлять вами. Не становитесь рабами неведения, рабами ума, отравленного себялюбием и привязанностью. Привязанность играет с нами очень злую шутку. Объект нашей привязанности всегда выглядит очень привлекательно и заманчиво, и вот тут‑то мы и попадаемся. Как мотылёк, который летит на свет лампы и гибнет. Почему они всегда летят на свет? Должно быть, у них есть такая концепция, согласно которой там, внутри этого сияния, их ждёт нечто очень привлекательное, некое невероятное блаженство. Как будто они вычитали эту идею в каком‑нибудь романе фэнтези… И поэтому они так целенаправленно устремляются на свет, будь то огонь или электрическая лампа, и как будто бы хотят проникнуть внутрь этого света. И вот эта привязанность мгновенно сжигает их в самом прямом смысле слова. Чуть только мотылёк коснётся пламени или лампы – и всё, он уже мёртв.
Собственно говоря, наши желания и привязанности проделывают с нами абсолютно то же самое. А как рыба попадается на крючок? Тоже из‑за привязанности. Одно мгновение – и крючок уже у неё внутри, а ведь она живая. Это же такая адская боль и медленная, страшная смерть!
И ведь столько подобных примеров!.. Мы же ничем не отличаемся от мотыльков и рыб. Посмотрите на бизнесменов: они и так уже безумно богаты, но им всё мало, они хотят ещё и ещё. Ещё денег, ещё славы, ещё власти. Была у человека, казалось бы, хорошая репутация на протяжении многих лет, он её долго и с трудом создавал, и вдруг – раз! – он уже в тюрьме, и весь его бизнес окончен. И погубила его всё та же привязанность.
А что такое алкоголизм и наркомания? Привязанность. А почему люди воруют? Тоже из‑за привязанности. Люди накапливают огромный багаж плохой кармы, да и мирские законы они при этом тоже нарушают, и их по этим законам тоже наказывают. И они заканчивают эту драгоценную жизнь в сплошных страданиях. А уж что с ними будет дальше…
Практика Дхармы нужна для того, чтобы не омрачения управляли вами, а вы научились управлять омрачениями ума. Если даже считать, что человек живёт сто лет, всё равно сутки состоят из дня и ночи, так что полжизни человек просто спит. Правда, мы с вами тут не поспали несколько ночей. А большую часть дня человек занят делами, которые он считает важными. И получается, что всё время слишком много препятствий, не дающих заняться Дхармой. И в конце концов если и остаётся время для практики, то этого времени совсем мало. Подумайте об этом как следует и почувствуйте уверенность в том, что нельзя тратить время на пустяки. Скажите себе: «Я должен посвятить практике Дхармы всё своё время. Каждую секунду. С бодхичиттой в сердце. И никакие внешние отвлечения не могут мне помешать».
Мы живём во времена упадка. Жизнь становится короче. Омрачения ума – сильнее. Обуздать ум невероятно трудно. Да ещё вокруг сплошные войны и болезни. Меня постоянно кто‑нибудь просит помолиться за людей, которые больны раком. Я слышу об этом буквально каждый день. Это ли не повод для размышления? Только и слышишь, что человеку, который был вроде бы жив и здоров, врачи говорят: вам осталось жить три месяца. Это так ужасно! Столько людей умирает от рака! А ещё появляются какие‑то новые неизвестные болезни: атипичная пневмония, например. В мире накоплено столько негативной кармы, что смерть теперь поджидает нас где угодно. И это должно только усиливать нашу уверенность в необходимости заниматься практикой. Денно и нощно. Какие бы сложности и беды ни вставали на нашем пути – это должно только закалять наш ум.
Один из признаков упадочности нашего времени – это дегенерация воззрений. Омрачения загрязняют четыре внутренних элемента, дальше эта «зараза» переносится на внешние элементы, а это уже вызывает болезни. Наше тело невероятно хрупкое, просто как пузырь. Столько опасностей подстерегают со всех сторон – как изнутри, так и снаружи. Дом, еда, машины, самолёты… То, что, казалось бы, должно помогать человеку, поддерживать его, создавать комфорт и продлевать жизнь, наоборот, несёт в себе смерть. Столько людей гибнет в автокатастрофах! А ещё бывают авиакатастрофы, пожары, теракты. И действительно получается, что жизнь наша столь же неустойчива, как пламя свечи на ветру.
Утром на траве появляется роса. А потом исчезает.
Так и видимость этой жизни – тело, семья, дом, машина – в любую секунду может исчезнуть навсегда. Как пузырь: лопнул – и больше его никогда не будет. Это так легко! Вот сейчас вы сидите, что‑то делаете, и вдруг – раз! (щёлкает пальцами) – что‑то произошло – и конец! И перед вами уже совсем другая видимость.
Был у меня один ученик в Австралии. Однажды он сидел и пил чай, всё было нормально, и вдруг – раз! (щёлкает пальцами) – упал и умер. Ещё одна моя ученица из Америки: всё у неё было в порядке, вроде бы и не болела ничем. Просто шла себе однажды по дороге… не знаю, может быть, конечно, у неё что‑то случилось с ботинками (смеётся) и – раз! (щёлкает пальцами) – упала и умерла. Вы никогда не знаете, что с вами произойдёт в следующую секунду. Идёте себе спокойно, и вдруг – раз! (щёлкает пальцами) – у вас сердечный приступ, инфаркт. Кома. Вы в реанимации. И всё. Смерть. Вся картина радикально меняется.
Если полагаться на видимость этой жизни, то Дхарму мы всегда будем откладывать на потом. И вдруг в какой‑то момент окажется, что жизнь кончена, а мы ничего не успели, кроме того, чтобы создать громадное количество плохой кармы, и у нас, кроме неё, ничего нет. Поэтому на все причинно‑обусловленные явления этой жизни надо смотреть как на сон. Мало ли что происходит во сне! Но вот мы просыпаемся, и где всё это? (Щёлкает пальцами.). Исчезло. В так называемой «реальной жизни» всё тоже происходит и возникает перед нами, но оно ненастоящее. Представьте себе вспышку молнии: мы ведь видим её очень ясно, и всё вокруг на мгновение тоже становится очень ясным, но это только одно мгновение (щёлкает пальцами), и больше её уже нет, этой молнии и ясно освещённой ею картины. И в тот день, когда мы умрём, вся эта видимость, всё то, что мы так ясно видели – дома, машины, люди, – тоже в один момент исчезнет (щёлкает пальцами) и больше никогда не появится.
Поэтому нет причин на кого‑то злиться и за что‑то держаться. Всё это ненастоящее. Если осознать, что нет ничего, что было бы постоянным хоть долю секунды, то можно победить свои заблуждения. А потом – удалить и семена этих заблуждений и так постепенно дойти до того этапа, когда вы сможете вести других живых существ к освобождению.
Теперь я бы хотел сказать кое‑что о ежедневной практике.
Единственное, что можно и нужно планировать в этой жизни, – это как можно скорее зародить бодхичитту, если это ещё до сих пор не произошло.
Первое, что следует сделать утром, только проснувшись, – порадоваться, что смерть до сих пор не наступила. Подумайте о том, что Будда и все великие мастера, йогины, святые, сделавшие столько добра для живых существ, уже умерли. Нагарджуна, Асанга… лама Цонкапа, Тилопа, Наропа, Миларепа, Падмасамбхава, Сакья Пандита – все они умерли. Если у вас есть учителя, которые умерли, подумайте о них. Подумайте о тех членах вашей семьи и друзьях, которых уже нет в живых. Вспомните их.
(За окном раздаются оглушительные разрывы петард, очень похожие на выстрелы и автоматные очереди. Ринпоче смеётся.)
Ну вот, уже стреляют. Как раз вовремя, чтобы напомнить нам…
Подумайте о том, сколько людей в мире умерло. Подумайте: сколько моих ровесников уже умерло. И тех, кто моложе.
Подумайте: «Сколько раз я сам чуть не умер! Сколько было для этого подходящих возможностей! Чуть не попал под машину. Чуть не свалился с крыши. Тяжело болел, и от этой болезни многие умирают, а я не умер. Кирпич упал в одном шаге от меня. Сколько раз я был на волосок от смерти! Какое же это чудо, что я до сих пор жив!