«Мы обратились к людям на Майдане с предложением объединить усилия для подготовки совместной воскресной акции. Раз уж так все совпадало… — вспоминает Александр Турчинов. — Но журналисты и гражданские активисты Мустафа Найем, Игорь Луценко, Вика Сюмар, Руслана посчитали, что это будет…
Пиар оппозиции?
Да. Что им взаимодействие с партиями неинтересно. И раз уж так вышло, что люди по собственной инициативе собираются, значит, можно попробовать в воскресенье организовать свое мероприятие, что-то вроде альтернативного нашему. Конечно, с нашей — оппозиционной — точки зрения, это был не самый лучший вариант — такой вот дуализм. Но мы не стали спорить и продолжали заниматься подготовкой своей акции на двадцать четвертое ноября. К тому времени на Майдане, под Стелой, молодежь и активисты общественных организаций смонтировали уже нечто вроде сцены, подтянули озвучку.
Я хорошо помню, как оппозиционные депутаты тогда чуть ли не на происки СБУ пеняли: мол, двадцать первого народ собрался не случайно, но исключительно для того, чтобы сорвать акцию двадцать четвертого. Этакий изощренным фальстарт для «выпускания пара».
Да, мы считали, что акция на Майдане — фальстарт. Не более того».
Власть «проснулась» где-то с пятницы на субботу. Так, во Львове суд запретил митингующим ставить палатки, в Николаеве милиция попыталась разогнать акцию протеста. В субботу также стало известно, что 24 ноября по всему миру — в Варшаве, Нью-Йорке, Риме, Берлине, Кливленде — состоятся акции в поддержку европейского выбора Украины. В ответ на это украинская власть не придумала ничего лучшего, как провести в Киеве в воскресенье «ответный» митинг — силами «титушек».
«Титушки»
Платные митинги — феномен украинской политической действительности, ставший повсеместной практикой с 2005 года. На волне событий Оранжевой революции 2004 года стало понятно: народные массы — сила. Революция закончилась, но необходимость имитировать «народное возмущение» и/или «народную поддержку» (в зависимости от задач) осталась. Сценарий подобных митингов всегда был один и тот же. Накануне в регионах вербовались люди, желающие «подработать» в Киеве. В столицу их везли организованно, оплачивая все транспортные расходы, а некоторых даже кормили. Непосредственно «работа» заключалась в участии в митинге. Расценки за «просто постоять», «постоять с флагом или транспарантом» отличались. Оплата могла быть как почасовая, так и за целый день. Деньги выдавал «куратор», который изначально пересчитывал людей и следил за тем, чтобы они не сбежали с «рабочего места».
Если мероприятие срочное и организовывалось с «колес», людей могли набирать и в самом Киеве, причем из числа студентов и даже школьников старших классов. Так даже выгоднее, поскольку исключало расходы на дорогу и питание. Использовать подобный «инструментарий» не гнушались политики как от власти, так и от оппозиции. Но особо преуспевала в этом Партия регионов. Причем независимо от того, во власти или в оппозиции она находилась. Так, в 2006 году ПР удалось организовать целый ряд акций протеста, а под Верховной Радой даже был разбит палаточный городок. В ту пору среди протестующих часто еще можно было встретить идейных партийцев из областей. Проявляли они себя достаточно активно, охотно шли на контакт с журналистами, внятно поясняя, за что именно стоят под палящим солнцем. Правда, с течением времени численность таких людей уменьшалась, а политические митинги перешли преимущественно на «профессиональную основу». «Профессиональным митингующим» было совершенно все равно, от какой политической силы выступать и чего добиваться, лишь бы оплата была своевременной. Таким образом, начиная со второй половины нулевых, сама идея народного протеста в Украине была серьезно дискредитирована.
Об этом знали политики и активно этим пользовались. Когда оппозиция, возмущенная очередной выходкой власти, гневно грозила «вывести на улицы людей», власть с ухмылкой отвечала, что тоже их может вывести, причем даже больше. С этой точки зрения, несомненным преимуществом власти была возможность задействовать бюджетников: врачей, учителей, чиновников. В случае необходимости их под угрозой увольнения «перебрасывали» с рабочих мест на очередной митинг; более щадящий вариант — на встречу с кем-то из высокопоставленных чиновников, где они должны были демонстрировать ему «активную поддержку». Об этом знали украинцы и «проявлениям народного гнева» не доверяли. Сознательные граждане даже мысли об участии в протесте для себя не допускали. Публика попроще относилась к ним исключительно как к возможности подзаработать да съездить в столицу.
В начале 2010-х годов с приходом к власти Виктора Януковича «профессиональный протест» окончательно себя очернил. Теперь все чаще из областей привозили не социально активных бабушек и не идейных «партийцев» (их, видимо, уже просто не осталось), а молодых людей «характерной наружности». «Характерная наружность» подразумевала спортивную внешность — как правило, большинство этих ребят были воспитанниками различных спортивных клубов, жили на рабочих окраинах, ну и все, что из этого следует: манера общения, моральные установки и т. д. В толпе их безошибочно можно было отличить по спортивным костюмам, которые они считали универсальной формой одежды — на каждый день и «на выход». В холодное время года к костюму полагалась простенькая куртка и низко надвинутая на глаза шапка. На ногах — что зимой, что летом — кроссовки. Высший шик — светлые кроссовки.
18 мая 2013 года в Киеве состоялся уже упомянутый митинг оппозиции. Первый за довольно долгий промежуток времени действительно многочисленный. «Костяк» протеста состоял, конечно, из партийцев «Батькивщины», «Удара» и «Свободы», которых организованно привезли из областей. За участие в акции им, правда, не платили, но дорогу и питание в пути обеспечивали. Но, кроме них, на митинг прибыло очень много киевлян, что стало неожиданностью даже для самих лидеров Объединенной оппозиции (ОО). Всего на акцию собралось около 20 тысяч человек. В это же время Партия регионов проводила на Европейской площади свой митинг, на который свезли множество «парней характерной наружности».
По завершении митинга на Европейской люди в спортивных костюмах поднялись на Большую Житомирскую. Здесь, у отеля «Интерконтиненталь», как выяснилось из дальнейших разбирательств, их должен был ожидать «старший», обеспечивавший «оплату». Но то ли «старший» куда-то переместился, не предупредив, то ли ребят просто «кинули», то ли сознательно втравили в провокацию, сказав прибыть к «Интерконтиненталю», так или иначе здесь они столкнулись с представителями оппозиции. И все бы ничего — намерения вступать в силовое противостояние ни у одной из сторон вроде как не было, — однако на месте работали журналисты, освещавшие акцию. И вот это «парням характерной наружности» очень не понравилось. Один из них набросился с кулаками на корреспондентку «5 канала» Ольгу Сницарчук и ее супруга, фотокорреспондента газеты «Коммерсант» Владислава Соделя, который бросился ее защищать. Атаковав, нападавший скрылся, однако на месте происшествия было сделано много фотоснимков, и его быстро нашли. Агрессором оказался Вадим Титушко по прозвищу Вадик-румын — молодой спортсмен из Белой Церкви.
Позже суд даст ему два года условно, а термин «титушки» плотно войдет в современный украинский язык и даже будет широко использоваться западными СМИ. «Титушки» — агрессивно настроенные молодые люди, зачастую спортсмены-профессионалы, за деньги участвующие в силовом подавлении акций протеста, провокациях и т. д. В ноябре 2013 — феврале 2014 года «титушки» стали главным подспорьем силовиков, участвуя в похищениях, избиениях и даже убийствах евромайдановцев. Именно они 18 февраля, получив без всякого контроля и учета со складов МВД огнестрельное оружие, должны были утопить Майдан в крови. Точнее, расстреливать на месте каждого, кто попытается вырваться из кольца «Беркута». Но все это впереди.
Кстати, с самим Вадимом Титушко произошла удивительная метаморфоза. Во время Евромайдана он кардинально пересмотрел свои взгляды. Один из пунктов его приговора запрещал парню участвовать в политических акциях, и он так и не смог приехать в столицу, однако не единожды был замечен на баррикаде в родной Белой Церкви со стороны трассы, ведущей в Киев. Наравне с другими защитниками баррикады он препятствовал проникновению в столицу свежих отрядов «титушек».