Признаться, я не верила, что заседание Рады состоится. Слишком удобная ловушка: собрать в одном месте всех оппозиционно настроенных народных депутатов. Собрать и расстрелять. Или взорвать. Как повезет.
Кроме того, до Рады еще нужно было физически добраться, что в условиях блокады правительственного квартала силовиками и «титушками» было непросто. Тем не менее ровно в три часа дня «передовая группа» отважных нардепов сумела отыскать бессменного главу аппарата ВР Валентина Зайчука. Под их нажимом он дал команду открыть здание.
К началу четвертого в ВР собралось около двух сотен нардепов. Три оппозиционные фракции, вольные мажоритарщики и некоторые регионалы. Поскольку система «Рада» не работала, секретариат отсутствовал и даже микрофоны не подавали признаков жизни, регистрировались вручную. На трибуне лежал подписной лист, куда все и записывались. Для того чтобы формальное «собрание депутатов» переросло в полноценное заседание, таких подписей требовалось минимум 226. Вести заседание мог вице-спикер от оппозиции, «свободовец» Руслан Кошулинский, который зашел в Раду одним из первых. Сразу заветных 226 голосов не набралось, и Кошулинский объявил перерыв — чтобы все желающие успели подъехать. Перерывов было два.
Вес самое интересное в это время происходило в кабинете Зайчука. Обычно журналистам в эту часть кулуаров вход заказан, но то был особенный вечер — внутренних постов в Раде не было. Я свободно перемещалась по парламенту, забредая даже туда, где представителям СМИ, в общем-то, быть не положено.
В кабинете главы аппарата ВР было холодно и шумно: несмотря на мороз, настежь распахнут балкон, куда выходили курить даже те, кто не курит. «Переговорную» организовали в комнате отдыха.
|
|
«С…ка православная»
Андрей Деркач мерял кабинет огромными шагами и громко с кем-то переругивался по телефону. Очень громко. Вслушавшись, а поняла, что этот кто-то — руководитель фракции ПР Александр Ефремов. Он требовал от Деркача пресечь участие «регионалов» в намечавшемся заседании. Вопил — слышно было даже через телефонные динамики, — что собрание нардепов нелегитимно, что президент и так уже пошел на компромиссы, но «радикалы из оппозиции…» Ну и далее по тексту.
— Чем быстрее мы приведем сюда фракцию, тем легче будет решить вопрос, — вежливо убеждал собеседник.
В ответ — повторение монолога о нелегитимности.
— Послушайте, Александр Сергеевич, я кровь легитимировать не буду! И таких, как я, во фракции еще минимум шестьдесят человек! Мы под это не подписывались, — не выдержал Деркач.
— Чего вы хотите? — грозно вопрошал Ефремов.
— Пусть он даст команду «стоп»!
— Президент вчера дал команду «стоп», но оппозиция…
— Ясно, — перебил Деркач, — видел я эту команду «стоп», видел трупы.
На этом разговор, собственно, и закончился. Ефремов, как потом выяснилось, находился в тот момент в родном ему Луганске, куда срочно вылетел на встречу с партактивом — чайку попить, о сепаратизме поговорить.
В отличие от Деркача, некоторые другие регионалы в Раде свою активность направляли на то, чтобы сессия все же не состоялась.
«Говорили, что если мы сейчас разойдемся, то Янукович завтра сам все инициирует: и досрочную сессию, и четыреста голосов за Конституцию. Только кто ж им поверит», — с иронией делился Петр Порошенко.
|
|
Одним из «серых кардиналов» ПР, приехавших тогда в парламент, был Вадим Новинский. Когда мы записывали интервью для этой книги, Новинский отрицал, что уговаривал коллег не голосовать в ходе сессии. Указывал, в частности, что и сам поддержал историческое постановление ВР, направленное на прекращение противостояния (это соответствует действительности).
Незадолго до этого все там же — в комнате отдыха Зайчука — у него случилась примечательная стычка с Петром Порошенко. В историю она вошла под кодовым названием «С… ка православная».
— Здравствуй, Вадик. — Когда Новинский вошел, Порошенко сидел на диване возле журнального столика. — Только что новость пришла: еще одного человека убили.
— Ну так действия оппозиции… Вы же довели! — Создавалось впечатление, что у Новинского с Ефремовым одни заготовки на двоих.
На мгновение в комнатке воцарилась гробовая тишина. Нарушил ее рев Порошенко: у него просто упала планка.
Я тихонько включила камеру:
— Это ты, с…ка, меня обвиняешь? Ты меня обвиняешь?! — Порошенко вскочил с дивана.
— Уймись, — с ухмылкой посоветовал Новинский.
Явственно намечалась драка. Между нардепами встал Андрей Деркач.
— Ты еще меня обвинил, да?! Креста на тебе нет! С…ка ты православная! — бушевал депутат.
Последняя фраза Порошенко явно задела Новинского. Настолько, что он даже сперва как-то растерялся. Уж слишком ниже пояса. В узких кругах он был известен как человек воцерковленный, действительно набожный и эту часть своей жизни тщательно оберегающий.
|
|
— Я — с…ка?! — подобравшись, Новинский готовился к атаке.
— Да, б…ь! Ты! Это я виноват, что семьдесят людей положили?! — гремел Порошенко. — Я с трибуны кричал: люди, не применяйте оружие! Я лично с трибуны кричал, чтобы не допустить убийства ни одного человека! А у тебя еще рот раскрывается так говорить?!
— Петя, хватит лукавить! Слышь, хватит, — регионал тоже завелся.
— Иди на х… — лаконично посоветовал Порошенко.
— Я тебя, с…ку…!
— Я тебе говорю, что сейчас погиб человек! Вместо того чтобы помолиться об упокоении его души, ты мне что в ответ? Иди на х…! Слышать тебя не хочу! Пока не извинишься, слышать тебя не хочу!
Заслон» в виде Деркача уже не срабатывал — Новинский подступал к Порошенко ближе.
— Пошел ты сам на х…й! Понял?! Га…он еб…й.
— Вадик, я тебя прошу! — вступил в перепалку Артур Палатный из «Удара», все это время молча восседавший в центральном кресле.
Деркач легонько оттолкнул своего друга в сторону. В комнату вошел Евгений Сигал. Достали сигареты, закурили. Ругань Порошенко с Новинским переросла в мировоззренческий спор.
— У Тягнибока шестнадцать ребят полегло! Шестнадцать, вдумайся (активистов партии «Свобода». — С. К.)! — добавил кто-то из депутатов.
— Я в четыре утра «вэвэшника» на своих руках вытаскивал, чтоб его не добили! Он уже идти не мог, — не унимался Порошенко. — А Кожемякин вон «беркутов» спасал! Как же ты говоришь-то такое?!
— Во всем виноваты политики. И мы виноваты, и вы, все! — Новинский глубоко затянулся.
— Какие на х…р политики?! Тебе легко говорить, ты всего этого, дружок, не видел, на своей шкуре не испытал!
— Знаешь, что чувствуешь, когда перед тобой семь трупов лежат? И все моложе тебя, — вставил кто-то, кого за мощной спиной Евгения Сигала рассмотреть никак не удавалось.
— Я так скажу: во всем виновата бандитская группировка, созданная в отдельно взятом регионе Украины. П…ц, извини. Это она пришла сюда, наклонила раком, заставила жить по этим правилам. Вот и все! И знаешь еще, почему они не боятся того, что там? — Андрей Кожемякин кивнул в сторону улицы. — Потому что они в терриконах похоронили тысячи людей. Тысячи! И им все равно: шестьдесят трупов, семьдесят, триста? Понимаешь?
Спор прервал Арсений Яценюк. «Соня же все записывает!» — выкрикнул он, едва переступив порог.
Меня сгребли в охапку и выставили за дверь. Новинский потом утверждал, что они с Порошенко тут же помирились. Так ли это, история умалчивает.
Тигипко просит гарантии
К девяти часам вечера количество людей в зале ВР заметно возросло. Кроме того, на рабочие места вернулись сотрудники аппарата, началась полноценная регистрация, подключили микрофоны, возобновили вай-фай, открыли буфет. Парламент наладил обычную жизнедеятельность.
И все же недоставало еще порядка пяти голосов.
На вопрос о конкретном плане действий никто из нардепов внятно ответить не мог. Плана не было.
«Если Янукович поймет, что может потерять спикера и генпрокурора, он согласится на все, — поделился соображениями один из «беглых» регионалов. — Даже на возврат старой Конституции. Но для этого мы должны показать, что у нас большинство».
Показать большинство не представлялось возможным. Но и отступать уже было некуда. Вот и подбадривали друг друга новостями типа: «Табаловы уже выехали из Кировограда»; «Березкин подъезжает»; «227 согласны поддержать — просто надо, чтобы они физически все успели добраться».
«Пока не соберется 226, мы отсюда не выйдем», — своей твердой уверенностью Андрей Деркач внушал спокойствие всем остальным.
Большие надежды возлагались на группу Сергея Тигипко. Он и его люди периодически выступали в роли этаких «внутренних оппозиционеров» в ПР. Был шанс, что они поддержат демократов и на этот раз.
Тигипко звонили, за ним посылали, кто-то даже говорил, что видел его в кулуарах ВР, а в зал «он просто не успел зайти, но сейчас обязательно вернется». На самом деле в тот вечер, когда шатался режим, Сергей Леонидович «под куполом» так и не появился. Не рискнул. Зато, когда режим пал, тут же материализовался с рассказами о том, как он всегда «оппонировал Януковичу» и как ему было непросто. Слышать подобные монологи, откровенно говоря, было противно.
Вспоминает Петр Порошенко:
«Двадцатого я дважды говорил с Тигипко. Я поехал к нему в офис в «Тасс» (на Старовокзальной. — С. К.). По дороге позвонил послу США, просил его переговорить с Тигипко, убедить принять участие в чрезвычайной сессии Рады.
Потом был разговор с Сергеем. Он говорит: «Я приду на сессию. Обещаю. Но для начала я должен переговорить с американским послом, обсудить все детали». — «Пойми ты, — отвечаю, — тут каждая минута на счету. Если ты и твои депутаты придут, значительно выше шансы остановить бойню. В противном случае страна будет ввергнута в хаос». Он твердил что-то невнятное; говорил, что ему нужны гарантии. «Ну какие, спрашивается, гарантии?! О чем? Кто тебе их сейчас даст?» Наконец я не выдержал: «Слушай, ты мне тут о гарантиях твердишь, а может так случиться, что страны вообще не останется». После этого он пообещал: «Даю слово — через час я в парламенте. И не только я — вся моя группа».
Его группа в тот момент сидела в соседней комнате. Зная об этом, я просто открыл дверь, зашел к ним и говорю: «Прямо сейчас кто со мной едет в Раду? На кону судьба страны». Депутаты отреагировали очень по-разному. В итоге никто из них в парламент так и не доехал. Как, собственно, и сам Тигипко».