Лекция подготовлена на основе книги J.M. Kelly. A Short History of Western Legal Theory.
Oxford University Press. 2007.
По итогам ознакомления с лекцией необходимо ответить на следующие вопросы:
1) Расскажите о поздней Римской империи, ее разделе, христианизации и падении.
2) Какие раннесредневековые королевства образовались на территории Западной Римской империи?
3) Расскажите о раннесредневековой концепции государства.
4) В чем заключался идеальный стандарт законодательства и управления?
5) Расскажите о раннесредневековом варианте договорной интерпретации полномочий правителя.
6) Каким в раннем средневековье было соотношение законодательства и обычая?
7) Кратко охарактеризуйте раннесредневековые представления о естественном праве и равенстве.
8) Каковы были представления теоретиков этой эпохи о собственности?
9) Расскажите о зачатках теории международного права.
10) Каковы были взгляды отцов церкви на уголовное право и наказание?
Выражение «средние века» может трактоваться довольно широко. В каких-то специфических контекстах, когда мы говорим, к примеру, о средневековом рыцарстве или средневековых соборах, может подразумеваться период длиной в три-четыре века. Нов более широком смысле средние века – это весь интервал между падением Западной Римской империи и расцветом современной Европы, наиболее заметными знаками которого были Ренессанс, великие географические открытия, и Реформация.
Историки проводят различие между низким (ранним) средневековьем (иногда это время называют «темными веками») и высоким (поздним) средневековьем, и для целей нашего с Вами изучения будет целесообразно разделить рассмотрение средневековой юридической мысли на два периода, водоразделом между которыми будут такие события как первые крестовые походы, разделение восточной и западной христианских церквей, борьба за инвеституру между папой и германским императором, норманнское завоевание Англии.
Поздняя Римская империя. Раздел империи. Три события позднеримской истории могут быть названы решающими в том смысле, что они знаменовали собой конец Греко-римского мира, центр которого находился в средиземноморье, и начало христианского мира, в котором центр или центры лежали уже к северу от Альп. Эти три события – формальное разделение Римской империи на Западную и Восточную, принятие христианства как официальной имперской религии и разрушение и завоевание варварами Западной Римской империи.
Раздел империи на восточную и западную был изначально задуман как правительственная реформа по восстановлению порядка, который был нарушен серьезными потрясениями 3 века. Во втором в. целая череда сильных и просвещенных императоров, среди которых больше всего известен император-философ Марк Аврелий, поддерживала мир в империи. Однако сама система была слабой, административная система Рима так и не смогла выработать приемлемого порядка передачи власти. Вместе с опорой на армию наемников эта ситуация привела к тому, что смерть каждого императора порождала военные перевороты, попытки вооруженного захвата трона, в которых важное участие принимали наемники, подкупаемые обещаниями добычи. В 3 в. участились убийства императоров, эти убийства стали сопровождаться гражданскими войнами. Экономические и административные неурядицы подтолкнули императора Диоклетиана (284-305) к тому, чтобы изобрести систему, основывающуюся на правлении двух императоров (Августов), одном на Западе, другом – на Востоке, и еще на двух их «младших товарищах» (Цезарях), которые должны были стать преемниками действующих императоров. Система на самом деле не пережила самого Диоклетиана, однако идея разделения военных и административных обязанностей в гигантской империи по географическим регионам выжила и была реализована при преемнике Диоклетиана Константине (306-337). Важнейшая символическая вещь, сделанная Константином, заключалась в том, что он дал Восточной части империи столицу, назвав собственным именем небольшой городишко в устье Босфора Византий, основанный когда-то греческими колонистами.
В планы Диоклетиана и Константина не входил абсолютный раздел империи. Однако существовали важные факторы, которые предопределили этот раздел, так что даже пока Западная империя еще существовала, ее отношения с Восточной характеризовались не кооперацией. А постоянным соперничеством и конфликтами. К числу таких факторов относились экономический (экономика восточной части пострадала гораздо меньше во время потрясений 3 века, на Западе же экономика была отброшена к примитивному уровню, даже денежный обмен был вновь заменен бартерным). Причиной такой ситуации было постоянное военное давление со стороны германцев, и огромные финансовые затраты, необходимые, чтобы его отразить. Во-вторых, в то время как административная дезинтеграция на Западе благоприятствовала усилению локальных интересов, способных противостоять центральной власти, Восточная империя лучше держала своих вельмож и сановников, включая церковь, под контролем. В-третьих, возможно, еще более важным оказался культурный фактор. Культурным миром Восточной империи был греческий мир, в сердце его лежали Греко-говорящие территории, бывшие когда-то частью империи Александра. Хотя после падения Западной империи Восточная стала единственной «Римской» империей, по своему языку и культуре она вовсе не была римской, она была греческой. С исчезновением последних остатков римской республики с ее стандартами изначальной древней простоты (а в Греции память о таких остатках республиканизма стерлась еще раньше) общий тон империи в том, что касалось ее контактов и ориентации на Восток характеризовался предпочтением абсолютной монархии, почитанием персоны правителя и жалким статусом подданных, в том виде, который в классический Греко-римский период не вызывали ничего кроме отвращения. Тем не менее, эта империя пережила коллапс Западной почти на тысячу лет, хотя под конец и в состоянии постоянного сжатия и слабости, пока турки не захватили Константинополь в 1453 году, практически за поколение до начала великих географических открытий.
Культура Восточной Римской империи, хотя она кажется современному европейцу удушающей и даже зловещей, имеет громадное значение для истории европейской цивилизации и европейской юриспруденции. Ее отличие от западной культуры послужила культурной основой для раздела Восточного (Ортодоксального) и латинского (католического) христианства и для чувства взаимной чуждости восточной и западной Европ, которая лучше всего иллюстрируется разницей в алфавитах. Известно, что восточный алфавит был разработан на основе греческого миссионерами, с помощью которых Восточная христианская церковь затем крестила большинство славянских народов. В Византийских библиотеках сохранились многие греческие тексты, которые в Темные века были совсем неизвестны на Западе. Однако в эпоху позднего средневековья и Ренессанса именно из византийских библиотек были извлечены как сами греческие манускрипты, так и ученые, способные их растолковать. Именно сохранившись в Византии все это стало вновь достоянием Запада. Но что самое важное для права, в Восточной империи при императоре Юстиниане (527–565) были скомпилированы работы выдающейся плеяды римских юристов, которая прервалась в драматическом 3 веке. Эти работы, объединенные общим названием Дигесты, были вновь открыты на Западе в XI в. и стали тем базисом, на котором основано все современное европейское право и право других регионов, заимствовавших его у европейцев.
Христианизация империи. Крошечные христианские общины возникли еще при жизни апостолов, но официальный Рим едва ли замечал их вплоть до конца 1 века, и даже тогда не слишком хорошо отличал их от иудейских общин. И христиане, и иудеи поклонялись лишь одному Богу, в то время как языческий Греко-римский мир был политеистичным, мог включать в себя много богов. Только по одной этой причине христиане рассматривались как чуждый элемент. В дополнение к этому, христиане считали всех богов, кроме своего, фальшивыми, и этот доктринальный тоталитаризм вел их к тому, что они отказывались почитать языческих богов. Греко-римские язычники обходились без организованной теологии, но зато были толерантными по отношению к новым чужим культам, в то время как христиане относились к своему Богу серьезно. Это, в глазах официального Рима, было анти-социальным, разрушительным, и угрожающим гражданской и военной дисциплине. Все это объясняет первоначальную официальную враждебность по отношению к христианам, которая иногда усиливалась и доходила до жестоких гонений.
Гонения эти, тем не менее, все-таки предпринимались с перерывами, что позволило раннему христианству быстро распространиться и создать иерархичную Церковь – главный фактор, обусловивший силу христианства, – а также привлекать новых последователей не только среди городских бедняков, для которых послание Христа было особенно привлекательным, но и из представителей высших образованных классов, которые были способны состязаться с язычеством не просто на равном интеллектуальном, но и более высоком уровне. В конце 3 в. число христиан было уже значительным, в особенности в Италии. Хотя они и составляли еще меньшинство населения. Христиане составляли значительную часть в римской армии. Традиционно считается важным фактором то, что император Константин верил, что христианский Бог помог ему выиграть битву у Мильвийского (Мульвиева) моста у узурпировавшего власть императора Максенция в 312 году. Со времен Константина стала проводиться политика терпимости по отношению к христианству, хотя сам Константин крестился только на смертном одре.
Падение Западной империи. Римлянам никогда не удавалось присоединить к империи территории, которые принадлежат современной Германии. Существовала узкая защитная полоса по берегам Рейна и Дуная на германской стороне, но за пределами этой полосы территория до Скандинавии на Севере и Польши на Юге была населена множеством народов германского языка и культуры, среди которых растворились более ранние обитатели Европы – кельты. Германцы не были дикими лесными жителями, как их иногда рисуют. Жили они постоянными поселениями, занимались сельским хозяйством на постоянных землях, расчищенных от леса, владели большим набором примитивных технологий. Археологи находят достаточно изощренные предметы, изготовленные германцами. Но конечно по сравнению с Греко-римским миром их цивилизация была примитивной, и по стандартам этого мира они расценивались как варвары. У них не было ни письменности, ни литературы, ни архитектуры, кроме примитивных способов построения недолговечных жилищ. Из Римского мира они импортировали предметы роскоши, возможно, в обмен на рабов и простые продукты своего производства. У них не было городов, не было денежного обращения. Но физически они были очень крепки и обладали всеми военными доблестями.
Эти народы – под давлением более диких племен с Востока – оказывали давление на Римские границы со времен завоевания Цезарем Галлии. Нельзя сказать, что они только враждовали с Римом. Кроме торговли, они еще служили наемниками в римской армии. Рекрутирование, как правило, происходило не по-одному, а целыми отрядами или племенами. Таким образом германцы познакомились с римской военной техникой и технологией ведения войны. Но также они познакомились и с более богатым и удобным для жизни римским миром, на который они смотрели не с опасением – они успешно отражали вторжения римлян на германские территории, – а глазами хищника и грабителя. В 3 в. большая серия германских атак на римские границы была отбита с большим трудом. Впоследствии римляне пытались защитить свои северные границы при помощи опасного приема – размещая целые германские племена как оборонительные колонии на границах. Поскольку империя находилась в состоянии хронического экономического и управленческого паралича, эти племена начали терзать страну, которую они должны были защищать. Нападения учащались и стали в конце концов постоянными. А империя была настолько слаба, что практиковала, к примеру, назначение на высокие военные должности людей варварского происхождения. С разграбления Рима царем готов Аларихом в 410 г. и свержением последнего западного императора Ромула Августула в 476 г.Западная Римская империя пала окончательно. На ее руинах возникло лоскутное одеяло из германских королевств – предшественников современных западноевропейских национальных государств.
Королевства раннесредневековой Европы. Наиболее значительным, прочным и долго просуществовавшим европейским королевством было королевство франков. Франки (дословно «свободные люди») пришли из области, где находится современная западная Германия, но поскольку они обосновались на другом берегу Рейна, на римско-кельтской территории, называвшейся тогда Галлией, дало имя современной Франции, а от имени знаменитого франкского вождя Хлодвига (466-511) произошло самое распространенное во французской королевской династии имя Людовик. Сначала франки делили свою новую территорию с другими германскими народами: бургундцами в восточной Франции, вестготами в Испании и на юге Франции. Однако вскоре франкское королевство настолько разрослось, что в правление Карла Великого (768-814) включало в себя практически всю современную Францию, Бельгию, Голландию, западную Германию, Швейцарию, Австрию и большую часть Италии. Карл, желавший одновременно возвеличить франкскую династию и возродить Римскую империю, был коронован папой в качестве императора в 800 году в Риме; однако эта империя распалась вскоре после его смерти и по Верденскому договору (843) была поделена между тремя его сыновьями – Лотарем I, Карлом II Лысым и Людовиком II Немецким. После этого Франция и Германия больше никогда уже не объединялись, а франкские короли редко обладали более чем номинальной властью над влиятельными княжествами, одним из наиболее сильных среди которых было Норманнское княжество (иногда называемое королевством).
Испания находилась во власти Вестготов со времен, предшествовавших падению Западной Римской империи. Но вскоре после 700 г. в Испанию вторглись Арабы из Северной Африки – это была эра ранней военной экспансии ислама – и вестготская монархия потерпела крах. Практически весь полуостров стал территорией арабского королевства со столицей в Кордове. Это было королевство с хорошо развитой культурой, благодаря которому Запад узнал не только о достижениях собственно арабской науки и искусства, но и о сохранившихся на Востоке греческих произведениях. Тем не менее, остаткам вестготов удалось собрать некоторые силы и отвоевать уже к концу VIII в. часть королевства. А к 1100 году уже половина полуострова вновь находилась под властью христиан.
Первым варварским завоевателем Италии стал Одоакр (433-493), предводитель племени ругиев, или скиров, живших в долине Дуная. Одоакр служил наемником в римской армии и был в числе телохранителей императора. В результате одного из конфликтов Одоакр заставил отказаться от власти последнего римского императора Ромула Августа (476). Одоакр стал первым королем Италии. Вскоре, однако, его королевство было завоевано Остготами, пришедшими со стороны современной Венгрии и Северной Югославии. Король остготов Теодорих сделал своей столицей Равенну. Королевство остготов также долго не продержалось. Император Восточной римской империи Юстиниан предпринял попытку частично отвоевать западные территории у остготов и североафриканские – у вандалов, но опять же ненадолго. Вскоре византийцев вытеснило еще одно свирепое германское племя – ломбарды (пришли из земель на Эльбе), основавшие в 568 г. королевство со столицей в Павии рядом с Миланом. В 774 г. ломбардское королевство было вынуждено подчиниться власти франков и вошло в состав империи Карла Великого. В то же самое время папа получил во временное владение часть земли. Большая часть Италии оставалась в руках франков до середины X в., а потом на 300 лет перешла к германским императорам – наследникам Карла Великого. Юг Италии и Сицилия долгое время находились под властью норманнов. Италию, таким образом, постигла судьба быть предметом иностранных завоевателей. Только достаточно поздно, в XIX в, Италия пережила национальное возрождение и получила независимость.
Собственно германские земли, никогда не входившие в состав Римской империи, в период ее падения были населены несколькими народами, наиболее значительным из которых были восточные франки, жившие на территории современной Западной Германии. К северу от них, на территории современных Нидерландов и северо-западной Германии, жили фризы, англы и саксы. Империя Карла Великого включала в себя все эти народы. Однако после ее раздела в 843 г. восточные франки образовали королевство, из которого в итоге выросла Германская империя или, если говорить более формально, поскольку имперский титул Карла перешел к ней в начале X в., «Священная Римская империя Германской нации». Однако германский император, несмотря на такой титул, сосуществовал с достаточно влиятельными монархами с менее громкими титулами. Он был достаточно большой самостоятельной силой на протяжении средних веков, когда папа и император были двумя доминирующими фигурами на европейской сцене. Но когда реформация разрушила религиозное единство Европы, и в особенности Германии, значимость императорского титула резко снизилась, он в конечном итоге перешел к австрийской династии Габсбургов и был отменен Наполеоном в 1806 году.
В Британии римская оккупация прекратилась вскоре после 400 г., когда последние войска ушли для того, чтобы оборонять империю на континенте. Вскоре после этого восточная часть острова оказалась в руках англов и саксов, пришедших из северной Германии. Британские кельты, менее романизированные, нежели их сородичи из Галлии, продолжали независимое существование в Уэльсе и Шотландии. Среди королевств, на которые била разделена Британия, наиболее влиятельным оказался Уэссекс, из которого впоследствии и образовалось королевство Англия. Наиболее известным королем был Альфред (849–901). В IX в. в Англию вторглись викинги и датчане. С 1013 по 1042 гг. она управлялась датскими королями. Потом на некоторое время была восстановлена англо-саксонская монархия, но вскоре последовало норманнское завоевание (1066). В последующем Английская монархия, так же как и английская нация, сформировалась из смешения норманнов с их германскими предшественниками – англо-саксами и датчанами, а также растворившимся среди них кельтским элементом.
Христианство и позднеримский мир. В сравнении с классическим Греко-римским миром, а равно и с Европой эпохи Ренессанса столетия, последовавшие за падением Западной римской империи, можно характеризовать как период интеллектуальной стагнации. Единственными огоньками в этой ночи были некоторые интеллектуальные движения в Христианской церкви, епархии и в особенности монастыри которой (с тех пор как движение было начато св. Бенедиктом (480–542-7?[1])) были единственными центрами образования, которое мог предоставить западный мир. Единственными грамотными людьми были клирики, и то только потому, что они должны были уметь читать Псалмы и разъяснять их. Даже наиболее просвещенные короли обычно не могли написать собственного имени. Самый известный пример – Карл Великий, который хотя и искренне покровительствовал знаниям, никогда не научился писать. Таким образом, только в сочинениях отцов церкви мы находим следы политической и правовой теории, светской литературы на эту тему тогда вообще не существовало.
Отцы церкви. Однако, обращаясь к этим темам, несколько отступили от идей первоначальной церкви и послания Христа. Это послание не имело ничего общего с земными законами. Напротив, изначальное учение Христа отвергало легализм, сухое следование букве ветхого Завета, которым отличались фарисеи. Христос открыто провозгласил, что его не касаются дела Кесаря, и что весь закон содержится не в кодексе, а в предписании любви. Справедливость и правосудие, о которых он говорил, не имели никакого отношения к деятельности судей, а означали лишь абсолютную добродетель, не сводимую к юридическим нормам.
Тем не менее, идея нормативности, регулирования, субординации вскоре просочилась в церковь, хотя бы просто потому что Церковь сама по себе была организацией, и не могла обойтись без правил. Однако поскольку христиане оппонировали миру язычников, это требовало от них обращения к интеллектуальным аксиомам этого мира – о природе государства, источнике власти правителя, природном законе, собственности, которая в некотором роде ставилась под вопрос христианским учением. И обращаясь к этим темам, христиане выработали свою собственную политическую и правовую теорию. Эта теория не была монолитной и унифицированной, и не во всех отношениях оригинальной, поскольку в некоторых моментах это была античная философия в христианской одежде. Однако она сопроводила эти античные идеи силой религиозной веры и обеспечила таким путем их выживание в долгий период времени, в который религия была центральным фактором в жизни Запада.
Концепция государства. У римлян, как мы видели, были только зачаточные теоретические представления о государстве. Термин res publica часто применялся для обозначения «общества» или «общественного интереса». Не было представления о государстве как об образовании, отличном от его составных частей – Сената и народа, с самостоятельной ценностью, которым могли бы обладать не только римляне, но и любой другой народ. Только у Цицерона были попытки выразить сущность и цель государства. Поэтому раннее средневековье – это первая эпоха, в которую появляется что-то похожее на теорию государства как особый раздел философии.
Самое раннее отношение христиан к государству содержится в Новом Завете. Как уже говорилось, Иисус Христос призывал к жизни на несколько другом уровне, превосходящем земное государство и законы, но это не значит, что он призывал к мятежу. Хотя суть высказываний состоит в том, чтобы ограничить власть Цезаря (Кесарю – Кесарево) и подчеркнуть важность сферы, выходящей за пределы его власти, тем не менее земной власти все же оставляются ее дела и обязанности, и Иисус даже говорит, обращаясь к Пилату: «У тебя бы не было никакой власти надо мной, если бы она не была дана тебе свыше». Таким образом он как бы санкционирует, поддерживает легитимность, законность светского правительства. Апостол Павел также открыто призывает христиан в Риме подчиняться светской власти, причем сознательно по велению совести, а не из страха наказания, потому что все власти – от Бога.
Однако имелись и высказывания, представляющие государство в более негативном свете. Так, Св. Иоанн в своих «Откровениях» показывает Римское государство как дьявольское. Тертуллиан (150–225) протестует против религиозных притеснений в этом государстве. Поскольку большинство отцов церкви осуждали скорее индивидуальных правителей, нежели государство как таковое, негативное отношение к государству сохранилось даже тогда, когда империя стала официально христианской. Большинство писателей представляли государство как более или менее необходимое зло, санкционированное Господом, но имеющее корни в человеческом грехе. Лактанций, писавший ок. 300 г., рассматривает власть правителя как следствие того, что человек отпал от Бога. Феодорит Киррский писал, что законы необходимы вследствие человеческого греха и что для того, чтобы защитить невиновных и наказать тех, кто притесняет своих соседей, необходимы законодатели и судьи. Самый известный из Отцов Церкви, Св. Августин из Гиппона (354–430), писал о Граде Божьем и его противоположности – Граде Земном, который имеет дьявольское происхождение и в который должно проникнуть Божьему Граду, чтобы первый потерял свой безбожный характер (хотя и в этом случае Град земной останется лишь печальной необходимостью). По мнению Августина, государство, лишенное правосудия, производного от вечного закона, ничего больше чем организованная шайка разбойников. Тем не менее, у государства есть и функция защиты, хотя бы те условия, в которых она реализуется, и не имели ничего общего со святостью, и эта функция возложена на государство Богом. Для раннего христианского мира долго остается характерной эта комбинация: с одной стороны – признание божественного происхождения политической власти, с другой же – пессимистическое признание причин, в силу которых существование такой власти необходимо. С течением времени стала доминировать более абсолютистская доктрина, которая, возвышая роль правителя и предписывая безусловное подчинение ему, подчеркивала скорее легитимность государства, нежели его происхождение.
Как мы видели, когда разговаривали о Риме, усиливающаяся автократия римских императоров подкреплялась юридической доктриной. Так, Ульпиан писал, что «воля принцепса создает закон». Хотя Ульпиан дополнил это утверждение неким оправданием, а именно, что эту власть императору окончательно и на вечные времена вверил народ, о дополнении быстро забыли, поскольку атмосфера в поздней империи была не той, чтобы возрождать идеи народной власти. Однако германское завоевание привело к тому, что на римских территориях поселились новые народы с несколько другими традициями. Германские короли, по крайней мере в первое время, не заявляли претензий на абсолютную власть, подобную той, какой обладали римские императоры. Поэтому в раннесредневековой правовой и политической мысли сосуществуют и соперничают между собой две основные концепции источника власти и законов в государстве.
Эти две теории правления можно условно обозначить как «восходящая» и «нисходящая». Согласно «нисходящей» теории власть изначально концентрируется в правителе, который ни одному человеческому существу этой властью не обязан. Христианские интерпретации этой теории говорят, что изначально власть была возложена на правителя Богом. Подданные не могут никак влиять на процесс осуществления власти, ставить какие-то условия или предусматривать сдержки, они обязаны лишь подчиняться. По «восходящей» теории власть изначально исходит от народа, который делегирует ее правителю: правитель, таким образом, не является абсолютным и должен уважать народные законы, которые как бы предшествуют ему. Грубо говоря, нисходящая теория связана с позднеримской традицией, восходящая – с раннегерманской.
При этом германскую традицию не так легко проследить, поскольку это традиция варваров, лишенных письменности. Те римские, а также позднеевропейские исторические исследования, которые имеются, представляют нам эту традицию в выгодном, несколько романтическом свете. Так пишет о древних германцах, к примеру, римский историк Тацит (1 в.) или английский историк XVIII в. Эдуард Гиббон («История упадка и разрушения Римской империи»). Последний с восхищением говорит об их свирепой независимости, приверженности суровому образу жизни, главными моментами которой были дни битв, а главной добродетелью – личная доблесть. Кроме того, он пишет, что у германцев не было раболепия по отношению к королям, которые были ограничены силой племенного мнения и законами предков. Многое из этого описания заимствовано у Тацита. Однако Тацит, возможно, намеренно приукрасил обычаи германцев, чтобы подчеркнуть контраст между гордой и жизнерадостной простотой непобедимых варваров и развращенным и ослабленным римским обществом. Согласно Тациту, германцы избирают своих королей, основываясь на их высоком происхождении; однако власть этих королей не безгранична и не является произвольной. Многие решения по-прежнему принимаются народом, который выслушивает вождей и уважает их советы, мнение, однако если предложение вождя не получает народной поддержки, его отвергают криком. Опираясь на эти описания, германцы даже 5 в. рассматривались как народ, практикующий «восходящую» модель правления.
В реальности, однако, германцы не были столь чистыми и некоррумпированными, как пишет Тацит. Современные археологические раскопки подтверждают, что они вовсе не были равнодушны к золоту и серебру. Так, в домах и могилах вождей найдено большое количество драгоценных металлов и предметов роскоши, торговля которыми процветала к северу от Римской империи. Удобства и богатства Римского мира, возможно, его более мягкий климат влекли их к завоеваниям. Однако германцы перенимали у римлян не только привычку к комфорту и роскоши, но и другие элементы цивилизации. Большинство варваров были обращены в христианство (часто в форме Арианской ереси, учения, утверждавшего тварную природу Христа и отрицавшего его единосущность с Богом), однако после завоевания империи многие из них снова обратились в язычество, и лишь в VII-VIII вв. христианство окончательно утвердилось среди германцев, благодаря деятельности миссионеров. Одновременно была перенята и римско-христианская культура, о чем свидетельствует главным образом тот факт, что германские языки нигде не стали доминирующими: и в Италии, и в Германии, и в Иберии, и в других районах говорили на провинциальных диалектах латыни.
Вместе с языком были усвоены и политико-правовые идеи позднеримского мира, а также Церкви, перенятые последними в конечном итоге у римских юристов эпохи империи, главной из которых была идея власти, нисходящей от правителя (в христианской интерпретации, после того, как эта власть была передана ему Богом, хотя и не с тем, чтобы он чинил произвол, а чтобы заботился о подданных). Христианскими писателями светские правители рассматривались как министры (наместники) Всевышнего.
Таким образом в раннем средневековье были заложены и общепризнанны идеи человеческого суверенитета и легитимности человеческих законов и земного, человеческого правительства. Во-вторых, суверенитет свой это человеческое правительство черпало в Боге. Это правительство ни в коей мере не нуждалось в согласии управляемых, которые должны были только ему подчиняться и не могли возражать. «Восходящая» теория власти, таким образом, была практически забыта вплоть до XIII в. Хотя впоследствии, в эпоху великих буржуазных революций, все конституционные реформы питались романтическими представлениями о демократии, якобы существовавшей у древних германцев.
Идеальный стандарт законодательства и управления. Теократическая, «нисходящая» концепция правления не означала интеллектуального оправдания подчинения произволу правителя. По крайней мере в теории можно проследить некоторые идеи об ограничении власти правителя. Основная из таких идей заключалась в том, что король, хотя и не несет ответственности перед подданными, тем не менее, в ответе за своих подданных, т.е. должен использовать свою власть на благо подданных. Эта идея была выражена, к примеру, Исидором Севильским (560–636)в его рецепте идеального закона. Он писал, что закон должен быть честным и уважаемым, так, чтобы люди могли ему подчиняться, согласно природе и обычаям предков; необходимым, полезным и ясным, не содержать ничего, что сбивало бы людей с толку и созданным не для обеспечения преимуществ отдельным индивидам, а для общей пользы граждан. Это определение Исидора много цитировалось впоследствии, так же, как и его определение правителя. Так, он писал, что правитель получил свое название от слова «управлять», «»править». Следовательно, тот, кто делает что-то неправильно, тот не правит (не управляет). Имя правителя, таким образом, поддерживается правильными делами и теряется по причине неправильных. В соответствии с этой концепцией выстроены многие германские сборники законов, к примеру, законы Эрвига (681). Основание для ограничения власти короля при этом коренилось в христианском представлении о том, что Бог создал правительства для исправления последствий грехопадения человека, и целью правительств является улучшение тех плачевных условий, к которым привело человечество отвержение божественного закона.
Договорная интерпретация полномочий правителя. Договорная теория близко соприкасается с идеей правления ради блага подданных, однако не выражается открыто вплоть до окончания раннего средневековья. Как мы уже видели, идея контрактных взаимоотношений правителя и управляемых в расплывчатой и общей форме уже содержится в некоторых абзацах из древнегреческой и древнеримской литературы. Суть этой идеи заключалась в том, что политическое сообщество было результатом пакта (соглашения) между гражданами. В раннем средневековье, однако, появляется более взрывоопасная версия идеи общественного договора, а именно: что хотя королевская власть и имеет божественное происхождение, той основой, на которой конкретный монарх занимает свой трон, является его взаимный договор с народом.
Этот образ был отчасти навеян теми клятвами, которые средневековые монархи произносили при коронации, вершить правосудие и уважать законы и взаимные клятвы верности, которыми короли были связаны со своими подданными наиболее высокого ранга. Но еще более важным фактором, который мог вызвать к жизни идею общественного договора, был феодализм – крайне сложное и неоднородное явление, появившееся после коллапса империи Карла Великого вследствие необходимости построения социальной и экономической связи, структуры, обеспечивавшей взаимную поддержку в противостоянии с северными завоевателями и мадьярами. Наиболее общей чертой феодализма была взаимность обязательств вассала и господина: вассал клялся в верности господину, но господин, в свою очередь, был обязан обеспечить поддержку и защиту вассалу, и если господин нарушал клятву, то и вассал был свободен от своей. Конечно, нельзя говорить о прямой аналогии, заимствовании феодального образца политической теорией, однако его распространенность делает косвенное влияние крайне вероятным.
Как мы уже знаем, в XI в. разразился серьезнейший конфликт между папой и императором за право назначать епископов, получивший название «Борьбы за инвеституру». Конфликт сопровождался выпуском огромного количества полемических памфлетов с обеих сторон, и впервые после падения Западной римской империи в дебатах на той и другой стороне участвовали миряне, применявшие те или иные аспекты политической теории в подкрепление своей позиции. Но одно из наиболее красноречивых высказываний договорного характера мы находим у папского сторонника монаха Мангольда из Лаутенбаха (странствующий учитель, ум. в 1103 г.). Мангольд, хотя и признает божественное происхождение королевской власти и необходимость почитать короля, защищает право оппонентов Генриха IV сопротивляться ему по причине его плохого поведения и интерпретирует низложение Генриха папой как не более чем формальное удостоверение того, что происходит в том случае, когда подданные разрывают свою клятву верности. Мангольд пишет, что, поскольку никто не может сам сделать себя королем или императором, люди возвышают какого-то человека над собой только для того, чтобы он ими управлял справедливо, воздавая каждому должное, сохраняя добро и устраняя нарушителей. Но если он нарушает соглашение, по которому он был избран и начинает разрушать вещи, которые и порядок, который он призван сохранять и поддерживать, разумный вывод будет таким, чтобы освободить людей от их долга подчиняться, так как они видят, что он первым нарушил договор о верности.
Более ранняя средневековая мысль не допускала никаких упоминаний о праве людей на восстание против королей, вне зависимости от того, сколь тираническими были эти короли. Так, папа Григорий Великий (590-604) писал, что грех не только сопротивляться, но и критиковать злого правителя. Роптание на правителя есть роптание на Господа. Огромный авторитет св. Григория сделал этот взгляд серьезной опорой абсолютной и безответственной монархии на протяжении всех средних веков. Его современник Исидор из Севильи цитировал пророка Осию, говорившего, что бог дает хорошего правителя в милости, плохого – в гневе и как наказание за человеческие грех