Соня, предпочитавшая танцам чтение, компаниям одиночество, на войну попала случайно и умерла тоже случайно.
Галя делает шаг вперед
Галина Четвертак – сирота, воспитанница детского дома, мечтательница, наделенная от природы яркой образной фантазией. Худущая, маленькая «замухрышка» Галка не подходила под армейские стандарты ни ростом, ни возрастом.
- «Немцы шли молча, пригнувшись и выставив автоматы. С шумом раздались кусты, и из них вдруг выбежала Галя. Выгнувшись, заломив руки за голову, метнулась через поляну наперед диверсантам, уже ничего не видя и не соображая.
- А-а-а!
Коротко ударил автомат. С десятка шагов ударил в тонкую, напряженную в беге спину, и Галя с разлету сунулась лицом в землю, так и не сняв с головы заломленных в ужасе рук. Последний крик ее затерялся в булькающем хрипе, а ноги еще бежали, еще бились, вонзаясь в мох носками Сониных сапог. Замерло все на поляне…»
«Действительность, с которой столкнулись женщины на войне, - говорит писатель, - была много труднее, чем все, что они могли придумать в самую отчаянную пору своих фантазий. Трагедия Гали Четвертак об этом».
Жизнь Гали Четвертак – одна сплошная мечта, и о войне она тоже мечтала, но "осуществленная мечта всегда лишена романтики. Реальный мир оказался суровым и жестоким и требовал не героического порыва, а неукоснительного исполнения воинских уставов. Праздничная новизна улетучилась быстро, а будни были совсем непохожи на Галины представления о фронте"
Звучит песня “На всю оставшуюся жизнь” (Слова В. Бахтина и П. Фоменко)
Лиза делает шаг вперед
Боец Лиза Бричкина сразу понравилась Васкову. Судьба ее тоже не пожалела: с детства ей пришлось самой вести хозяйство, так как мать ее сильно болела. Она кормила скотину, убирала в доме, готовила еду. Она все больше отдалялась от своих сверстников. Лиза стала дичиться, отмалчиваться, обходить шумные компании. Однажды ее отец привел в дом охотника из города, и она, ничего не видя, кроме больной матери и дома, влюбилась в него, но он не ответил ей взаимностью. Уезжая, он оставил Лизе записку с обещанием в августе устроить ее в техникум с общежитием... Но и этим мечтам не дала осуществиться война! Лиза тоже погибает, она тонет в болоте, спеша на помощь своим подругам.
«Всего на шаг в сторону, а ноги сразу потеряли опору, повисли где-то в зыбкой пустоте, и топь мягкими тисками сдавила бедра. Давно копошившийся ужас вдруг разом выплеснулся наружу, острой болью отдавшись в сердце. Пытаясь удержаться, выкарабкаться на тропу, Лиза всей тяжестью навалилась на шест. Сухая жердина звонко хрустнула, и Лиза лицом вниз упала в холодную жидкую грязь. Земли не было. Ноги медленно, страшно медленно тащило вниз, руки без толку гребли топь, и Лиза, задыхаясь, извивалась в жидком массиве. А тропа была где-то рядом: шаг, полшага, но эти полшага уже невозможно было сделать…»
Слово учителя
Женя Комелькова, Рита Осянина, Лиза Бричкина, Галя Четвертак, Соня Гурвич – все они погибли за Родину, а значит, за то, что любили. У каждой из них была своя судьба, у кого-то счастливая, у кого-то нет, но война сломала их жизни, заставила взять в руки оружие, пойти против своей природы. А они мстили ей, бездушной, кровавой войне; мстили, как умели или, вернее, как она сама их научила.
Вы жены кроткие, застенчивые девы.
Вы ужасам войны и смерти обреклись,
Где гибнут тысячи, где льется кровь, – везде вы,
И свыклись с гибелью, и с кровью обжились…
Пусть лопнула картечь; пусть пуля свищет в уши,
Вы только креститесь – и к страждущим скорей –
Их раны врачевать и подкреплять их души,
Спасти иль проводить молитвою своей.
Больной и раненый – всё вас благословляет.
Все вас приветствуют улыбкой и мольбой,
И на руках у вас спокойно умирает
Наш воин- мученик под вашею слезой.
Фронтовик Борис Васильев написал произведение “А зори здесь тихие…”. Это одно из лучших произведений о женщине на войне.
Сцена из произведения “А зори здесь тихие…”.
Девушка (одета стилизованно): Рита знала, что рана её смертельна, и что умирать она будет долго и трудно. Пока боли почти не было, только все сильнее пекло в животе и хотелось пить. Но пить было нельзя, и Рита просто мочила в лужице тряпочку и прикладывала к губам.
Рита заплакала. Плакала беззвучно, без вздохов, просто по лицу текли слезы.
А потом и слезы пропали. Отступили перед тем огромным, что стояло сейчас перед ней, с чем нужно было разобраться, к чему следовало подготовиться. Холодная черная бездна распахивалась у её ног, и Рита мужественно и сурово смотрела в неё.
Она не жалела себя, своей жизни и молодости, потому что все время думала о том, что было куда важнее, чем она сама. Сын её оставался сиротой, оставался совсем один на руках у болезненной, робкой матери, и Рита гадала сейчас, как переживет он войну и как потом сложится его жизнь.
Приходит Васков. Разбросал ветки, молча сел рядом, обхватив раненую руку и покачиваясь.
Юноша (Васков): – Не победили они нас, понимаешь? Я еще живой, меня еще повалить надо!
Он замолчал, стиснув зубы, закачался, баюкая руку.
Рита: – Болит?
Васков: – Здесь у меня болит! – Он ткнул в грудь. – Здесь свербит, Рита. Так свербит!.. Положил ведь я вас, всех пятерых положил, а за что? За десяток фрицев?
Рита:- Ну зачем так… Ведь же понятно, война…
Васков: – Пока война – понятно. А потом, когда мир будет? Будет понятно, почему вам умирать приходилось? Почему я фрицев этих дальше не пустил, почему такое решение принял? Что ответить, когда спросят: что же это вы, мужики, мам наших от пуль защитить не смогли? Что же это вы со смертью их оженили, а сами – целенькие? Дорогу Кировскую берегли да Беломорский канал имени товарища Сталина? Да там ведь тоже, поди, охрана, там ведь людишек куда больше, чем пятеро девчат да старшина с наганом!
Рита: – Не надо, Родина ведь не с каналов начинается. Совсем не оттуда. А мы её защищали. Сначала её, а уж потом – канал