Наталья Харса Екатерина Коути
Суеверия викторианской Англии
Текст предоставлен правообладателем https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=3020795&lfrom=159481197
«Суеверия викторианской Англии.»: Центрполиграф; Москва; 2011
ISBN 978‑5‑227‑03021‑4
Аннотация
Авторы книги пересказывают для русской аудитории легенды, приметы, сказки и баллады, популярные в Англии XIX века. Быт англичан показан здесь через призму обычаев и суеверий. Вся жизнь подданного Британской империи с момента рождения и до смерти сопровождалась незыблемыми традициями и обрядами, многие из которых вызывают сегодня смех и недоумение. Издание рассчитано на широкий круг читателей, но в первую очередь на тех, кто увлекается историей XIX века, мифологией, фольклором, а также мистикой и суевериями. Книга не имеет аналогов и вызовет интерес у специалистов: филологов, историков и переводчиков, вынужденных вести самостоятельный поиск материала среди многочисленных зарубежных научных публикаций. Тема британского фольклора в повседневности викторианской эпохи затрагивается для русского читателя впервые. Большая часть материалов ранее на русский язык не переводилась. Вас ждет увлекательное чтение о восприятии мира, праздниках, свадьбах и гаданиях, рождении и смерти, бытовые и профессиональные суеверия и многое другое.
Екатерина Коути, Наталья Харса
Суеверия викторианской Англии
Авторы выражают благодарность Людмиле и Константину Треножникевым, Алие Зубаировой, Елене Плужниковой, Елене Прокофьевой, Елене Первушиной, доктору исторических наук, профессору Чеканцевой Зинаиде Алексеевне (РГГУ) и профессорам Университета Техаса в Остине, в особенности Сандре Штраубаар, Элизабет Ричмонд‑Гарза и Томасу Гарза
|
|
От авторов
Что вы подумаете, если ваш деловой партнер плюнет себе на руку, прежде чем пожать вашу и подписать контракт? А какая‑нибудь родственница на свадьбе будет настаивать, чтобы невеста в белоснежной кружевной фате поцеловала выпачканного сажей трубочиста? Поверьте, то, что сейчас кажется сумасшествием, еще 150 лет назад мало кого бы удивило. Чтобы убедиться в этом, мы приглашаем вас совершить путешествие в Англию времен королевы Виктории. Уверяем вас, что в те времена люди были бы очень рады, случись с ними подобное. Почему? А почему невестам нельзя надевать зеленое платье? А кто такие Джек‑Прыгун, Ленивый Лоуренс и Кровавые Кости? Какого человека лучше всего увидеть новогодним утром? Ответы на эти вопросы кроются в многочисленных суевериях, страшных историях и преданиях XIX века. И как сегодня из мелких суеверий строится наша с вами жизнь, так и жизнь британцев XIX столетия пронизывали приметы, обряды, бытовые ритуалы, призванные отвести от дома беду.
Фольклорная сторона повседневной жизни британского общества наименее известна российским читателям. А ведь без этих представлений неполным бывает и наше понимание текстов Шекспира, Диккенса, сестер Бронте и даже таких модных современных авторов, как Терри Пратчетт или Нил Гейман. Словом, нам пришлось извлечь из старинных фолиантов хотя бы некоторые, самые типичные, представления британцев об окружающем мире и способах с ним сладить, а также прояснить, какие обычаи и суеверия закрепились в английской литературе со времен XIX века.
|
|
Наша книга повествует о повседневной жизни викторианской Англии, но среди ее персонажей вам встретятся фейри, ведьмы и привидения. А как же без них? Ведь вера в сверхъестественное в те времена была намного живее, чем сейчас, когда она подпитывается только телевизионными сериалами.
«Постойте‑ка! – перебьет нас читатель, сведущий в истории. – Неужели те самые англичане, которые путешествовали поездами, отсылали сообщения по телеграфу, а с 1880‑х годов звонили по телефону и пользовались электричеством – неужели они придавали значение приметам и верили в фей?»
Чтобы дать ответ на этот вопрос, нужно углубиться в английскую историю.
До Реформации Англия была католической страной, но многие церковные празднества впитали в себя языческие традиции, а уж народные гулянья, включая пляски у майского шеста, были языческими насквозь. После протестантской Реформации, коснувшейся Англии в первой половине XVI века, под запрет попало все, так или иначе связанное как с католичеством, так и с язычеством – от латинской мессы до рождественского пудинга. Народная магия приравнивалась к ведовству, фейри стали служителями дьявола, а баллады начали запрещать или переписывать. Еще больший урон английскому фольклору был нанесен в эпоху Просвещения. Народные обряды и верования повсеместно высмеивали как удел невеж. Отсталому суеверному мышлению противопоставлялся новый идеал рационального субъекта, который стремится к развитию интеллекта и накоплению капитала.
В XIX веке гонения на фольклор внезапно прекратились. Этому поспособствовали две тенденции в развитии английского общества – рост национализма и тоска по прошлому. В эпоху романтизма у англичан возникла потребность вновь исследовать родной фольклор и доказать, что он ничуть не хуже европейского. Из объекта презрения фольклор превратился в национальное достояние, им гордились, его пытались сохранить. Началось активное собирание сказок и легенд, достигшее апогея во второй половине XIX века.
|
|
В викторианскую эпоху интерес к фольклору обрел новые черты. Из‑за индустриализации оставалось все меньше нетронутых уголков, где сохранялись исконные обычаи и где еще могли водиться волшебные существа, которые, как утверждали старики, когда‑то повсеместно населяли Британию и Ирландию. Окруженные стенами из красного кирпича и клубами угольного дыма англичане скучали по зеленому цвету, по детству, по волшебству. Хотелось верить, что если городская среда губительна для хрупких фейри, они остались хотя бы среди зеленых холмов.
Чувство утраты заставляло викторианцев сберегать и приумножать остатки традиционной культуры. Писатели использовали народные поверья для придания колорита своим романам, поэты воспевали славные времена короля Артура, художники стремились запечатлеть фей на своих полотнах. Повсеместный интерес к фольклору привел к расцвету этнографии. Собиранием фольклора занимались выходцы из среднего класса и аристократии, мужчины и женщины, включая леди Джейн Уайльд, мать Оскара Уайльда. Этнографы путешествовали по провинции, брали интервью у местных жителей, каталогизировали собранный материал и издавали сборники фольклора. В эти сборники входили местные суеверия и приметы, описания календарных праздников, образцы устного народного творчества, заговоры и рецепты народной медицины, сказки и легенды. Так, уроженец Дербишира С. О. Адди издал сборник «Сказки и образцы традиционной культуры» (1895), посвященный суевериям центральной и северной Англии. Шотландские приметы записывал Дж. Кэмбелл – священник из Тири, чей серьезный интерес к суевериям и колдовству даже поставил под угрозу его карьеру, поскольку прихожане не одобряли такие увлечения своего духовного отца. Эмма Мэри Томас, писавшая под псевдонимом Мари Тревельян, сохранила для потомков сведения о повседневной жизни Уэльса. В 1909 году она опубликовала сборник «Фольклор и народные предания Уэльса», и сегодня являющийся одним из ценнейших трудов в области фольклористики.
Работа фольклористов не прекращалась и в XX веке: в 1970‑х в издательстве Б. Т. Batsford вышла целая серия книг, написанных ведущими этнографами и посвященных культурным традициям различных английских графств. Из недавних публикаций в области английского фольклора следует отметить «Справочник по суевериям Англии и Ирландии» (2003) Стива Роуда, а также его проект в соавторстве с известнейшей фольклористкой Жаклин Симпсон «Словарь английского фольклора» (2000).
Особое место в британском фольклоре принадлежит балладам – поэтическим и песенным переложениям легендарных событий. Среди них выделяются две основные категории – традиционные баллады и так называемые broadside, уличные баллады. Традиционные баллады повествуют о любви и смерти, о жестоких лордах и сметливых крестьянах, о битвах и похождениях народных героев, таких как Робин Гуд. Многие из подобных сюжетов, бытовавших по всей Европе, отражают культурные влияния народов, некогда приходивших в Британию. В отличие от традиционных баллад уличные повествовали о недавних событиях – убийствах, казнях, курьезных происшествиях. Вирши писались корявым слогом и изобиловали клише, но эстетика мало кого волновала. Их покупали, чтобы всласть поужасаться, так что сюжеты были как на подбор жуткими, хотя и с налетом сентиментальности: за описанием преступлений следовало возмездие, а убийца, уже с петлей на шее, завещал читателям не повторять его поступки. В то время как традиционные баллады входили в репертуар сельских певцов, уличные баллады пользовались успехом среди городских низов. Их печатали на одной стороне бумажного листа (отсюда и название) и продавали на улицах.
В конце XIX века американский фольклорист Фрэнсис Чайлд собрал золотой фонд английских и шотландских баллад, известных в наши дни как «баллады Чайлда». Лишь малая доля этих песен известна русскоязычным читателям, в то время как их тексты были у всех на слуху в Англии XIX века. Мы перевели несколько таких баллад, а там, где длина текстов и количество вариантов внушительны, прибегли к их пересказу Поскольку в сборнике Чайлда за балладами закреплены номера, при желании по ним будет легко отыскать оригинальные тексты баллад в сети Интернет.
Помимо «баллад Чайлда» главам предшествуют и другие популярные в XIX веке баллады, а в книге использованы многочисленные детские и обрядовые песенки и прибаутки: они не только передают своеобразный колорит викторианской эпохи, но и иллюстрируют живучесть традиций и суеверий. Стихотворные тексты, не имеющие отдельного указания на переводчика, переведены нами.
Наконец‑то мы вплотную подобрались к сакраментальному вопросу – так верили англичане в приметы и волшебных существ или нет? Мы надеемся, что ответ на этот вопрос читатели отыщут сами, когда доберутся до последней страницы!
Рекогносцировка местности
Прежде чем отправиться в путешествие, давайте ознакомимся с «местом назначения». Викторианская эпоха, получившая название по имени королевы Виктории, правившей Великобританией с 1837 по 1901 год, выбрана нами не случайно. Несомненно, это один из наиболее известных периодов жизни британского общества. Именно при королеве Виктории Британия превратилась в могущественную империю, подчинившую себе едва ли не половину мира. Питаясь от многочисленных колоний, расцвела не только экономика метрополии, но и ее культура. Со времен Шекспира, все самые известные английские поэты, писатели, художники, изобретатели либо жили во времена викторианства, либо проложили ему путь. Временное течение викторианской эпохи было неоднородным. Начало 40‑х годов XIX века, когда юная королева только взошла на престол, – период экономического застоя и безработицы. Но вскоре на смену «голодным сороковым» пришла эра экономического процветания, начало которой положила Всемирная выставка 1851 года. В промышленности и сельском хозяйстве начался подъем, что, в свою очередь, привело к увеличению заработной платы и росту благосостояния населения. Все большее внимание уделялось улучшению стандартов жизни, образованию, медицине, правам человека. Основными тенденциями викторианской эпохи были стремительная индустриализация и урбанизация. Немного статистики: в 1801 году почти 80 % англичан проживали в сельской местности, но уже к 1851 году городское население превысило сельское. С 1841 по 1891 год население Лондона выросло с 1,8 до 4,2 миллионов! Целые семьи снимались с места и переезжали из деревень в города. Результатом миграции стало разрушение традиционного уклада жизни, что, в свою очередь, отразилось на английском фольклоре. Многие обычаи стали постепенно утрачиваться и исчезать, но в то же время их стали записывать, чтобы сохранить хотя бы в воспоминаниях.
Королева Виктория служила символом единения страны, обретения ею национального самосознания. Этому немало способствовал личный пример королевы и ее детей, воспитанных в духе патриотизма. Кроме того, именно тогда активно заговорили о духовном превосходстве англичан над остальными нациями. Появился особый моральный кодекс «джентльменства», основанный на массе светских ритуалов и условностей. Приверженность этикету позволяла разделять «своих» и «чужих», причем не только иностранцев, но и представителей низших классов, которые благодаря развитию промышленности и торговли теперь составляли конкуренцию потомственной аристократии.
Несмотря на постепенную демократизацию, викторианская Англия оставалась классовым обществом. Каждый англичанин в точности знал, какое положение он занимает, и должен был – хотя бы теоретически – исполнять все предписания, относившиеся к его касте. Классовая принадлежность определяла, что следует носить, как и с кем разговаривать, в какое время есть обед, как проводить досуг. Простой плотник не посмел бы сесть в вагон первого класса, даже если бы скопил достаточно денег на билет. Точно так же барышня из дворянской семьи не решилась бы открыто флиртовать с кавалером, чтобы не испортить свою репутацию.
Всеобъемлющий характер классового общества отнюдь не означал, что все англичане были довольны такой системой. Как художественная литература, так и движения за права рабочих свидетельствуют об обратном. Тем не менее для нас с вами классовая структура очень важна, ведь она определяла отношение англичан к обрядам и суевериям.
Королева Виктория и ее дочь, принцесса Беатрис
И, раз уж нам предстоит визит в страну известную своим строгим следованием этикету мы расскажем об обрядах, распространенных среди простого народа, так и о сложнейших ритуалах знати. Прочитав книгу, вы узнаете о различиях в укладе жизни английских классов, что ели и пили крестьяне и зажиточные горожане, как они отмечали праздники, справляли свадьбы и провожали близких в последний путь. А пока предлагаем вам вкратце ознакомиться со слоями того общества, о котором пойдет речь.
Рабочие и крестьяне. Низший класс общества включал в себя сельскохозяйственных и фабричных работников, шахтеров, рыбаков, строителей, домашнюю прислугу, швей и т. д. Их легко узнать по грязной одежде или униформе, усталым лицам, огрубевшим рукам и простонародному говору. Представители этого класса занимались ручным трудом, зачастую тяжелым и вредным для здоровья. Получая поденную или понедельную плату, они балансировали на грани нищеты. Дети из бедных семей с малых лет устраивались на работу и помогали родителям прокормить себя и своих младших братьев и сестер. По большей части все они оставались неграмотными или полуграмотными, ведь длительное обучение в школе было для них роскошью. Пожалуй, при встрече с англичанами из низов мы могли бы ограничиться кивком и пройти дальше, но поприветствуем их аплодисментами. Ведь именно крестьяне и, чуть меньше, городские рабочие были создателями и носителями фольклора. Именно они совали в маслобойку раскаленную кочергу, защищая масло от ведьм, и лечились народными средствами, потому что не могли оплатить услуги квалифицированного врача. Сборники английского фольклора, опубликованные в XIX – начале XX веков, основаны на информации, собранной среди английского простонародья.
Средний класс. В общественной и политической жизни викторианской Англии он играл огромную роль. В 1837 году средний класс составлял приблизительно 15 % от общего населения, а 1901 году – около 25 %. Принадлежность к среднему классу зависела не от наличия денег, а от происхождения человека и рода его занятий. Поэтому английский средний класс был группой разношерстной: сюда входили священники, военные, врачи, юристы, профессора, инженеры, торговцы, банкиры, журналисты, бухгалтеры и т. д. Средний класс жил преимущественно в городах, хотя зажиточных фермеров тоже можно отнести к этой категории. Представители среднего класса отличались хорошим образованием и зарабатывали достаточно, чтобы нанять хотя бы одну служанку. Их жены не работали, но вели домашнее хозяйство и руководили прислугой. Дети посещали школу, а затем, возможно, и университет, готовясь пойти по отцовским стопам. Викторианские семейные ценности зародились именно в среднем классе – это трудолюбие, трезвость, пунктуальность, экономное домоводство, разумный подход к браку. Чопорность и чрезмерная стыдливость, а также рабское подражание аристократам тоже были присущи английскому среднему классу. Что касается отношения к народным верованиям и обрядам, разброс во мнениях здесь будет очень велик.
Женщина из народа и дама среднего класса
Фермеры, к примеру, не пренебрегали защитой от нечистой силы и угощали молоком фэйри, да и проживание в сельской местности, пронизанной легендами, укрепляло их связь с фольклором. Зато в семье состоятельного банкира при упоминании домовых господа презрительно пожали бы плечами, считая истории о них россказнями невежественных служанок. Однако вполне возможно, что в этой же самой семье по выходным проводили спиритические сеансы – некоторые суеверия более престижны, чем другие.
Аристократия. Верхушку общественной лестницы занимали аристократия и мелкопоместное дворянство – «джентри». Аристократический титул и владения передавались по наследству, в основном старшему сыну Младшие сыновья пополняли ряды профессионалов, становясь офицерами, священниками или уезжая работать в колонии. Основным источником доходов аристократии была сдача в долгосрочную аренду своих земель, разделенных на фермы. Аристократы проживали в загородных поместьях или городских резиденциях. В отличие от профессионалов из среднего класса землевладельцы не работали за плату, многие из них заседали в парламенте или занимались благотворительностью. От аристократов требовалось участие в светских ритуалах, включая приемы, балы и тому подобные мероприятия. Как это ни парадоксально, аристократические ритуалы во многом близки к народным: в первую очередь своей сложностью, а также тем, что несоблюдение правил влекло за собой негативные последствия: в случае народных обрядов – беды и смерть, светских ритуалов – потерю репутации и остракизм.
На страницах этой книги вы не раз встретите фразы вроде: «В Саффолке было принято…» или «Йоркширцы считали, что…». Некоторые поверья и обычаи встречались по всей Англии, другие же были присущи лишь отдельным графствам, а то и деревням. Чтобы читатель мог сориентироваться, напомним, где располагались английские графства и чем они славились.
В 1801 году, после утверждения Акта об Унии, образовалось Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии, что знаменовало полное объединение Британских островов под властью английской короны. Так что с точки зрения географии к нашим услугам, дорогой читатель, вся обширная страна: от острова Джерси у самых берегов Франции до Шетландских островов на севере.
Юго‑запад: самую южную оконечность Британии занимает древний Корнуолл. Именно здесь располагается мыс с говорящим названием «Конец земли» (Аендс‑Энд). Когда‑то корнуолльцы говорили на корнском языке, но последний его носитель скончался в 1777 году, так что в XIX веке жители графства изъяснялись на сносном английском. Здесь вам расскажут предания о короле Артуре и небылицы о пикси, местной разновидности фейри.
Джентльмен и горничная
Корнуолл специализировался на добыче полезных ископаемых, и шахтерский быт придавал своеобразие жизни в этих краях. В XIX веке родилась даже поговорка: «Если в земле есть дыра, то на дне ее непременно найдешь корнуолльца» – поскольку владельцы шахт во всех концах света охотно нанимали корнуолльцев за их высокую квалификацию.
С востока к Корнуоллу примыкают земли Девона, служившие в XIX веке местом морского отдыха. Само графство жило за счет рыболовства и сельского хозяйства. Строительство железной дороги и массовый туризм также благоприятствовали развитию края. Из Девона происходили легендарные пираты сэр Фрэнсис Дрейк и Уолтер Рейли, поэтому здесь встречаются многочисленные легенды о них. Строки еще одного уроженца этих земель – Сэмюэля Тэйлора Кольриджа – будут не раз процитированы на страницах этой книги.
Дорсет, или Дорсетшир, стал популярен во времена Георга Третьего, когда король приезжал купаться в Уэймут. Благодарные жители Уэймута поставили Георгу памятник на эспланаде, а также весьма почитали его внучку, королеву Викторию. Дорсет был родиной Томаса Гарди, чьи романы изобилуют аллюзиями к фольклору и описывают повседневный уклад жизни этого графства.
Хэмпшир – родина Джейн Остен и Чарльза Диккенса. Морские порты, отдых для скучающих обывателей, прекрасный пейзажи. Отсюда, из Портсмута, отправлялся на Трафальгарскую битву адмирал Нельсон, и отсюда же сотни каторжан отплывали в Австралию на вечное поселение. На юг от Хэмпшира находится остров Уайт, где любила отдыхать, а впоследствии скончалась королева Виктория.
В Сомерсете расположился Бат, модный светский курорт. Помимо балов и вод графство славилось добычей сельди и лосося, овцеводством, а значит, производством шерсти и сыра. Хотя ближе к концу столетия Сомерсет превратился в сельскую глубинку, многочисленные исторические памятники и зеленые луга и по сей день служат хорошей приманкой для туристов. Рядом с Сомерсетом находятся Уилтшир с его Стонхенджем и Глостершир, известный Бристолем, из которого, если верить роману Стивенсона, началось когда‑то плавание за сокровищами Флинта.
Морские купания. Иллюстрация из журнала «Панч»
Юго‑Восточная Англия не столь привлекательна для любителей суетной светской жизни. Бакингемширу в XIX веке довелось пережить несколько эпидемий холеры, в результате чего большая часть жителей графства мигрировала за его пределы. Беркшир славился своими земледельцами, поставлявшими в Лондон яблоки, спаржу, лук и выводившими уникальную породу свиней. Овощи и фрукты для лондонцев выращивали и жители Суррея. Сассекс известен торфяниками и меловыми горами, а также мягким климатом, который, несомненно, привлек туда знаменитого Шерлока Холмса. Но если вы не литературный персонаж на покое, Сассекс может показаться несколько скучным, несмотря на древнюю историю, хранящую память об англосаксах. Куда значительнее Кент и Оксфордшир с Кентерберийским собором, Оксфордским университетом и множеством народных преданий.
Восточная Англия. Бедфорд известен кружевами и соломенными шляпами, а также сельскохозяйственными угодьями с тучными пастбищами. Кембриджшир славился своим университетом, Норфолк – своим диалектом, Саффолк – молочным хозяйством и конопляной пенькой. Хартфоршир, расположенный между Лондоном и северо‑западными графствами, был прибежищем аристократии. Пожалуй, избранному кругу людей, желающих попасть в высшее английское общество, следует выбрать его или Эссекс – за близость к столице и удобство сообщения.
Регион Ист‑Мидлендс – почти центр Англии и ее промышленный оплот. Выделялся ткацким Лестерширом и кожевенным Нортгемптонширом, где в конце XIX века к тому же обнаружили большие запасы железной руды. Впрочем, вам, возможно, придутся по душе Линкольншир и Ноттингемшир, где можно отыскать следы Робин Гуда или познакомиться с поэтом сэром Альфредом Теннисоном, уроженцем Сомерсби (Линкольншир). Ну а те, кто рассчитывает заполучить в мужья мистера Дарси (представим себе, что герой Джейн Остин все‑таки существует), непременно должны прогуляться по холмам Дербишира, ведь именно там якобы располагалось его поместье.
Уэст‑Мидлендс – западный край центра. Стаффордшир процветал за счет горной и фабричной промышленности. Фарфоровая глина, в изобилие добываемая здесь, позволила Джозайе Веджвуду и его потомкам создать фабрику‑поселение, снабжающую Европу и Америку прекрасным английским фарфором и недорогим фаянсом. Уорикшир знаменит родным городом Шекспира – Стратфордом‑на‑Эйвоне, а в XIX веке он подарил английской литературе еще одну звезду – Мэри Энн Эванс, печатавшуюся под псевдонимом Джордж Элиот. Здесь же находятся графства Шропшир, Вустершир и Херефордшир, где добывали каменный уголь, свинец, железо, выращивали скот, а также лучший в Англии хмель.
Уэльс, «мягкое подбрюшье» британского дракона, хранил древние традиции и свой национальный язык. Валлийцы охотно поведали бы вам о святом Давиде, покровителе этого края, а также о призрачных черных псах. В XIX веке здесь бурно росла промышленность, развивалось рабочее и профсоюзное движение. Морской порт Кардифф процветал за счет продажи угля за границу. Так что Уэльс – для любителей динамичной жизни и болельщиков регби. Именно в Уэльсе в XIX веке зародилась эта популярная во всем мире игра.
Карта Англии
Северо‑Западная Англия. Уэстморленд являлся крупным центром овцеводства. В Чешире родился Льюис Кэрролл и его знаменитый герой – Чеширский Кот. Камберленд пленял древней историей, а Ланкашир снабжал весь регион хлопчатобумажными изделиями. Его крупные города Манчестер и Ливерпуль были оплотом ткацкой промышленности и торговли. Здесь находились «фабрики шерстяные, полотняные, чулочные, писчебумажные, химические, машиностроительные заводы и многие другие; значительно также кораблестроение», – так писали в начале XX века Брокгауз и Ефрон.
Йоркшир, соперник Ланкашира со времен Войны Алой и Белой розы, в XIX веке успешно пользовался плодами прогресса. В Йоркшире были два модных курорта с минеральными водами – Харрогейт и Скарборо, судоходные каналы, свой уголь, построенная в середине столетия канализация и железная дорога. Вместе с тем в обширном крае оставалось множество деревень, где еще соблюдали старинные обычаи. Именно поэтому англичане со всех концов страны интересовались йоркширским фольклором и верили, что уж тут‑то должны водиться феи! Западный Йоркшир сейчас называют «графством Бронте», ведь именно там родились и прожили большую часть жизни сестры‑писательницы.
Северо‑Восточная Англия. Крупнейшие земли этого региона – графства Нортумберленд и Дарем. Здесь, в Ньюкасле, «джорди» говорили на собственном диалекте, оставленном им в наследство англосаксами. Регион являл собой яркий контраст богатства и нищеты: с одной стороны, крупные промышленники, внедрявшие такие изобретения, как паровой двигатель, электрическая лампа и паровая турбина. С другой – многочисленные работники шахт и верфей с мизерными заработками за неквалифицированный труд.
Устремившись на север, мы упремся в Шотландию с ее высокогорьями и легендами. Шотландский фольклор куда ближе к ирландскому, чем к английскому, – сказывается влияние кельтов.
Как и в соседней Ирландии, вы услышите здесь стоны баньши и поближе познакомитесь с фейри. Но не стоит забывать, что в XIX веке Шотландия, и в особенности Глазго, была центром прогресса. Здесь родились самые видные ученые, инженеры и архитекторы, чья слава распространилась по всему миру – Томас Телфорд, Роберт Стивенсон, Джеймс Уатт и другие знаменитые инженеры, архитекторы и строители.
Ирландии в XIX веке пришлось туго, поэтому, чтобы избрать местом жительства «Изумрудный остров», требовалось много мужества, стойкости и умения переносить невзгоды. В 1840‑х годах «Великий голод» лишил Ирландию более миллиона граждан, еще около миллиона иммигрировало в США. На острове постоянно зрело недовольство Англией, зачастую вполне обоснованное, ведь англичане с презрением относились к ирландцам и высмеивали их как невежд. Тем не менее даже они восхищались блистательными, уроженцами Ирландии, такими как Оскар Уайльд и Уильям Батлер Йейтс. Чтобы оценить ирландский фольклор во всем его многообразии, потребовалось бы отдельное полномасштабное исследование, поэтому сведения об ирландских поверьях пришлось свести к минимуму.
Ну, и самое привлекательное место Великобритании, конечно же, ее столица – Лондон!
Обособленность английских городков и деревень способствовала сохранению традиций. Еще в XVIII столетии путешествия были делом хлопотным и дорогостоящим. Многие англичане почти безвылазно просиживали в родных городах и селах, а отъехать на 16 км от дома уже считалось серьезной поездкой! Но в XIX веке ситуация кардинально изменилась.
До наступления викторианской эпохи наиболее популярным средством передвижения из города в город были дилижансы. Дилижанс представлял собой четырехколесную карету с пассажирскими местами внутри и снаружи. Путешествие могло растянуться на несколько дней. В 1742 году дилижанс из Лондона в Бирмингем с остановкой в Оксфорде отъезжал в понедельник и прибывал к месту назначения в среду. Плата за проезд зависела от денежной политики транспортной компании и расстояния. В 1765 году проезд из Дувра в Лондон на дилижансе, запряженном шестеркой лошадей, стоил гинею. В 1784 году в Англии появился еще один вид дилижанса – почтовая карета. Помимо пассажиров такой дилижанс развозил еще и почту. Скорость почтовых кареты достигала: летом 11–13 км/ч и зимой – 8 км/ч.
К середине XIX века самым быстрым и дешевым транспортным средством стали поезда. Железнодорожные пути для транспортировки угля начали прокладывать еще в 1820‑х, но железнодорожный бум пришелся на 1840‑е. Теперь железные дороги соединили все крупные города. В 1850‑х скорость обычных поездов превышала 30 км/ч, курьерских – 60 км/ч. По сравнению с почтовыми каретами, поездки на них обходились дешевле. В 1844 году приняли Железнодорожный акт, согласно которому по каждой ветке как минимум раз в день пускали поезд со стоимостью билета в один пенни за милю. Поскольку поезда ходили часто, жители предместий могли ездить в город за покупками, а горожане – в сельскую местность на выходные, подышать свежим воздухом и отдохнуть от городской суеты.
Раз уж мы заговорили о путешествиях, важно не упустить из вида еще одну деталь. Нам ведь понадобятся деньги!
В викторианскую эпоху в ходу были монеты разного достоинства: полфартинга, фартинг (¼ пенни), полпенни, пенни, двухпенсовик, трехпенсовик, четырехпенсовик, шестипенсовик, шиллинг (12 пенсов), флорин (2 шиллинга), полкроны (2,5 шиллинга), крона (5 шиллингов), полсоверена (10 шиллингов), соверен (20 шиллингов). До 1860 года монеты достоинством в один пенни и ниже изготавливали из меди, затем их начали чеканить из бронзы. Шиллинг был серебряной монетой, соверен, т. е. один фунт, – золотой. 21 шиллинг равнялся одной гинее. Хотя эту монету перестали чеканить в начале XIX века, профессионалы из среднего класса получали гонорары именно в гинеях (т. е. в эквивалентных суммах), потому что джентльмену неприлично было брать оплату в фунтах. До середины столетия каждый банк мог выпускать банкноты, которые теряли свою ценность, стоило банку потерпеть финансовый крах. С 1840‑х монополия на выпуск банкнот перешла к Английскому банку, Центральному банку Великобритании. Тем не менее бумажные деньги были менее популярными, чем монеты.
Бакалейная лавка. Иллюстрация из журнала «Панч»
А путешествие по страницам этой книги только начинается. Избрав себе общество по душе, регион и подходящий вид транспорта, нам с вами, любезные читатели, пора хотя бы на время оставить современный скептицизм и погрузиться в быт и фольклор викторианцев. Мы готовы отправиться в путь!
I