И тогда авангард, даже не закончив прохождения системы, начнет собственное, еще более резкое торможение, чтобы остановиться всего за один световой месяц, а потом вернется на Юлюбис, несколько недель спустя после прибытия туда основного флота: в лучшем случае, чтобы совместно затирать кровавые пятна, в худшем — чтобы нанести удар возмездия.
Остальная часть авангарда пройдет по системе, разделившись на небольшие группы: эти соединения появятся неожиданно и одновременно в разных местах, а их тактика будет частично определяться тем, какие сведения предоставит разведэскадра. Если повезет, то добротный план сражения, как они рассчитывали, даст результаты: каждая следующая волна кораблей будет находиться в бою дольше, чем предыдущая, и все вместе нанесут ряд ошеломляющих ударов по противнику, чтобы потрясти его, вывести из равновесия, пустить ему кровь. Затем появится основная часть флота и, подобно сжатому кулаку, нанесет нокаутирующий удар.
Но, конечно, на полную неожиданность рассчитывать не приходится — их тяговые следы опередят их.
Защитники Юлюбиса получили предупреждение о грядущей атаке заморышей с еще большим запасом времени, однако это мало что им дало. Корабли Отъединения Э-5 уже успели сбросить скорость, выключили двигатели почти одновременно, еще за несколько световых дней до цели, внутри Оортова облака системы. Когда же передовые корабли пересекли орбиту внешней планеты, флот еще больше снизил скорость. В течение нескольких следующих недель, после того как тяговые следы смешались с системой Юлюбиса и исчезли, наступил, видимо, решающий момент атаки: в системе наблюдались многочисленные вспышки взрывов. Большей частью — вокруг планет Сепекте и Наскерон.
* * *
«Я — Лейсикроф из Хепью с экваториального пояса Наскерона. Это мое последнее слово. Кто бы вы ни были, полагаю, что вы следовали за мной ради тех сведений, которые я хранил при себе по просьбе моего соотечественника — ученого Валсеира из Шенехена. Если дела обстоят иначе и эта запись попала к вам, что называется, случайно, то для вас она не представляет интереса. Если вы все же ищете те сведения, что были при мне, то должен вас предупредить: вы будете разочарованы».
Фассин почувствовал, как что-то надломилось и оборвалось в его душе.
— Ай-ай, — сказал Айсул.
«Возможно, вы сочтете это неудачей и рассердитесь. Однако я, скорее всего, оказал вам серьезную услугу, поскольку искренне и твердо убежден, что не должен был принимать врученные мне сведения, что никого нельзя просить брать на себя ответственность за владение такой информацией. Я, конечно же, не должен был знать, что содержат эти сведения, и на самом деле Валсеир вовсе не виноват в том, что мне открылось знание, в них содержавшееся».
— Он что-то слишком уж разговорчивый, а? — сказал Айсул.
«К моему стыду, должен признаться, что я оказался недостоин доверия Валсеира. Он передал мне запечатанный сейфовый ларец с этими сведениями и просил меня не открывать его. Я пообещал ему это, а он даже не взял с меня честного слова, очевидно думая, что попросить друга и коллегу-ученого о такой вещи и получить его заверения — и без того достаточная гарантия. Но я не похож на Валсеира. Я любопытен от природы, а не вследствие интеллектуального тяготения к тому или иному предмету. Многие годы, находясь в странствиях, я противился желанию заглянуть внутрь сейфового ларца, но в конце концов не устоял перед искушением и открыл его. Я начал читать то, что было внутри, и сразу понял всю важность этой информации. Тогда еще не поздно было остановиться, закрыть ларец и снова убрать подальше — и если бы я так поступил, то все еще был бы жив. Но я продолжил чтение, что привело к моей смерти. В свое оправдание могу лишь сказать, что в тот момент я, видимо, от изумления пребывал в некоем трансе».
— Вероятнее всего, принял что-нибудь веселящее! — фыркнул Айсул.
«Вот таким образом я и стал обладателем знания, суть которого меня просили сохранить в тайне — а не просто взять на себя ответственность за контейнер, где оно помещалось. Поняв, что мне стало известно, и осознав, насколько эти сведения бесценны, я пришел к выводу, что мне нельзя их доверять. Пусть и не полностью поняв прочитанное, забыть его я уже не мог. Я мог проговориться, не исключалась и опасность того, что я выболтаю тайну после приема наркотиков или в результате более прямого воздействия на мои мозг и разум».
— Чокнутый, — сказал Айсул.
— Что там у вас такое? — донесся до них издалека по открытому каналу связи с «Велпином» голос Кверсера-и-Джаната.
— Гм. Не знаю.
Не похоже было, что они внимательно слушают то, что вещает в записи Лейсикроф.
«Не буду притворяться: уже некоторое время я помышлял о смерти. Однако обычно это было связано с завершением моих исследований разнообразных форм синктурии и публикации научного (я даже надеялся, что на тот момент — исчерпывающего) труда на указанную тему. Это было поле исследований — избранное и любимое мной. Зная то, что знаю сегодня, я решил: наилучший, хотя и не очень желательный выход — завершить исследования и покончить с собой, как только это можно будет сделать достойным образом. Я сделаю это здесь, в итиновском могилайнере „Ровруэтц“, где моя смерть, пусть даже внешне, будет иметь чуть больше значения, чем в любом другом месте».
— Похоже или… — услышал Фассин по открытому каналу.
— Пришлепнуть его?
— Нет! Ты что?.. Выключи это…
Открытый канал закрылся. Фассин оглянулся на входной люк и короткий переход, соединяющий их с «Велпином».
Лейсикроф продолжал говорить:
«…Простите меня. Вы должны это сделать. Если вам известно, что вы ищете, могу только сказать: оно было похоже на код и частоту, а вовсе не на то, чего, по-моему, вы ожидали. Но теперь этого уже нет. Оно уничтожено вместе с сейфовым ларцем, заброшено на солнце под названием Диреальете. О существовании каких-либо копий мне неизвестно. Если все сказанное представляется вам совершенно бессмысленным, то прошу с уважением отнестись к последнему желанию старого и (как выясняется) глупого насельника и оставить его покоиться здесь в мире».
Запись остановилась, замигал сигнал конца воспроизведения.
Фассин уставился на изображение мертвого насельника. Все кончено. Он проиграл. Может быть, теперь уже не существует способа когда-либо узнать, означает ли что-нибудь насельнический список и означал ли прежде.
— Совсем свихнулся, — сказал Айсул, издав что-то похожее на вздох. Он пощелкал по клавиатуре. — Похоже, это судьба. — Он повернулся к Фассину. — Не слишком обнадеживающее послание, мой юный друг человечек, а?
Открытый канал с корабля внезапно проснулся.
— Выходите! — закричали Кверсер-и-Джанат. — Десять секунд, чтобы перейти на «Велпин»!
— Нас атакуют! Сматываемся!
Фассин встряхнулся, выходя из транса, и поспешил к открытому люку, ведущему на «Велпин».
Айсул выскочил из своего сенсорного сиденья и поспешил следом, почесывая свою мантию одной ступичной конечностью.
— Это безумие явно заразн…
— Корабль воэнов! Скорее, или капец!
— Двигатели на старт — пять, четыре, три…