Алан неохотно вышел из комнаты, понимая, что, если он останется дольше, что она поймёт, что ему показывает, а затем расстроится, что он это видел.
Само собой разумеется, он бросился в свою комнату, чтобы снова мастурбировать. Неудивительно, что он фантазировал о ней в этой униформе служанки.
Но он не закончил.
После того, как он помастурбировал, он сидел в своей комнате и беспокойно ерзал.
«Я не могу поверить в то, что только что произошло.
Я мастурбировал просто думая о маме. Какой ужас! Но как мне справиться с этим? Она женщина — красивая женщина. Нет, потрясающая женщина. Боже, она так чертовски горяча! И все, что я знаю, даже когда я сижу здесь, она в гостиной в этом безумно возбуждающем костюме горничной, склонившаяся в этой непристойной позе, которую только что я наблюдал, в которой такой отличный вид на ее голую задницу. Или эти гигантские качающиеся сиськи…
О Боже! Просто думая об этом, у меня начинает твердеть в штанах, словно у меня там стальной стержень. Я не могу этого вынести. Что я могу поделать; я всего лишь человек!
Это то, что они имели в виду, говоря о помощи? Этого не может быть! Мама никогда бы не согласилась на это, даже через миллион лет. Я все еще жду ее новую лекцию о сексе и грехе. Может быть, тетя Сюзи сказала ей оставить свои морализаторства, поскольку это будет мешать моему медицинскому лечению? Может быть. Хотя бы так это и было.»
Он встал и начал вышагивать туда-сюда по комнате.
«Чё-ё-ёрт! Это убивает меня! Что делает мама прямо сейчас? Прошло уже около тридцати минут, как я был там. Она все еще там, в таком же виде? Я имею в виду, что ничего нет плохого, чтобы выйти и проверить, что на ней одет. Но она ведь моя мама… Чё-ё-рт! Проклятье! Ладно,пойду-ка взгляну на неё только одним глазком!
Он тихо открыл дверь и поспешил вниз в гостиную. К его большому восторгу и одновременно мучительному ужасу он обнаружил ее в той же одежде горничной, моющей окна.
В доме были высокие окна, поэтому ей приходилось вставать на цыпочки и тянуться повыше, чтобы добраться к верхней части окна.
Каждый раз, когда она это делала, на её задницу открывался великолепный вид.
Он даже мог видеть розовые половые губы ее губы киски между ее ягодицами, хотя ноги были относительно близко друг к другу.
Он думал, что его мозг раскололся на две части.
«Хорошо. Я — скаут-Орёл, и теперь ещё разведчик. Я — образец для подражания; Я должен поступать правильно. Я должен сказать ей, что у неё всё там выставлено на показ, а не просто глазеть. Ради бога, она же моя мать!»
Но, с другой стороны, я не могу прямо вот так сказать ей, не так ли? Мне так тяжело! Но в то же время, я думаю, что у меня не будет теперь проблем с моим вдохновение несколько дней! Нет, мне хватит этого на целые годы! О, да! Её прелестные ягодицы! Такие упругие. Никакого жира. Они двигаются туда-сюда, сексуально подпрыгивая. Как мне хочется положить руку, прямо на них!..»
Он сделал шаг или два вперед.
«Нет! … почему она так одета? Если она чуточку раздвинет ноги, я даже смогу увидеть ее… Прямо между… Нет. Даже не смотри, мужик. Даже не смотри!»
Он, как можно громче, подошел к ней, и сказал поспешно:
— Эй, мам, ты, что всё ещё в этом забавном наряде?
— Идиотском, ты хотел сказать?
Она всё ещё и подумать не могла, что её задницу полностью видно, поэтому она пребывала в своём обычном приподнятом настроении.
— Мама, я сгораю от любопытства. На что вы поспорили с тетушкой Сюзи, которая заставила всё это одеть?
Сьюзан повернулась к нему лицом и залилась краской.
Затем она снова отвернулась, и снова вернулся к его счастью вид на великолепную частично обнаженную задницу.
— Да, так… ничего особенного.
«Чувак вот оно! Теперь почти всё видно… Только жаль, что она не раздвинула ноги… Я ничего не вижу между ними… Стоп! Она ведь моя мать!»
В это время Алан услышал, как дверь открылась.
Он увидел, что это Эми, которую он и Кэтрин часто называли «Эимс» наедине, в том числе и в своих мыслях.
«Ага! Моя спасительница! Я могу привлечь её, чтобы она попросила маму переодеться. Тогда мама не будет смущена, что я всё видел. Эми очень надежна и не будет усложнять мне жизнь. Отлично.
— Эй, Алан! — сказала Эми в своем обычном приподнятом настроении.
— Привет, Эймс! Могу я попросить тебя об одолжении?
— Окей. Конечно, что случилось?
Алан подумал:
«Эми такая классная! Она всегда так добра и готова всегда помочь; она поможет мне наверняка. И она тоже горячая штучка, как и ее мать! Хе-хе!»
Итак, Алан тихо сказал Эми, что делать, и Эми заставила Сьюзан быть осмотрительнее в том, что надевать, не давая ей понять, что это Алан подтолкнул её.
Сьюзен была в ужасе от такого замечания.
Она сразу же переоделась в менее откровенную одежду.
Позже она неоднократно задавалась вопросом, видел ли Алан что-нибудь, и если да, то что, но она была слишком застенчива и смущена, чтобы спросить или даже затронуть эту тему.
Она с удивлением обнаружила, что на самом деле она не очень-то возражала, чтобы он увидел обнаженную её задницу.
Фактически, в глубине души она задавалась вопросом, было ли это действительно случайно, что она выполняла так много заданий, при которых обнажалась её задница, когда она знала, что она будет демонстрировать себя довольно.
Алан обнаружил, что у него нет выбора, кроме как поспешить обратно в свою комнату и снова продолжить мастурбировать.
Когда он лежал в постели после, он подумал об Эми, так как ее появление заставило врезаться в его сознание.
«Я знаю, если мне нужна девушка, почему бы не Эми? Старая добрая Эймс. Я имею в виду, что она ещё та горячая штучка, в этом нет никаких сомнений. Разве не может быть такой дочь тети Сюзи? Она одна из четырех или пяти самых красивых девушек в школе, нет сомнений.
И она просто потрясающая. Мы, как лучшие друзья. Нет, ближе. Мы как брат с сестрой. Черт, мы, брат и сестра, почти. Я имею в виду, что мы с ней зависали с самого рождения, хотя мы не были очень близки с тех пор, как стали подростками, и начали заниматься своими «мужскими» и «девичьими делами» раздельно.
Но вот в чём проблема: мы больше похожи на брата и сестру, чем на потенциальных любовников. Я просто не думаю о ней в этом смысле.
Хотя... она полностью подходит, если быть откровенным. Но как подруга, для длительных отношений? Конечно, я бы очень быстро начал наслаждаться сексом с ней, хотя бы потому, что у нее такое классное, грудастое тело. Но я не думаю, что между нами вспыхнула бы искра.
Я имею в виду, это было бы странно. Она просто… Эимс. И я не хочу быть грубым, но, правда, в том, что она немного пустоголовая. Я очень ее люблю, в каком-то смысле, но мы не подходим на интеллектуальный уровень.
Кроме того, самый важный вопрос: а хочу ли вообще себе подружку?
Несколько дней назад я бы сказал «конечно», но теперь с тетей Сюзи и даже с мамой происходят всевозможные волнующие вещи! Если бы я объявил, что у меня есть подруга, разве это не прекратиться? Я, вероятно, должен просто приспособиться к обстоятельствам и понаблюдать, что здесь происходит.»
Глава 19. Путь к успеху.
После ужина Сюзанна снова пришла, одетая в новое платье, если его можно было так назвать. Нижняя часть тела была прикрыта достаточно хорошо, но две полоски из оранжевой ткани, которые пересекались на груди, и снова на спине, оставляли немного простора для воображения.
Кэтрин сидела с ними в гостиной, и все они играли в карты, как иногда делали после ужина.
Кэтрин была немного озадачена нарядами двух женщин, в особенности платьем Сюзанны. Сюзанна часто поднимала руки, часто зевая или, по крайней мере, притворяясь.
Кэтрин казалось очевидным, что такие движения были специально предназначены, чтобы возбудить Алана.
Кэтрин подумала про себя:
«Брат оценивает тетушку Сюзи! Он очарован видом её сисек. Кажется, что мама тоже не носит лифчик, но этого не может быть. Или всё-таки может?»
Хотя Кэтрин всегда казалась хрупкой, застенчивой девочкой, она была настолько потрясена странной ситуацией, что ей просто нужно было что-то сказать.
— Эй, тетя Сюзи, это твое платье. Это очень…
— Сексуально? — Сюзанна услужливо закончила за неё мысль.
Она расслабленно приняла провокационную позу, подложив руки за голову.
В то же время она посмотрела прямо на Алана с почти умоляющим выражением лица.
Сьюзен с беспокойством посмотрела на Алана.
Она чувствовала, что эта вся ситуация была очень неправильной.
— Да, очень сексуально, — ответила Кэтрин.
Она чувствовала смущение от того, что её тоже возбуждало соблазнительное тело Сюзанны, особенно в этой позе.
Сюзанна опустила руки и улыбнулась Кэтрин.
— О, спасибо, что заметила! Ты, наверное, удивляешься, почему я его ношу. Как ты знаешь, Тигрёнок уже почти, как с неделю ходит как в воду опущенный, и он полностью выпал из своего «графика «.
Это был еще одним эвфемизм, относившийся к его графику того, сколько раз он получал сексуальную разрядку за один день, позволяющий не говорить об этом совсем прямо.
Сюзанна продолжила:
— Итак, мы с твоей матерью решили, что если бы мы добавили немного сексуальности, мы могли бы отвлечь от его депрессии по поводу Кристины, и в то же время снова наладить его либидо. Сегодня наш первый полный день вот такой его мотивации. По его словам, похоже, что это работает. Посмотри, насколько он уже стал счастливее! Тигрёнок, ты думаешь, это платье сексуально?
Все посмотрели на Алана.
Сьюзен нахмурилась от беспокойства.
Несомненно, Алан улыбался и был счастлив, и только был немного благоговейном страхе.
Он практически отупел из-за сексуальности Сюзанны, настолько, что он ужасно проигрывал в своей карточной игре.
— О, да, — все, что он смог выдавить из себя в ответ.
Сюзанна продолжила:
— Если тебе будет комфортно, ты также можешь одеваться немного сексуальнее, Ангел. Чем больше, тем веселее. Правильно, Тигрёнок?
— Хорошо! — ответила Кэтрин до того, как Алан успел что-то сказать, и прежде чем Сьюзен смогла бы возразить.
Ей прельщала мысль иметь оправдание одеваться откровенно для своего брата, тем более, что она уже начала это делать.
Сьюзен быстро вмешалась:
— Акцент здесь на «немного». Давайте только не переусердствуем со всем этим, ладно? Все должно быть в меру. Разве твое платье это не слишком, Сюзанна? Я серьёзно, правда!
Сюзанна решительно заявила:
— Нет, не слишком. Мы должны все изо всех сил стараться помогать ему, включая и Ангелочка! Она определенно может помочь его вдохновить.
Сьюзан вздохнула.
— Полагаю, так оно и есть, если ты так считаешь.
Она с беспокойством посмотрела на дочь.
— Но только в этом доме, это ясно, Ангел? Я начинаю чувствовать себя ужасно, только при мысли о том, что какой-то незнакомый мужчина посмотрит на мою дочь похотливыми глазами.
Кэтрин весело захихикала.
— Конечно, какая отличная идея! Конечно, я помогу. Все для моего братца номер один!
— Эй, я твой единственный брат, — сказал Алан.
— Вот почему ты мой брат номер один, — пошутила она.
Затем она добавила, чтобы успокоить свою мать:
— И, конечно же, я буду одеваться вдохновляюще исключительно в доме или на заднем дворе. Я не хочу, чтобы какой-то извращенец разглядывал меня «похотливыми глазами»
Сьюзен с облегчением выдохнула.
— Слава богу.
Затем Кэтрин добавила с хитрым подмигиванием:
— Если это не мой брат, конечно.
В тот вечер больше ни о чём таком не говорили.
Сьюзан обезумела от такого игривого настроения Кэтрин, учитывая его перспективы развития в будущем.
У нее возникло искушение отчитать своих детей наедине, но она не знала, что она могла сказать, так как она согласилась с тем, что Алану нужна серьёзная помощь с визуальной стимуляцией. Кроме того, Сюзанна казалась уверенной, что все в порядке, и это несколько успокоило ее.
— — -
Позже Кэтрин села за свой письменный стол.
Она вытащила закрытый дневник из тайника из глубин ящика, сняла ключ с крючка, который она повесила за картиной, выполненной Эми, и открыла его.
Она долгое время записывала свои мысли в своем дневнике, но хранила его существование в тайне от всех.
Она даже не рассказала об этом своей лучшей подруге Эми, потому что именно в нём она записывала свои сверхсекретные инцестные чувства к брату.
Она написала:
«Дорогой дневник,
Похоже, у тети Сюзи те же мысли, которые были у меня. Добавить немного секса. Это хорошо. Это дает мне зеленый свет, чтобы действовать более решительно.
Но каков ее мотив? Это просто попытка помочь брату, или она тоже хочет его? Если «ДА», то у неё нет никаких проблем с инцестом, с которыми я столкнулась. Плюс ко всему она, в тысячу раз сексуальнее, чем я. Я не могу с ней конкурировать!
Но, с другой стороны, если она будет продолжать давить, возможно, это поможет и мне открыть и двери. Может быть, мы все могли бы ему помочь.
Вероятно, это мой единственный серьезный шанс воплотить мои мечты в реальность. Я не так хорошо могу уговаривать маму, но тетя Сюзи может уговорить её почти на всё что угодно.
Она потрясающая, и она это знает.
Черт!»
В этот вечер Сюзанна решила на самом деле не заходить в комнату Алана.
Она решила:
«Мне придется немного притормозить, если я не хочу, чтобы Сьюзен меня заподозрила или разозлилась.
Заставлять ее носить эту одежду горничной, действительно было уже рискованно, но я добилась своего. Но вот, если меня поймают голой с Тигреночком прямо с поличным, сразу после этого меня ждут большие неприятности. Лучше пусть немного постынет в течение нескольких дней.
В общем, мой план соблазнить его работает как часы.
Всё что мне сейчас нужно так это терпение.
Глава 20. Часть 1.
Сьюзан и Сюзанна регулярно встречались каждое утро после того, как их дети уходили в школу. С большим количеством свободного времени в их распоряжении, они усиленно занимались тренировками, чтобы поддержать свои тела в спортивной форме.
Они тренировались вдвоём в подвале Сюзанны, потому что они устали от всех глазеющих на их идеальные тела (как и мужчин, так и женщин), когда они вдвоём шли в спортзал. Они разделили траты и купили целый ряд тренажеров профессионального уровня.
Они также использовали свои утренние тренировки как возможность пообщаться друг с другом.
Сьюзен очень беспокоилась, потому что она делилась с Сюзанной обо всём на свете, о любой важной мелочи, что происходила с ней, и теперь было кое-что, о чём она совсем не хотела рассказывать.
Но она была вынуждена. Это выглядело так, что разговор с её лучшей подругой приравнивался к исповеди.
Пока они просто стояли, собираясь делать растяжку, она сказала:
- Прошлой ночью мне приснился довольно странный сон.
- Да-а-а? - Сюзанна подняла с любопытством бровь.
- И что же это был за сон?
Они часто рассказывали друг сны, потому что часто болтали постоянно по утрам.
Сьюзан опустила глаза, чувствуя себя очень застенчивой.
- Я... я не знаю, хочу ли я это рассказать…
Ее близкая подруга сказал с некоторым чувствующимся раздражением:
- Ладно, пошли. Ты не можешь рассказать из-за твоего мегарелигиозного воспитания?
Лицо Сьюзан покраснело.
- Но... но... это действительно личное! Это такой... позор!
- Дай-ка я угадаю. Тебе приснился сон сексуального характера, где принимал участие Тигрёнок?
Сьюзан подняла глаза и ахнула.
- О, Боже мой! Боже! Откуда ты это знаешь?!
- Элементарно! Сны - это способ обработки того, что происходит с нами в течении дня. Вчера ты носила сексуальную французскую одежду горничной, чтобы помочь его визуальной стимуляции, поэтому я готова поставить доллар, что тебе именно это и приснилось. Все так естественно.
Сьюзан прошептала, словно признаваясь в убийстве:
- Да! Так и было! О, Боже! Как же это было ужасно!
- Расскажи мне, что произошло.
Сьюзан обхватило лицо руками.
- Я не могу! Это слишком… скандально и... ужасно!
Сюзанна спокойно сказала:
- Слушай, сны - это сны, они не отражают твой моральный облик. Если ты посмотришь фильм ужасов про большого одноглазого зеленого монстра, почти неизбежно, что тебе приснится большой одноглазый зеленый монстр, нападающий на тебя. Это просто человеческая натура, и это ничего не говорит о тебе или твоей нравственности. Так расскажи мне о сексуальном сне о тебе с Аланом. Я, возможно, смогу разобраться к чему он приснился.
- Очень хорошо. - Сьюзан села на соседний стул.
Она заговорила, зажмурив глаза.
- Мне приснилось, что я... я была в том сексуальном наряде горничной.. Фактически, это был тот же самый, что был вчера на мне. За исключением того… О, как это стыдно! Тигрёнок был в комнате, и вместо того, чтобы прикрыться, я показала ему, ну... все! Все мои неприличные места!
Она снова уткнулась лицом в свои руки. Была пауза, в течении которой казалось, что она вот-вот заплачет, но потом продолжила:
- Я наклонилась, раздвнув ноги и продолжала вести себя… как какая-то распутная женщина! Я была грешна и ужасна! И даже позволила прикасаться ко мне!
Сюзанна была заинтриговала и втайне очень довольна.
- Действительно? И где же он прикасался к тебе?
- У него… у него… были спущены шорты и я могла видеть…. Я могла видеть… эту штуку! Его огомный возбужденный член! О, Сюзанна!
Сюзанна бросилась и успокаивающе обняла Сьюзан, так как подруга начала плакать.
Сюзанне потребовалось довольно много времени, чтобы вытянуть остальную часть истории из Сьюзан, но, в конце концов, она узнала, что то, что снилось Сьюзан было больше о пенисе Алана, нежели что она делала в своём платье горничной перед ним.
Сьюзен снилось, что она смотрела на него на расстоянии нескольких дюймов, дула на него и даже держала его в руках и поглаживала. И
По всей видимости, на это сильно повлияло то, что она видела, как Аками мастурбировала его член.
Сюзанна сделала все возможное, чтобы утешить и рассказать Сьюзен, что такие сны совершенно нормальны и не указывают на какие-либо кровосмесительные чувства.
Она даже выдвинула теорию о том, что сны - это способ искоренить такие неуместные чувства, чтобы они не беспокоили её в повседневной жизни.
Сьюзан нашла бы в этом утешение, если бы не знала, что кроме всего, она тоже часто думает об Алане и его пенисе в течение дня, когда она не спит.
На самом деле ей казалось, что она редко думала о чем-то вообще другом.
Что было еще хуже, так это то, что это был не первый такой эротический сон у нее; они посещали её почти каждую ночь, с тех пор, как вовремя визита к доктора, она увидела, как Аками ласкает огромный возбужденный член Алана.
Ситуация совсем не улучшилась вообще в тот день (или ночь).
Сюзанна часто показывала свое невероятное тело Алану и добилась большого прогресса в том, чтобы заставить Сьюзен делать то же самое.
Неудивительно, что Сюзанна одевалась более смело, чем Сьюзен, но Сьюзен, по крайней мере, прикладывала все усилия, чтобы добавить немного сексуальности, дабы помочь сыну достичь своей ежедневной цели.
— — —
Кэтрин тоже была занята своими планами «сексуального соблазнения».
Из-за ее давнего тайного желания к брату она с трудом могла поверить, что получила зеленый свет, чтобы вести сексуальнее рядом с ним.
Она обдумывала, что ей делать, и когда, анализируя, как далеко она решится далеко зайти во всем этом.
Например, когда Алан пришел домой тем днем, он был удивлен, увидев, что Кэтрин стоит в гостиной в самой сексуальной и самой откровенной повседневной одежде, которую он когда-либо видел.
На ней был плотный белый топ, который оставил обнаженный живот, и очень коротки синие шорты.
Это было не очень тонкое подражание тому, что Сьюзан носила две ночи назад.
Кэтрин, чувствуя взгляд его на себе, застенчиво спросила:
- Эй, Бро! Как тебе моя одежда? Нравится? Я купил эти вещички в прошлом году, но никак не могла приодеть их. Теперь мама, наконец, разрешила носить их.
Между тем Алан подумал про себя:
«Знаетг что? Мне не кажется, что на ней сейчас одет лифчик. Также как у мамы и тети Сюзи. Правда, ее сиськи - это не чудеса света, как у них, но они все же достаточно велики, чтобы заставить моё сердце бешено колотиться, и это точно! Тем более, что они они так подскакивают от каждого её движения. Наверное, она взволнована тем, что ей разрешено носить эту одежду? Не знаю. Женщины-женщины. Мне никогда не понять их
- Они очень хороши, признался он честно.
А затем, подумав, пошутил:
- Они современны и явно с этого века!
Кэтрни была очень довольна похвалой и рассмеялась от всего сердца.
Она попрыгала еще немного вокруг, как это делала в качестве челерлиддера, продолжая демонстрировать своё великолепное тело.
Он вышел из комнаты, но понял, что оставил свой там рюкзак, так что он через минуту вернулся назад.
Он с удивлением обнаружил, что Кэтрин все еще там, но теперь стоит неподвижно, закрыв глаза сосредоточенным выражением на лице.
Её руки были где-то ниже ее талии, и она совершала какие-то странные движения...
Глава 20. Часть 2.
Кэтрин сообразила, что он вернется за рюкзаком и хотела, чтобы он застал её в таком виде.
Когда она услышала, как он ушел, она подумала:
«Попался!»
Алан был так удивлен ее поведением, что через минуту ему пришлось вернуться, чтобы снова взглянуть на нее.
А Кэтрин все еще продолжала совершать эти странные движения руками, но на этот раз её любопытство взяло верх, и она подняла глаза, когда он вошел. Она тут же остановила движения рук и даже смущенно спрятала их за спиной.
Не было смысла скрывать, что он увидел, как она что-то делает, поэтому он спросил:
- Эй, сёстренка, как делишки? Что это ты такое там делала?
- О, ничего! - сказала она, взволнованно. - Ничего! Я не думала о тебе!
Она посмотрела на его промежность.
- Это был, тот парень, на самом деле, я ни о ком не думал. Хм, ну… Ладно, мне мама попросила сделать кое-что.
На этих словах Кэтрин выбежала из комнаты.
Это еще больше поразило Алана.
«Так чёрт возьми, что это всё означало? Я имею в виду, что это точно выглядело, что она представляет, как она подрачивает пенис парня! Она выглядела такой виноватой. И она на мгновение остановила взгляд на на моих шортах? Чёрт, это было действительно всё странно. Надеюсь, она хоть не увидела мою эрекцию.»
Затем он вошел в столовую и обнаружил, что Сьюзан и Сюзанна болтают и пьют кофе.
Сначала он взглянул на мать.
На Сьюзан был одет красновато-коричневый шелковый топ, который не особо не показывал ее большие груди, но он полностью обнажал ее живот.
Это было довольно сексуально само по себе, потому что у нее были твердые мышцы спортсмена благодаря ее ежедневным тренировкам с Сюзанной, а также потому, что демонстрация ее пупка было очень редким событием.
На ней были короткие шорты, короче, чем она раньше носила.
Позади шорты едва скрывали ягодицы.
Он не узнал ни одной вещи на маме, потому что это была одежда Сюзанны, и даже Сюзанна никогда не была достаточно смелой, чтобы это одевать.
Когда они увидели его, они обе встали и повернулись к нему.
Учитывая подпрыгивание их бюстов, которое последовало, он мгновенно понял, что опять же, не на одной из них нет лифчика.
Они обе одновременно обняли его, прижимаясь к нему с обеих сторон.
Он понял:
«Чувствую, как четыре соска прижимаются ко мне! Все одновременно! Каким-то образом я мог поверить, что такое исходит от тети Сюзи, но мне кажется невозможным, чтобы моя мама так одевалсь. Я чувствую, что будто попал в Сумеречную Зону. Кто-нибудь разбудите меня от этого странного сна.
У меня совершенно немыслимые чувства к ним обеим. Постоянно!»
Он еще не очень хорошо разглядел Сюзанну, но когда обрушившееся возбуждающие объятия закончились, он воспользовался возможностью, чтобы разглядеть ее наряд.
На ней было красное платье, которое впечатляюще демонстрировало ее соблазнительное тело.
Алану понравилось это красное платье, так как оно подчеркивало ярко-красный оттенок её темных рыжевато-каштановых волос и так эффектно сочеталось с её белоснежно-сливочной кожей.
Платье выставляло её декольте в исключительно вызывающем виде.
- Что думаешь, Тигренок, - спросила Сюзанна, прекрасно зная, что он ее разгглядывает.
- Ва-а-а-ау!
Она отступила назад в позу, как в знаменитой сцене Мэрилин Монро, на вентиляционной решетке метрополитена. К сожалению, не было ветра, чтобы поднять ее платье, но поза была точно такой же.
Сюзанна провела рукой по волосам и уставилась на него голодными глазами.
Она внезапно наклонилась вперед, давая ему отличный шанс увидеть, как ее сиськи висят в ее платье. Он уже был возбужден, от откровенного наряда Кэтрин, и неприличной жестикуляции её рук, так что его член, казалось, превратился в твёрдый стержень.
Сьюзен весело рассмеялась, но нервно и произнесла:
- Наш соседушка такая бесстыдница, не так ли? Сюзанна, ты действительно заходишь слишком далеко.
Она, двигаясь в сторону кухни и сказала:
- Пойдем, Тигрёнок, тебе хочется что-нибудь попить?
Когда Сюзан налила Алану один из его любимых напитков, апельсиновый сок, Сюзанна добавила:
- Сегодня я одела твою маму в мою одежду, одеждах, потому что все её настолько консервативны.
Сьюзен оперлась на стойку, отделявушю кухню и столовую, игриво показывая язык Сюзанне.
В процессе она наклонилась и показала Алану почти такое же значительное декольте, которое только что демонстрировала Сюзанна.
Разница была в том, что она не понимала, что она показывает, тогда как Сюзанна почти наверняка оценивала влияние каждого кокетливого движения, которое она делала.
Сьюзен просто даже не догадывалась, что она невероятно великолепная женщина.
Поскольку она всегда носила консервативную одежду, она была неопытна в искусстве обнажения и заигрываний.
Но в какой-то мере ее невиновность была еще более возбуждающей, чем преднамеренное позёрство Сюзанны.
Сюзанна продолжила:
- С завтрашнего дня мы с ней едем за покупками, чтобы прикупить ей новую одежду. Она слишком долго была факелоносцем викторианской эпохи! У меня есть новость: Бельё Виктории Сикрет, ничего не имеет общего с Королевой Викторией.
Сьюзан засмеялась, и хлопнула в ладоши и сказала:
- Ох, ты!
Как какая-то глупая школьница.
Она нервно хихикнула, что для нее было очень нетипичным поведением.
Ей было неудобно всё в этой политике «сексуальных дел».
Вскоре ситуация вернулась к норме, и Сюзанна и Сьюзен снова уселись за обеденный стол.
Алан быстро придумал предлог, чтобы уйти и вернулся в свою комнату, чтобы подрочить.
После беспрецедентного сексуального проявления трех ближайших к нему женщин, у него не было никаких проблем, с быстрым снятием напряжения.
Он пытался думать только лишь о Сюзанне, поскольку она была наименее запретным из трёх объектов его фантазий, но в конечном итоге он кончил, думая обо всех трех.
Он чувствовал себя виноватым в этом, когда его кульминация закончилась, но эта вина не помешала ему думать обо всех трех женщинах и в следующий раз. И через раз тоже.
Он провел большую часть вечера в своей комнате, мастурбируя, или, а когда не занимался этим, он размышлял обо всём, что произошло за последние время.
Алан кончил четыре раза.
Но больше всего он умирал от предвкушения, из-за визита Сюзанны накануне.
Он ожидал, что она войдет и сцена может повториться в любой момент…
Сьюзан начала жаловаться на план «сексуальных дел», и Сюзанне потребовалось много времени, чтобы преодолеть ее возражения.
К тому времени, когда пожар был потушен, Сьюзане удалось таки уговорить свою несговорчивую подругу, было уже слишком поздно, чтобы провести время наедине с Аланом.
Он закончил день, на один оргазм меньше, если сравнивать с рекордом, который он поставил вчера – восемь, даже без его личного вдохновения Сюзанны, на которое он так наделся.
Он был обеспокоен, однако, не было ли не нормально всё то, что произошло.
Но ему не стоило волноваться; Сюзанна была полна решимости оказать ему гораздо большую помощь очень скоро.
Часть 3.
Глава 21. Часть 1. Мама, ты должна мне помочь!
Поздно ночью Сьюзен приснился сон. Во сне она была одета в тот же французский костюм горничной, что одежду, что и она, носила, проиграв спор Сюзанне. Она убирала на столе в столовой, когда Алан вошел, одетый в свою обычную футболку и шорты, и сел рядом с ней.
— Хороший наряд, — сказал он, протягивая руку и лаская ближайшую к нему её ягодицу.
Поскольку в своём сне Сьюзан не надела ни трусиков, ни бюстгальтер, его пальцы не нашли ничего, кроме упругой, но в тоже время мягкой плоти, которую можно было исследовать.
Через несколько секунд он провел пальцами по ее щели между ягодицами, проскользнув к ее анусу.
Она обернулась и начала сердито его ругать:
— Алан Эван Пламмер! Что вы себе позволяете…
Но ее голос стих, когда она посмотрела вниз и поняла, что он расстегнул свою ширинку, и его эрекция торчала из штанов.
Он сказал дерзким тоном:
— Эй, мам, если ты так ты любишь чистоту, попробуй помыть и это.
У него резко поднялся член, указывая головкой прямо на нее.
Она ахнула.
— Я? Никогда!
Но она почему-то опустилась на колени перед ним.
Он отпустил свой стояк и схватил ее за две сиськи.
Через несколько секунд он сдернул ее верх платья вниз, высвобождая её огромные груди полностью обнаженными.
Его руки переместились и начали сдавливать ее сиськи.
— Ух ты, мам, ты на самом деле отлично сложена, ты знаешь, я имею в виду не только твои большие сиськи! Я имею в виду, у тебя потрясающая фигура, порнозвезда бы убила тебя за таким сиськи, ты так чертвоски сексуально выглядишь! Я, Не могу поверить, что ты моя мама!
Он был так дерзкий, он подошел к соседнему дивану и устроился на нём, со своим торчащим членом, непринужденно указывающим вверх, ожидая, что его мама последует за ним.
Она упрекнула его:
— Тигрёнок, научись следить за своим языком!
Но даже говоря это, она залезла на него сверху, а его руки нащупали ее обнаженные сиськи.
Она даже не потрудилась прикрыть грудь или защитить свою задницу от новых ощущений.
Несмотря на это, она казалась расстроенной, когда она ныла сурово глядя на него:
— Сынок, как ты смеешь так относиться ко мне? Разве ты не знаешь, что я твоя мать?
Он усмехнулся.
— Конечно, я знаю это! Все в школе говорят, что я самый удачливый парень на Земле, ведь у меня такая сексуальная мама!»
Её резкий тон немного смягчился.
— Ну, не обращайся со мной, как будто я всего лишь пара сисек.
— Конечно, нет, мама. Ты холодная, как лиса, с головы до пят!
Он переместил руку вниз, чтобы погладить всё ещё выставленную задницу, чтобы показать, что он также оценил и эту часть.
Она сказала спохватившись:
— Сынок, тебе нужно научиться некоторым манерам. Полагаю, ты захочешь, чтобы я погладил твой, гм… интимную штуку…
Его улыбка стала шире.
— Конечно, я надеюсь именно на это. Это было бы хорошо.
— Ха! Как будто это когда-нибудь произойдет!
Но какая бы ни была у неё власть над ним, все возражения закончились, когда он взял одну из её рук и направил прямо к длинному стволу.
Как только ее пальцы обхватили его члена, он сделал то же самое с другой рукой.
Затем, когда все пальцы были сомкнуты на его толстом члене, он вернулся к игре с ее массивными дынями, которые они болтались над ним.
Наступила полная тишина, а Сьюзен пристально посмотрела на его стояк. Она была так же чрезвычайно удивлена, когда увидела, что её пальцы начинают скользить вверх и вниз по его жаждущему члену.
Она не могла придумать никакого морально приемлемого оправдания или извинения тому, что она сейчас делала, поэтому она просто помалкивала, а пальцы продолжали скользить.
В её сне его член был значительно больше, чем в реальной жизни.
Он был в десять дюймов в длину, если не больше, и намного толще. Она не могла даже полностью обхватить своими длинными пальцы, пока она гладила, гладила и гладила.
Она так возбуждалась, что тяжело дышала, что заставляло ее сиськи походить на немного движущееся мишени.
В любом случае Алан продолжал ласкать и исследовать их, даже потягивая и покручивая её соски.
Как гром среди ясного неба внезапно он заговорил:
— Знаешь, мам, в этой униформе, — говорит, что ты здесь не главная, не так ли? Ты горничная, обычная служанка! Так что вопрос в том, где твой хозяин?
Она задыхаясь, сказала почти неслышимым шепотом:
— Ты, сынок, ты!
— Я отвечаю за что, за дом? За тебя? За всё?
Она прошептала:
— За всё!
Он уверенно сказал:
— Это включает и тебя, и включает вот это!
Он крепко сжал каждую из ее сисек, погрузив пальцы в мягкую плоть.
— И это.
Он отпустил её груди, только для того, чтобы положить свои руки на ее задницу и сжать ее задницу так же по хозяйски.
— И даже это… Алан отпустил ягодицы и приложил одну руку на сиськи, а другой рукой продвигался к ее киске.
Она ахнула, когда его пальцы вошли прямо в ее щель и начали ощупывать там.
Но, отнюдь не отталкивая его, она своими пальцами скользила вверх и вниз по его твердому члену с нарастающей скоростью.
Он сказал:
— Мама, если ты хочешь быть хорошей мамой, ты должен мне помочь. Помоги мне кончить! Ты же знаешь, мне нужно кончать по шесть раз в день. Будь хорошей мамой и помоги мне кончать снова и снова! Прямо сейчас!»
Она задыхалась:
— Я сделаю это!
Ее пальцы скользили вверх и вниз по его стволу, двигаясь все быстрее, когда он неуклонно приближался к финалу.
Через некоторое время она почувствовала, как его пальцы касаются ее клитора, а также ее горячего разреза между ног.
Итак, ее большие сиськи были свободны, и они подпрыгивали абсолютно развязно.
Она чувствовала себя на грани великого… чего-то.
Раньше она никогда не испытывала оргазма, но она подозревала, что она вот-вот узнает, что это такое.
Затем, совершенно неожиданно, пенис Алана начал извергаться.
До этого момента сон был в пределах реального, за исключением преувеличенных размеров эрекции Алана.
Но Алан продолжал стрелять спермой все больше и больше, пока это не стало походить на постоянный поток, как из шланга под высоким давлением.
Вообще, его член был направлен на нее, в основном на ее сиськи и живот.
Но сперма разлеталась повсюду, в просто невообразимых количествах.
И когда последний поток ударил в ее грудь, ее и так уже большие сиськи стали еще больше, как будто его сперма была своего рода зельем для их чудесного роста.
В отличие от настоящего мужского оргазма, кульминация Алана не заканчивалась через несколько секунд или даже после целой минуты.
И хотя у Сьюзан не было оргазма как такового, ее возбуждение и эйфория продолжали расти и расти, пока она не почувствовала себя так хорошо, как никогда не чувствовала, как в своей реальной жизни, так и во сне.
Ее лицо, волосы, ноги, все ее тело было покрыто спермой, которую он продолжал извергать на нее в постоянном, бесконечном потоке.
Она чувствовала униженной всем этим.
Казалось, что она не что иное, как спермосборник для ее сына.
Но в то же время ей всё было мало!
Когда его кульминация окончательно закончилась, она с готовностью собрала всю сперму, до которой могла дотянуться пальцами и засунула себе в рот жадно обсасасывая.
На этом моменте Сьюзан проснулась.
Сьюзан просто страшно расстроилась из-за своего сна, и эти чувства не покидали её.
Ее дети заметили за завтраком, что что-то неладное, но она